История Ёшино Чиаки. [Мияко Фуджисаки] (fb2) читать онлайн

Часть 1

-- Занудство, -- сказал мужчина, который сидел напротив него, бросая толстую пачку бумаг на стол.

-- О!

Услышав такое, Ёшино Чиаки собирался было начать защищать свою работу, но все же, сжав кулачки на коленях и скрепя зубы, сдерживался как мог, чтоб не наорать на своего компаньона.

Спокойно! Выслушай его сперва....

Он решил пока держать себя в руках. Поспорить можно и позже. Ёшино осушил одним глотком стакан воды и ожидал объяснений от Хатори Ёшиюки, его ведущего издателя. Ёшино Чиаки был известен любителям сёдзе-манги под псевдонимом Ёшикава Чихару . Мангу он начал рисовать еще студентом, но теперь ему 28, и он популярен.

Посмотрев на Ёшино, Хатори постучал пальцем по раскадровкам и выплюнул:

-- Неужели считал их стоящими, когда рисовал? Какого черта?! Готов поспорить, ты думал, что это прокатит, потому что видите ли: "Было продано миллион копий манги великого мангаки Ёшикавы Чихару". Не зазнавайся, ты, идиот.

-- ...

Ёшино молчал. Его взбесили эти слова. Он так серьезно отнесся к написанию сюжета, чтобы его потом так жестко раскритиковали. Нет на свете мангаки, чье самолюбие не было бы задето в подобной ситуации. Ёшино вскочил со стула, как ошпаренный, и заорал:

-- Когда это я зазнавался?! Когда это я работал и думал, что все идеально? Кроме того, даже если ты мой друг детства не забывай, что ты всего лишь редактор и обращаешься к автору. Какое право ты имеешь разговаривать со мной в таком тоне?!!!

Хатори ответил холодно:

-- Как обращаюсь к автору? В таком тоне? ХА! В этом и есть все твое высокомерие!

Ёшино громко сглотнул, осознавая, что наговорил лишнего. Он затих и, так как у него не осталось аргументов, бухнулся обратно на стул.. Их спор привлек бы внимание, к тому же нельзя сказать, что он это кафе редко использовал для деловых встреч но, к счастью, в это время обычно немногие клиенты находились здесь, а в данный момент и вовсе никого не было, не считая клерка, работающего на полставки, да менеджера.

Когда и менеджер, и юный клерк наконец перестали обращать внимание на препирательства между Ёшино и его компаньоном, ссора иссякла, а мужчины, казалось, вновь были поглощены своей работой.

Это нудно?..

Он не мог отрицать, что в этот раз сам не был уверен в сюжете. Однако, чем дольше он думал над сюжетом, тем более бессмысленным он казался ему, а день сдачи наступил прежде, чем сюжет был готов.

В каком месте он плох? Я быстро все исправлю и заставлю его признать, что сюжет интересен.

Ёшино сгорал от желания взять реванш и просмотрел сюжет заново. Вскоре Хатори произнес:

-- Сама тема хорошая. Но тут чересчур много деталей.

-- А?

-- Я понимаю, что ты хотел многое нарисовать, но подумал ли ты о читателях?

-- О.

Сейчас, после того как он разъяснил все, Ёшино осознал, что Хатори возможно прав. Он хотел нарисовать все и сразу, что привело к тому, что работа выглядела неаккуратно. Ёшино придумал, каким образом можно развязать сюжет им же запутанной истории и тут же сосредоточился на правке раскадровок.

Исправляя их, Ёшино украдкой глянул на Хатори. Хатори потягивал кофе и, нахмурив брови, просматривал рукопись. Несмотря на то, что он был редактором, Хатори носил костюм и галстук. Ёшино решил, что он должно быть кажется всем слишком серьезным. Хатори внешне не был сногсшибательным, но он привлекал внимание, благодаря своим тяжелым векам и четко очерченным контурам лица. Не хмурь он так бровей, выглядел бы намного симпатичнее.

Глазея на обеспокоенное лицо Хатори, Ёшино продолжал возмущаться про себя.

Я думаю, что лишь потому что мы друзья детства и всегда были на короткой ноге, он говорит несколько надменно со мной?

Несмотря на эти мысли, Ёшино не мог заставить себя произнести их вслух. К тому же что бы он не сказал, ответ будет в миллион раз острее. Когда бы Хатори не видел Ёшино, тотчас становился жестоким и раздавал строгие приказы. Неужели Хатори так же относился и к другим авторам? Конечно указания Хатори правильны и правда в том, что раскадровки стали более интересными, когда он принял советы Хатори. Странно, что Ёшино несомненно был благодарен за это.

Но...неужели так сложно быть более учтивым со мной?

Даже если и так, в ответ он предполагал услышать что-то типа: "Не веди себя как испорченный ребенок". Поэтому он не планировал высказываться.

-- Эта сцена важна, но чего ты хотел добиться, вставляя в конце шутку?

-- А...Вижу. Точно... Здесь?

Ёшино был более чем уверен в том, что если бы совет Хатори развеял туман в его голове, решение пришло бы немедленно.

Он догадывается обо всем, будто читает мои мысли - будто бы узнал о чем я сейчас волновался. Откуда он всегда все знает?

-- В чем проблема? До тебя все еще не дошло?

Хатори позвал Ёшино, так как он перестал рисовать и уставился в пустоту.

-- Заткнись! Все я понял!

После того как повысил голос и зыркнул на Хатори, он вспомнил о раскадровках, которые он должен был как-то закончить и которые были сейчас превыше всего. Он продолжил вносить корректировки на бумаге.

Пока он работал и продолжал сокрушаться, Хатори сказал как бы между прочим:

-- Только вспомнил, магазин предлагает устроить автограф-сессию. Я собираюсь отказаться как и всегда, но все же решил тебе рассказать. Ты ведь не хочешь ее проводить? Автограф-сессию.

-- Ага, спасибо. Извинись от меня перед магазином.

Автограф-сессии входили в обязательства авторов. Не то что бы это была такой уж и работой. За неё не платили, даже если ты торчишь там весь день, поэтому автограф-сессия смахивала больше на обслуживание нежели на работу. Тем не менее проведение автограф-сессий было единственной возможностью общаться с читателями, находящимися по ту сторону листа. Нужно сказать, это был незаменимый опыт. Честно говоря, даже Ёшино хотел провести автограф-сессию. Проблема была в том, что Ёшикава Чихару была мужчиной.

Ну, я и не думал прятаться, но все ошибочно приняли меня за женщину. Вот я решил и не опровергать их догадки.

К тому же, так, как его настоящее имя было Чиаки, женское вообще-то, издатели даже не представляли, что он мужчина. Из всех об этом знали только Хатори и, Такано, главный редактор.

Сегодня не так уж и странно, что мужчина рисует седзе-мангу. Более того, первая седзе-манга была нарисована исключительно мужчинами, поэтому сей факт не слишком его тревожил. Известие о том, что популярный мангака был мужчиной очевидно только прибавило бы ему славы, а не создало бы негативный образ. Однако, Ёшино, будучи мужчиной, хотел избежать участи экспоната. Большинство читателей были девушками и считали Ёшикаву Чихари женщиной. Убедившись в том, что Ёшино женщина, они доверялись ему в письмах. Если бы они узнали, что столь блестящая манга написана мужчиной, то очень бы расстроились. Намного лучше выдавать себя за хрупкую женщину, которая стесняется показываться на публике, чем разочаровывать фанатов.

-- Думаю твой имидж не пострадает даже если выплывет то, что ты мужчина.

-- Но тебе не кажется, что читатели будут получать больше удовольствия от чтения манги, не зная лица мангаки?

-- Я считаю, что как раз наоборот: они хотели бы узнать тебя.

Узнать меня... Обычного, посредственного парня?

Ёшино посмотрел на свое отражение в окне. Он не выглядел неаккуратно, но и не был тем, от кого нельзя отвести глаз. Огромные глаза на его детском личике выглядели понурыми. К тому же его прическа была неопрятною, потому что волосы укладывать ему не удавалось.

Долго думая, он все же решился посетить парикмахерскую, но это было еще во время последнего срока сдачи работы. Он был тощим из-за постоянного пребывания дома. Ко всему прочему на теле у него волос не было, а на лице ничего кроме пушка не росло. Отсутствие мужественных черт в самом деле беспокоило его. Ёшино завидовал высокому мужчине, сидящему напротив, потому что тот не прилагая никаких усилий имел чудесное телосложение.

-- Ты не поймешь. И хм...ну, хорошо, что ты не появляешься перед людьми. Мне так спокойнее.

-- А? Что?, - спросил Ёшино беспечно. Он не услышал последних слов Хатори.

-- Да так, не обращай внимания.

Так Хатори вновь углубился в чтение рукописи. Ёшино знал: до Хатори в такие моменты не достучаться, не важно каков вопрос, ответ не последует.

Если он хочет что-то сказать, пусть говорит прямо. Нет, я не хочу ничего слышать. Я смогу быстро сориентироваться, если он продлжит разговор.

Он опять вспомнил как Тори отреагировал на показанную раскадровку и немедленно взялся за нее.

С другой стороны, они с его другом детства Хатори можно сказать дружили с дня рождения, так как жили по соседству. Когда они учились в университете, то, хоть и были на разных факультетах, но на одном направлении, они были неразлучны, а их дружба длилась кажется целую вечность.

-- Во всяком случае, ты ведь намеревался включить фейерверки или что-то типа того в свою следующую историю, правильно? После того, как выпустим номер, почему бы не посетить шоу фейерверков на берегу реки, которая поблизости с домом? Мы могли бы прочувствовать атмосферу.

-- Я пойду! Пойду! Не смотрел на фейерверк вместе с тобой еще со старшей школы! По дороге к представлению находится торговый пассаж, и если меня не подводит память там есть стенды с едой! Я хочу съесть яблоко в карамели!

До перехода в старшую школу Тори и Ёшино часто ходили на шоу фейерверков. Он не помнил, когда именно они перестали ходить туда и кроме фейерверков взрывающихся один за другим, самым ярким воспоминанием были прилавки с едой.

-- О'кей, но учти, ты сам покупаешь себе яблоко в карамели.

-- Я это и имел ввиду!

-- Все же, если я не получу исправленных раскадровок, можешь забыть о походе. Думаю, тебе будет легче сконцентрироваться дома, - сказал Тори и направился к кассе, чтобы оплатить чек.

-- А! Погоди!

Он сгреб разбросанные по всему столу бумаги, запихнул их в папку и бросился вдогонку за Тори, который заплатил и собирался уже уходить.

-- Эй, Тори, ты сейчас в офис?

-- Неа, я одобрил пробники. Сегодня я работал в свой выходной. Это единственная деловая встреча, поэтому я собираюсь домой сейчас.

Услышав это, Ёшино протанцевал победный танец у себя в голове.

Ну, тогда почему бы тебе не придти ко мне? Я горю желанием отведать твоей горячей домашней стряпни! Я закончу раскадровки до конца дня!

Услышав предложение приготовить ужин взамен на раскадровки, Тори сморщил лоб. Ёшино увидел беспокойство на его лице.

-- Не делай такое лицо! Я уверен, в следующий раз история тебе понравится! Хорошо?

-- ... Ну, ладно.

-- УРА! Я так счастлив!

В конце-концов Хатори сдался и было решено готовить ужин дома у Ёшино. Давненько Ёшино не ел человеческой пищи. Он был на седьмом небе от счастья. Стряпня Хатори действительно была превыше всяких похвал.

-- Тогда айда в супермаркет.

--Лады!

Их отношения с Хатори в последнее время стали полностью обусловлены работой, но сейчас он почувствовал, что их прежняя дружба возвращается. Солнце уже садилось, когда ностальгия овладела Ёшино.

-- Ты потрясный! Самый лучший!!! Твоя тёща будет гордится тобой больше, чем собственной дочерью.

Во время ужина, приготовленного Хатори, Ёшино не переставал восхищаться и хвалить его. Но, так как Ёшино произнёс это ну слишком уж пафосно, Хатори дал ему затрещину.

-- Ууу! Я делаю тебе комплимент...серьезно.

-- Не балуйся. Быстрее доедай.

После столь холодного ответа Ёшино расстроено продолжал жевать.

"И впрямь вкусно, впрочем как всегда...."

Кушая, Ёшино все же не мог не восторгаться едой. Что бы ни приготовил Хатори, это всегда было вкусно и выглядело аппетитно. Честно говоря, Хатори больше удавались блюда японской кухни, чем европейской, но все равно он готовил лучше, чем девушки, -- его будущим пассиям придется хорошенько попотеть, соревнуясь с ним.

"Думая об этом, мне стало интересно, есть ли у него сейчас девушка?"

В прежние времена Хатори рассказал бы ему о своих девчонках, но сейчас он вообще не говорит о таких вещах. Не похоже, чтобы он с кем-то встречался.

-- Эй, Тори, у тебя есть подружка сейчас?

Ёсли что-нибудь беспокоит Ёшино, он, долго не думая, спрашивает об этом. Хатори только начал кушать, как его палочки застыли на пути к тарелке.

О, ну конечно, я так редко спрашиваю его.

Хатори вечно ругал его за недомолвки. Он над многим задумывался, но из-за того что высказывал лишь часть, люди не понимали ход его мыслей. Из-за этого он часто спорил, доказывая свою позицию. Хатори всегда помогал ему избегать неловких ситуаций. Скорее всего, Хатори понимал его, из-за того, что они давно дружили... Однако Ёшино считал, что это из-за того, что Хатори всегда был более невозмутимым и сдержанным, чем кто-либо. Хатори, конечно, иногда раздражал его, но Ёшино был рад, что имеет такого друга.

-- Почему спрашиваешь?

-- Да так, просто ты всегда был мега популярен. Даже сейчас ты работаешь на самое известное издательство и я подумал, что у тебя наверняка есть девушка.

Стряпня Хатори была настолько хороша, что Ёшино говорил с полным ртом. Это позабавило Хатори.

-- Я бы и не против, но благодаря кое-кому, я связан по рукам и ногам, поэтому нету времени на свидания. Времени нет и на знакомства. И что ты мне предлагаешь делать?

-- Э-э...

В голосе Хатори не было горечи, но Ёшино вдруг стало стыдно. Тем не менее, он искал оправдание, чтобы не чувствовать угрызений совести:

-- Ну...это...Это ведь не только из-за меня. Есть ведь и другие авторы, которых ты курируешь. -- Ёшино засмеялся, стараясь замять ситуацию.

Хатори саркастично отрезал:

-- Ты хуже их всех вместе взятых.

Его работа действительно продвигалась слишком медленно, Ёшино почувствовал себя виноватым и не мог найти себе оправдание. Как часто он заставлял Хатори оставаться с ним ночь на пролет. Сколько раз ему приходилось извиняться перед издателями?

-- Я...прости...

Если бы он сказал ещё что-то, не избежал бы неприятного разговора. Стараясь не думать больше об этом, Ёшино продолжил трапезничать.

Хатори как обычно ел молча, но вдруг прервался и пробормотал:

---...мне нравится кое-кто.

-- Неужели? Серьезно? Так неожиданно...кто-то нравится Тори...

Признание Тори взаправду удивило его. Он знал, что Тори никогда особо не привязывался ни к какой-либо вещи, ни к человеку. Даже если он и встречался с девушками, именно они были инициаторами начала отношений, но разрывали их тоже они. Единственное, что действительно имело для него значение, - это работа редактора издательства.

"Чтобы Тори кто-то понравился...Интересно какая она?"

Любопытство не давало покоя Ёшино, и он начал допрос с пристрастием:

-- Ты уже признался?

-- Нет.

-- Значит это не взаимно?

-- Значит так...

Расспрашивая, Ёшино подался вперед. Но вопреки его ожиданиям, Хатори был очень немногословен.

"Даже так - односторонняя любовь?"

С чего бы это такому красавчику, как Хатори, колебаться? Признайся он в своих чувствах, и все будет путем.

Когда Хатори нацелился найти работу в издательстве, единственно приемлемую для него, он собирал всевозможную информацию об издательствах, что и помогло ему найти работу . Во времена Ледникового Периода в сфере Занятости (продолжительный период безработицы в Японии), несколько компаний пригласили его на работу. Он выбрал самую лучшую из них.

"Или возможно он осторожничает, потому что это его первая настоящая любовь?"

Хатори не ожидал, но эта тема почему-то очень взволновала Ёшино.

-- Ну? Ну и? Какая она? Хорошенькая?

-- Красивая...можно даже сказать нахальная, - Хатори, ни с того, ни с сего, засмущался, но Ёшино продолжал расспросы:

-- Правда? Реально? И-и-и?..

-- ... ничего не получится. - Хатори задумался на некоторое время, вздохнул и казалось бы больше не намеревался исповедоваться.

"Я спросил что-то не то?"

Неловкость повисла в воздухе, Ёшино винил себя в опрометчивости. Он не знал как можно развеять обстановку, комнату наполнил стук столовых приборов. Если бы он знал, что все обернется так, то включил бы телевизор. В этот момент раздался звонок в дверь.

-- Кого это принесло в такое время?

