Убить дракона [Валерий Витальевич Строкин] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Валерий Строкин Убить дракона
1
Утром, когда море, наконец, успокоилось, начальник стражи, как обычно, выгнал двух солдат на побережье. Мало ли, что выкидывает море в бурю… Бывало на берег выносило обломки кораблей с товаром, бывало и трупы, а бывало и невиданных тварей морских… Может, выкинет дракона, с наконец-то переломанным хребтом.. Двое солдат молча и недовольно шли вдоль кромки пляжа, переступая через бурые кучи водорослей, скользя и спотыкаясь на слизистой массе выкинутых на берег медуз, мелких рыб. В голове еще бродило выпитое на ночном дежурстве дешевое кислое вино, хотелось спать, а дневная смена наверняка уже пришла и режется в теплом помещении караулки в кости. — Фил! — воскликнул один из солдат, привлекая внимание приятеля. Он облокотился на алебарду, теперь что-то рассматривал у себя под ногами. — Что? Что там, Кун? — Фил морщась отшвырнул сапогом бурую водоросль, повисшую на голенище и поспешил к товарищу. — Кажись, мертвяка нашел. Фил подошел и увидел под ногами приятеля полуобнаженного, с голым торсом, человека. Он лежал лицом вниз. Черные длинные волосы слиплись бесформенным комом, скрывая под собой голову. Широкая спина была полузавалена водорослями и песком. — Кажись, точно, мертвяк, — констатировал Фил. — Корабль в море затонул, — Кун посмотрел на серые с белыми барашками волны. — Жаль, что ничего больше не вынесло, кроме этой падали. Если купеческий, могли бы и поживиться, — он негромко рассмеялся и ткнул тупым концом алебарды лежащего. Мужчина застонал. Солдаты настороженно переглянулись. — Ведь это он стонал. — Кун посмотрел на товарища. — А кто еще? Ткни-ка его еще разик. Кун ткнул алебардой со всей силы. Неизвестный застонал еще громче и зашевелился. — Теперь гадай, кто он: пират или купец. — Фил грубо, носком сапога перевернул лежащего. На смуглое, широкоскулое лицо налип песок. Орлиный нос гордо выступал вперед. Половину лица скрывали слипшиеся от воды усы и борода. C левой стороны груди можно было рассмотреть странную синюю татуировку — трезубец Нептуна, перечеркнутый тремя волнистыми линиями. — Что это? — Конец алебарды Фила описал полукруг над рисунком. — Не знаю. Пираты любят себя украшать всякими татуировками. Веки мужчины затрепетали, на солдат уставились два ярко-голубых огня. — Жив, — выдохнул бывший мертвяк. — Я не пират, — громко объявил незнакомец. Солдаты дружно загоготали. — Это на суде старейшинам скажешь. — Фил ухмыльнулся. — Раз живой, поднимайся, в город пойдем. — Где я? — Незнакомец заворочался, пытаясь подняться. После нескольких попыток с помощью солдат ему удалось подняться. Стоял чуть покачиваясь, внимательно рассматривая незнакомое побережье. В ста метрах, от кромки моря, возвышалась серая крепостная стена. Недалеко от сторожевой, увенчанной зубцами башни, находился темный зев ворот. — Где я? — громко и требовательно спросил незнакомец. По повелительному тону незнакомца, можно было предположить, что он привык отдавать команды и требовать их исполнения. — Добро пожаловать в Зинбар! — Кун подтолкнул алебардой чернобородого. — Двигайся, нам уже давно смениться пора. — Не знаю такого города, — пробормотал незнакомец. Покачиваясь, нетвердым шагом, подталкиваемый солдатами он пошел к городским воротам.2
Совет старейшин, или его суд, состоял из пяти уважаемых управителей города, выражавших интересы различных каст и сословий. Пожилой толстяк Фим — представитель торговых людей. Из-за него можно было подумать, что все торгаши должны быть толстыми. Худой и длинный, словно жердь, Скул — представитель касты оружейников и глава городского ополчения. Маленький и почти незаметный за столом Лис, с тонкими птичьими чертами лица был от ремесленников. Старый, всегда полусонный Туров, от землепашцев. Последний, Слим, наглый и неряшливый, всегда вызывающе сморкающийся в полуветхой и латанной-перелатанной тоги, представлял бедный горластый люмпен. Протокол заседания старательно записывал, высунув кончик розовенького языка, полнощекий юноша, обладатель пышной белой шевелюры, отчего походил на большой, жизнерадостный одуванчик. Стол заседающих стоял в центре большого круглого зала — амфитеатра, расположенного в бывшем королевском дворце. Лучи солнца пыльными столбами пробивались сквозь многочисленные окна, скрещиваясь на высоком чернобородом человеке, стоящем перед судьями. По бокам от него замерли безмолвные, рослые стражники. — Ваше имя? — громко спросил Скул. — Роберт, — чернобородый вызывающе вскинул голову, холодным голубым взглядом медленно оглядел председательствующих. — И прозвище? — Олдис… — Странное прозвище, — хихикнул Лис. — Род занятий? — Фим громко, лениво зевнул, складывая руки замочком на толстом рыхлом животе. — Свободный купец и капитан корабля, — ответил Роберт. Фим фыркнул: — Что мешает купцу и капитану заниматься на море пиратством? — Я честный торговец. — Роберт нахмурился, не понимая, чего от него хотят. Фим вторично зевнул и глухо