У нас была Великая Эпоха [Игорь Оськин] (fb2) читать постранично

Предисловие

Трудно описать жизнь русского человека в советскую эпоху, не впадая в идеологические пристрастия.

Автор с удивлением обнаружил склонность историков и писателей к идеологическим предпочтениям (ангажированности). Так, после революции 1917 года они рисовали тяжелую, безрадостную жизнь русского человека в «деспотическом, жандармском» государстве, а после революции 1991 года – очень плохую жизнь в «тоталитарном, репрессивном» государстве. Память русских о своем прошлом совершала очень крутые повороты, грубо говоря, примерно так:

Рюриковичи – это плохо, Романовы – хорошо,

Романовы – это плохо, Ленин-Сталин – хорошо,

Ленин-Сталин – это плохо, Романовы – хорошо.

В этом потоке случаются завихрения:

Сталин – это плохо, Ленин – хорошо,

Ленин – это плохо, Сталин – хорошо.

Многие, не вдаваясь в историю, считают, что Брежнев – это хорошо.

Запутаться можно.

Наш советский русский вовлекался во все эти варианты, естественно, кроме первого, исчезнувшего до его появления на свет.

Автор дает историю его жизненного пути – только факты, только правду, ничего кроме, опираясь на документальные источники: дневники, письменные и устные воспоминания рядового гражданина России, биографию которого можно считать вполне типичной. Конечно, самой типичной могла бы считаться судьба простого рабочего, а не инженера. Но, во-первых, их объединяет общий статус наемных работников, то есть большинства народа, а во-вторых, жизнь этого конкретного инженера столь разнообразна, что позволяет полнее раскрыть тему.

Жизнь народных людей не документируется и со временем покрывается тайной. Теперь уже многие не понимают, как жили русские люди сто или даже пятьдесят лет назад.

Хотя источников много, но – о жизни знаменитостей. Они и их летописцы преподносят жуткие откровения – о падениях и взлетах, о предательстве и подлости. Народу интересно, но едва ли полезно как опыт жизни. Политики, артисты, писатели живут и зарабатывают по-своему, не так как все, они – малая и особая часть народа.

Автор своим сочинением хочет принести пользу человечеству. В то же время сильно сомневается. Даже скорее уверен – не было и не будет пользы от призывов и нравоучений. Лучшие люди прошлого уповали на лучшее будущее: скорбели о страданиях народа в голоде и холоде, призывали к добру и общему благу. Что бы чувствовали такие светочи как Толстой, Достоевский, Чехов и другие, если бы знали, что после них еще будут мировые войны, Освенцим, Хиросима, Вьетнам, Югославия…

И все-таки автор оставляет за собой маленькую надежду на то, что его записи о промелькнувшей в истории советской эпохе когда-нибудь и кому-нибудь пригодятся в будущем. Об этом времени некоторые изъясняются даже таким лозунгом:

«У нас была Великая Эпоха!»

И уточняют: «От Куликовской битвы до Беловежского переворота».

О названии: здесь советский – имя прилагательное, а русский – имя существительное, такое же как немец, француз и т. п.

В романе четыре книги:

Книга 1. У нас была Великая Эпоха!

Книга 2. Эвтаназия советского строя

Книга 3. И всюду страсти роковые

Книга 4. Блажен, кто смолоду был молод

Атомная бомба – это же очень просто

Со щитом – ядерным. Колесова в числе двух десятков слушателей распределили на работу по анкетным данным. Незадолго до выпуска в академии появились таинственные офицеры из Москвы. Они покопались в личных делах, ни с кем не беседовали, составили списки и уехали. В списки попали лучшие – по отметкам и по поведению. «Лучшие» фантазировали. Володя Романов предположил:

— Наверно, что-нибудь из новенького, самолеты-перехватчики, управляемые по радио…

— Может быть, новейшие средства связи с автокодированием… — размышлял Рем.

В Москве «лучшие» ходили по инстанциям: из главного управления кадров минобороны в какое-то министерство среднего машиностроения в замызганном квартале за площадью трех вокзалов. Их прикомандировали к этому министерству. Будущее оставалось неизвестным.

Рем возмущался:

— Ребята, смотрите, что насочинял автор в романе об офицерах: они, мол, входили в грандиозное здание управления кадров, где мы только что были, с восторженной готовностью самоотверженно служить в любых трудных условиях, в самых глухих местах…

Друзья поддержали: да, мы готовы служить Отечеству, но лучше с удобствами. Жилье, быт, зарплата, отдых. В хорошем городе или вблизи него. А таких, которые в романе, мы не знаем.

Они решили кутнуть. Рестораны, музеи, Сандуновские бани, Всесоюзная выставка народного хозяйства, Новодевичье кладбище…

В ресторане Слава говорил:

— Валя, собери деньги, будешь расплачиваться, у тебя хорошо получается.

Ребятам понравилось, как он небрежно бросал официанту веер ассигнаций – легко и скромно: сдачи не надо.

В туалете им чистили щеткой спины, недовольный Рем ерзал плечами, не имея возможности оторваться от