Он еще не закончил с раскадровками, поэтому не связывался со своими помощниками. Обычно они договаривались о встрече, но этим вечером Ёшино никого не ждал. Когда Ёшино поднялся с места, решив, что это служба доставки, гость сам вошел в квартиру, не дожидаясь, когда его пригласят. Оказывается, дверь была не заперта.

-- Чиаки! Я купил 15 выпуск "Удивительного шеф-повара Кана".

Янасе Юу вошел так, будто это был его дом. Он всегда входил без спроса, но Ёшино не сердился на него, сейчас он появился как нельзя кстати, напряженность немедленно улетучилась.

-- Да неужели! Он уже вышел? И это же ограниченное издание!

В связи с датой сдачи рукописи Ёшино пропустил долгожданный релиз нового выпуска, который он не заказал заранее, и теперь завистливо смотрел на книгу Юу. Его сердце бешено стучало.

-- Ха-ха, он чудесен, правда?

-- Да! Да!

Янасе был другом Ёшино и Хатори со средней школы и работал главным помощником Ёшино. Янасе и Ёшино загорелись идеей стать художниками манги, но Янасе бросил свою мечту, когда выяснилось, что у него для создания сюжетов не хватает таланта. Он переучился на профессионального ассистента, что и стало замечательным применением для его выдающихся художественных способностей. Он был красивым, с раскосыми как у кота глазами. На первый взгляд и не скажешь, что ему нравится манга, но, по правде говоря, он был не меньшим фанатам, нежели Ёшино. Именно это хобби сблизило их. Когда были студентами, эти двое приносили друг другу мангу и с энтузиазмом обсуждали ее. Сейчас почти ничего не изменилось.

-- Где ты его купил?

-- Где обычно. Магазин уже закрывался, я решил, что опоздал, но заглянул туда на всякий случай и получил его.

-- Юуу, ты молодец! Дашь мне, когда прочтешь!

-- Уже дал. Это твоя копия, Чиаки. - засмеялся Янасе.

Он приобрел две копии для себя: одну, чтобы читать, вторую - для коллекции.

-- О, реально?! Спасибо!

Ёшино принял доброту Янасе с благодарностью; радостно схватил предложенную мангу и тут же разорвал упаковку.

Пристально за ними наблюдая, Хатори вмешался:

-- Ёшино, это неприлично.

-- А, прости, - извинился Ёшино, не отрываясь от книги.

Он ждал целый месяц до нового "Удивительного шеф-повара Кана"

Когда манга полностью поглотила внимание Ёшино, Янасе сделал вид будто только сейчас заметил Хатори, который уже доедал.

-- О! Хатори, и ты здесь? - обратился к Хатори Янасе.

-- К сожалению. Ты был в мастерской Сато?

-- Раскадровки задерживаются, и у меня появилось свободное время, поэтому я собираюсь к ней завтра. Если у тебя есть время просиживать здесь штаны, то почему бы не сходить к Сато и поторопить её с черновиками зарисовок.

-- Не указывай мне, что делать. Я как раз собирался туда.

Ёшино оторвался от комикса, заметив, что они ссорятся. Эти двое знали друг друга долгое время, но кажется они не особо ладили друг с другом, не могли даже поддержать дружеский разговор. Если бы не он, то они вообще бы не разговаривали.

"Хм... Что за накаленная атмосфера?"

Враждебность витала в воздухе. Обычно их отношения напоминали отношения двоих незаинтересованных друг в друге котов.

-- Ёшино, я уже ухожу. Прости, не успеваю убраться. Когда закончишь корректировать раскадровки, пришли их в офис.

-- А, конечно.

Хатори не поужинал, но он не мог найти повод, чтобы остаться, когда работа не была выполнена до конца.

-- Береги себя, - коротко ответил Хатори, съел последний кусочек и ушел.

-- Он как всегда занят! А, раз я все равно здесь, я хотел бы обсудить работу. Когда мне в следующий раз приходить? Вообще тебе решать, так что сложи мне график работы, когда сможешь.

Художественные навыки Янасе были востребованы везде. Он был другом детства Ёшино, и поэтому давал возможность первым устанавливать график.

-- А, погоди секунду.

С Хатори они уже договорились о черновом расписании. Он просмотрел даты в ежедневнике и выписал дни, когда Янасе должен был придти.

-- ... Значит это он приготовил ужин?

-- Ага, я его попросил. Мне так захотелось нормальной еды. Кроме того, он постирал мои вещи, - ответил он, не придавая особого значения этим словам.

Ёшино передал Янасе листик с написанным расписанием.

Просматривая его, Янасе спросил с подозрением:

-- Снова, что ли?

-- Ага, - кивнул Ёшино будто это в порядке вещей.

-- Хм...не слишком ли ты полагаешься на Хатори?

-- ...

Минуту спустя Ёшино хотел было ответить, но Янасе задел его за живое. Его потрясла истинность слов Янасе настолько, что он не знал, как отрицать очевидное. Он и впрямь привык слишком полагаться на Хатори. Его лучший друг Хатори всегда нёс ответственность за двоих, Ёшино не планировал с ним работать, но никто из других издательств так с ним не панькался, как Хатори. Ёшино почувствовал к себе отвращение, не взирая на то, что это другой человек указывал ему на это.

"Я так бесполезен..."

С самого начала он принимал как должное то, что Хатори все время ему помогает, хоть его об этом не просили. Хатори готовил, Хатори стирал; в итоге Ёшино начал от него зависеть. Плечи Ёшино поникли, он выглядел жалким. Янасе, который как раз проверял расписание вдруг спросил:

-- ...Эй, кстати, а ты собираешься корректировать раскадровки, о которых только что говорил Хатори?

-- Да, как же иначе ...

Как всегда он лишь отчасти преуспевал с раскадровками; Ёшино самокритически улыбнулся.

Янасе поднял с пола рюкзак, забросил на плечо и попрощался:

-- Хорошо, тогда я домой. Не буду тебе мешать.

-- А...Прости, ты ведь пришел, чтобы пообщаться.

-- Да ладно, мы всю следующую неделю будем вместе. Я пока удовлетворён.

-- Чт..?

-- Передохни да почитай мангу.

-- А, хорошо. Спасибо...

""Удовлетворен"? Что он имел ввиду?"

Ёшино не очень понял, что Янасе подразумевал и растерянно наклонил голову к плечу, когда за ним захлопнулась дверь. "Неужели я завишу от него....?" Непонятное выражение Янасе его беспокоили, но слово "зависимость" беспокоило его намного больше. Янасе и Хатори всегда были рядом, естественно он привык к этому. Ёшино зашел в столовую и упал на табурет. "И что же мне теперь делать?" Если бы можно было рассматривать их с Хатори отношения исключительно как связь между редактором и автором, то они становились слишком фамильярными, но так как они были друзьями, ему казалось, что они все больше и больше отдаляются друг от друга.

" Тори никогда не жалуется. Это я во всем виноват..." Он знал об этом и решил относиться к Хатори иначе. Конечно граница между дружбой и работой становилась незаметной, а их запутанные отношения с Хатори превращались в "зависимость", как только что сказал Янасе.

"Однако, мы ведь не ссорились, поэтому внезапное изменение отношений будет выглядеть странно. Что же мне делать?"

В последнее время они говорили только про работу. Видятся тоже исключительно по работе - на собраниях и в конце месяца. "Если подумать, то он не рассказывает о себе..." С тех пор как Хатори стал редактором Ёшино, он не говорил о личной жизни. Возможно работа и впрямь занимает приоритетное место в жизни, но не взирая на это, еще со времен их студенчества каждый раз, когда Хатори влюблялся, то говорил: " Мне кое-кто нравится" - так, как он сказал совсем недавно - он всегда рассказывал Ёшино, когда начинал встречаться и когда расставался. Тогда он не рассказывал все в подробностях, но всегда считал нужным сказать своему лучшему другу, Ёшино, об этом вкратце.

"Теперь Хатори не обсуждает столь банальные вещи; это значит, что он повзрослел. Ну, было бы странно, если бы наши отношения не изменились со студенческих времен. Они должны изменится...Из-за этого становится грустно."

Он посмотрел на стол с блюдами и вздохнул. Он попробовал одно из них, но еда больше не приносила то удовольствие, что и несколько минут назад.

"Значит...значит ему кто-то нравится..." , - проворчал про себя Ёшино. Этот факт тяжелым грузом лег на его душу.

"Кто же нравится Хатори?"

Хатори ему ничего не сказал, но вдруг Ёшино знал, кто это? Вопрос за вопросом возникал в его голове, и ему вспомнился унылый тон Хатори.

"Но он сказал, что у них ничего не получится..."

Неужели у той, которая ему нравится, уже есть любимый? Он никогда бы не посягнул на чужую девушку. Вместо того, чтобы думать о своём счастье, Хатори думал о счастье своих близких. В этом весь Хатори - серьезный, даже слишком, строгий и заслуживающий доверия. Если бы Хатори не рассказал об этом, то Ёшино никогда бы и не узнал, но теперь ему очень захотелось помочь другу. У Ёшино почему-то защемило на сердце...

Часть 2

-- Благодарю Вас за то, что лично привезли рукопись.

-- Не стоит благодарности, если бы не это, я так и сидел бы в четырёх стенах. Простите, что отвлекаю Вас от работы. Пожалуйста, передайте Хатори самые лучшие мои пожелания"

Ёшино слегка поклонился и передал Такано Масамунэ, главному редактору отдела сёдзе-манги, коричневый конверт с рукописью. На самом деле он пришел к Хатори, но Хатори был на деловой встрече с другим автором. Поэтому Такано, который был в курсе как выглядит Ёшино, немедленно спустился в вестибюль, чтобы его встретить. В этот раз рукопись состояла из небольшого комического эпизода - приложения к журналу, но его не так уж и легко было нарисовать. Хатори посоветовал доставить рукопись курьером, но Ёшино хотел передать её раньше окончательной даты сдачи, поэтому он сам приехал в издательство.

-- Ёшикава ... То есть, Ёшино, Вы сейчас собираетесь за покупками?, -- поинтересовался Такано. Он был таким высоким, что Ёшино приходилось поднимать голову, чтобы смотреть ему в глаза. Каждый раз, приходя сюда, Ёшино задавался вопросом, откуда в издательском отделе "Изумруд" столько привлекательных мужчин. Никто и подумать не мог, что Такано при всей его внешности был главным редактором сёдзе-манги.

-- Да, вот решил скупиться, у меня закончились материалы для рисования.

На вечер дождь передавали, так что поспешите домой прежде чем он начнется. У вас зонтик с собой?

-- Я взял на всякий случай. Тучи находят, так что я пожалуй сделаю все нужные покупки, а потом прямиком домой.

Когда он выглянул через окно вестибюля, небо, на котором всего несколько минут назад только-только собирались тучи, вмиг потемнело. Оно было мрачным как и настроение Ёшино. После того как он раскланялся с Такано, он поспешил в магазин для художников, чтоб успеть туда до дождя. Ёшино в темпе вальса спустился по ступенькам.

Вдруг холодная капелька упала ему прямо на макушку. Может ему показалось? Когда он поднял глаза к небу, капли уже догоняли друг друга, внезапно полил дождь.

"Ох! Сейчас же ещё не вечер!"

Он быстро нырнул под козырёк ближайшего здания и вытащил свой зонтик. Пока он раскрывал зонтик, дождь усилился.

"Опять ложный прогноз погоды! Я собирался купить бумагу. Как же мне теперь быть?!"

В конце концов прогнозы погоды основаны на вероятности. Природа не поддаётся фактам, поэтому хочешь не хочешь, а придется потерпеть. Однако он не мог пережить неудачу, не обвиняя кого-то. Ведь ему приспичило именно сегодня купить специальную бумагу для рисования. Даже если её плотно завернут в магазине, бумагу не удастся защитить от влажности.

"Было бы намного проще перейти на цифровой рисунок ... Но всё и так чудесно получается."

Он пойдет на остановку, когда ливень немного утихнет. Скрываясь от дождя, он заметил Хатори возле здания.

"А? Тори?"

"Это он. Его пальто. Что это он делает здесь?.. И Юу с ним тут?"

Ёшино собирался его позвать, когда заметил Янасе перед Хатори.

"Почему они вместе?"

Хатори и Янасе не переваривали друг друга, даже прошлым вечером, они разговаривали не без доли сарказма. Из-за их постоянных перебранок Ёшино сделал вывод, что они не горят желанием видеться. Но они ведь уже взрослые, и нет ничего странного в том, чтобы они иногда находили компромисс.

"О, ну, я их позову"

Не успел он раскрыть рта и позвать друзей, как услышал разъяренный крик Хатори. Звук дождя перекрывал их голоса и он почти не мог разобрать слов, но все же ручался, что услышал: "Не шути со мной".

" А? Они дерутся?!"

Как бы ни надеялся Ёшино, это не было похоже на перемирие. Ёшино немного подошел, чтобы лучше видеть Янасе. Ситуация была безысходной, все выглядело так будто они ссорились. При столь щекотливых обстоятельствах Ёшино не знал, что делать. Если они ссорятся, он обязан остановить их. Ёшино все обдумал и утвердился в своем решении остановить их. Только он направился к ним под дождем, как Хатори схватил Янасе и толкнул перед собой.

"Чт..что?!"

Открытый зонт Хатори наклонился и скрыл их лица. Однако их поза напоминала... Ёшино застыл и шокировано уставился на них. Некоторое время они стояли очень близко, но потом внезапно разошлись будто ничего не произошло; после всего Янасе сердито глянул на Хатори и выбежал без зонта прямо под дождь. Ёшино спрятался за машиной, чтобы Янасе не увидел его и ждал, когда тот пробежит мимо, его сердце бешено колотилось. Вслед Янасе и Хатори возвратился в офис. Ёшино был весь на взводе, оставаясь под дождём в полном одиночестве.

"Хм...Что? Что это только что было?"

Они прятались за зонтиком, поэтому он не мог как следует рассмотреть, но с того места, где находился Ёшино, это было похоже на поцелуй.

"Двое мужчин вместе? То есть Тори и Юу?! Почему они...?!"

Его не столько потрясло то, что двое мужчин целуются, сколько тот факт, что эти двое - Янасе и Хатори.

" Нет, ну даже если это между двумя мужчинами, не стоит осуждать их ... То есть, вчера Хатори сказал, что ему кто-то нравится..."

Он вспомнил слова, которые пробормотал Хатори: " Красивая ... Можно даже сказать нахальная "; " У нас ничего не получится". Он вспомнил с каким сомнением вымолвил эти слова Хатори и тут его осенило.

"... Ах..."

Конечно же Янасе красивый, и его отношение к Хатори можно назвать нахальным. Хатори сказал, что ничего из этого не выйдет. Он, скорее всего, имел ввиду то, что они оба парни и Янасе наверное чувствовал к нему отвращение. Итак Ёшино нашел ответ на все свои вопросы.

"Оу...Юу и есть тот, кто нравится Тори..."

Это известие настолько шокировало и изумило Ёшино, что он так и остался стоять на одном и том же месте. У него помутилось сознание, и он даже не слышал звуков ливня. От яркой вспышки света он наконец пришел в себя. Когда он опомнился, дождь уже прекратился, а солнце садилось за горизонт...

Часть 3

Прежде чем начать рисовать смешные сцены, он хотел получить добро Хатори относительно исправленных раскадровок. Став очевидцем ссоры между Хатори и Янасэ, Ёшино не мог сосредоточиться, потому что в его голове роились тысячи мыслей. Как всегда времени не хватало: нужно было поторопиться. Но единственным, что его сейчас занимало, была сцена, свидетелем которой он оказался.

Однако время не ждёт. Скоро окончательная дата сдачи рукописи, так что Ёшино позвал своих ассистентов помочь закончить черновые наброски. Обычно, пока Ёшино исполнял рисунок чернилом, они рисовали задний план, второстепенных персонажей и цветы. Естественно, Янасэ тоже пришел; происшествие предыдущего дня беспокоило Ёшино, и он не мог заставить себя встретиться с ним взглядом.

«Ни за что не скажу ему, что я все видел... но и не смогу прямо спросить об этом тоже...»

Это их дело. Его это не касается. Если бы ему очень хотелось это обсудить, то он бы начал с обычного разговора, но, как бы то ни было, не стоит так нервничать.

«Почему я так шокирован?»

Из-за того ли, что его друг детства и друг со средней школы были геями? Из-за того ли факта, что Юу оказался тем, кто нравится Хатори? Или из-за того, что они держали это в секрете от него? Может, он расстроился, потому что почувствовал себя лишним? Ёшино страдал, не понимая собственных чувств в этой ситуации.

- ки... Чиаки!

- Чт-? Чего?

- Не "чего"! Я сказал, что закончил фон. Можешь его проверить?

- Ах, прости. Хм...Отлично.

Поглядев на рисунок, он сразу одобрил его. Можно было даже не проверять - Янасэ был настолько одарён в рисовании, что Ёшино никогда не приходилось жаловаться. Ёшино доверял ему, рисунки Янасэ были достойны всегда, проверять их не было никакой необходимости; но работа требовала, и Янасэ всегда просил его просматривать рисунки.

- Что мне тут дальше делать?

- Было бы чудесно, если бы ты сделал дневную сцену.

- Бог мой! Твои инструкции как всегда невнятные.

- Потому что это ты, Юу, ты рисуешь именно так, как я себе это представляю.