пробормотал: — На воре и шапка горит. — Что означает рисунок на твоей груди? — спросил Лис. — Место, где я родился, и мою профессию. — Разбойники любят украшать себя подобными рисунками: череп, кости… — Лис захихикал, оглядываясь по сторонам, на скучающие лица старейшин. — Откуда ты? — задал вопрос Скул. — Из Каталана, — последовал ответ. Судьи переглянулись, это название им ни о чем не говорило. — Это город? — Скул заинтересованно вытянул длинную шею. — И город, и страна. — Где она расположена? — На Севере, за Геракловыми столбами, — голубые глаза весело и насмешливо блеснули. Незнакомец сложил на груди руки, считая свой вопрос решенным. — Из Гипербореи? — заинтересовался Слим. — Рядом. Мы союзники, — ответил Роберт. Слим разочарованно высморкался в полу тоги. Туров сонно вскинул голову, захлопал глазами, растерянно посмотрел на Роберта и тихо сказал: — Виновен. Все судьи улыбнулись: Туров говорил только одно слово, никогда не меняя его значение — виновен, старый и беспроигрышный вариант против незнакомцев. — Куда ты плыл на корабле? — спросил Фим. — После Родоса я держал путь на Крит. По дороге попали в сильный шторм… — на лбу Роберта набухли морщины от воспоминаний дикой, штормовой ночи… Огромная волна накрыла их галеру, смыла половину гребцов, а за этой волной шел огромный, воющий, черный вал, скрывший и море и небо. Галеру опрокинуло, где-то во тьме раздался треск досок… Под руки во тьме попался деревянный обломок, за который он и ухватился с надеждой… Его рассказ не произвел на старейшин особого впечатления. Чужаков и странников всегда боятся и, как следствие, ненавидят. Судьи молчали, никто больше не задавал вопросов. Выждав некоторое время, Роберт развернулся и сделал несколько шагов к выходу. Две алебарды с лязгом скрестились перед его грудью. — Стоять! — взревел один из стражников. Поступок судьям не понравился, но оживил к принятию решения. Роберт смотрел на старейшин: — Что еще вы хотите узнать? Разве я не свободен теперь и не могу идти? Лис громко расхохотался, поражаясь наивности чужеземца. — Виновен, — сонно повторил Туров. — Виновен, — поддержали его Фим и Слим. — Виновен, — сквозь смех выдавил Лис. — В чем я виновен? — громко спросил Роберт, делая к судьям шаг. — В чем вы меня обвиняете? — перед грудью вновь выросли лезвия алебард. — Мы признаем твою вину в морском разбое, — пояснил Скул, отводя взгляд в сторону, голубые глаза чужеземца казалось, готовы были прожечь его насквозь. — Как вы можете обвинять меня, если не доказали, что я занимался морским разбоем? — возмутился Роберт. — Ты уже виновен, что буря тебя выкинула на наш берег, — глумливо хихикнул Скул. — Какой капитан не брезгует пиратством? — хмыкнул Фил, поглаживая брюхо. — Ты виновен, потому что чужак, — уточнил Лис. — Пиши, — крикнул он одуванчику. — Приговаривается к тюремному заключению, сроком…? — он вопросительно посмотрел на своих коллег. — Пожизненно? — Пожизненно, — согласно кивнул головой, колыхая подбородками Фим. — На рудники пойдет… — Я против, — повысил голос Скул и, не поднимая глаз от темной крышки стола, обронил: — Смертная казнь. — Смертная казнь, — поддержал Туров. — Казнь? Почему казнь? — возмутился Фим. — Нам нужны люди на рудниках. — Я знаю почему, — Лис злорадно посмотрел на оружейника. — Потому что жребий стать жертвой дракона выпал его дочери, а согласно нашим законам преступник, осужденный на смертную казнь, заменяет жертву. — Это всего лишь отсрочка на три месяца. — Скул поднял голову, в его глазах застыла боль. — Это только отсрочка, — прошептал он, умоляюще глядя на Лиса. — Ведь согласно нашим законам раз избранная жертва никогда не переизбирается и никем не может быть заменена, кроме смертников. Лис ухмыльнулся. — Я считаю, что нам нужны хорошие крепкие люди на рудниках. Роберт схватился за древки копий. — Что вы лепечете? Вы что, здесь все сумасшедшие? Лезвие меча уперлось в горло. — Спокойнее, — проворчал стражник. — Тебя это не касается. — Еще как касается! — закричал Роберт. — Капелька крови выступила на его горле. — Вы не можете на смерть осудить невинного! Это против законов, установленных богами! — Боги часто противоречат друг другу. Как видишь, у нас иные законы, и твою вину мы уже доказали, — спокойно и с достоинством в голосе ответил Слим. — Слим, а ты что скажешь? — спросил Лис. — Казнь или рудники? — Казнь или рудники? — Слим погрузился в задумчивое молчание, его голос должен быть решающим, и это ему льстило. — Казнь или рудники, — бормотал он, лукаво поглядывая на умоляющие глаза Скула. Он важно раздул щеки и наконец выкрикнул обращаясь к чужаку: — Радуйся, смерть в пасти дракона сократит твои страдания на медных рудниках! — Три голоса против двух, — быстро подвел итог Скул, его лицо просветлело, он благодарно посмотрел на Слима. — Увидите осужденного. — Будьте вы прокляты! — Роберт, рыча, кинулся к столу. Один из солдат с наслаждением ударил его рукояткой меча по голове… Когда судьи степенно и с достоинством, подобрав белые тоги, покидали зал, Слим ужом протиснулся к Скулу и заговорщицки шепнул: — Надеюсь, мой голос стоил сто золотых? — Зайди вечером, — краснея, пробормотал оружейник.3
