Карта [Уильям Риттер] (fb2) читать постранично

Уильям Риттер Карта 

Оригинальное название: The Map (Jackaby #1.5) by William Ritter 

Уильям Риттер "Карта"

Серия: Jackaby #1.5 / Джекаби #1.5 

Перевод: Виктория Салосина

Редакция: Светлана Дианова

Вычитка: Светлана Егошина

Утро

Я подумала, возможно, мой работодатель забыл. Я хотела сказать: надеялась. Энтузиазм Джекаби, когда находит нужное для себя русло, может вызывать некоторое беспокойство — я бы все отдала, чтобы этот день вошел в историю, как самый непримечательный. Когда я шагнула на винтовую лестницу, чтобы услышать такой уже ставший родным аромат завтрака, который включает в себя запах горелого тоста, пережаренного бекона и паленых волос, я позволила себе вообразить, что, в конце концов, получу желаемое.

Когда я вошла, Джекаби, похоже, не заметил меня. Он метался по комнате в своей обычной манере, заглядывая в баночки и нюхая их содержимое, прежде чем добавить щепотку в какое-то месиво, которое издалека очень походило на тесто для блинов. Я бы чувствовала себя спокойнее, если бы Джекаби не делил кухню, где он экспериментирует с кулинарией, с лабораторией, которая была снабжена достаточным запасом кислот, взрывчатых веществ и сушеными или маринованными останками, которые когда-то принадлежали животным, или сами были животными с непроизносимыми названиями.

Я заняла место за столом напротив своего работодателя.

— Доброе утро, сэр.

— Очевидно, — ответил он, не оборачиваясь. Джекаби не был грубияном. Но этому человеку была свойственна бестактность, в равной мере, как и искренность. — Я ожидал, что вы уже переросли впечатление от того факта, что солнце ежедневно встает на востоке, мисс Рук. Серьезно. Разве нельзя было сообщить о каком-нибудь более впечатляющем наблюдении?!

Хотя порой Джекаби просто груб.

— Хорошо спали? — спросила я, тайно радуясь его покровительственному тону. По крайней мере, поведение Джекаби говорило об обыденном утре — или как можно ближе к обыденным утрам, когда речь идет о том, что вы проводите их в компании детектива по паранормальным делам.

Затем он повернулся, и я увидела патронташ.

Его грудь поперек перетягивал толстый кожаный ремень с восемью прорезями, которые содержали трубки и размер которых был больше, чем любые боеприпасы, виденные мною за всю жизнь. Каждая трубка была обернута блестящей бумагой, концы которой, высовывающиеся с обеих сторон, кричали разноцветными хвостами. Я бы предпочла на их месте увидеть пули.

— Прошу вас, скажите мне, что это... — я сглотнула, — не хлопушки?!

— Если вы настаиваете. Это не хлопушки. — Он широко улыбнулся. — С Днем Рождения!

Я обмякла на своем сидении.

— Вы же понимаете, что вы взрослый человек, напялили на себя детские игрушки? — спросила я, и, чтобы не пересекаться с ним взглядом, принялась шарить глазами по столу, пока не нашла поднос и не подцепила с него кусочек бекона не такой обугленный, как его собратья по несчастью. — Я отчетливо помню, как говорила вам, чтобы вы не поднимали из этого шум.

— Никакого шума, — возразил он, — вы сами скоро поймете, что эти маленькие конфетти куда лучше каких-то обычных шутих. — И с этими словами он развернулся к тесту, поверхность которого чуть поднялась, чтобы потыкать его деревянной ложкой.

— Ааа, — произнесла я. — Они, значит, не обычные. Почему-то это не убеждает меня, но и не удивляет. Разве в этом доме есть что-нибудь обычное?

— Ну конечно. Я позволяю Дугласу хранить архивы вполне обыденным способом, — ответил он. — В хронологическом, кажется... или алфавитном, или в каком-нибудь столь же утомительно-скучном порядке. Я даже уверен, что он ведет какую-то картотеку. Прямо-таки банальщина.

— Да, но Дуглас в то же время утка, что, как я полагаю, сравнивает счет.

— Верно, но он же был ею не всегда, — оспорил мой довод Джекаби. — Но вы правы, я не люблю связываться со слишком большим количеством нормальности. Для разума лучше же, если его держать открытым, а кругозор не зашоренным. Особенно на пороге празднования, да?

Он приподнял брови и ухмыльнулся, помешивая варево в миске, пока оно настолько не загустело, что ложка отказывалась тронуться с места. Его глаза неистового серого цвета вспыхнули, а брови метнулись в мою сторону, словно щенячьи виляющие хвостики.

— Понятия не имею, что вы подразумеваете под словами «на пороге», но как я уже говорила, я бы предпочла вообще ничего не праздновать.

Джекаби смотрел на меня какое-то время, а потом сунул миску со всем содержимым в рукомойник.

— Пора нам прогуляться на рынок.

Я с подозрением уставилась на него.

— Просто прогуляемся на рынок? — спросила я, не доверяя столь резкой перемене. — Вы неожиданно оказались в настроении для пополнения запасов продовольствия?

— Определенно, — сказал он. — Мы так же можем ощипать