- Значит, ты мне доверяешь?

- Конечно. Сколько лет, по-твоему, мы знакомы?

Посмотрев вслед Янасэ, возвращавшемуся за свой стол, Ёшино расслабился – он понял, что может с ним общаться как обычно.

«Человек, который нравится Тори...»

В Ёшино что-то изменилось, когда он узнал, что этим человеком оказался близкий ему человек, который не собирается ничего ему рассказывать, сколько не спрашивай... Вскоре ассистентка подошла к нему и нервно окликнула:

- Эм... Сенсэй, я закончила тонирование.

- А? Правда? Как быстро... Я не закончил рисунок чернилом...

Он начал искать другую страницу, которую он мог бы дать, но они ВСЕ были незакончены. Он был так занят раздумьями, что успел исполнить только половину работы (от обычного объема).

- Хм... Ну, тогда прошу прощения, но это всё на сегодня. До завтра я закончу рисунок чернилами.

- Хорошо. Не затягивайте. Поторопитесь, пожалуйста.

Ёшино всегда заставлял ассистентов работать до полного изнеможения, так что не смел перечить им.

- Извините, что потратил ваше время. Юу, ты тоже можешь ехать домой, - проговорил Ёшино виновато и проводил всех к выходу.

- До завтра, сэнсэй.

- Хорошенько поработайте!

Посмотрев вслед ассистентам, он вернулся в гостиную и увидел Янасэ, который отчего-то все еще был здесь. Прежде чем Ёшино спросил, все ли в порядке, вопрос задали ему:

- Что-нибудь не так?

- А? Что?

- Это из-за Хатори?

- Т-Тори? Н-нет! Вовсе, нет!

Неожиданно всплыло имя Хатори, и у Ёшино дрогнул голос.

«Теперь он точно что-то заподозрит...»

Ёшино пытался что-то сказать во избежание подозрений, но не мог вымолвить ни слова. Янасэ был угрюмым, впрочем, как и обычно. Он приглушённо спросил:

- ... Хатори что-то сказал обо мне?

- А?! Чт-чт-что? Что именно?

- ... Да так, не обращай внимания...

Янасэ уклонился от ответа.

- До завтра, - коротко кинул Янасэ и выскользнул за дверь, словно бродячий кот.

- Чт... Что за? - грустно пробормотал Ёшино, оставшись наедине со своим замешательством.

Реакция Янасэ выдала тот факт, что эти двое начали встречаться. В противном случае, Янасэ не спросил бы,говорил ли о нем Хатори. Естественно, одновременно они не расскажут ему. Должно быть, они не могут решить, кто из них должен рассказать Ёшино об этом.

«Ох... Что это за чувство?..»

Сперва он почувствовал себя угнетенным. Его переполняла мучительная неопределенность. Возможно, они не хотели оставлять его в неведении, а просто беспокоились о нем. Может быть, они просто не знали, как рассказать ему об этом.

«Но все равно это лишь догадки... Почему бы им не рассказать мне?»

Такое впечатление, будто они отдалились друг от друга - Хатори мог всё рассказать Ёшино. Именно поэтому он надеялся, что Тори вновь откроет ему своё сердце. Возможно, Ёшино был слишком самодоволен и тщеславен, раз верил в это.

Раньше Хатори рассказывал ему обо всём: о своей семье, карьере, отношениях. Хатори был слишком серьёзным и упёртым, но это он поддержал Ёшино в его решении стать мангакой. Когда Ёшино сомневался, стоит ли бросать университет ради работы мангаки, Хатори помог его мечте сбыться, просто сказав: "Если тебя выгонят на улицу, я позабочусь о тебе". Ёшино понимал, что обычно равнодушный к болтовне о мечтах Хатори преувеличивает, чтобы подбодрить его, но всё равно был тронут.

«ААА! Стоп! Стоп! Нужно работать! Рукопись!!!»

Сытый по горло размышлениями, он уселся за стол и начал рисовать со скоростью ветра. Несмотря на то, что он продолжал думать о Хатори, он закончил чернильные рисунки так быстро, как никогда. Весь день он отлынивал от работы, но вдруг у него открылось второе дыхание.

- Блин! Какого черта у меня перед глазами его лицо...?

Его неизменно серьезное выражение лица; по неизвестным причинам каменное лицо Хатори не покидало мыслей Ёшино. Он потряс головой, пытаясь прийти в себя. Неожиданно раздался телефонный звонок.

- Ах!.. Да, слушаю.

Гадая, кто бы это мог звонить в столь неподходящее время, он собрался с духом, поднял трубку. Из-за напряжения его ответ показался несколько грубым и резким.

- Это я. Как дела?

- Т-Тори?

Его сердце готово было выскочить из груди, потому что звонил человек, который так его беспокоил. Ёшино пожалел, что ответил, не посмотрев на имя, которое высветилось на определителе номера.

- П-пока всё идет хорошо, кажется. То есть, лучше не бывает!

«...Неужели. Я идиот! Вовсе не хорошо!!! »

Он пытался скрыть дрожь в голосе, но из-за волнения ляпнул совсем не то, что надо было. Ёшино вздохнул, чувствуя себя идиотом.

- ...Ясно. Значит, я беру все в свои руки, к запланированной дате сдачи в типографию успеем.

«Какогочерта?! Зачем я сказал, что все идет хорошо?!»

Усмотрев в словах Хатори скрытую насмешку, Ёшино вскипел и был готов сорваться на друга. Он не привык врать, и его задело недоверие редактора. Было ясно как божий день, что он хвастается, но, несмотря на это, Ёшино ухватился за эту ложь как дитя малое и продолжал гнуть свое:

- Я...я же сказал, что все путем!

- Не будь самонадеянным!!

- ...

Ёшино даже потерял дар речи от этого крика.

- Темп твоей работы непоследователен. Хотя сначала все путем, потом ты выдохнешься. Скажешь, нет?

- … да.

С этим сложно было поспорить, и в конечном счете Ёшино согласился, беспомощно покачав головой. Слова Хатори не были беспочвенны. Самонадеянность никогда к добру не приводит. Подумав над этим, Ёшино решил укротить свою заносчивость и немедленно взяться за рукопись; и тут до него дошло.

«Я могу сейчас говорить с Тори, как прежде, ведь так?...»

По ходу разговора он успокоился и мог непринужденно беседовать с Хатори. Осознав это, Ёшино мгновенно расслабился. Даже если у Хатори был секрет от него, портить с ним отношения не хотелось бы.

- Ну, тогда приложи максимум усилий.

- Да. Оставь это мне.

Он почувствовал, как туман в его голове начал потихоньку рассасываться и произнес эти слова от чистого сердца, надеясь нарисовать самую лучшую мангу. Ему стоит работать быстрее, не думать ни о чем кроме работы. Ёшино серьезно настроился и уже хотел повесить трубку, но тишина на том конце провода его насторожила. Обычно за словами: "Оставь это мне" следовал острый ответ типа: "Не льсти себе".

- Тори?

- ...

«Что за...?»

Он не был уверен, но ему казалось, что Тори не решается что-то сказать.

- В чём дело? Что-то не так?

Хатори одобрил раскадровки. Должно быть, надо обсудить что-то еще; Ёшино подумал, что разговор продолжится в том же русле, что и прежде. Однако то, что сказал Хатори, подтвердило прежние опасения Ёшино.

- ...Янасэ сказал, что ты ведешь себя странно.

- Юу..?

- Ага. Минуту назад он звонил мне. Что-то случилось?

- Ам...

Он был в шоке. Раз Хатори говорит об этом сейчас, значит, Янасэ позвонил ему сразу после того, как вышел из его квартиры. Янасэ, конечно, был эксцентричным парнем, но чтобы так трястись из-за чего-то - это слишком даже для него. Однако, что потрясло Ёшино больше всего, так это то, что первым делом Янасэ связался с Хатори и обо всем рассказал ему.

- Я-Я в полном порядке. И вовсе я не странный!

Ёшино отчаянно делал вид, что все в порядке. Он не мог рассказать, что знал об отношениях Хатори и Янасэ. Чем больше они будут расспрашивать его, тем крепче он будет держать рот на замке и так будет продолжаться до тех пор, пока они сами не расскажут о том, что происходит между ними.

- Ясно...

И это всё, что пробормотал Хатори в ответ. Когда Ёшино вел себя хотя немного не так, как обычно, Хатори, как правило, докапывался до причины и пытался решить проблему. Всё таки, кажется, Хатори ведет себя несколько странно.

- ...Янасэ ничего не говорил?

- А..?

У него потемнело в глазах, сердце выскакивало из груди.

«Разве Янасэ не спрашивал нечто подобное? «... Хатори что-то говорил обо мне?»

Сердце Ёшино сильно колотилось из-за всех этих совпадений. Тудум, тудум - в ушах стучало так громко, что он едва услышал, как Хатори позвал его:

- Ёшино?

- А? Д-да, что? Я ... думаю, он ничего такого не говорил... Что-то случилось?

- ... Ничего, всё в порядке.

Всё именно так, как он и думал; слова Хатори также неоднозначны. С самого рождения Хатори всегда делился с Ёшино таким, что и родителям не всегда расскажешь, а в столь неловком положении они оказались впервые.

«Что за? Какого чёрта? Когда хочешь что-то сказать, не тяни, а выкладывай как есть!»

Он совсем не знал такого Хатори. Непонятное раздражение охватило Ёшино, и он начал терять самообладание. Однако же воздержался и произнес стиснув зубы:

- Прости, кажется, ванна набралась. Мне пора.

Так как вода быстро остывала, нужно было немедленно принимать ванну – это было вполне приемлемо. Хатори, казалось, хотел еще что-то сказать, но не успел.

- Фух...

Ёшино положил трубку и громко выдохнул.

«...Я ведь знал, я догадывался, что они встречаются...»

Да, сейчас Хатори вёл себя не как обычно. Осознав это, Ёшино впал в депрессию. Нет, правда, что это? Такое... Такое непонятное ощущение в области груди, чувство подавленности. Ёшино не понимал, что именно его так угнетало. Кроме того, его все раздражало, и он чувствовал себя плохо. Кажется, он уже переживал подобные эмоции.

Ёшино отчаянно попытался вспомнить. Наконец он выудил воспоминание с задворок сознания. "Возможно тогда..?" Возможно тогда, когда Хатори начал встречаться с той девушкой. О том, что Хатори встречается с кем-то, Ёшино узнал от друга. Позже Хатори рассказал ему, но тот факт, что он вторым узнал об этом, очень расстроил Ёшино. Он не мог так просто смириться.

- Ох... Я так огорчился...

Вот и нашлось наконец название чувству, похожему на мучавшее его, и Ёшино подсознательно принял его. Это унылое состояние появилось лишь потому, что эти двое не рассказали ему о своих отношениях. Один он ничего не знал; такое впечатление, что его бросили; как же больно.

«Чёрт возьми!»

Ёшино упал на диван в гостиной; его все достало, и он очень устал.

Еще недавно он планировал скорее закончить рукопись, но теперь ему нужно хорошенько выспаться, набраться сил, чтобы продуктивно поработать. Ему бы лучше спалось на кровати, однако сейчас Ёшино не хватило бы сил добраться до неё.

«Совсем ненадолго. Потом я сделаю кофе и поработаю над рукописью»

В уме он составлял план работы, но его истощенное тело не двигалось. Ёшино крепко уснул еще до того, как осознал это...

"Оу..? Я уснул?"

Он внезапно проснулся; тьма поглотила все вокруг. Тень, перекрыв свет, нависла над ним. Мягкое прикосновение к губам. Недоумевая, Ёшино открыл глаза, чтобы понять, в чем дело, - и его зрачки расширились от изумления.

"...Тори..?"

Мужчина почему-то оказался слишком близко, так, что было сложно сфокусировать взгляд, но, несомненно, именно Хатори целовал его. Ёшино подумал, что Хатори открыл входную дверь дубликатом ключей… Но почему он целует его? Ёшино, не моргая, уставился на друга. Тот наконец заметил, что Ёшино проснулся.

- ...Ты чего творишь..?

От смущения голос Ёшино охрип. На мгновение показалось, что вопрос встревожил Хатори. Он, так ничего и не ответив, немедленно отвел взгляд.

- ...

- ...

Повисла гробовая тишина, которой, казалось, суждено длиться вечно. Глупо, конечно, вот так молчать. Ёшино попытался приподняться с дивана и произнес:

- Эй... Кстати, давно хотел спросить. Ты гей?

- ...

"Скажи уже хоть что-нибудь!!!"

Хотя Ёшино и пытался разрядить напряженную атмосферу, раздражало то, что он, как идиот, разговаривает сам с собой. Тем не менее, парень решил извлечь выгоду из сложившейся ситуации: теперь-то Хатори уж точно не отвертится и расскажет о себе с Янасэ! Ёшино успокоился и заговорил:

- Не парься. Меня это не волнует, поэтому всё в порядке, но... Нет...всё нормально, но всё же я ... Ах!

Однако, как раз в тот миг, когда Ёшино собирался сказать "удивлен", Хатори толкнул его на диван.

- Т-Тори?!

Игнорируя взволнованный голос Ёшино, Тори поспешно стянул с парня футболку и сжал его руки над головой.

- ...А? - голос Ёшино надломился. Он еще не понял, что с ним собираются сделать. Тори же настойчиво покрывал

поцелуями его обнаженную грудь, и тело Ёшино бросило в жар. Он начал осознавать происходящее.

- Тори! Что ты задумал?!

Тори плотно прижимал парня к дивану, и у того не было возможности сбежать. Он отчаянно отбивался, но со скрученными руками бороться сложно. Хатори придавил его своим телом, и пошевелить ногами тоже оказалось невозможным. Длинные холодные пальцы прикасались к его телу. Ёшино никогда не приходило в голову, что Хатори был способен на это...

- НЕТ!!! Прекрати!

Но язык Тори, уже грубо раздвинув стиснутые губы Ёшино, безжалостно проник внутрь и жадно, до боли исследовал его рот. Истерзанный язык Ёшино онемел, вдоль спины пробежал холодок. Его впервые так грубо целовали. Он даже не знал, что делать.

- А! Ах...АХ?!

Когда их губы разомкнулись, Тори медленно провёл рукой вдоль груди, нащупав сосок и, молча сжав его пальцами, начал поглаживать его круговыми движениями.

- О-остановись! Перестань!

"Ты издеваешься? Нет, ты, должно быть, издеваешься..."

Его тело задрожало от таких возбуждающих прикосновений к соскам, коже, и низ живота заныл от желания. Но, несмотря на то, что Хатори трахал Ёшино так, будто он - самый желанный в мире человек для него, последнего унижало то, что его тело так реагировало на принудительные ласки. Это было скорее приятно, нежели наоборот. Ёшино умирал от удовольствия, его возражения противоречили действительным чувствам. Он лицемерил, когда просил прекратить. Он не узнавал себя.

- Нет! Тори!... Хатори!!!

О чем он вообще думал? Причем во взгляде Тори было столько боли, столько страдания, тогда как он так настойчиво насиловал своего друга…

- ... А-ах ..!

Когда рука Тори опустилась к пуговице джинсов, Ёшино невольно остро ощутил жар между ног. Тори сильно прижал коленом верхнюю часть джинсов, и Ёшино пронзительно закричал. Однако Хатори яростно разорвал пояс и спустил джинсы вместе с трусами.

- Прекр… что ты… а-ах!!!

Тори обхватил его затвердевший член и грубовато потер мягкую плоть. Ёшино замер – эта ласка положила конец его попыткам высвободиться. Боль и удовлетворение пронзили его тело, уязвив гордость. Он не верил, что всё это происходит с ним. Похоже, Хатори уже не остановить.

- Ха...

Хатори, совсем сбросив джинсы и трусы с Ёшино, поднял его ослабевшие ноги. И, облизав палец, протолкнул его между ног Ёшино.

- Бо-больно..!

Влажный палец ворвался в чувствительное место. Узкое отверстие противилось болезненному вторжению, но Хатори все истязал его, расширяя проход.

- А..! Стой! Тори... Сто... сто..!

Гримаса боли исказила лицо насильника при звуке хриплого голоса Ёшино, умоляющего остановиться. Однако Тори и не собирался отступать.

- Н-нет! Умоляю тебя... не так...

Изучив реакцию его тела, Тори наконец вытащил палец. Однако не успел Ёшино расслабиться, как что-то влажное и горячее вторглось между его ног. Не давая даже опомниться, Тори сжал бёдра Ёшино и потянул их на себя; его горячий член ворвался в беззащитное тело.

От потрясения Ёшино придушенно вскрикнул.

- ...!

Какая опустошающая боль... Весь мир, кажется, окрасился в кроваво-красный цвет. Задыхаясь от вторжения, он ощутил желание Хатори, клокочущее у него внутри.

- ...Почему ... так...

Сопротивляться не было сил - уставшее тело предало Ёшино, и Хатори крепко сжал его в своих объятиях. Хотя Тори взял его силой, сердце защемило, когда мужчина так прижимал его к себе. Глаза Ёшино потемнели. Когда он закрыл их, одинокая слеза покатилась по щеке.

- ...извини, - наконец выдохнул Хатори.

- ...Тори… а-ах... ха-а!!!