Дома Скула поджидала Селена, его единственная дочь. Он улыбнулся и раскрыл объятия, увидев, как она бежит ему навстречу. — Оп-ля! — он поймал дочку в объятия. — Отец, в городе говорят, что на берегу задержали человека? — Солнечные пушистые волосы растрепались, длинные пряди упали на темные, почти фиолетовые глаза. — Мало ли бродяг можно найти на берегу после шторма? — Скул крепче прижал дочку к груди. Она вскинула вверх глаза: — Кто он? Скул беспомощно обвел взглядом маленькую прихожую, отстранил дочь и устало опустился на лавку. — Пират. — Вы осудили его? — Селена присела рядом, поймала его ладонь. Как она похожа на мать. С каждым годом все больше и больше. Скул вздохнул и грустно улыбнулся: — Да, мы осудили его и приговорили к пожертвованию. Фиолетовые глаза отшатнулись в сторону, стали круглее и больше от гнева. — Вы осудили его вместо меня, да? Скул промолчал. Селена встала, молча заходила по маленькому коридорчику, встала перед оружейником. — Отец, его специально осудили из-за меня? Ты сделал мне отсрочку еще на три месяца? — Маленькое, худенькое бледное личико приблизилось к нахмуренному лицу Скула. — У нас есть отсрочка, — неразборчиво пробормотал он, тяжело поднялся с лавки и прошел в небольшую полутемную комнатку, скромно обставленную нехитрой мебелью. Единственным её украшением были великолепные доспехи и оружие, развешенное по стенам. Все сделано руками старого оружейника… Скул посмотрел на стены. Когда-то он хотел облачиться в эти доспехи. Делал не для продажи, для себя. Для боя. Потом, чтоб защитить свою жену… Не смог, как не может теперь защитить свою дочь — единственная его ценность, которая осталась в этой проклятой жизни. И единственное, что он сегодня для нее сделал, — добился отсрочки, пожертвовав чужой жизнью. Через три месяца ничего не изменится и повторится все с начала… Скул остановился перед длинным прямым мечом — таким легко перерубить любые доспехи, разрубить драконовы хрящи, он знает, ведь это он его делал и другого такого меча уже никогда больше не сделает. Сделал для себя и не отважился выйти на поединок с драконом. Скул провел пальцем по голубой, остро заточенной кромке лезвия. Трус ли я? Наверное, трус… — Отец, ты сказал, что он пират? — Да, — Скул виновато посмотрел на Селену. — Как вы это установили? Он сам сознался? — Тебе не надо знать, суд был закрытым, — Скул отвернулся, деланным, веселым голосом, потирая руки, постарался перевести разговор на другую тему: — Так, а что у нас сегодня на обед? — Отец, он сам сознался? — Это государственный совет, дочка, — чуть слышно добавил: — Все моряки пираты. — И наши рыбаки, которые выходят в море, они тоже? — Если это выгодно, то да… — Значит, он не сознавался в пиратстве? Как он мог сам наговаривать на себя? Хорошо, откуда он? — Издалека. Из-за Геракловых столбов. Считай, что это на другом краю мира. Его страна называется Каталан. Он чужак. — Значит, завтра его отдадут дракону? — Да. Ты будешь меня сегодня кормить? — Буду. — Селена подошла к отцу. — Папа, я хочу видеть этого человека. — Зачем? — Хочу видеть, — упрямо повторила Селена. — Он завтра погибнет из-за меня. Теперь я знаю, что это ты настоял на этом жертвоприношении. Но ведь это убийство! — воскликнула Селена. — И все же лучше, чем медные рудники, — защищаясь, пробормотал Скул. — Где он? — В королевской темнице. Ладно, я поем после, пойду схожу в мастерскую, посмотрю, что за день сделали подмастерья. — Оружейник, опустив голову, заспешил к выходу. У порога, не глядя на Селену, сказал: — Ты сейчас пойдешь к нему? — Да. — Отнеси ему что-нибудь поесть и прихвати кувшин с вином… Мое любимое… Его зовут Роберт. — Скул выбежал, чтобы Селена не увидела его красное от стыда лицо. Селена выглянула в окно: отец, ссутулясь, глядя себе под ноги, семенил в сторону мастерских, откуда доносился звон наковальни, над крышей вился густой белый дым. Селена вытерла набежавшие на глаза слезы, подняла голову к темному небу. — И вы, боги, так спокойно смотрите на все это? Почему вы покарали наш город? Почему должны гибнуть невинные люди? Разве нельзя сделать так, чтобы дракон навсегда убрался в свою морскую пучину? Или вы тоже бессильны сделать с ним что-нибудь? Такие же трусы, как и мы? — гневно спрашивала она, грозя темным облакам маленьким кулачком…4
