Рассказ третий. Узрите свет [Руслан Рустамович Бирюшев] (fb2) читать постранично

Руслан Бирюшев Рассказ третий Узрите свет

Птица, сидящая на подоконнике, прекратила чистить перья мощным длинным клювом и очень недружелюбно посмотрела на гостью. Доктор Эрика Маан ответила ей не менее хмурым взглядом, прошла вглубь комнаты, переступая через разбросанный мусор, и опустилась на единственный целый стул. Разгладив юбку на коленях, спросила у хозяйки квартиры:

— Эм, это что?

— Ворона. Птица такая, — отозвалась та, не поднимая век.

— И почему она здесь?

— Лапа у неё больная, и крыло. Поживёт пока тут.

— А… А почему кот её не съел? — не сразу нашлась Эрика.

— Я ему запретила. — Майор Мария Кальтендраккен широко зевнула, даже не попытавшись прикрыть рот ладонью. Командир вооружённой охраны экспедиции лежала прямо на полу гостиной, на ворохе исписанных от руки бумаг, и из одежды на ней были лишь высокие солдатские ботинки с распущенными шнурками.

— Тебе не холодно? — после небольшой паузы полюбопытствовала доктор Маан.

— Если б было холодно, я бы не разделась, — рассудительно заметила майор. — И вообще, в столице для меня холодно не бывает. Ты же знаешь, я северянка.

— Кареглазая, черноволосая, смуглая…

— …чистокровная северянка, — закончила за неё Мария. Ещё раз зевнув, майор открыла наконец глаза и приподнялась на локтях. — Что-то случилось? Отпуск ещё не закончился…

— Нам поступил пакет из Адмиралтейства, — кивнула доктор. — Прошлым вечером. Хайнц остался на корабле, чтобы прочитать все бумаги и начать подготовку, я уехала ночевать к себе. Вот он и попросил утром захватить тебя. Дал вот это. — Эрика демонстративно покрутила на пальце колечко с ключом от квартиры Марии. Откуда этот ключ у Хайнца доктор не спрашивала — отношения майора с коммандером Гёзнером были известны всем офицерам фрегата.

— Из Адмиралтейства, не из Академии Наук? Интересно. — Мария села, упёрлась ладонями в грязный дощатый пол. — Эрика, ты уже завтракала?

— Да, — соврала доктор. Мария была настолько же заботливой верной подругой, насколько бездарным кулинаром — она могла испортить готовый солдатский паёк, просто разогрев его. Вероятно, здесь была замешана какая-то мистика. Впрочем, сама Эм свою стряпню поглощала с нескрываемым удовольствием.

— Тогда… видишь домик кота в углу?

— Ага.

— Засунь туда руку. У задней стенки лежат спички и сигареты. Дай мне одну.

— И с какой стати ты хранишь сигареты в домике кота? — скорее для порядка, чем из настоящего любопытства спросила Эрика, поднимаясь.

— Ради безопасности, — улыбнулась майор. Это была ещё её «домашняя» улыбка — широкая, искренняя и совершенно детская. На борта корабля Мария никогда так не улыбалась. — Нельзя же курить пьяной, пожар можно устроить. А когда я пьяная, кот шипит и кусается, к домику своему меня не подпускает.

С благодарным кивком взяв у доктора сигарету, майор раскурила её от спички, несколько раз глубоко затянулась. Сбив пепел на свободный от бумаг участок пола около своего бедра, вздохнула:

— Ладно… начну собираться. Ты всё-таки поройся на кухне, погрызи чего-нибудь. Сухари там точно были, а может и колбаса…

Мария поднялась на ноги легко, одним пружинистым движением. Отлепив от спины приклеившиеся листы бумаги, направилась в сторону ванной комнаты. Эрика заметила, что на коже её подруги отпечатались смазанные строчки с этих самых листов — видимо, Эм улеглась на документы прежде, чем на них подсохли чернила. Оставшись в комнате наедине с вороной, доктор Маан протянула руку к птице. Та зло каркнула и сделала стремительный выпад клювом, метя в пальцы девушки. Доктор успела отдёрнуть ладонь, погрозила вороне кулаком:

— Веди себя прилично.

Вероятно, услышав карканье, в гостиную вбежал кот Марии. Разок ткнувшись головой в ноги гостьи, он сел рядом, уставился на ворону холодными жёлтыми глазами. Минуты три или четыре кот и птица мерялись взглядами. Обстановка в комнате начала ощутимо накаляться. К счастью, очень вовремя плеск воды в ванной стих, и оттуда вышла умытая и посвежевшая Мария. Не то, чтобы майор и раньше выглядела плохо — её способность сохранять человеческий облик даже с похмелья поражала Эрику не меньше умения портить еду. Однако теперь иссиня-чёрные волосы Марии, приведённые в порядок гребнем, спадали на плачи эффектной тяжёлой волной, а загорелая кожа казалась чистой и нежной, как у какой-нибудь светской дамы.

— Это что здесь происходит? — строго поинтересовалась женщина у кота. Тот оторвал взгляд от вороны и с достоинством удалился в свой деревянный домик с зелёной крышей — тот самый, где Эм хранила сигареты.

— Назревал конфликт, — призналась Эрика. — Не уверена, что тебе стоит оставлять их одних в квартире. Может, отдашь кота соседу, пока не вернёмся?

— Всё будет в порядке, — отмахнулась майор. — Не переживай, это мои проблемы.

Наскоро вытеревшись куском ткани, слабо похожим на полотенце, Мария принялась ползать по полу на четвереньках