Ёшино не успел ответить - их переплетенные тела накрыло волной наслаждения. Ёшино сгорал изнутри из-за вибрирующих движений, а голос вышел из-под контроля:

- А... ха...ах! Ах..!

Он чувствовал не только боль, а еще и...неистовое желание, вновь зарождавшееся в его теле. Ёшино постепенно терял чувство реальности.

- ...Ах... ох- аах..! - негромко застонал парень.

И тело его, и сознание запутались. Как и старый, скрипучий диван, он, казалось, вот-вот разорвется. В затуманенной голове сверкнула мысль:

"Если бы я сейчас разбился на тысячу осколков, то ничего не почувствовал бы..."

Теряя сознание, он посмотрел в глаза Хатори. Лицо у Хатори почему-то было даже более несчастным. Ведь больно было Ёшино; но тогда почему у него, насильника, такое лицо?

"...Не смотри так, будто сейчас заплачешь..."

Несмотря на случившееся, Ёшино сейчас, будто по инерции желал продолжения ласки, хотя и был на пределе:

- Хаа, ах...аах..!

Он больше не мог оставаться в сознании. Мир вокруг угасал, его веки опускались. Будто издалека донесся тихий шепот Тори:

- ...Я...всегда любил тебя...

Почему он сделал это с ним? И почему теперь говорит такие вещи? Ёшино совершенно запутался в собственных чувствах.

"... Зачем, зачем ты говоришь это... Я, правда… не понимаю..."

- ...Я... - слова, которые должны были вырваться, застыли в горле, как и его угасающее сознание. Последним, что он слышал в тот день, было его слабое дыхание...

Часть 4

— Уф... голова кружится... — застонал Ёшино, валяясь с высокой температурой в постели.

Завершив рукопись, он отключился; мышцы ныли, голова раскалывалась от напряженной работы. Несмотря на это, он умудрился отослать рукопись в срок, за что был в шутку назван профи. В действительности дела обстояли хуже некуда: пришлось извиняться перед многими сотрудниками. За все время работы он никогда так не падал в грязь лицом, как в этот раз.

— Ох.

Он не мог сосредоточиться на рукописи из-за навязчивых мыслей о том, что с ним сделал Хатори; тем не менее, работа остается работой. С профессиональной точки зрения категорически нельзя смешивать личное с работой. Как бы сильно это "личное" ни беспокоило его...

К сожалению, мечты так просто не воплощаются в реальность...

Понимая это, он все же опустил руки, не потрудившись найти выход. Чем больше он пытался ни о чем не задумываться, тем чаще возникали навязчивые мысли о Хатори. Такое с ним случилось впервые.

Ёшино мучили постыдные воспоминания, из-за которых он не находил себе места. Но как бы он ни старался объяснить поведение Хатори, все равно не мог понять его мотивы.

"Думай - не думай, дело ясное, что дело темное".

Наконец он отложил все переживания на потом и заставил себя переключиться на рукопись. Как обычно рукопись отсылалась в последнюю минуту, и Ёшино пришлось хорошенько попотеть, дабы его работа попала в следующий номер манги. Конечно, ему крупно подфартило. Слава богу, рукопись включили в выпуск, но это только благодаря усердной работе ассистентов и Хатори, который то и дело вел переговоры с разными отделами касательно отсрочки окончательной даты сдачи. Пока Ёшино заканчивал рукопись, они ничего кроме работы не обсуждали, но каждый раз при встрече избегали взгляда друг друга.

"... Мне так, конечно, намного проще, но..."

С горем пополам Ёшино дописал рукопись, и наконец, расслабившись, расклеился и подхватил вирус.

— Позже перед всеми извинюсь...

Никогда еще он не причинял стольким людям неприятности. Он в огромном долгу перед своими преданными помощниками.

Ёшино подумал, что придется готовить кушать самому, после того как почувствует себя лучше и вновь станет на ноги

"Он может и позже прийти..."

Дописывая рукопись, Чиаки всевозможными способами избегал Хатори, но так дальше не могло продолжаться. Будь Хатори просто знакомым, после произошедшего можно было бы вовсе не встречаться и игнорировать его. Однако они с Хатори лучшие друзья и сотрудники. Никуда не денешься: Хатори остается его редактором. Во всей этой ситуации больше всего напрягает безысходность.

— Почему все произошло именно так …? — пробормотал он, ворочаясь с боку на бок. Сколько бы он ни задавал себе этот вопрос, разумный ответ так и не нашелся. Даже если бы ответа не существовало, он все равно не прекратил бы ломать над этим голову.

"Возможно, Тори с Юу поссорились?"

С какой стороны ни посмотри, а в тот дождливый день все выглядело так, будто бы эти двое поругались, прежде чем поцеловаться. Значит ли это, что они расстались? Тогда получается, что Ёшино неправильно растолковал слова Янасэ. Ёшино всего трясло от возмущения, когда предполагал, что Тори хотел его только потому, что он оказался под рукой.

"Получается я - замена Юу…?"

Такая страсть, эти сильные руки, грубо сжимающие в объятиях, требовательные поцелуи - все ему досталось как замене Юу?

"Замена! И это все, что я для него значу?"

Мрачные мысли изнуряли его, по щекам катились слезы от унижения и опустошенности. Конечно, бесило то, что его изнасиловали. Если бы на месте Хатори оказался кто-нибудь другой, то он непременно обратился бы в полицию. Однако это был Тори, поэтому Ёшино ждал объяснений непосредственно от него. Кроме того, он считал, что важнее всего понять Хатори, но злился сам на себя, потому что так и не разгадал истинных намерений друга.

"Почему он не обсудил все со мной? Прежде чем это сделать... Или может он считает, что я не могу давать дельные советы?"

Душа была не на месте. Ёшино боялся, что его ни во что не ставят, и это убивало его. К тому же...

— Почему же он не нравится Юу?

Ёшино считал Хатори классным парнем. Он не понимал, что именно в Хатори не устраивает Юу. Несомненно, они были бы счастливы, если бы встречались. Несмотря на все предубеждения по поводу однополых отношений, отказывать такому мужчине как Хатори просто глупо. Если бы Янасэ колебался, принимать ли ему ухаживания Хатори и хотел узнать мнение Ёшино по этому поводу, тот, долго не раздумывая, убедил бы друга отбросить сомнения, но...

В глубине души больше всего Ёшино боялся, что его истинные чувства вырвутся наружу.

— Чёрт!

Возможно, эти ощущения не покидают его, потому что тело помнит прикосновения его рук...

"Я даже и не представлял, что он может быть таким ..."<i/>

Ёшино впервые видел Хатори настолько эмоциональным. Сила чувств Хатори к Янасэ очевидно не уступала силе его стальных объятий. Ёшино никогда не догадывался, что Хатори такой страстный.

— Как жаль, что я ему не нравлюсь...

Последняя фраза вывела Ёшино из глубокой задумчивости.

— А?! Что я несу?!

<i>"Нетушки. Так только в сёдзё-манге бывает. И вообще, мне все равно!"

Пока он искал самооправдание, опять подскочила температура.

— ... если бы все оказалось только сном...

Да, все это было страшным сном. Вот он скоро просыпается в их неизменном кафе, напротив него сидит Хатори и они возбужденно обсуждают недочёты в рукописи. Как часто случались вот такие завалы перед окончательной датой сдачи, но это все равно можно было выдержать в отличие от их с Хатори натянутых отношений. От подобного мозгодробительства Ёшино чуть с кровати не свалился. Вдруг послышался звук входящей смски. Он взял мобилку со столика:

— Сообщение? От Юу наверное.

Когда Ёшино слег от болезни, именно Янасэ был рядом и вызвал скорую. Ёшино не видел смысла лежать в больнице и вернулся домой, но Янасэ так о нем беспокоился, что отсылал смски одну за другой.

— Ах...

Смска пришла от Хатори и вот, что в ней было:

"Спасибо, ты хорошо поработал. Как самочувствие? Если тебе очень плохо, я позвоню своему доктору, вызову его к тебе на дом. Ты усердно работал, поэтому у нас сейчас появилось свободное время. Помнишь, мы собирались на фестиваль фейерверков на этих выходных, чтобы взглянуть на все воочию и ввести в сюжет. Поправишься, сходим? Если будешь в состоянии прийти, обсудим то, что произошло несколько дней назад.

Хатори".

Прочитав смску, он горько усмехнулся; писать прямо, без обиняков - это так в его духе.

— Как же похоже на него...

Ёшино был только за. Он восхищался прямолинейностью Хатори. Ведь мужчина мог сделать вид, что ничего между ними не было, однако Тори, кажется, не собирался увиливать от разговора о произошедшем. Ёшино, правда, не задумывался каким образом вообще можно избежать объяснений при таких обстоятельствах. Единственное, чего он желал, — это чтобы вся эта история оказалась сном.

— На самом деле ему нравится Юу...

Очевидно, что Хатори очень нравится Янасэ... Отказ Юу вывел обычно уравновешенного Тори из себя, что и привело к столь непредсказуемым последствиям. Время утекало, Ёшино собрался с мыслями и немного успокоился.

Ёшино загрустил, но все же решил пойти на запланированный фестиваль фейерверков.

— Хочу быть рядом с ним...

Именно поэтому Ёшино хотел поговорить начистоту с Тори и выслушать аргументы друга. Всей душой Ёшино желал, чтобы все уладилось.

Часть 5

Потихоньку Ёшино шел на поправку. Позитивный настрой помог ему встать на ноги. Более того, на харчах Янасэ, Ёшино постепенно набрал в весе, снизившемся после болезни и нервотрепки по поводу окончательной даты сдачи рукописи.

И вот наступил день, назначенный для проведения фестиваля фейерверков...

Они договорились встретиться около небольшого храма - в месте противоположном от того, где проводился фестиваль. Смеркалось... Когда Ёшино пришел, Тори уже его дожидался. Хатори оделся неофициально, скорее всего, потому что у него был выходной. Ёшино заметил друга, и его сердце вдруг пропустило удар.

«Что это? Кажется, что сейчас сердце из груди выскочит...»

Ёшино внушил себе, что причиной подобной реакции, был непривычный прикид Тори, и окликнул друга:

— Эй!

Парень собирался вести себя как обычно, однако его голос надорвался.

« Блин...Чего это я мямлю...»

Ёшино опасался, что Хатори заметит его волнение, но тот, как ни странно, и сам выглядел встревоженным. Между ними ощущалось, чуть ли не физическое напряжение.

— ... Пойдем. Знаю хорошее место, откуда можно лучше разглядеть фейерверки.

Хатори прибавил темп, и Ёшино поспешно зашагал вдогонку. Воцарилась тишина, которую не желал прервать ни один из них. Мужчины молча, шли в противоположную от фестиваля сторону, пока перед ними не раскинулся пустынный берег реки.

— Это здесь?

— Да, знакомый посоветовал. Местные редко сюда приходят. К тому же, отсюда лучше видно фейерверки.

— Ясно.

Разговор вновь оборвался. Шум фестиваля остался далеко позади. Лишь пение цикад и журчание воды нарушали покой этого уединенного места.

«Подождем начала салюта, тогда и поговорим».

Решив повременить с разговором, Ёшино собирался умоститься на берегу, когда Тори вдруг заявил:

— У тебя будет другой редактор.

— А?! Почему?! — он уже было присел, но неожиданное известие заставило его застыть на месте.

Ёшино изумленно уставился на Хатори, а тот невозмутимо продолжил:

— В этот раз только я виноват, что рукопись была сдана не вовремя. Я потерял твое... автора доверие, следовательно, мое решение уволиться вполне обосновано. Тебя никто не сможет заменить, другое дело - я. К счастью, у нас в отделе много отличных редакторов, — сообщил Хатори без обиняков, не давая себя перебить.

— Такано уже дал согласие и если у тебя есть кто-то на примете...

— Стоп! Погоди! Почему так неожиданно?! - вспылив, Ёшино внезапно перебил Хатори. Неужели он позвал его сегодня не для того чтобы обсудить то, что произошло несколько дней назад. По-видимому, Хатори, еще даже не узнав мнения Ёшино, уже нашел выход из ситуации.

— Я так решил.

— Что значит ты "так решил"?! Остынь, Тори! Нет, так не пойдет, мне надо успокоиться!

Ёшино был в полном замешательстве, когда Хатори добавил всего три слова:

— Я люблю тебя.

«...А?»

У Ёшино помутилось сознание от слов, произнесенных так механически-монотонно, будто перечень ингредиентов для салата.

— Хотел сам признаться, хоть ты уже об этом знаешь.

Ёшино опешил, Тори, будто говорил о само собой разумеющихся вещах.

«Любит меня? И я должен был знать? Черт возьми, о чем он?!»

Ёшино отвлекся на внутренний монолог и потерял нить разговора. Парню на минуту показалось, что он ослышался, поэтому попросил Тори повторить еще раз:

— Прости, я плохо расслышал...Что ты только что сказал?

— Я люблю тебя. Сколько себя помню, всегда любил только тебя, — с каким-то обреченным выражением лица Тори взглянул прямо в глаза Ёшино и четко вымолвил каждое словечко.

На этот раз парень отчетливо осознал все, что сказал Тори, однако признание не помогло разложить все по полочкам, а наоборот запутало Ёшино еще больше.

— Постой! Разве ты не Юу любишь?..

«Тори любит Юу, а Юу любит Тори, так ведь? Юу, наверное, побоялся признаться в своих чувствах и отказал Хатори, а тот, чтобы не уронить собственное достоинство, хочет меня использовать... в качестве замены?»

Слова Хатори абсолютно не совпадали с предположениями Ёшино. Судя по тому, как брови Тори сошлись на переносице, вопрос явно вызвал у него негодование:

— С чего бы мне в него влюбляться?

— А? Что ты имеешь ввиду? Неужели ты и Юу не...

— Чушь какая! Вот ведь! И с чего это ты взял вообще?- сморщился мужчина от отвращения.

Да уж, вряд ли так ведут себя, когда слышат имя любимого.

— Тогда ... выходит, ты и впрямь любишь меня???..

— Я думал, что ты ведешь себя странно, потому что узнал от Янасэ о моих чувствах.

— Во...вовсе нет!.. — парень моментально выпалил в ответ, ведь Янасэ и взаправду не раскрывал секрет Хатори.

Ёшино вспомнил тот недавнишний, двусмысленный звонок, который предопределил их судьбу. События того дня красочно стояли перед глазами — и вот он вновь содрогается от того, что его друзья задают один и тот же вопрос. Ёшино посмотрел на себя со стороны и понял, что не смог тогда скрыть волнения. Не удивительно, что Тори все неправильно понял.

«Вот почему он пришел тогда ко мне...»

Только сейчас до Ёшино дошло, как сильно он заблуждался. Тори посмотрел на крайне изумленного друга и моментально отвел взгляд в сторону реки.

— Я выбирал такую профессию, чтобы всегда находиться рядом с тобой. Когда я стал твоим редактором, счастье переполняло меня. Однако я понимал, что ты гетеро, поэтому мне пришлось много лет скрывать свою любовь.

— Чт..что? Это же...

Ёшино удивился до глубины души и медленно осел на землю. Хатори так долго молчал и работал редактором только ради него...

— Но я ничего не замечал...

— Я сделал все, чтобы ты не узнал, — хоть внешне Хатори и выглядел равнодушным, но непрерывная игра в прятки, должно быть, разрывала его душу на части. Ему приходилось держать себя в руках, а ведь утаивать правду не так-то и просто.

« Целых 20 лет я зависел от его доброты, но был так слеп...»

Чувство вины захлестнуло Ёшино. Какой же он после этого автор сёдзе-манги, раз не видит дальше собственного носа.

— А, эх...ну, что же... хочешь сказать, что я был твоим наваждением? — пытаясь немного сгладить неловкую ситуацию, Ёшино задал вопрос невпопад.

Он тихо рассмеялся своей "шутке", однако вопреки всем его ожиданиям, за ней тут же последовал серьезный ответ:

— Был…всегда.

— ...

От смущения лицо Ёшино залилось краской, сердце выскакивало из груди.

Тьма отвоевала большую часть бархатных небес, изгнав солнце, окрасившее горизонт пурпурным мерцанием.

— Чт...что это ты такое говоришь? И мне даже ничего не... — пожаловался Ёшино, чтобы не выдать своего волнения.

Он надеялся, что в сумерках Хатори не заметит его пылающие щеки.

Хатори косо усмехнулся и произнес с толикой самоиронии:

— Хуже не бывает: парень, которого ты 28 лет считал другом, оказывается, сохнет по тебе. И каково это? Отвратительно, не так ли?

— Вовсе не отвратительно.

« А? Да. По сути, мне даже не противно...»

Несмотря на то, что мужчина изнасиловал Ёшино, у него не было ощущения брезгливости при воспоминании о поцелуях Тори. Осознав это, Ёшино накренил голову к плечу:

— Знаешь, я правда не считаю...

— Не заморачивайся. Забей на мою любовь. Прошу извини за то, что использовал тебя тогда. Столь ужасный поступок совершенно непростителен, но мне действительно очень жаль, — низко поклонившись, искренне произнес Хатори.

С тех самых пор, как Хатори стал выше, Ёшино не думал, что настанет день, когда он будет смотреть на друга сверху вниз, а не наоборот.