Селена обхватила тонкими пальцами прутья решетки, отделяющей темную камеру от коридора. В стене торчал одинокий факел, алое пламя дрожало, словно чем-то напуганное, разбрасывая красные путаные блики по серым камням. В самой камере маленькое, под самым потолком окошко, забранное толстыми прутьями, едва пропускало тусклый свет вечернего солнца. Она с трудом разглядела в углу камеры спину лежащего на соломенном тюфяке чужака. Он по-прежнему был обнажен до пояса. Левую лопатку пересекал старый толстый лиловый шрам, длинные черные волосы разметались по матрацу. — Здравствуй, — несмело окликнула Селена чужака. Он заинтересовано перевернулся на спину, удивленный чьим-то появлением. С еще большим удивлением посмотрел на пришедшую к нему девушку. — Меня зовут Селена, а тебя, кажется, Робертом? Роберт негромко рассмеялся, приподнялся на локтях: — Что ты хочешь? — Я? Я принесла тебе еду, — Селена поставила возле прутьев плетеную корзинку, накрытую белым рушником. — Еду? — Роберт живо поднялся, подошел к прутьям и сел напротив Селены. — Спасибо, — на лице промелькнула улыбка, руки потянулись через прутья к корзине. — Я ужасно голоден, — голубые глаза приблизились к лицу Селены, в голосе не было ни тени смущения. — Спасибо, — повторил Роберт. — Только как есть? — он расхохотался. — Что, через решетку тяжело? — от стены отделилась тень стражника. — Иди в угол и ляг на землю. Пул! — по коридору раздались быстрые приближающиеся шаги второго солдата. На его плече покоился арбалет. — Что случилось? — поинтересовался появившийся Пул. — Возьми парня на прицел, уж слишком он шустр. Я еду ему в камеру поставлю, что поделать, смертникам положено, — стражник хохотнул. Он покосился на Селену. — Дочь оружейника слишком добра к чужаку, — тихо заметил он. Роберт лег в указанный угол, решетка лязгнула, и корзина перенеслась из коридора в камеру заключенного. Опять щелкнул замок, и стражники неслышно, серыми тенями растворились в коридоре, словно их и не было. Роберт вернулся к Селене, открыл корзину и шумно, театрально потянул носом. — Запахи аппетитные. Он заглянул в корзину. — Ого! — вырвался возглас. — Ты и вино принесла? Настоящий ужин для смертника. — Роберт отломил кусок хлеба, подцепил колбасный круг и с жадностью в него впился. Голубые глаза насмешливо изучали Селену. — Негостеприимный у вас народ, только сейчас предложили покушать. Почему не уходишь? — спросил он девушку, покончив с едой и распечатывая кувшин с вином. — Завтра согласно жребию я должна была встретиться с драконом. — Так это ты? Ага, — Роберт понюхал горлышко кувшина, пригубил. — Хорошее вино, — объявил он. — У нас хорошие виноградники. — Значит, это вместо тебя меня решили скормить вашему дракону? — Да, но честное слово, я не думала, что так может получиться, — быстро и горячо заговорила Селена, опуская голову и стараясь не смотреть в горящие голубым, глаза чужака. — Не переживай, у меня было два выбора: или дракон, или медные рудники. Хоть я и не выбирал, но одно другого не лучше, — он надолго приложился к горлышку кувшина. — Славное вино ты принесла. — Селена подняла голову. — А теперь, девушка, ты мне расскажи все, что знаешь, про этого дракона. — Что я могу рассказать тебе? — Селена увидела глаза чужака, в них не было страха, только усмешка и еще сострадание… «Такого не может быть», — подумала она… — Этот дракон появился лет двести назад, — заговорила Селена, — разбил старые ворота, разогнал королевскую рать и ушел снова в море… С той поры он появляется каждых три месяца. Раньше у нас были короли, но они все погибли, выходя на поединок с драконом. Последний оставил завещание, что тот, кто победит дракона, станет новым королем города. — И что же вы? — Ничего, никто не захотел стать королем, вместо королей появился городской совет, — со стыдом ответила Селена. — После королей никто не пытался выйти против дракона? — Поставили новые железные ворота; когда дракон вновь объявился, он не смог попасть в город, но стал ловить в море рыбачьи лодки и нападать на наши купеческие корабли. Тогда совет старейшин решил раз в три месяца отдавать дракону жертву — человека. С тех пор каждых три месяца дракон объявляется у стен города и пожирает на глазах у всех свою жертву, после чего вновь уходит в море, на три месяца. Через три месяца все повторяется. На городской площади есть огромный глиняный чан, полный белых камешков, и среди них есть один черный; кому он достанется при жеребьевке, тот и будет следующей жертвой. Три месяца назад он достался мне, — закончила Селена. — Не повезло, — усмехнулся Роберт, запрокидывая кувшин и допивая вино… Кувшин отправился в корзину. — Страшная история, — Роберт зевнул. — Противно отправляться в пасть ящерице-переростку. Если я попрошу ваш совет дать мне оружие и сразиться с драконом, они не побоятся этого сделать? — Побоятся, никто не захочет навлечь на город гнев дракона, — немного поколебавшись, ответила Селена. — Вот оно как, — голубые глаза потемнели, темные брови задумчиво сдвинулись на переносице. — А ты не боишься дракона? — Нет. Еще не заболел этим страхом, как вы… Итак, задача усложняется, — Роберт задумался. — Неужели мне нельзя выйти с оружием в руках против дракона?! — через миг воскликнул он. — Тебе его не дадут, — Селена покачала головой. — У входа в город стоит железный столб, к нему приковывают жертву. Возьми это, — Селена украдкой протянула Роберту тонкий стилет, рукоятку которого украшал дракон, высунувший раздвоенное змеиное жало. — Это ключ, им ты сможешь открыть замок на цепи. Роберт взял кинжал, ловко подкинул его вверх и спрятал под собой. — Хорошо сделан, — он подмигнул девушке. — Спасибо. — Его