Большой день Павки Полумесяцева [Юрий Кондратьевич Осипов] (fb2) читать постранично

Я, когда просыпаюсь, открываю один глаз. Посмотрю — солнышко в комнате. Тогда и другой глаз открываю.

И сегодня так проснулся — сначала одним глазом, потом другим.

Мой брат — Костя одеялом накрылся, чтобы ему солнышко глаза не щекотало. Он очень щекотки боится. Я ему один раз, когда он спал, в носу перышком от подушки пощекотал. Костя тогда так чихал, что я думал, у него голова оторвётся.

Смотрел я, смотрел, как мой брат спит. Скучно мне стало. Подошёл я к Косте. Одеяло чуть-чуть отодвинул.

И как крикну ему в ухо! Костя сразу так и сел в кровати. Глазами захлопал. А когда меня увидел — кинулся ко мне. Я закричал. В комнату вбежали бабушка, мама и папа.

— Что случилось? — спросили они хором.

— Меня Павка во сне пугает! — сказал Костя.

— Вот и неправда! Я его не пугал. Я разбудить хотел. Потому что день хороший, а он спит.

— Ну, день начался! — сказали бабушка, папа и мама.

Сели мы завтракать. Я ел и потихоньку ногой под столом качал. И нечаянно задел Костину ногу. Костя посмотрел на меня, но ничего не сказал. Тогда я его нарочно задел, посильнее. Он опять ничего не сказал. Тогда я изо всех сил хотел его задеть. Но Костиной ноги под столом не было. И я упал со стула.

Бабушка сразу заохала:

— Ох, Пашутка! Ох, маленький! Ушибся!

Мама строго посмотрела и сказала:

— Павлик! Не стыдно?

Папа на меня посмотрел, потом на часы и сказал:

— Большой парень! А никак без приключений не можешь!

«При-ключений»… Интересно, что это значит — «при-ключ-ений»? «Ключ» я знаю. И что такое «включать» — знаю. И «выключать». Я сам телевизор уже выключал. А что такое — «при-ключений»?

Папа с мамой ушли на работу. А я всё думал, что такое «при-клю-чений?»

Костя достал краски и альбом. Он в лагере научился рисовать. И теперь всё время рисует, рисует, рисует. Машины, тарелки, книжки. И меня. Только я никак у него не рисуюсь. Потому что не могу сидеть на одном месте.

Стал однажды Костя на белой-белой бумаге рисовать. Нарисовал он зелёный лес. Синюю речку. Дом. А над домом красный флаг. Красиво получилось. Только чего-то не хватало.

Смотрел я, смотрел на его картину, думал, думал. И догадался: солнышка на рисунке нет. Какая картина без солнышка? Хотел я сказать Косте про солнышко. Но он пошёл сменить воду в банке. Я схватил его кисточку, обмакнул в жёлтую краску и нарисовал на синем небе большое жёлтое солнце. Только оно у меня почему-то зелёное получилось.

Не стал я ждать, когда придёт Костя. Побежал на кухню. Только я за бабушку спрятался. Костя прибежал с альбомом:

— Ты что, — кричит, — наделал?! Зачем ты мне картину испортил?

— Я не портил! — сказал я. — Даже совсем наоборот, хотел её лучше сделать!

— А кто тебя просил?

— Никто! — сказал я. — Сам!

— И где ты зелёное солнце видел?

— Видел!

— Где? Когда?

— Утром! Когда ты спал. Я тебя ещё разбудить хотел. Показать зелёное солнце!

— Ну что ты к Пашутке пристал? — сказала бабушка Косте. — Он же ещё маленький!

— Никакой Павка не маленький! — сказал Костя. — Ему уже пятый год.

— И это много? — спросила бабушка.

— Конечно, много! — ответил Костя.

Просчитал я: один, два, три, четыре, пять… Все пальцы на руке загнулись! И я подумал, что Костя говорит правду — пятый год — это много.

И тут я его спросил:

— Костя! А что такое «пере-клю-чений»?

Костя думал-думал. Долго думал. Потом подошёл к телевизору и показал ручку.

— Вот здесь, — говорит, — программы переключают. Понял?

Ничего не понятно! Почему же папа сказал, что я не могу без «пере-ключений»?

— Может, «при-ключений»? — догадался Костя.

— Ага! — обрадовался я. — А что это такое?

— Я сам знаю, — вздохнул Костя, — но не могу объяснить.

Костя снова сел рисовать. Новую картину. А я рядом пристроился. И руки спрятал.

Костя дал и мне лист бумаги, свои старые краски и кисточку. Я рисовал, рисовал.

Тут вошла бабушка. Она очень обрадовалась, что у нас так тихо.

— Ну вот и молодцы! — сказала она. — Вы пока посидите, порисуйте, а я на рынок съезжу. Овощей куплю.

— А ягодок? — спросил я.

— И ягодок! — сказала бабушка.

— Не останусь я с Костей! — сказал я. — Я с тобой хочу! Костя всё грозит мне!