Падди Кларк в школе и дома [Родди Дойл] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (88) »
Родди Дойл Падди Кларк в школе и дома
Roddy Doyle Paddy Clarke Ha Ha Ha перевод: Майорова О. В. Мы шли по нашей улице. Кевин вдруг остановился и изо всех сил двинул палкой по калитке. По калитке миссис Квигли, а миссис Квигли вечно смотрела в окно и никогда ничего не делала. — Квигли! — Квигли! — Квигли-Квигли-Квигли! Лайам с Эйданом свернули в свой тупичок. Мы ничего им не сказали на прощание, да и они нам ничего не сказали. У Лайама с Эйданом не было матери. То есть была, конечно, да умерла. Звали её миссис О'Коннелл. — Блеск было бы, ага? — вздохнул я. — Ага, — поддакнул Кевин, — Нехило. Мы имели в виду: нехило, когда маманя умерла. Синдбад, мой младший братишка, понял и заревел. Лайам учился со мной в одном классе. Однажды он наложил в штаны, и вонь накрыла нас, как накрывает печной жар, если отворить заслонку. А учитель ничего ему не сделал: не орал, не стегал в ярости ремнём по его парте. Ничего! Только велел нам сложить руки и уснуть, а когда мы уснули, вывел Лайама вон из класса и долго не возвращался. А Лайам в тот день совсем не вернулся. Джеймс О'Киф прошептал: — Я бы обгадился — убил бы он меня! — Угу. — Нечестно, — ворчал Джеймс О'Киф, — нечестно. Мистер Хеннесси, учитель, Джеймса ненавидел. Пишет, бывало, на доске, стоя спиной и говорит: — О'Киф, я ведь знаю, что-то вы там творите, чем-то вы не тем заняты. Не ждите, пока я вас поймаю. — Однажды сказал так, а Джеймса О'Кифа вообще не было. Свинкой болел. Хенно привёл Лайама в порядок в учительском туалете, потом пошёл с ним к директору, а уж директор на собственной машине отвёз Лайама к тёте, потому как дома у О'Коннеллов никого не было. Тётя жила в Рахени. — Бумаги он два рулона извёл, — хвастался Лайам, — И шиллинг мне подарил. — Враньё, покажи. — Вот! — Тю, это три пенса… — Я остальное всё потратил, — и с этими словами Лайам достал из кармана пакет ирисок, вернее, остатки пакета, и показал нам. — Вот! — повторил он. — Дай одну. — Там всего-то четыре штучки осталось, — и Лайам засунул ириски обратно в карман. — Ах, так, — сказал Кевин и толкнул Лайама. Лайам побрёл домой. Итак, мы возвращались домой со стройки. Набрали гвоздей длинных, шестидюймовых, дощечек — кораблики делать, вдоволь накидались кирпичами в канаву со свежим цементом. И вдруг Эйдан задал дёру — за нами погнались. Он страшно хрипел, задыхался от астмы. Мы знай бежали, но мне пришлось обождать Синдбада, и я увидел, что никто за нами не гонится. Но промолчал. Схватил Синдбада за руку и помчался, еле нагнал остальных. Остановились мы, только выбежав на пустырь. Хохотали, визжали через дырку в заборе. Потом полезли наружу, опасливо оборачиваясь, не идёт ли сторож. Синдбад зацепился рукавом за колючую проволоку. — Сторож идёт! — заорал Кевин и проскользнул в дырку. Мы оставили Синдбада сражаться с проволокой и притворились, что удираем. Было слышно, как сопит сторож. Мы присели за забором ближнего к изгороди дома — О'Дрисколлова. — Патрик, — захныкал Синдбад. — Синдба-а-ад, — передразнил Кевин. Адам засунул пальцы в рот. Лайам пульнул камнем в изгородь. — Маме скажу, — ныл Синдбад. Я сдался. Снял мелкого с изгороди, вытер ему нос рукавом. И потопали мы домой ужинать: четверг, картофельная запеканка с мясом. Лайама с Эйданом папа выл на луну. Не каждый день, понятно, только иногда среди ночи, на заднем дворе. Я никогда не слыхал, как он воет. Кевин слыхал. Маманя говорила, что это Лайама с Эйданом папа по жене тоскует. — По миссис О'Коннелл? — Верно, верно. Папаня с маманей был согласен. — Горюет, бедняга, — вздыхала мама. Кевинов отец утверждал, что мистер О'Коннелл воет по пьянке. Он, впрочем, не говорил «мистер О'Коннелл», он говорил «наш лудильщик». — Кто это натрепал? — спросила маманя, когда я передал ей авторитетное мнение Кевинова отца, — Не слушай ты его, Патрик, он шуткует так. Ну сам посуди, где мистеру О'Коннеллу напиться. В Барритауне и паба-то нет. — В Рахени зато целых три. — Рахени не ближний свет, не наездишься, — сказала маманя, — Бедняга мистер О'Коннелл. Что уж толковать о нём. Кевин рассказал Лайаму, как видел его папашу: смотрит на луну и прямо так у-у-у, точно волк-оборотень. Лайам обозвал Кевина брехлом. Кевин заорал: «А ну, повтори!» Лайам повторять не захотел. Ужин был не готов. Синдбад оставил правый ботинок на стройке. Нам запрещали играть на стройке, и мелкий соврал, что не помнит, где его забыл, этот ботинок. Маманя Синдбада нахлопала. Держала его за руку и хлопала, а он уворачивался. Настоящей порки не вышло, но Синдбад всё равно ревел, и маманя его отпустила. Синдбад у нас рёва-корова. — Не дитё, а сто фунтов убытку, — сказала она Синдбаду, сама чуть не плача. И велела после ужина пойти вдвоём и отыскать этот ботинок. Я, видите ли, должен был за младшим приглядывать. Впотьмах
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (88) »
Последние комментарии
22 часов 54 минут назад
1 день 6 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад
2 дней 1 час назад