сделал для меня мой отец, думал, что я могу убежать от дракона. Но разве убежишь от чудовища? — Правильно, от чудовищ не надо убегать, — сказал Роберт, сжимая рукой спрятанный под ногой ключ-стилет. — Я убегать не собираюсь. — Лучше убей себя, — горячо прошептала девушка. Роберт громко расхохотался. На миг из темного провала коридора появилось лицо стражника. Успокоенное, исчезло. — Вот как раз этого я делать не собираюсь. Я очень хочу жить и буду сражаться за свою жизнь, — в глазах вспыхнул голубой огонь. Селена с восхищением и непонятной робостью посмотрела на чужака. — Вы смирились с драконом, привыкли безропотно умирать, а короли ваши оказались порядочнее и честнее своего народа. Они не выбирали жертв, а честно вступали в бой. Горожане, небось, смотрели со стен, плюясь семечками, как гибли их короли? Веселенькое представление, пока самим не пришлось платить. Селена, мне необходимо оружие, а не этот стилет, и теперь я знаю, что ты мне можешь помочь. — Рука Роберта протянулась сквозь прутья и осторожно сжала тонкую кисть девушки. — Да, наверное, — смущенно пробормотала девушка. — Знаешь, — нашлась она, — я могу скинуть тебе со стены меч отца. Он сделал его для себя. Для боя, после того как погибла моя мама… — Духу не хватило, — перебил Роберт. — Ты мне скинешь меч и копье, — он освободил руку девушки. — Странно, когда меня вели в город, я не видел никакого железного столба. Когда-то я уже был прикован к одному столбу и в другом городе. — Тебя провели через Западные, а есть еще Восточные ворота, там порт и гавань. Море подходит почти к воротам. Что с тобой произошло в другом городе? — Неважно, это другая грустная история. Восточные… — Роберт улыбнулся, — А ты как готовилась встретиться с драконом? — Как и все… Я могла освободить себя от замка и… У меня был стилет, чтобы… — она так и не закончила фразы. — Время! — крикнул стражник. — Спасибо тебе большое за все, и завтра я буду надеяться на твою помощь. — Роберт ободряюще улыбнулся девушке. Когда в коридоре смолкли гулкие шаги, Роберт вернулся к своему тюфяку и с наслаждением растянулся. — Сумасшедший город и народ, населяющий его. Судьба, зачем ты преподнесла мне это испытание? Боги, чем прогневил я вас? — Он закрыл глаза. — Пережил шторм, теперь попробуем пережить дракона…5
Солдат защелкнул замок на стальной цепи, задумчиво посмотрел на Роберта и похлопал по плечу: — Вижу, славным был парнем, легкой смерти тебе, — пожелал, улыбаясь солдат. — Почему был? — Роберту хотелось плюнуть в эти улыбающиеся, белесые ласковые глаза. Служивый пожал плечами, не понимая вопроса. Напарник подал ему алебарду, оба скорым шагом зашагали по мощеной мостовой к воротам. Впереди плескалось безмятежное голубое море, свободное от кораблей и рыбацких лодок. Несколько дней назад их заволокли в город, чтоб дракон не поломал, как это бывало раньше. Солнечные блики, играя в водах лагуны, слепили глаза. Роберт подумал, что может прозевать появление дракона. Он повертел головой по сторонам, звякнула цепь. Солдат надел на него железный пояс, соединенный двухметровой цепью с вкопанным в землю столбом. Наконец он увидел над воротами, в десятке метров от него, на крепостной стене, старейшин и их семьи. Селена стояла рядом с оружейником. Их взгляды встретились. Роберт подмигнул. Её отец был облачен в доспехи, вызывая насмешливые взгляды и улыбки горожан. Сколько раз он выходил облаченный в свои доспехи, так и не решаясь спуститься и принять бой. Впрочем, когда никто не решается, не так уж и стыдно. Оружейник держал в руках меч и копье. Скул, как и сотни горожан, неотрывно смотрел на море. — Эй, пират! — закричал Слим, складывая ладони рупором. — Можешь влезть на столб, вдруг дракон обойдется твоей задницей!? Толпа на стенах заржала. Смотреть очередное жертвоприношение вылез весь город. Ужасное и захватывающее представление, а в ожидании его можно было щелкать семечки, пить пиво и вино, грызть сладости. Казни привлекали меньше внимания, чем обед дракона. Тонкий мальчишеский голос неожиданно закричал: — Дракон!!! Хор на городской стене дружно подхватил, выдыхая в священном трепете: — Дракон пришел!!! Роберт внимательно смотрел на море — возле деревянного причала бурлила вода, на поверхность с шумом вырывались большие пузыри. В следующее мгновенье из кипящего пузырями водоворота с ревом вырвалась змеиная драконья голова. Длинная шея, запрокинула голову к небу, пугая его громоподобным рыком и оповещая о своем прибытии. Длинный раздвоенный язык, словно флажок, вырвался из пасти. Мелькнули пилообразные желтые клыки. Дракон вывалился на берег, с шумом втягивая в себя аппетитные запахи, струящиеся от горожан и жертвы. Он помотал головой из стороны в сторону, спереди её украшал рог, похожий на приваренный двуручный меч. Конец рога был сломан, и от времени там наплыла крупная костяная шишка. Из конца пасти опускались два длинных кривых клыка, ещё одно оружие. На конце плоской головы из-под костяных щитков горели желтым огнем наполовину затянутые красной мембраной