— Находясь рядом, я больше не могу сдерживаться. Боюсь вновь причинить тебе боль... Мне лучше держаться от тебя подальше, — в поддержку своих слов Хатори тут же отстранился от Ёшино и вытянулся на откосе у берега реки. Ёшино взбесила попытка Тори отдалиться, и парень уперто лег подле друга, почти касаясь его плеча.

— Тори, ты — беспросветный эгоист!

— Прости. Клянусь больше никогда не терять контроль над собой, — ответил он с горечью в голосе на критическое замечание и отвернулся от Ёшино. Почти в тот же миг небеса вспыхнули миллионами огней. Раскатистый звук пронзил ночное пространство, глаза Ёшино засияли от восторга. Пришло время красочных фейерверков.

— Красиво-то как.

— Да.

Сколько воды утекло с того дня, как они с Хатори вот так любовались фейерверками. Не отводя глаз от искристого салюта, Ёшино скороговоркой выпалил:

— ...Люблю-тебя-Тори.

— Ага, как друга детства, — мгновенно ответил Тори, так что Ёшино не нашелся, что ответить.

— Молчи, все и так понятно, я уже давно смирился (потерял всякую надежду), — в этих словах снова послышался тот же тихий смешок и сердце Ёшино защемило.

— Это не так. Серьезно... Я люблю тебя, кажется... Знаешь, мне сложно разобраться в своих чувствах ведь мы всегда были неразлучны, и я привык к тебе.

Он не мог различить любовь это или всего лишь дружба; оставить все как есть или дать отношениям перейти на новый этап...

Лихорадочно прокручивая в голове все варианты, он отчаялся найти выход. Впервые в жизни он сам не знал, чего хотел.

«Я все-таки близорукий дурак...»

В их отношениях все было предельно ясно: белый оставался белым, черный – черным. Иного не дано – серого не существовало. Вот почему продолжительное время Ёшино видел в Хатори только товарища. Он воспринимал все как должное и не задумывался, насколько они близки.

— Да, мы очень близки. Близкие, но не как члены семьи. Намного ближе, — проницательно изрек Хатори. Ёшино вздрогнул.

«Блин, он видит меня насквозь... А я дурак целых 20 лет не замечал его чувств...»

—... Прости. Я сейчас, наверное, должен сказать что-то типа: "Ох, я тоже только тебя одного любила!!!", мы поцелуемся, будем жить долго и счастливо и умрем в один день.

Ёшино удалось немного рассмешить Хатори, однако его смех заглушили громозвучные фейерверки.

— Ду-би-на. Жизнь — это тебе не сёдзе-манга. Хэппи-эндом редко что заканчивается...

— ...

Хатори повернулся лицом к Ёшино и ему на минуту показалось, что Тори счастлив.

« Так! Шутки в сторону, что если я и дальше буду сидеть, сложа руки?.. В таком случае он просто-напросто исчезнет из моей жизни...»

Он не питал ненависти к Хатори. Напротив, он его любил. Однако, как и уточнил только что Тори, это была любовь к другу детства или же к сотруднику; он не мог сказать наверняка, была ли это романтическая любовь. Единственное, в чем он был уверен на сто процентов, так это в том, что не хочет терять Хатори.

— Недавно Юу сказал, что я слишком полагаюсь на тебя.

— Янасэ?

— По-моему, Юу прав. Я завишу от тебя и на работе, и даже в личной жизни. Понимаю, что не имею права тебя просить, но... не уходи от меня, — нечетко пробубнил Ёшино и добавил шепотом, — я хочу тебя себе всего.

Хатори, напустив на себя вид а-ля знаю-тебя-лучше-чем-ты-сам, объяснил:

— На самом деле ты совсем не полагаешься на меня. Я не нужен тебе. А думаешь так, потому что я сейчас здесь, с тобой.

— ...

И кто сможет стать заменой Тори? Не будь Хатори рядом, как сложилась бы его жизнь?

— Не беспокойся. У нас в издательстве работают только профессионалы, так что на этот счёт будь спок, — сказал он и в шутку добавил, что с личной жизнью Ёшино придется разбираться самостоятельно.

Именно это и не устраивало парня:

— Если ты не будешь моим редактором... значит ли это, что ты не хочешь со мной видеться?

— ...

— Что?! И разговаривать со мной больше не будешь?!

Хатори сел, чтобы Ёшино не увидел выражения его лица:

— Так будет лучше. Лучше для нас обоих. Прости, но мне пора...

— Стоять!

Когда Хатори поднялся с утеса и уже собрался было уходить, Ёшино инстинктивно схватил его за руку. Все случилось спонтанно, прежде чем успел осознать это, уже сжимал руку Тори. Хатори медленно повернулся и, выдавив подобие улыбки, попытался освободиться:

— Пусти. Мне больно.

— Нет.

«Он покинет меня. Нет! Ни за что! Никогда не прощу себе, если дам ему сейчас уйти».

Он не знал почему, но единственное, чего он сейчас хотел, это задержать Хатори.

— Сделай это еще раз.

— Сделать что?

— Поцелуй меня. Я скажу тебе, если мне будет неприятно.

В жизни Ёшино наступил переломный момент, но именно сейчас он не знал какой путь выбрать. Если разум молчит, то возможно язык тела окажется красноречивее. Ради того, чтобы не потерять Хатори, Ёшино решился на смелый шаг.

— Брось! А то пожалеешь.

Хатори на этот раз уже сильнее дёрнул руку, однако Ёшино упрямо цеплялся за нее как за соломинку, как за последнюю надежду.

— Каждый выбирает для себя, и я сделал выбор. Я запутался, и если сейчас не разберусь, то ни о чем другом не смогу думать.

— ...

Хатори удивился настойчивости Ёшино и притих.

«Тори, идиот! Не молчи, скажи хоть что-нибудь...»

Ёшино терпеливо сносил эту подавляющую тишину, но его нервы уже были на пределе. Внезапно Хатори расслабился.

— ...Ну, ладно, — только и сказал мужчина и нежно погладил щеку Ёшино ладонью. В то мгновение, когда Ёшино ощутил касание чувственных пальцев, Тори накрыл его губы своими.

— Ммм!...

«...Слышны отзвуки фейерверков».

Губы Хатори были холоднее, чем температура его тела, однако это было очень приятно. Как и предполагал, никакого омерзения он не почувствовал. Даже наоборот — возникло такое впечатление, что поцелуй абсолютно естественный.

— ...Ах... — его вздох положил конец очень долгому поцелую.

— Ёшино?

— ... Чт…что?..

Когда его имя слетело с губ Тори, Ешино, наконец, пришел в себя, чтобы тут же сгореть от стыда.

«Блин! Что же теперь делать? Как себя вести?».

Он не почувствовал отвращения, но и не мог оставаться спокойным, да чего уж там, он потерял дар речи. Когда он отважился поднять взгляд, глаза Тори как никогда излучали бескрайнюю нежность и умиротворение.

— ...!!!

Под этим взглядом его сердце заколотилось с бешеной скоростью.

«Почему он так спокоен? Смутился хотя бы для виду!!!»

Хатори поднялся и, повернувшись к Ёшино, который от стеснения опустил глаза, подал руку.

— Пойдем домой.

— ... Да, — парень согласно кивнул, когда Хатори наградил его искренней улыбкой. Ёшино крепко сжал протянутую ему руку.

* * *

— Фу-ух! Промокли до нитки! Сперва, наверное... ванную примем, а потом уже переоденемся в сухое?

Вбежав в коридор, Ёшино недовольно поёжился из-за холодных капелек, ручейками стекавших по телу. Парень обрадовался, когда Тори согласился зайти к нему домой, но буквально через пару минут начался сильный, как из ведра, дождь. Вот уж "прекрасная" погодка для фестиваля фейерверков.

— Тори, ты чего? А ну-ка, входи немедленно!

Хлынул проливной дождь, а зонтик никто из них не взял. Ёшино отговорил друга ехать домой и пригласил в гости. Все уже было сказано, однако неизвестно почему Ёшино боялся отпускать Хатори. Ёшино детально описал все, что ждет честных людей, когда те под дождь попадают, и с горем пополам затащил Хатори к себе домой. Ёшино жил как раз недалеко от реки. Впрочем, притащить-то он себя дал, но порог ванной комнаты переступать без боя, по-видимому, не собирался.

— Буду очень благодарен, если ты одолжишь мне полотенце и зонтик.

— Идиот, хочешь простудиться? Ты мне так весь дом забрызгаешь, иди сюда.

Он потянул Хатори за собой в ванную и приказал раздеваться, а сам открыл кран, чтобы наполнить ванную горячей водой.

— Остается дождаться пока наберется вода.

— Ага.

Хатори подчинился и бесшумно стянул мокрую рубашку. Ёшино в свою очередь снял сырую футболку и одним махом отправил ее в стиральную машинку.

— Твою тоже надо постирать, бросай ее сюда. А, да, держи полотенце.

— Угу.

Хатори взял полотенце и небрежно вытер влажные волосы. Ёшино также впопыхах вытер голову и грудь, затем взялся за прилипшие к коже джинсы. Однако, расстегивая жесткий, намокший ремень, он внезапно поймал на себе взгляд Хатори.

«...Ох».

Ёшино слишком поздно опомнился — каждый из них уже рассматривал обнаженный торс другого совершенно в ином свете. Помимо воли он пошатнулся.

«Ч-, ч-, ч-, чего это я так разволновался?! Ведь я с детства видел его обнаженным».

Раньше они миллион раз принимали вместе ванную. Теперь тело Тори выглядело несколько иначе, чем то, каким он его запомнил.

« Как бы то ни было, он возмужал, превратился в сильного, зрелого мужчину... Я такой дохляк по сравнению с ним...»

— Э-э...

«Откуда в нем столько страсти?» — спонтанно всплывший вопрос вызвал воспоминание о том, что между ними произошло несколько дней назад. Тори притрагивался к каждой частичке его тела, изнасиловал, довел до слез. В тот раз он считал себя заменой Янасэ, но сегодня он узнал о подлинных чувствах Хатори и не мог справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Я…я думал вода наберется быстрее... — Ёшино пробормотал себе под нос и, оторвав взгляд от Хатори, повернулся к зеркалу. Не придумав ничего получше, Ёшино сделал вид, что активно вытирается, и как бы невзначай обмотался полотенцем, чтобы Хатори не смог увидеть его голым.

— А, кстати... Ты пользуешься спа-добавками для ванн? Читатели понаприсылали, но я обычно принимаю душ, и никак не выпадает удобного случая их попробовать.

Дабы хоть капельку успокоиться, он решил говорить на какую-то незначительную тему. Суетясь, Ёшино встал на цыпочки, чтобы достать принадлежности для ванн с полки над раковиной, но моментально остановился, когда услышал шепот Хатори за спиной.

— ... Как тебе поцелуй?

— Чт… что ты имеешь ввиду под "как"?..

— Тебе было неприятно со мной целоваться?

Ёшино наткнулся на его взгляд в отражении зеркала и не смог отвести глаз; так разнервничался, что у него пересохло в горле. Парень судорожно сглотнул и подумал, что то, что с ним творится, — верх неприличия.

— ...Это... это не было... слишком отвратительно, но...

— Но?

— Но...

« Какого черта я нокаю?! Что это за девичьи ужимки?»

Хатори подступил на шаг к заикающемуся и красному как рак парню.

— ...Хочешь соблазнить меня таким выражением лица? — выдохнул Хатори прямо в ухо Ёшино и медленно опустил полотенце, обернутое вокруг его плеч. Оно упало на пол, и Ёшино лихорадочно наклонился, чтобы вернуть мнимую преграду на место, но Хатори не пустил его. Мужчина обнял его сзади, от чего внизу живота затрепетали бабочки. В детстве они часто понарошку дрались друг с дружкой, однако этой ночью их кожа впервые соприкасалась таким образом.

— Если нет, то прекращай.

— Т… Тори?..

От необычайно глубокого голоса по телу пробежал холодок. Хатори уткнулся лицом в плечо Ёшино и тихо произнес:

— Чиаки, я люблю тебя.

— ...

« Неужели он только что обратился ко мне по имени?..»

Когда Хатори последний раз называл его по имени? В начальной школе, нет, вплоть до тех пор, как вместе ходили в садик, они называли друг друга по имени. Однако, повзрослев, начали чувствовать себя нелепо и в какой-то момент стали обращаться по фамилии.

— То...ри...

Хатори обвил его своими холодными руками; мужчина прижался вплотную, и Ёшино к своему великому удивлению заметил, что сердце Тори отбивало такт более сильный и быстрый, нежели его собственное.

«И он тоже волнуется...» — догадался Ёшино.

Парень затаил дыхание, прислушался к мелодии сердца, когда немного погодя Тори укусил его за шею, будто бы намекая на то, что не в силах больше терпеть.

— Ты ч...!

Хатори пососал нежную кожу, медленно провел языком по длинной шее, от чего Ёшино откинул голову назад, и, уткнувшись в твердую грудь, подставил кадык. Хатори лизнул впадинку под шеей и поднялся вдоль горла до подбородка.

Жар разлился по всему телу, и Ёшино задрожал.

— Чиаки, - лизнув завиток ушной раковины, он прожег Ёшино пристальным взглядом в отражении зеркала.

— Ха-ах! — неумышленно застонал Ёшино, ощутив ласковое касание шершавого языка в ухе.

Наконец Ёшино попал в плен как глаз Хатори, так и его железных тисков.

— Нравится? Чиаки... если не сбежишь сейчас, потом не отпущу, — выдвинул он ультиматум.

Однако у парня так пересохло в горле, что он не мог выдавить из себя ни слова, не говоря уже о просьбе остановиться. Объятия начали ослабевать, однако Ёшино посмотрел в зеркало на друга с досадой.

— Э-это... поздно, чего уж там...

— ... Спасибо.

После этих слов Хатори резко повернул Ёшино, чтобы видеть выражение его лица и по непонятной парню причине опустился перед ним на колени.

— Держись, — мужчина приказал ему взяться за раковину, и он, хоть и недоумевая, послушался; затем Тори одним рывком опустил мокрые, приклеившиеся к коже джинсы вместе с трусами.

— То-Тори?! — Хатори не обратил внимания на удивленный возглас и взял член парня в кольцо сжатых пальцев.

— Ты здесь такой холодный. Не бойся. Сейчас согрею тебя.

— А?..

Сперва Ёшино не до конца вник в то, что сказал друг, зато со всей остротой осознал, когда его член скрылся во рту у Хатори.

— !!!

Ёшино никогда не прибегал к услугам секс-индустрии, да и ни одна из девушек, с которыми встречался, не делала ему минет. Мысли пребывали в абсолютном хаосе от полнейшей растерянности и стыда, но все же тело его, как и обещал Хатори, сразу же начало согреваться.

— О...ах!..

Хатори ни на секунду не усомнился начет того, что делать с его мужской плотью и плавно скользнул языком по ее поверхности. Сжав трепещущие бедра Ёшино, мужчина лизнул основание члена, пососал головку, после чего уперся кончиком языка в маленькое отверстие.

— Ах!..

Одни лишь хлюпающие звуки и учащенное дыхание наполнили стены тесной ванной комнатушки. Впервые Ёшино доставляли столь непревзойденное удовольствие, он изо всех сил хватался за край раковины.

« А ведь...все это неправильно...»

Густое, тягучее ощущение истомы окутывало, дурманило, опьяняло, но Ёшино как-то умудрился подавить очередной стон. Хатори, тем не менее, не собирался на этом останавливаться, умышленно доводя парня до исступления; он плотно сомкнул губы и потер пальцами затвердевший член.

Бешеное сердцебиение громогласно раздавалось в ушах. Ёшино ощутил, как внутри накапливается сперма, а вот когда ей суждено выплеснуться, - вопрос времени.

— Пусть...пусти...

— Все в порядке. Расслабся, — лаконично посоветовал Хатори и вновь взял в рот эрегированную плоть, чтобы продолжить чувственно забавляться с Ёшино, который был уже почти на пределе. Хатори крепко сжал его и неистово отсосал, намеренно доводя друга до оргазма.

— Ух! А!.. Тори!.. Хватит...

Ёшино запустил пальцы в жесткие волосы Тори, предприняв отчаянную попытку отстранить от себя его голову, однако потерпел фиаско, так как парализованное наслаждением тело было ему неподвластно — руки не слушались, и ему не удалось устоять перед натиском Хатори. Почувствовав свое преимущество, Тори начал сжимать головку члена поочередно то, усиливая, то умеряя хватку, что заставило Ёшино приблизиться к пику блаженства.

— Нет, ах ... А-АХ!.. — Протяжная судорога свела тело Ёшино, и он кончил прямо Хатори в рот.

Сознание отключилось в упоительном удовлетворении, но... вид Тори, глотающего сперму, моментально привел его в чувства.

— Что это ты сейчас глотнул?!.. – Ёшино испуганно схватил мужчину за плечи и хорошенько встряхнул его. Тори же выглядел вполне удовлетворенным, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Это твое.

— Выплюнь! Сейчас же выплевывай!

— Зачем?

— Что значит "зачем"?.. Оно же грязное!!!

— Все, что связано с тобой, не может быть грязным. И потом, тебе ведь понравилось?

