Бегство налегке [Анна Семироль] (fb2) читать постранично

Семироль Анна.

БЕГСТВО НАЛЕГКЕ

- Макся, ты куда? - донёсся из полумрака коридора тихий, надтреснутый голос бабушки.

- Ухожу я, - буркнул Максим раздражённо, сбросил на пол рюкзак и принялся втискивать ногу в кроссовок.

Резко скрипнуло колесо инвалидного кресла, запахло тальком и едким бальзамом. Бабушка остановилась возле Максима и принялась старательно отряхивать рукав его куртки. Опять, с тоской подумал Макс, задолбала своей никчёмной опекой!

- Весь в побелке, Макся, ну где же ты так... - забормотала старуха, близоруко щурясь, - На ужин оладушек спеку, с яблочком...

Раздражение вскипело, обернулось неожиданной злобой. Макс резко отдёрнул руку, цапнул с пола рюкзак, наклонился к самому бабушкиному лицу и медленно, ясно проговорил:

- Я ухожу. Насовсем. Подальше от этого сраного городишки. Вы все меня достали.

У бабушки задрожали губы, она беспомощно моргнула.

- Господь с тобой, Макся... да что ты такое выдумал?

- Я не собираюсь всю свою жизнь тратить на сидение возле тебя и выслушивание твоих бредовых воспоминаний, бабуля. Ты все соки из меня выпила, а взамен-то что? Все нормальные люди личную жизнь имеют, по друзьям ходят, по клубам, а я? Умный начитанный мальчик, любимец учителей, старух и "синих чулков"? Да пошли бы вы все!

Грохнув дверью, слетел вниз по выщербленным ступенькам, оставил позади спёртый воздух подъезда, бегом за угол дома, проскочил перед авто, добежал до автобусной остановки. Зашёл за ларёк, чтобы его не было видно из окна бабушкиной комнаты, и только здесь перевёл дух.

Принять решение оказалось даже проще, чем он ожидал. На взводе собрать вещи - десять минут. Паспорт, накопленные деньги, пара чистых носков, трусы, футболка, атлас автомобильных дорог, школьный аттестат и пакет с бутербродами. Всё. Теперь перед тобой, Макс, тысяча путей, великое будущее. Надо всего лишь добраться до первого попавшегося крупного города, а уж там...

Максим зажмурился. Слово "там" рождало внутри сладкие волны восторга, от которых дыханье перехватывало и замирало сердце - как в детстве, когда в городок приезжал парк аттракционов, и бабушка водила Максю кататься на каруселях.

Бабушка... не думать о ней. Противная, эгоистичная, слезливая старуха. Адьёс! Отчеркнём прошлое жирной, кривой чертой.

В пыльных придорожных кустах завыли не поделившие территорию коты - противно, гнусаво, с переливами. Макс поморщился: до чего же гадко! Окружающая действительность раздражала, как ноющий зуб. Сегодня - особенно сильно.

Налёт провинции лежал на городе толстым слоем летней пыли. Серые буханки типовых пятиэтажек, дощатые заборы, гробики древних, дребезжащих автобусов, флоксы в палисадниках, ошмётки чёрно-белых объявлений на павильоне остановки, неизменная алкашня у вино-водочного магазина, главная площадь города - тронутый асфальтом квадрат сто на сто... Люди, глядя на однообразие одежды и выражения лиц которых легко верилось, что все мы - братья. Ах да, и сёстры...

Максим выудил из рюкзака маркер и написал на приклеенном к столбу листочке в клетку, текст объявления которого выцвел и едва читался: "Это идиотизм. Здесь ничего не происходит!" Дуэтом взвыли коты, тщась опровергнуть Максов постулат.

- Идите в жопу! - заорал Макс и швырнул в их сторону сморщенной пивной жестянкой.

Где-то в закоулках дворов присвистнули и вяло зааплодировали. Из ларёчного окошка высунулась тонкая бледная рука и бросила в сторону Максима изжёванный окурок с жирным оттиском малиновой губной помады.

* * *

- Ба, сказку!

- Конечно, мой милый. Только дай-ка сперва лобик твой пощупать... Вот и славно, температуры как не бывало. Поворачивайся на правый бочок, ручки под щёчку и слушай...

Один маленький мальчик сильно заболел, и его положили в больницу. Совсем одного. Даже бабушку не пускали. Ночью малыш не мог уснуть, всё стоял у окошка, плакал и звал. Его никто не мог услышать, но он всё равно звал.

И тогда пришёл дождь. Это небо услышало мальчика и решило спуститься пониже - чтобы лучше слышать. Для этого оно пришило себя к земле тоненькими ниточками дождя.

Капли воды сбегали по стеклу окошка палаты, рисуя для мальчика красивые узоры, дождик плясал в лужах и ласково шелестел колыбельную. Небо невидимыми лёгкими руками касалось малыша, неощутимо снимая с него паутинки печали и боли...

Он так и заснул - на стульчике у окна, а утром пришла бабушка... врачи сказали, что мальчик совсем здоров, и отпустили его домой... Эй, да ты уже спишь, мой хороший...

* * *

Прошло сорок семь минут, а автобуса всё не было. Что я тут стою, как дурак, подумал Максим сердито, и пошёл - как умный.

Перематывалась под ногами транспортёрная лента тротуара,