глаза рептилии. Длинная желто-зеленая шея, украшенная поблескивающими чешуйками, росла из огромного бочкообразного тела, темно-зеленые, похожие на блюдца, ороговевшие пластины надежно защищали его, словно одели в панцирь. Ромбовидные пластины, словно маленькие крылышки, раскачивались на хребту, бежали по длинному хвосту, напоминавшему о гигантских крокодилах. Дракон опирался на четыре перепончатых когтистых лапы. Передние были выше и мощнее задних. Казалось, что только тритоний, песочного цвета с черными крапинками, живот ничем не был защищен. Огромное восьмиметровое тело, медленно раскачиваясь из стороны в сторону, двинулось вперед. Голова раскачивалась, похожая на гигантский маятник. По желтым клыкам потекла зеленоватая слизь. Дракон в очередной раз запрокинул голову и грозно заревел, словно хотел сказать: «Я пришел!» Часть горожан, в ужасе, прикрыв лица руками, отпрянули от стен. Несколько слабонервных женщин подняли истошный визг. Драконий хвост с шумом стал бороздить воду. Его подслеповатые глаза разглядели жертву. Он устал, два дня назад, плывя от другого обложенного такой же жертвой города, ему пришлось выдержать бой с бурей. Он с шумом втягивал в себя воздух, выбрасывая вперед длинный язык, пробуя вкус насыщенного запахами воздуха, медленно шел вперед. Из воды выполз весь хвост. — Да чтоб вас, — выругался Роберт. Ему удалось совладать с замком и освободить себя. Надвигающееся, неукротимое, словно рок, морское чудовище не предвещало никакого снисхождения. — Ящерица-переросток, я думал, что ты будешь поменьше. Ты совсем не похож на своих собратьев с Драконьих островов. Дракон остановился в нескольких метрах, вытягивая голову и приглядываясь к жертве. Тяжелое смрадное дыхание донеслось до Роберта. Чаще замелькал длинный раздвоенный язык. — Ты плохо видишь? — догадался Роберт. Он отступил за железный столб. — Наверное, тебе больше трехсот, если ты здесь уже околачиваешься двести лет. Любишь человечинку? Попробуй сегодня сожрать меня. Роберт оглянулся на городскую стену. Все давно заметили его освобождение и теперь возбужденно кричали и требовали предпринять что-то от старейшин. Несколько арбалетчиков выступили вперед. Вскинули арбалеты, наводя их на Роберта. — Не стрелять! — крикнул оружейник. Скул шагнул вперед и, глядя в глаза Роберту, вытянул руки вперед и разжал пальцы. Упали, втыкаясь в песок, копье и меч. — Да помогут тебе боги! — Убей дракона! — бросила клич со стены Селена. Роберт увидел, как оружейника и Селену по команде старейшин солдаты оттащили в сторону. Клич Селены подхватили горожане: — Убей дракона! Убей дракона! — понеслось со стен. Змей словно услышал вызов: вытянув шею вверх, он грозно зарычал на стены города, пугая крикунов. Хвост стеганул песок, взбивая облако пыли. Роберт подбежал к стене и поднял копьё. Длинный металлический наконечник имел два раздвоенных шипа, пораженному копьем нельзя уже было от него освободиться. Дракон медленными шажками шел к городской стене, не прекращая реветь, так вызывают на смертельный бой соперников. — Посмотрим, кто кого. — Крепко сжав древко, Роберт крича побежал на дракона. Дракон и не думал об опасности, за многие годы он привык к покорству. Вот черный столб, рядом должна находиться жертва. Обычно она была безмолвна, находясь в полнейшей прострации. Иногда нестерпимо визжала от ужаса и страха. Вот он заметил и жертву. Она с криком ярости бросилась на него… Роберт упал на колени, скользя по песку, со всей силы вонзил копьё в желтую полоску, выступающую из-под нижнего панцирного листа. Острая жгучая боль пронзила дракона. Он ощутил, как в глубину его желудка вползло холодное острое жало. Боль ослепила и разъярила. Исторгнув из глотки боевой рык, он бросился вперед вслед за отступающей жертвой. Боль причинила приготовленная ему жертва. Убить жертву, и боль исчезнет… Роберт выкатился из-под дракона. Змей уловил движение, но слишком поздно щелкнул челюстями, обрызгивая человека жгучей зеленой слюной. Конец копья, скрежеща по песку, натолкнулся на камень. Копье вошло глубже, причинив новую нестерпимую боль и заставив отступить назад. — Убей! Убей дракона! — взревели на стенах горожане, когда Роберт, для многих все еще живой и невредимый, подбежал к стене и подобрал меч. — Убей! Убей! Убей! — скандировало со стен тысяча глоток. — Жалкие трусы, как вы изменчивы, — пробормотал Роберт. Крики заглушило разъяренное рычание выходящего на последнюю охоту зверя. Дракон поднялся на задние лапы, опираясь на хвост. Передние дотянулись до жгущей занозы, торчащей из брюха. Царапая и раня себя, дракон вырвал железное жало. Гнев и ярость клокотали в глотке. Опять! Опять!!! Двуногие посмели напасть на НЕГО!! Посмели оказать жалкое и ничтожное сопротивление… Темная, зеленая и вязкая кровь, похожая на ядовитые жидкости алхимиков, лилась из глубокой раны, оставляя на песке большие кляксы. Дракон не чувствовал боли, он жаждал одного — мести. — Наелся? Иди, иди ко мне! — Кричал Роберт, размахивая мечом. Другая рука задумчиво подбрасывала