— Ха? А... ну... это ... да ... думаю, что да... — от сильного смущения конец предложения он произнес почти шепотом. Ёшино немного успокоился, поняв, что сумел удержаться на ногах, но стыд накрыл его с головой, когда он увидел, что Тори оставался невозмутимым.

— Вот и отлично.

— ...!

« Хорош ухмыляться...» — неужели обычно хладнокровный Тори наградил его столь очаровательной усмешкой да еще и в такой момент?!

Как только Ёшино подумал об этом, тотчас улыбка превратилась в напряженный оскал.

— Прости, я также уже на пределе.

— А?

Хатори резко поднялся с колен, и Ёшино не успел и глазом моргнуть, как вновь оказался повернут лицом к раковине. По одному Тори ведомой причине, мужчина взял с полки лосьон для бритья и, выдавив немного на пальцы, начал неторопливо намазывать скользкую жидкость между ягодиц парня.

— Тч!.. Ты чего творишь?!! — возмущенно вопрошал Ёшино, вздрогнув от прикосновения холодных склизких пальцев.

— Пожалуйста, потерпи, — извинился Тори, — ко следующему разу я тщательнее подготовлюсь.

— Сл-следующему? Но..в!.. — недолго пришлось Ёшино изумленно хватать ртом воздух, недоумевая что же это за "следующий" раз намечался, потому что обильно смазанный гелем палец вдруг легко скользнул вовнутрь него. Жесткие пальцы совершенно не причиняли боли.

«Но ведь у Тори очень большие фаланги пальцев...» — откуда ни возьмись в голове всплыл образ крупных, широких суставов, от которого все тело кинуло в жар.

— Ты готов.

— А? Не..., ах, нет! Ай!.. Ах!

Тори воспользовался моментом, пока одурманенный Ёшино был не в состоянии возражать, начал по кругу вращать пальцем, пробираясь все глубже и глубже.

— Подожди! Ах, не на...!

— Больно?

— Нет, не больно, но... так необычно...

«Не больно, но несколько дней назад было...»

Ощущение, возникавшее от кругообразных движений, только как "необычное" и можно было охарактеризовать, ведь острая боль, испытанная в прошлый раз, так и не вернулась. Даже наоборот — глубоко в нем растекалась истомная боль каждый раз, как он чувствовал прикосновения к отверстию.

— Гха!.. А!.. — слабо вскрикнул, обмирая от восторга.

Хатори ввел второй палец в анус, который постепенно начал расширяться от размеренных и нежных толчков. Давление немного увеличилось, но совсем не чувствовалось благодаря ласковому внутреннему массажу. Тотчас Ёшино заметил, что пальцы двигаются так, будто бы пытаясь что-то нащупать внутри; ничего не понимая, он вдруг не удержался и из его легких вырвался прерывистый выдох:

— А-ах!..

— Здесь значит?

— Хаах! Что... там... такое... ах?! Ах!

Когда Тори нажал на заветную точку, волна экстаза накрыла Ёшино с головой. До сих пор он и не догадывался о существовании этого места в своем теле.

«Шт-что это за...?»

Хатори неумолимо исследовал тело Ёшино, стараясь расслабить плотно сжатый, узкий проход. Когда выскользнувшие пальцы заменила горячая, твердая плоть, Ёшино начал задыхаться, жадно ловя ртом спасительный воздух.

—...

До боли знакомое ощущение непреодолимой слабости появилось в конечностях. Воспоминания о боли, причиненной в предыдущий раз, пробудили недавнишние страхи. В итоге Ёшино почувствовал непрестанно нарастающий жар чужого неудовлетворенного желания внутри себя.

— Н-нет, й-я...не могу!..

Возбуждение почти достигло своего апогея, когда Хатори просительно прошептал:

—...Брать силой не буду. Тебе решать, но знай, я больше не причиню боли.

Итак, эти слова его окончательно обезоружили...

Стоило Ёшино лишь на секунду отпустить сопротивление, как обжигающий кончик члена внедрился в него. В прошлый раз он так не спешил и входил более плавно. Как только парень увидел, что это вовсе не больно, тотчас облегченно обомлел.

— ... Ах... ах...

Нежные стенки отверстия приняли и обволокли стремительно продвигающееся достоинство Хатори. В этот раз Ёшино не разрывали на части, а наполняли любовью.

— Чиаки, позволишь мне двигаться? — прохрипел Хатори в затылок Ёшино голосом, полным вожделения, когда полностью проник в него. Ёшино поднял глаза на зеркало, из которого на него вопросительно смотрел Хатори, чей наморщенный лоб отображал невыносимое напряжение. Хватило одного взгляда на выражение его лица для того, чтобы у Ёшино защемило сердце.

«Почему так тяжело на душе?..»

— Чиаки?

Он предполагал, что Тори не сможет дольше сдерживаться, однако, похоже, тот твердо решил дождаться ответа Ёшино. В то же время было заметно, что это стоило ему огромных усилий.

—...Ладно, — решился он, так как был не в состоянии дальше выносить неисчерпаемую боль в области сердца.

Хатори тихо вздохнул и начал двигать их переплетенными бедрами. Сперва понемногу, затем, набирая темп, все ускорялся пока окончательно не потерял над собой контроль.

— Ах!.. Ах...ХА-АХ!...

Врываясь внутрь с огромной силой, он проникал настолько глубоко, словно вот-вот собирался вывернуть парня наизнанку. Сила толчков была огромной, однако Ёшино заметался не от боли, а от всепоглощающего экстаза. Дрожащее тело, казалось, в любой момент готово было расплавиться, растаять.

— Нет!.. Ах, ах... А - АХ!..

Чтобы не свалиться, Ёшино изо всех сил вцепился за раковину, так что на руках выступили вены.

В их первый раз он упал в обморок от нестерпимой боли, но сейчас лишь дикое удовольствие могло отключить его сознание.

— ... По имени ...Чиаки, произнеси мое имя.

— Тори...твое... имя?

— Да.

— ... Ёшиюки...?

Услышав желанное, Хатори довольно усмехнулся. Это ужасно смутило Ёшино, и в результате ему стало несносно жарко.

— Да, да, хочу еще. Скажи еще раз.

— Аах!.. Ах! Ёши... юки...!

Пока Хатори дразнил Ёшино словно маленького, его руки все так же изнуряли желанное тело. Необузданные толчки не прекращались; их смешанный пот струился по коже, скапывая в раковину.

— Ёшиюки!.. Ах! Нет, я... сейчас кончу...

Ёсли так пойдет и дальше, то он превратиться в безвольное желе; он больше не принадлежал самому себе. Когда он простонал, предупреждая, что уже на грани, напористость толчков наоборот увеличилась. И вот, когда в голове не осталось ни одной здравой мысли, сладкий шепот обжег его ухо:

— Люблю тебя, Чиаки.

— ...

Лихорадочная дрожь сотрясала каждый миллиметр тела, и самая возбужденная его часть покрылась вязкой влагой как раз в тот миг, когда и Хатори дошел до предела, щедро проливаясь в него.

— Чиаки...

Хатори рывком притянул к себе покрытое испариной тело и спрятал лицо на плече Ёшино.

«...Все это невозможно...»

Невесть почему Ёшино испугался неведомого доселе, нарастающего глубоко в душе, трогательного тепла, от которого непослушные ладони непроизвольно накрыли крепкие, сжимающие в объятиях руки Хатори. Хотя тело Ёшино было взбудоражено, разум, как ни странно, — в полной гармонии.

Часть 6

— Отстой.

— Чтооооо?!

Ёшино и Хатори обсуждали очередную рукопись в их любимом кафе. Скептически настроенный Хатори еще раз просмотрел раскадровки, тогда как Ёшино изо всех сил сдерживался, чтобы не вызвериться на критический выпад, прозвучавший в адрес его работы.

Ну-ну, посмотрим, что ему еще не понравится!

И тут Хатори понесло – начал читать нотации Ёшино, которые тот стоически выслушивал, невозмутимо откинувшись на спинку стула.

— Согласись, что в последнее время качество раскадровок резко упало. Думаю, в них нет искорки. Читатели любят тебя за захватывающие истории. А ты что им предлагаешь? Ахинею для пенсионеров? Что стареем, приятель?

— ...

Чтоб его... этот гребаный редактор... говорит такие обидные вещи...

Ёшино не отдавал себе отчет в том, что раздражение вызвано не столько строгой оценкой редактора, сколько тем, что она была действительно объективной.

— Может, тебе мотивации не хватает? Современный читатель интересуется поп-культурой. Ты вообще потрудился просмотреть материалы, которые я тебе прислал?

— КОНЕЧНО же да! Вот, что я тебе скажу: разве это не ты виноват, что сюжет получился слабенький? Не кажется ли тебе, что кое-кто в погоне за идеальным выполнением работы чересчур уж бескомпромиссен и упрям, чем подавляет мой творческий энтузиазм?!

— ...

Язвительный ответ Ёшино заставил Хатори нахмуриться и в энный раз за этот вечер опустить глаза на раскадровки.

О, да, я добился своего. С какой стати только меня постоянно отчитывают?

Ёшино ликовал, одержав победу над Хатори, но когда парень потянулся за содовой, мужчина перехватил его руку и прижал к столу.

— Что..?

Ёшино удивленно уставился на друга, который, встав и свободной рукой притянув к себе его за воротник, запечатал рот поцелуем.

— Мм-ннф! Умф...?!

Хатори тщательно исследовал его рот языком и как ни в чем не бывало оттолкнул Ёшино. Мужчина одержал реванш. Пока Ёшино оторопело хлопал ресницами, Хатори сел на стуле, скрестив длинные ноги и, наблюдая за пунцовым лицом парня, он на полном серьезе предупредил:

— Тебя ждет расплата, если вновь принесешь тягомотину. В наказание я буду делать с тобой все, что захочу. Если такой расклад тебя не устраивает, рисуй увлекательную мангу так, будто от этого твоя жизнь зависит. Тогда одним выстрелом убьем двоих зайцев, согласен?

— А?..

Смысл слов, сказанных Хатори, не сразу дошел до Ёшино, однако как только парень пришел в себя, тотчас возмущенно запротестовал:

— Эй! Что ЭТО такое?!!

— Разве не ты жаловался, что не можешь справиться из-за нехватки энтузиазма? Я предлагаю несколько ужесточить правила, чтобы ты делал все вовремя, а не впопыхах. Можешь поблагодарить меня за это.

— О чем ты?! С самого начала я вкалывал, как папа Карло!

Ёшино разъяренно зыркнул на Хатори. Мангака потерял самообладание и покраснел до корней волос. Ёшино опасался, что Хатори догадается, как у него сердце из груди выскакивает от внезапного поцелуя, а потому напустил на себя гневный вид.

Я предполагал, что наши отношения изменятся, но что делать – не менять же редактора?

Ёшино не возводил Хатори в статус любовника, как того хотелось последнему, и во время поцелуя Ёшино, пребывая в замешательстве, собирался остановить друга. Хатори уже не возвращался к вопросу смены редактора, так как Ёшино четко дал понять, что ему не нужен другой редактор. Как бы то ни было, с авторской точки зрения, отпустить такого способного редактора, как Тори, – сродни преступлению; а вот что касалось личной жизни, тут его одолевали сомнения. Ёшино казалось, что он навеки останется с Хатори, и эта мысль не слишком огорчала парня. Конечно, рано или поздно наступит момент, когда он перестанет полагаться на друга, однако в данный момент Ёшино очень нуждался в Хатори.

Я так боялся его потерять, пошел на такое, чтобы удержать его рядом с собой и, кажется, это все из-за собственнического желания заставить его принадлежать только мне.

После того, что произошло между ними, Ёшино осознал одну истину, в которой не сходились концы с концами: он хочет видеть Хатори подле себя, но не может найти объяснение этой своей прихоти. К тому же Ёшино надеялся, что интимная близость расставит все точки над ё, но не тут-то было, – с виду ничего не изменилось, поэтому он так и не разобрался в собственных чувствах.

— ...

— Эй, что-то не так?

— А? Н-нет, ничего!

Затянувшаяся пауза насторожила Хатори, и он внимательно посмотрел на Ёшино, который, разволновавшись, отвернулся от друга.

Ёшино не знал, какой ответ получил бы, заикнись он о событиях той ночи и вообще, если бы стало известно, что он вспоминает их. Мыслями парень вновь возвратился к тому, чем они занимались пару дней назад, а посему тотчас же заблокировал все воспоминания. Вспоминая абсолютно все в деталях, он не смог бы сконцентрироваться на работе. Как бы там ни было, Хатори все равно заставлял его сердце биться гораздо быстрее, чем когда-либо.

Нет, а с чего он решил, что вообще испытывал подобное в своей жизни?

Может, это любовь?.. — он спрашивал себя, но ответ, ясно, не был очевиден.

Тогда ПОЧЕМУ же его сердце бешено колотится? Если дело в буйном воображении, присущем его авторскому я, то тут Ёшино решил держать себя в руках и не смущаться, вопреки любым выходкам Хатори, которые предвиделись в дальнейшем.

Голос Хатори опять спустил его с небес на землю:

— ... Какого черта ты строишь глупые мины?

— А? Ах! Нет, я вовсе не...

— Если тебе все еще не хватает мотивации, мы это сейчас быстренько исправим. Мне опять поцеловать тебя или может зайдем дальше?

— Не говори глупости!

Сердце ёкнуло, когда он растолковал, что Хатори имел ввиду. Чтобы не выдавать своего волнения, он схватил стакан, орошенный капельками воды, и взял трубочку в рот.

Сладость сока и охлаждающие пузырьки помогли ему малость успокоиться.

— ...Ну, по крайней мере, ты теперь знаешь...

— А?.. Ты что-то сказал?

— Неважно. Постарайся сделать сюжет интересным, наконец!

— Да понял я! Заткнись уже!

... И почему я никогда не оправдываю его ожиданий?..

В отличие от тяжелого вздоха Ёшино, треск кубиков льда в пустом стакане был легким и непритязательным.

Часть 7.1

Ёшино Чиаки загнал себя в угол.

Обычно парень не обращал внимания на будильник, но сейчас время поджимало, – он не мог подвести стольких людей.

Рисовать мангу он начал с самого детства, но дебютировал под псевдонимом Ёшикава Чихару лишь в студенческие годы и в свои 28 уже снискал популярность. Хоть он и наловчился быстрее наносить рисунок, это не делало его работу менее сложной.

Фух... А ведь я отлично справлялся до недавних пор...

В течение многих месяцев он не откладывал ни раскадровки, ни рукописи на последний день и успевал до дедлайна. Но теперь в его жизни наступила черная полоса, и прежняя организованность казалась давно забытым сном. Причины задержки раскадровок в этот раз можно было связать с проблемами личного характера. Вдохновение покинуло мангаку после возвращения со спа-курорта, где он пробыл 2 дня и 1 ночь как раз после окончания работы над предыдущим выпуском манги; вследствие поездки Ёшино растерял все свои идеи. Он выбился из колеи и до сих пор не мог собраться с мыслями.

Работа по графику продвигалась черепашьими темпами, но с горем пополам ему удалось закончить раскадровки до окончательной даты сдачи. Рукопись не заладилась с самого начала, и закончить ее за одну ночь, было на грани фантастики. В конце концов Ёшино попросил продлить дедлайн, и ему пошли на встречу.

Надо хотя бы извиниться перед издательством...

Прежде, чем появиться на прилавках магазинов и предстать пред очи искушенного читателя, мангу проверяют многие люди, начиная редактором и типографом, заканчивая консультантом книжного магазина. Автор трудится над мангой точно так же как эти люди над своей работой. Из-за него все вынуждены переносить дату релиза, что им естественно невыгодно.

Впрочем, он уже заканчивал сосредоточенно, со скоростью света водить карандашом по бумаге, когда его мягко окликнули:

– Сэнсэй, я закончила накладывать на тона рукописи. Что мне дальше делать?

– Хм... Посмотрим. О, сделайте, пожалуйста, вот эту страницу. Но зарисуйте только эту сцену. Принесете мне, когда закончите.

– Хорошо.

Передав еще влажную от чернил рукопись и проинструктировав сотрудницу, он снова вернулся к пустому листу рукописи. Ёшино посчитал, сколько страниц оставалось нарисовать ещё, и удрученно вздохнул. Только половина рукописи была готова, хотя официальная дата сдачи прошла.

Да, Тори будет рвать и метать….

Хатори Ёшиюки, друг детства Ёшино и заодно его редактор, утвердил раскадровки, после чего они не только не встречались, но также не созванивались и решали через э-мейл все вопросы, связанные с работой. Хатори обычно объявлял ему молчаливую забастовку, когда на самом деле свирепствовал. Хотя несколько раз они поднимали в разговорах важные темы, тон мужчины неизменно оставался холодным и саркастическим. Этот Хатори пугал Ёшино, поэтому парень предпочитал, чтобы редактор на него кричал, нежели вел себя таким образом.

Ну, ясное дело, он сейчас сердится на меня.

Хатори, тем не менее, злился не только из-за дедлайна. Ёшино обещал закончить раскадровки прежде чем отправится на горячие источники, но нарушил данное слово, потому что, как ему казалось, все шло по плану и оставалось достаточно времени на раскадровки. Итак, возвратившись с отдыха, несколько дней он попросту бездельничал.