стилет. Дракон упал на передние лапы, так что земля содрогнулась, и с неожиданной прытью бросился вперед, раскрыв пасть, которая с легкостью могла перекусить тело человека пополам. Роберт отступил за железный столб и ловко метнул стилет в широко раскрытый драконий глаз. Рог чудовища со звоном столкнулся с железным столбом. Жертвенный столб согнулся, словно подтаявшая стеариновая свеча. Вой дракона взорвал ушные перепонки зрителей. Симпл обмотал голову полой тоги, чтоб ничего не видеть и не слышать. Фил закрыл глаза и заткнул руками уши. Солдаты отпустили оружейника с дочерью, теперь они стояли на стене, наблюдая за поединком. В левой глазнице дракона торчала рукоятка стилета. Роберт быстро обегал полуослепленного дракона с этой стороны и поздно заметил движение бронированного хвоста. Не оставалось ничего другого, как кинуться к бочкообразному телу и прыгнуть на спину, хватаясь за пластинки-крылышки. Крики и стон на стенах стихли. — Убей дракона! — захлебнулось в истеричном визге толстухи, вытаращившей на происходящее глаза и все равно от страха и ужаса ничего не видящей. Кто-то закрыл ей рот ладонью. Зверь шумно и устало дышал. Выдернутый и перекрученный тяжелый металлический стержень, к которому должна была быть привязана жертва, лежал возле городских ворот. Солдаты побледневшими, трясущимися руками сжимали ненадежные древки копий, гладили приклады арбалетов и молились небесам о том, чтобы дракон не стал штурмовать город. Ящер повернул голову. Из левого, затянутого бледно-зеленой пленкой глаза торчала рукоять стилета, струилась густая кровь. В правом оке бушевало яростное алое пламя гнева, он выдохнул воздух, волосы Роберта затрепетали, отброшенные дыханием. Шея изогнулась, пасть раскрылась и метнулась к Роберту. Человек закричал, но не от ужаса, а бросая ответный вызов. Роберт метнулся к основанию шеи, пасть чудовища тщетно щелкнула, хватая воздух в том месте, где была жертва. Роберт взмахнул мечом. Заготовленное для мести оружие оружейника легко пронзило нижнюю челюсть, перерезало язык и вошло еще дальше, распарывая на части серые половинки мозгов. Последовал не рев, а визг испуганного, агонизирующего животного. Дракон вскинул голову, судорожно дергая шеей. Весь мир в одно мгновение превратился для него в алый колеблющийся мрак. Роберт не выпустил оружия, он подлетел высоко вверх, и там меч вырвался из искалеченного черепа чудовища. Зрители дружно вскрикнули, когда Роберт, раскинув руки и описав широкую дугу, скрылся за причалом. Дракон, ничего не видя, отступил к морю. Хвост, биясь в конвульсиях, обрушился на то место, куда упал человек. Зверь не рычал — хрипел и продолжал сползать, пятясь, в море — там родился, там и должен умереть, — оставляя за собой жирную зеленую полосу. Голова, обезумев, дергалась из стороны в сторону, язык безжизненно повис меж клыков. На какой-то миг погрузившееся в воду тело вода отрезвила, дракон замер, повернул морду к городу и страшно, словно проклиная, проревел. Перерубленный язык выпал на доски причала, и рядом брякнулась безжизненно замершая змеиная голова. Глаза наполовину подернулись матовой пленкой. Длинная шея наполовину торчала из воды. Люди сохраняли молчание, никто все еще не мог поверить и осознать что их злой бог погиб. Дракона больше нет, и нет жертв… И невозможно было поверить в то, что на их глазах его убил один человек… Не бог, а обыкновенный человек, недавно приговоренный к пожертвованию, дар города дракону… Селена вскрикнула, когда рядом с поверженным драконом из воды показалась черная голова. Каталанец весело скалился, когда с трудом выполз на причал, волоча за собой меч. Прихрамывая, он направился к драконьей голове, в два удара отделил ее от шеи, и тогда потрясенный город разразился ликующим ором: — Да здравствует новый король! — Король!!! Побледневшие городские сановники отвесили почтительный и самый низкий поклон. — Ворота! Негодяи, откройте его величеству ворота! — закричал Слим, чуть ли не с кулаками бросаясь на стражников…6
Ликующая толпа, вынесла Роберта на руках в центр города и водрузила на высокой каменной плите. — Король! — Король! — Да здравствует наш король! — скандировали горожане, начисто забыв о том, как совсем недавно смеялись над беспомощно прикованной к столбу жертвой. Вперед почтительно протиснулось городское правление старейшин. Стояли, потупив очи, страшась посмотреть на своего короля и прочитать в его глазах смертельный и мстительный приговор. «Дракону так точно не достанемся», — пробормотал Лис. Роберт, хитро улыбаясь, смотрел и ждал, как будет разворачиваться дальнейшее представление. «Пусть попотеют и подумают о себе», — подумал он. Наконец под общее шушуканье вперед вытолкнули оружейника. Ликующие крики стихли. Скул нервно вскинул голову и громко объявил: — Согласно нашего закона и завещания, оставленного последним королем, человека, убившего в поединке дракона, объявляют королем. — Он поклонился и добавил: — Теперь ты наш король, и в твоей милости казнить или миловать, как и издавать новые законы, отменять