Ёшино перечитал всю мангу, которая накопилась у него дома за время напряженных будней; а Хатори ведь советовал и не раз: "Делай все заблаговременно", – на что Ёшино, отметая предупреждения, самоуверенно отвечал: "Остынь, все путем" – и снова погружался в чтение. Если бы он изначально соблюдал привычный темп работы, как всегда закончил бы вовремя, но, к сожалению, на этот раз дело продвигалось из рук вон плохо.

Он на меня зуб точит только за то, что я не пригласил его с собой.

Ёшино позвал помощника и школьного друга Янасэ Юу в путевку на горячие источники. Выиграв билеты в лотерее одного из торговых районов, он решил не беспокоить и без того занятого Хатори и поскольку дата истечения срока билетов приближалась, пригласил Янасэ взамен. Ёшино и сам жалел, что не позвал Хатори, но разве с его стороны это не ребячество так дуться из-за мелочей? Кроме всего прочего, похоже, его раздражало то, что именно Янасэ составил Ёшино компанию. Хатори отчего-то не был в восторге от их общения. Янасэ тоже не особо жаловал Хатори, судя по всему, вражда была взаимной.

Давным-давно знают друг друга, должны были бы ладить, а они...

Как же ему примирить этих двоих?

Он грустно вздохнул, так и не решив проблему, когда его вырвал из размышлений предупреждающий голос:

– Сэнсэй, не прекращайте рисовать!

– А, да! Прошу прощения!

Правильно. Работа в разгаре, не время сейчас думать о посторонних вещах, никак не связанных с рукописью. Ёшино поудобнее сжал механический карандаш, и его рука снова запорхала по бумаге. Он как раз рисовал сцену, в которой главная героиня упрямилась и кривила душой перед любимым парнем. Она произнесла совершенно противоположные ее реальным чувствам слова, о которых жалела, оставшись наедине. Чем больше нам кто-то нравится, тем больше мы расстраиваемся, когда обманываем любимых. Этой героине симпатизируют многие читательницы.

...Но погодите-ка…

Его рука внезапно остановилась в то время, как он работал над выражением лица героини, отражавшем отвращение, которое она чувствовала по отношению к себе; а все, потому что мангака вспомнил тот раз, когда он относил рукопись в издательство. Передав работу главному редактору, по дороге домой Ёшино внезапно застал проливной дождь, и пока он прятался под козырьком офисного комплекса, невольно стал свидетелем ссоры между Янасэ и Хатори. Тогда все выглядело так, будто Хатори целовал Янасэ, но позже оказалось глупым недоразумением. После этой сцены он считал, что Хатори нравится Янасэ, но позже Хатори признался ему, Ёшино, в любви.

...Значит, это Юу поцеловал тогда Хатори?

Янасэ всегда поступал по своему усмотрению и очень нелегко сходился с новыми людьми, но к Хатори относился с особой антипатией. Возможно, Янасэ скрывал истинные чувства, отпуская шпильки в адрес Хатори. Вероятно, он скрывал смущение под маской пренебрежения и грубости. Значит, не стоит переживать по поводу вечных перебранок этих двоих? Янасэ из тех парней, которые строят отношения по принципу "ненавижу, потому что люблю".

Ой, получается, Юу нравится Тори. Точно, точно... Но как же со всем этим разобраться?!

Янасэ нравится Хатори, а Хатори – Ёшино. На лицо любовный треугольник. Только вот своих чувств он не понимал.

Что же делать в такой-то ситуации?.. Проблем пока нет, но….

Ему и впрямь эти обстоятельства были чужды. Во имя того, чтобы не потерять Хатори, – который перевернул привычный мир с ног на голову – ему пришлось переспать с другом.

Их первый раз произошел против его воли, но вот второй – по обоюдному согласию; выходит, он увёл любимого Янасэ?

– ... – Ёшино был в замешательстве, чувство вины охватило его.

На долю секунды он всерьез задумался о том, чтобы раскрыть Янасэ их с Хатори секрет, но этот порыв перечеркнула мысль о том, что если он сделает этот шаг, отношения всех троих могут запутаться пуще прежнего. Ему однозначно надо удостовериться, что Янасэ ни о чем не прознает. Да и Хатори стоит предупредить ни на что не намекать в присутствии Янасэ.

Первым делом я выложу все Хатори... нет, это тоже плохая идея...

Хоть их чувства и были взаимны, Хатори был бы в ярости, скажи Ёшино ему что-то типа: "Ты знаешь, что Юу в тебя влюбился?". Да кто угодно на его месте был бы в шоке, услышав о том, что кому-то нравится, от собственного любимого.

Но правда ли Янасэ ни сном, ни духом не подозревал о них? Лишь единожды он вел себя странно. Янасэ делал вид, что ему плевать на то, что происходит вокруг, но в то же время парень был наделен острой интуицией. Вполне возможно он почувствовал перемены, но предпочитал не докапываться в чем дело...

...Нет.

Если ему станет известно, то им не удастся и дальше сотрудничать бок о бок как раньше. Ёшино дорожил Янасэ, своим другом и незаменимым помощником.

Ради того, чтобы все вернуть на круги своя,

не было иного выхода, кроме как забрать их с Хатори тайну с собой в могилу. К тому же не похоже, что отношения с Хатори приняли новый оборот – они даже не целовались. Оба по уши погрязли в работе, так что вопрос интима сейчас и вовсе не подымался, а при встрече они говорили только по делу. Если он соберется, то сможет держать рот на замке.

Небрежность тут недопустима.

Думай, не думай, как бы разрулить конфликт, а Хатори все равно может вскользь обмолвиться. Он представлял, как поведет себя в случае худшего из возможных поворотов событий. Не рассчитывай он заранее то, как объяснится с Янасэ, если тот выведает обо всем, то экспромтное решение только выведет его на чистую воду. Однако разумные решения не посещали его, сколько бы разных дальнейших развитий он не предусматривал, все они заканчивались плачевно.

Я же художник сёдзе-манги, так почему же ничего на ум не приходит?! Все, что требуется, – взять сюжет манги за образец, за образец!

Тактика самоубеждения оказалась неэффективной. К тому же даже если подставить персонажей из манги вместо друзей, он все равно терялся в догадках, когда все трое – мужчины.

...Ну, ЭТО не мой жанр…

Он читал мангу разных жанров, если они казались интересными, однако читать и создавать истории – два различных процесса.

Творческое вдохновение покинуло его. Ассистентка поднялась со своего места, чтоб показать мангаке завершенную рукопись.

– Я закончила с этим. Проверьте, пожалуйста.

– Угу, давайте.

– Вижу, у вас еще нет следующей страницы, но возможно найдется какое-то еще задание для меня?

– А? Я не доделал? Как же быть?..

Все ассистенты, которые специально приходили к Ёшино, были скоры на руку. Ёшино обычно заканчивал рисунок чернилами до того, как ассистенты приходили за ним, но именно сегодня он был не готов. Более того, работа едва ли продвигалась из-за непрестанных раздумий, отвлекающих от дела.

– Я уже почти исправил эту раскадровку, но где же... – нервно оправдываясь, он зашуршал листками в поиске затушеванной страницы, ощущая себя пойманным на шалости мальчишкой.

– Минуточку! Сэнсэй, неужели вы совсем не продвинулись?! Прошу вас сей же час поспешить и рисовать без промедления!

– Я... я не медлю! Я вообще-то размышляю о развитии сюжета манги... – его вялые оправдания не были услышаны ассистенткой, посвященной во все особенности работы Ёшикавы Чихару.

– Ага, конечно. Вернитесь ради бога с небес на грешную землю! Рукопись должна быть готова к завтрашнему утру!

Ёшино поник из-за того, что никто не воспринимал его всерьез. По правде говоря, у него действительно не было времени на размышления, но все же пренебрежительное отношение ассистентов раздражало, несмотря на то, что мангака нуждался в их помощи.

Да, самое худшее, что она права на все сто!

И тут парня осенило: если проконсультироваться у своих ассистентов насчет сложившейся ситуации под предлогом создания новой истории, можно было бы получить непредвзятый совет.

Будь я девушкой, возможно, воспринимал бы все совершенно иначе...

Лелея хрупкую надежду разобраться во всем, Ёшино храбро начал:

– Э... ребята, не подкинете мне несколько идей для сюжета истории?..

– При условии, что вы продолжите рисовать!

– Хорошо, хорошо! – он беспрекословно согласился с девушками.

– Это для следующего эпизода? Или для новой манги?

– Думаю, для новой манги.

Собравшись с мыслями, Ёшино взялся объяснять ситуацию. Само собой, он знал, что история с тремя мужскими персонажами вызовет подозрения, поэтому прототипом Хатори был мужчина, себя же с Янасэ он заменил женскими персонажами.

– У А, В и С крепкие, доверительные отношения, но А любит В, а С любит А. В знает о чувствах А и С, но, не желая расставаться с А, В смирился с признанием в любви А, но не хочет, чтобы С узнал об этом. Что произойдет, если С станет известно об их с А отношениях?

После того, как он кратко изложил суть дела, ассистентки поделились своими мыслями насчет сложившейся ситуации.

– Ого, ну и каша…

– Шаблонный сюжет, но будь я на месте В, то предпочла бы дружбу.

С замиранием сердца Ёшино прислушивался к мнению со стороны.

– Нуу… а В – главный персонаж? – осведомилась одна из помощниц.

– Хм, да, наверное…

Он замешкался, потому что такой расклад значил, что он сам оказывается в центре событий, а не Хатори, как изначально замышлялось. Однако, Ёшино не хотелось, чтобы все выглядело так, будто бы он просит совет для себя, и мангака ходил вокруг да около, не решаясь четко задать интересующий его вопрос.

– В таком случае, единственно верным решением данной проблемы – это определиться В, чего она хочет.

– В то же время, будь В протагонистом, я не стала бы ей сопереживать – меня бесят столь нерешительные героини. Во всяком случае, такой сюжет не вяжется со всем, что вы писали раньше – это не ваш стиль, сэнсэй.

– А… д-да… – он испугался проницательности ассистентки.

Само собой, все сказанное про якобы вымышленного протагониста было чистой воды правда.

Ёшино очень смутился, но, тем не менее, не собирался отступать. Он чувствовал себя ничтожеством, потому что нуждался в советах посторонних людей.

… Какой же я все-таки нерешительный…

Романтические отношения никогда не были его коньком, и нерешительность всегда лишь усугубляла и без того зажатое поведение парня. В университете у него была девушка, с которой его познакомил их общий знакомый. Они подружились на студенческой вечеринке и спустя некоторое время не заметили, как начали встречаться. Это не было похоже на все романтические истории, которые так ярко приукрашиваются в манге. Хатори же вообще был первым человеком, который признался Ёшино в любви. Девушки болтали без умолку, не заметив тяжких вздохов Ёшино в ответ на колкую ремарку ассистентки.

– Если она решит тайно встречаться с А, продолжать дружеские отношения с С будет, по крайней мере, эгоистично. Кроме того, мне очень жаль А, потому что непонятно, какие чувства к нему питает В.

– Конечно, эта история соответствует жестокой реальности, однако не думаю, что девочки обрадуются такому сюжету от вас. Не стоит переключаться на мангу для взрослых, сэнсэй.

– Ха-ха… Вы правы, - Ёшино засмеялся, чтобы скрыть смущение.

Уныние постепенно овладевало парнем, когда его плечи уныло поникли, ассистентка, заметив перемену, задала вопрос не в бровь, а в глаз:

– Ой! А это случайно не ситуация из вашей личной жизни, сэнсэй?

– Н-нет, чтовы? Я же сказал, что это для сюжета новой истории, – моментальный отрицательный ответ и видимое волнение выдало горемычного мангаку с потрохами и девушки устроили ему допрос с пристрастием.

– Так-так, очень подозрительно…

– Значит А – это вы, сэнсэй?..

– Ох, я вам сожалею, сэнсэй…

– Сказал же человеческим языком: это не обо мне!

Девушки закончили свою работу и от нечего делать подтрунивали над уставшим мангакой.

В этот неудобный момент совершенно некстати в комнату зашел Янасэ.

– Что за шум, а драки нет?

– Ю-Юу!..

С тех пор, как Ёшино дал своему школьному другу Янасэ дубликат ключей, тот ходил к мангаке как к себе домой – даже звонить не трудился. Янасэ также помогал другому художнику вплоть до этого утра и из-за хронического недосыпания и истощения под глазами Янасэ залегли темные тени. Хоть парень и так был хрупкой комплекции, сейчас на его бледном лице чересчур выдавались скулы.

На самом деле он планировал заглянуть к Ёшино прошлым вечером, но у него были связаны руки другой неоконченной работой. Янасэ собирался забросить все дела и примчаться на помощь к Ёшино, но тот отказался, так как это значило бы, что он отдает предпочтение другу перед другими авторами. Ёшино убеждал, что с пониманием отнесется, если друг не придет, поскольку знал, что Янасэ и так не сомкнул глаз, работая всю предыдущую ночь напролет. Однако стоило Янасэ освободиться, как он пришел к Ёшино.

Как только Янасэ перешагнул порог комнаты, назойливые девушки немедля ввели его в курс дела:

– Янасэ, представляешь, кажется, сэнсэй переживает по поводу своих любовных отношений.

– Я же сказал, что это сюжет истории! – паникуя внутри, Ёшино поправил ее в который раз.

Никто не должен был узнать, что Янасэ являлся одним из троих персонажей. Когда Ёшино взглянул на Янасэ, молясь о том, чтобы друг ничего не заподозрил, то встретился с холодным колким взглядом, который будто заявлял: «А мне по барабану».

– Да неужели. Плевать, меня другое беспокоит: может, стоит для начала разобраться с существующей работой, прежде чем морочиться над новой? Дедлайн уже сто лет как прошел, не так ли?

– Простите…

Получив выговор, никто не посмел продолжать в том же духе.

Янасэ нашел в себе силы прийти даже после адской ночки. Невзирая на напускную небрежность, Янасэ не был в восторге от того, что тема разговора крутилась вокруг вопроса, не связанного с рукописью. Девушки прекратили разговоры, тут же потеряв интерес к теме, вызвавшей столь неожиданную реакцию со стороны Янасэ.

– Вы, ребята, так никогда не закончите, если будете лясы точить вместо того, чтоб делом заняться.

– Но мы не можем продвинуться дальше, прежде чем сэнсэй нанесет рисунок чернилами. Мы закончили все, что было, и собирались вырезать и вклеивать реплики, но…

Услышанное заставило Янасэ нахмуриться и неодобрительно вздохнуть. Ёшино поёжился и отвел взгляд от пронзающего кошачьего прищура миндальных глаз.

– Сэнсэй, знаете ли, хуже всего заставлять нас ждать.

– Я… я уже заканчиваю!

Я беспокоюсь о тебе, – подумал парень, но так и не произнес этого вслух. Скажи он так Янасэ, ситуация стала бы намного запутаннее. В любом случае в данный момент важнее всего было довести до победного конца мангу. Наволноваться он еще успеет. Ёшино успокоился и сосредоточился на рукописи.

Часть 7.2

* * *

– Чудесно… Я справился, – удрученно прошептал Ёшино и свалился на пол. Он, наконец, избавился от навязчивого страха не справиться с работой в срок.

– Хорошая работа. Я тут приберу, а ты в это время мог бы поспать или отмокнуть в ванной.

– Не надо, я сам немного погодя приведу тут все в порядок.

– Сам ты тут загнешься, Чиаки.

– Ладно, спасибо за помощь…

Даже ассистентки, которым хоть и было накладно добираться из города домой, чтобы выручить известного, но рассеянного мангаку, задержались у него на целую ночь. Официальный дедлайн перенесли по просьбе Ёшино как раз на это утро. Тем не менее, ему все равно не удавалось закончить вовремя, и когда срок продлили до вечера, парень позвонил заблаговременно в службу доставки, чтобы переслать рукопись. Однако за внушительную дополнительную плату курьеру пришлось ждать еще целый час, пока Ёшино дорисовывал работу. Что ни говори, все расходы он взял на себя. Тем не менее, вину за неприятности, доставленные Янасэ, Хатори, своим ассистенткам и издателям, загладить уже было невозможно.

Ёшино остался наедине с Янасэ, когда девушки, наконец, уехали. Парень чувствовал себя живым трупом, и он уже едва замечал друга, который в это время собирал карандаши, хаотично разбросанные по всей комнате в спешке. Янасэ не только отсортировал карандаши по номерам, но еще и подписал те, на которых Ёшино обстругал номер и тон.

«Хороший парень…»

Благодаря судьбу за то, что Янасэ его друг, Ёшино вспомнил события предыдущего дня. Разве Янасэ не расстроился из-за того, что ему рассказали ассистентки? Зная друга со студенческих лет, Ёшино никогда не назвал бы его сплетником, но разве не должен он был хоть капельку заинтересоваться, когда речь идет о его лучшем друге? Впрочем, даже если Янасэ и обратил бы внимание, то вряд ли понял бы, что речь о Хатори, но Ёшино все равно было очень неловко. Ёшино, наблюдая, как Янасэ пробирается сквозь дебри бардака, так и не понял, о чем думает друг, на лице которого не отразилась ни одна эмоция.