старые, заботиться о вверенных тебе судьбах и жизнях людских. — Скул отступил к своим компаньонам. Все молчали, ожидая, что скажет новый король. Молчал и Роберт, продолжая неприятно скалиться, опираясь на высокий двуручный меч, только голубые глаза обжигали презрительным огнем тех, кто осмеливался глянуть на него. Проще, но страшнее было смотреть на меч, в лучах солнца превратившийся в огненное копье. Им он убил дракона и сейчас им же обезглавит старейшин, никто не посмеет и слова сказать, наоборот, даже ждали, потаенно предвкушая, новое развлечение, ведь потом по закону дома казненных отдавались городу на разграбление, а у старейшин есть чем поживиться, на то они столько лет и старейшины… За спиной нового короля возвышалась большая глиняная урна. Две ступеньки обрывались возле ее основания, в том месте, где был врезан специальный желоб и медная заслонка, разделяющая желоб от урны. Роберт подошел к странному сооружению и указывая на него мечом спросил: — Что это? — Жертвенная урна, — ответил Скул. — Если поднять заслонку, по желобу скатится камень. Белый — ты свободен. Черный — готовься быть принесенным в жертву дракону, — разъяснил толстяк Фил. Роберт приоткрыл заслонку. Выскочил и скатился по желобу, прямо в подставленную ладонь, овальный черный камешек. Роберт нахмурился и тут же громко захохотал, подкидывая камешек в ладони, показывая его толпе. Люди подхватили его смех. Роберт поднял руку. Смех прекратился, толпа приготовилась внимать первым словам своего короля. Солдаты незаметно пробились к платформе, окружили плотным строем, оттеснив старост в толпу, всем своим видом показывая готовность служить новому королю-победителю. Роберт презрительно скривился, когда установилась всеобщая тишина, громко заговорил: — Я не могу и не хочу быть вашим королем. Мне отвратительны разумные и расчетливые трусы. Как вы до сих пор не поняли, что не важно было убить дракона, приходящего из моря за жертвами. Гораздо важнее было убить дракона, живущего в городе, в ваших сердцах, — Роберт постучал по груди, — того, кто так легко выдает жертвы. Этого дракона вы не убили. Он спрыгнул с платформы, оттолкнул в сторону нерасторопного солдата. Перед ним выросли Фил и Скул. — Ваше величество, — толстяк выпятил живот, перегораживая проход, — как это понимать, вы отрекаетесь от власти? — Не отрекаюсь, а не беру, — Роберт небрежно отодвинул толстяка в сторону. — Подожди, — на плечо легла рука оружейника, — куда ты теперь? — У каждого свои дела и дороги. Единственное, что можете сделать для меня, дать лодку под парусом. Считайте это первым и последним королевским указом. Роберт пошел на толпу, люди расступались, отводили в сторону глаза. Несостоявшийся король, вскинув меч на плечо, выпятив вперед подбородок, шагал по направлению к городским воротам. Там, над воротами, на высоком древке, кто-то выставил оскаленную драконью голову…Был вечер, солнце наполовину затонуло в море, раскрасив горизонт смелыми малиновыми экспрессионистскими мазками, смешав море с перистыми облаками. Горласто кричали чайки, на низком бреющем полете высматривая поздний ужин. Волны лениво и устало били в высокий борт белой лодки. Роберт одобрил подаренное ему судно и теперь готовился к отплытию. Любопытные провожающие, столпившиеся на берегу, видели у него болтающийся на цепочке черный «драконий» камешек. Из толпы вынырнула с корзинкой в руках Селена. Раскрасневшаяся, с распущенными волосами, подбежала к моряку. — Ты уезжаешь сегодня? — Как видишь, — Роберт улыбнулся девушке. — Так быстро? — Так быстро. Спасибо, что пришла меня проводить. — Роберт подмигнул. — Спасибо также за помощь и за смелость, за то, что твой отец подарил великолепные доспехи и оружие. Передай, что когда-нибудь я приеду сюда с торговым кораблем. Пусть заготовит побольше доспехов, такие вещи всегда в цене. — Старейшины хотели наградить тебя золотом. — Зачем оно мне в море? — Возьми меня с собой, — вырвалось у Селены. Она умоляюще, сложив руки на груди, посмотрела на Роберта. В черной бороде мелькнула улыбка, положил руки на ее плечи, нежно ответил: — Милая девочка, не могу. — Он крепче сжал ее плечи, не давая обиженно отпрянуть. — Лет пять назад я мог бы тебя взять. Не задумываясь… Теперь у меня есть жена, на которую ты очень похожа, и растет маленький сын. — Роберт быстро поцеловал Селену в лоб, вытер заполненные влагой глаза. — Ты еще встретишь свое счастье, такие девушки, как ты, большая редкость. — Он отстранил Селену в сторону. — Я принесла тебе корзинку с провизией, — прошептала девушка, едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать. — Спасибо, и кувшинчик есть? — Есть. Роберт прыгнул в лодку, поставил корзину, сильно оттолкнулся веслом, посмотрел на провожающих: — Убейте дракона в себе! — крикнул им Роберт, отвернулся и стал ставить парус, негромко напевая про себя старинную песню:
Последние комментарии
21 часов 49 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 20 часов назад
2 дней 25 минут назад
2 дней 43 минут назад
2 дней 49 минут назад