«Я рад, что он не принимает это близко к сердцу, но…»

Ассистентки были правы, когда заметили, что весьма эгоистично оставлять все, как есть, продолжая отношения с обоими друзьями. Однако Ёшино никак не мог отдать предпочтение кому-то одному. Ёшино тяжко вздохнул, коря себя в нерешительности, когда вдруг раздался звонок в дверь:

– И кого это нелегкая принесла в такое-то время?

Так как обессиленный Ёшино не мог даже пальцем ноги пошевелить, Янасэ ответил по домофону:

– Кто там?

– Я. Открывай, я забыл ключи.

– Но… Чиаки?..

Уже более трех дней он не слышал знакомый голос, раздававшийся сейчас из домофона.

– Тори? Прости, Юу, впусти его…

– Чудесно.

Ёшино попросил Янасэ открыть дверь, продолжая валяться бесформенной массой на диване, куда он рухнул минуту назад.

– Что это с тобой?.. Выглядишь ужасно, – В голосе Тори прозвучала нотка беспокойства.

– Сил моих больше нет.

Он рисовал без передышки, хоть ассистентки и советовали вздремнуть. Не смотря на то, что Ёшино справился, силы покинули его.

– Ты еще ничего не ел, не так ли?

Как только Хатори задал вопрос, желудок Ёшино громко заурчал.

– Ой…

– Да, все с тобой понятно. Ты не ел нормальную пищу, пока работал над рукописью. Погоди, приготовлю-ка я чего-нибудь вкусненького, – сказал Хатори и, водрузив кулек с покупками на стол, снял пиджак.

Мужчина расстегнул воротник белоснежной рубашки, закатал рукава и по-заправски одел фартук. Ёшино решил, что неприлично оставаться дальше валяться бревном на полу и мигрировал на стульчик за обеденным столом.

Когда мангака бросил рассеянный взгляд на Хатори, стряпавшего на кухне, то заметил, что у того под глазами залегли темные тени.

«Эх… такого привлекательного мужчину утомил...»

Честно исполнять свои обязанности – похвально, но доводить себя до ручки – весьма прискорбно. У Ёшино сжалось сердце из-за плачевного вида друга, в котором парень мог винить только себя. Хатори должен был прийти к нему сразу же после работы, но вместо этого мужчина пошел за продуктами, чтобы приготовить ужин для Ёшино.

– Что-то хочешь сказать?

– А? А, н-нет...

Кажется, Хатори заметил, что на него пялятся. Чтобы замять неловкий момент, Ёшино спросил разумный, по его мнению, вопрос:

– Скажи, хм... ты передал материалы издателям?

– Если бы не передал, то сейчас был бы не здесь. В издательстве на меня смотрели, как на безалаберного придурка.

– П-прости...

Да, с вопросом он прогадал – поднял тему, которую в данный момент не стоило задевать. Не смотря на то, что его отчитали, защищаться не было смысла, потому как он действительно напортачил.

– Вместо того чтобы непрестанно извинятся, лучше бы выполнял работу до установленного срока. Если не справишься в следующий раз, значит, ты из тех, кто несколько раз наступает на одни и те же грабли.

– Впредь буду более ответственным...

Ёшино не нашелся, что возразить, слова Хатори были небеспочвенны.

– Разве ты новичок? Отличаешься ведь от желторотого дебютанта! Думай хоть иногда о последствиях.

– Раздражает...

– ...

Делая вид, что ничего не слышит, Янасэ что-то тихонько пробормотал себе под нос и раскладывал карандаши. Кажется, Хатори услышал его, потому что мужчина внезапно помрачнел.

«Не усугубляй ситуацию...»

Хатори и так уже злился, но Янасэ похоже окончательно разъярил его.

– Долго собираешься тут околачиваться? Останешься на ужин?

– Когда я уберусь, прямиком в издательство, поэтому нет. Кроме того, ты всегда перебарщиваешь с приправами.

– ... Приправляю по рецепту. Конечно, если ты на постном пайке, то желудочек не выдержит.

– Видать, ты не пробуешь то, что кашеваришь.

Ёшино не знал, как разогнать тучи, нависшие над Янасэ, чей взгляд отдавал ледяным холодом, и Хатори, чье лицо превратилось в угрожающую маску.

«Спокойствие, только спокойствие...»

Почему эти двое никак не найдут общий язык? В точности, как и Ёшино, Янасэ и Хатори были знакомы со школьной скамьи, однако пропасть в их отношениях увеличивалась с каждым годом.

«Если Юу влюблен в Тори, почему бы честно не признаться в этом».

Ёшино понимал, почему Юу упрямится, но, кроме того, ему казалось, что друг слишком уж перегибает палку. С другой стороны, возникло такое впечатление, будто Хатори видит в Юу соперника. Пока Ёшино недоумевал, как же можно примирить близких друзей, Хатори задал ему вопрос:

– Слышал, ты не придешь на вечеринку, которую устраивает издательство, чтобы отпраздновать Новый год. Это так?

Внезапный вопрос застал мангаку врасплох. Ёшино недавно приглашали на вечеринку, однако до сих пор парень не вспоминал об этом. Каждый год двадцатого декабря издательский дом «Марукава Шоутен» спонсирует вечеринку для работников всех отделов. Авторы, издающие свои работы в «Марукаве», также получали пригласительное, но Ёшино еще ни разу не посетил мероприятие.

– Ты должен прийти, хотя бы в этот раз. По твоей манге собираются записать дораму. Все сотрудники компании будут там, и единственный затворник, которому пофиг на всех и вся, это ты. Я сделаю все, чтобы никто не узнал, что Ёшикава Чихару мужчина, так что соглашайся.

Хотя Хатори и убедил его, парень все же не горел желанием появляться на такого рода приемах. Ёшино умом понимал, что ему стоит прекратить избегать людей и пообщаться с теми, кто помогают ему с работой. Однако одна проблема отравляла жизнь – он не мог скрыть волнение при встрече с незнакомцами. Ёшино не только был закоренелым домоседом, но и выбрал профессию мангаки, которая не воспитывала умение держаться на публичных раутах.

– Ни за что. У меня даже нет подходящей одежды, и, к тому же, разве ты не знаешь, как мне неловко на всех этих вычурных вечеринках? Они запросто могут записать дораму и без меня; вообще какая разница. Меня все устраивает, поэтому... АЙ-Ё!!!

Не дав Ёшино закончить предложение, Хатори отвесил ему хорошенький подзатыльник, так что аж луна пошла.

– Проблема не в этом. Тебе что, пять лет?!

– ...

То, что ты взрослый, еще не значит, что всемогущ!

«Что касается знакомств...»

С тех пор как будучи студентом, парень подрабатывал после пар, он не улыбался людям и сомневался, что ему удастся произвести позитивное впечатление на сотрудников. Он был бы не в своей тарелке, если бы появился на вечеринке, где не знает ни единой души.

«У Тори не получится все время оставаться рядом со мной»

Так как Хатори курировал не только Ёшино, естественно ему предстояло поприветствовать многих других мангак, и, конечно же, он не мог таскать всюду за собой Ёшикаву Чихару. В такие моменты, когда не с кем разделить минуты веселья, очень остро ощущается одиночество. Даже если Ёшино и пошел бы на праздник, то вскоре бы умер со скуки в гордом одиночестве. Ему надо взять с собой хотя бы кого-то.

О! Думаю, никто не будет против, если я буду со штатным сотрудником, не так ли?..

– Я согласен, но только если Юу пойдет со мной.

– Что? – Хатори моментально помрачнел, чем вынудил Ёшино выпалить оправдание:

– Ну, ты же не будешь постоянно со мной, я загрущу, если останусь один.

Вечеринка ведь не только для авторов, правда?

– Хм... нет, если это твой ассистент...

– Значит, решено, так ведь? Юу, так ты можешь присоединиться? Двадцатого декабря ты не занят?

– Все авторы приглашены на вечеринку, поэтому я тоже свободен.

Внезапное решение послужило выходом из проблемы.

– Да! С Юу я чувствую себя увереннее.

В отличие от удовлетворенного Ёшино, Хатори тотчас помрачнел. Тем временем Янасэ завершил с уборкой скринтонов, отправив оставшиеся на полку.

– Ой, а мне ведь нечего одеть, – насупился парень, перебирая в сознании содержимое своего шкафа. В его гардеробе не нашлось бы ни одного подходящего костюма для корпоратива, поскольку в нем преобладала повседневная одежда.

Ёшино знал, что единственный, единожды надетый его официальный костюм годы покоится в родительском доме со времен последней семейной церемонии, навевающей тоску при одном воспоминании. Скорее всего, он приобретет себе новенький костюм.

– В таком случае... – начал было Хатори, но Янасэ перебил его:

– За костюмом вместе отправимся по магазинам. У меня как раз один выходной вырисовывается на днях.

– Правда? Ведь у тебя, наконец, появился выходной!

В помощи Янасэ нуждались мангаки, рисующие в разных стилях и жанрах – парень слыл профессиональным и скрупулёзным помощником. Именно поэтому свободное время у него появлялось гораздо реже, нежели у Ёшино.

– Вот дурак. Чего ты паришься? Я только рад провести его с тобой. Кроме того, я и сам не прочь приодеться, а вместе это вдвойне веселей.

– По рукам. Давненько мы нигде не тусили.

– Знаю я один хороший магазинчик, так что мы обязательно там отоваримся. У нас ведь одинаковый размер, следовательно, все, что подходит мне, идеально сядет и на тебе.

– Серьезно? Офигенно! Ты мой спаситель!

Кажется, Хатори собирался что-то сказать, но внезапно передумал. Первым делом парень согласовал день и время встречи с Янасэ и обвел маркером дату на настенном календаре.

«На Юу можно положиться»

Хоть Янасэ позиционировал себя как отаку, по характеру он был невозмутим и далек от наивности, присущей Ёшино. В школе Янасэ давал ему списывать домашнее задание, если Ёшино забывал выполнить свое; он всегда ждал друга, когда тот задерживался. Не смотря на то, что Янасэ изрядно вымотался от ежедневной работы, парень первым делом навестил Ёшино и вызвался помочь другу. Не приди сегодня Янасэ, рукопись все еще оставалась бы неоконченной. Ёшино и не знал, как отблагодарить его.

– Не знаю, что бы я без тебя делал, Юу. Спасибо!

От этих слов глаза Янасэ слегка расширились и, немного улыбнувшись, он ответил:

– Не за что, все в порядке!

– Ладно, тогда, я пойду. Я свяжусь с тобой после работы.

– Лады. Удачи!

Выпроводив Янасэ, Ёшино застал Хатори за плитой. Мужчина подготовил продукты и наполнил кастрюлю водой. Аппетитный запах, от которого слюнки текли, портила вражеская аура, окружавшая Хатори.

«С-стремно... Где я опять напортачил?»

Как Ёшино ни напрягал извилины, так и не нашел ответ. Его голову посетила мысль, что все дело в приглашении Янасэ на вечеринку, но парень все еще негодовал по поводу необоснованности злости Хатори. Тем не менее, что сделано, то сделано. Ёшино решил выдавить из себя хоть что-то, дабы положить начало новому разговору:

– Эт-это напомнило мне. Ты пришел, чтобы сообщить мне что-то, так?

– Нет... – сдавлено ответил Хатори, бросив мрачный взгляд в сторону Ёшино.

«Что это было? Кажется, я ступил на минное поле...»

Ёшино пугала беспочвенная злость, источаемая Хатори. Даже если ты недосыпаешь, нельзя же заражать всех своим негативом. Ёшино не понимал поведение друга, поэтому вместо того, чтобы успокаивать его, на автомате включил телевизор.

– А что там, на вечеринке, будет интересного? Знаменитости почтут своим присутствием?

– Несколько актеров придут, а так, в основном, авторы.

– Ясно. Не представляю себе, как это находиться среди стольких мангак.

– Ну, знаешь, ты не единственный мангака на свете, – язвительно заметил Хатори. Ремарка друга заставила Ёшино надуться, как индюк.

– Да, но я до сих пор не был знаком ни с одним мангакой. Я хочу сказать, что... я нервничаю...

– Это так на тебя похоже... Ты уже большой мальчик, поэтому можешь пойти на вечеринку сам.

– Тебе не понять. Знаешь, когда ты долго работаешь в четырех стенах, не контактируя с людьми, всегда нервничаешь в больших компаниях.

Ёшино не оправдывался, а делился сокровенным. Иногда, когда он ездил в центр за художественными материалами, толпы народу действовали на него подавляюще. Находясь среди суматохи, он постепенно привыкал к обстановке, однако, возвратившись домой, парень чувствовал себя выжатым, как лимон. В такие моменты он как никогда ценил свое уединение.

– Но мне теперь все-таки немного поспокойнее, ведь Юу будет со мной, – провозгласил он, не придавая особого значения этим словам, когда Хатори резко схватил его за руку и притянул к себе:

– А-ах!

Не успел он удивиться, как Хатори, притянул его бедра и соединил со своими, запечатал губы Ёшино поцелуем. Сознание помутилось от пьянящего ощущения и от мягкого касания губ. Все происходило здесь и сейчас; прочувствовав сиюминутность тесных объятий, Ёшино бросило в жар. Первый поцелуй за несколько последних месяцев...

Чт... что я обычно делал в таких ситуациях раньше?..

Ёшино совершенно растерялся, а Хатори и не думал останавливаться. Сильная рука Хатори прижимала бедра Ёшино, не оставляя пути к отступлению.

– Х.. ах... а... подо... ХА...

Мужчина жадно облизал его губы и проник внутрь, когда парень судорожно глотал воздух. Тори ненасытно исследовал рот, пока не поймал язык обомлевшего Ёшино и не переплел со своим. Парень ощутил холодок внизу живота. Постепенно его тело стало гибким и податливым, реагируя на каждое прикосновение острой болью. Ощутив жалящее жжение в области гениталий, забытый стыд подействовал на Ёшино отрезвляюще.

Я прошу остановиться, а он вместо этого...

У Ёшино закружилась голова, а Хатори воспользовавшись моментом, начал раздевать парня. Горячая ладонь легла на его тело, и Ёшино тотчас оттолкнул Хатори.

– ...

Дерьмо... Что я за придурок?...

Ёшино сожалел, что не смог подавить рефлекс, но уже было поздно, между ним и Хатори разверзлась пропасть.

– П-прос...

Он собирался объяснить, что просто испугался реакции своего тела и отстранил Хатори, а вовсе не потому что ему было неприятно, но так и не смог выдавить из себя членораздельное предложение. Разозлило ли молчание Хатори? Мужчина опустил голову, и волосы упали ему на лоб, скрывая выражение его лица и разжигая беспокойство парня.

http://i058.radikal.ru/1311/47/f2412ef67ae2.jpg

Не в состоянии выдержать подавляющую тишину, Ёшино собрался с мыслями, и решил разрядить как-то обстановку, но Хатори опередил его:

– Я ухожу, – выдохнул Хатори, стремительно направляясь к двери.

– Что? Уходишь?.. А как же еда?..

– Я побеспокоил тебя. Отдохни хорошенько сегодня. Еда скоро приготовиться, так что подкрепись, – с наигранным безразличием произнес он, тщательно скрывая эмоции.

– Стой! Тори! Эй!..

Но Ёшино, не успев остановить моментально испарившегося мужчину, оторопело натолкнулся на запертую дверь; таким же закрытым и непостижимым оказалось сердце Хатори.

«Мне нужно было его остановить»?

Размышляя о том, как можно было бы удержать Хатори, Ёшино понял, что даже если бы получил второй шанс, не нашел бы подходящих слов. Поцелуй был приятным, и он вовсе не хотел его прекращать. Положа руку на сердце, парень признался, что сам себе противоречит, ведь миг назад он оказал сопротивление, но воспрепятствовал он вовсе не из-за отвращения. Был слишком возбужден... Тут Ёшино представил, каково было бы после всего ужинать с Хатори, смотреть на него, находиться рядом... Так что он мысленно поблагодарил мужчину за тактичность, за то, что тот оставил его наедине. Их партнерские отношения ничуть не изменились, но вот что касается личных, то здесь все было не так уж и радужно. Он не имел предубеждений против однополой любви, однако даже подумать не мог, что сам окажется втянут в сексуальную связь с мужчиной. Не просто с мужчиной, а с лучшим другом. Они знакомы целых двадцать лет, они вместе взрослели и формировались как личности, но, тем не менее, он не был готов к тому, чтобы переступить черту и стать «любовником» своему самому лучшему другу. Во всяком случае, им стоило постепенно идти на встречу к переменам, но так как работа отбирала у ребят все свободное время, которое оба могли бы потратить на сближение, взаимоотношения так и не сдвинулись с мертвой точки.

Они знали абсолютно все друг о друге: все изъяны, все положительные качества. Раньше Ёшино нуждался в Хатори так же, как в воздухе, сейчас же он задыхался, когда мужчина находился слишком близко. В интимные моменты сердце Ёшино бешено колотилось только от вида обнаженного тела друга, хотя раньше нагота Хатори ни капельки не волновала парня. Кроме того, ему было невыносимо стыдно.

«Как кто-то может творить столь возбуждающие вещи со своим другом детства? Он поцеловал меня, как ни в чем ни бывало, даже не подумав о моих чувствах»!

Накрутив себя, Ёшино разозлился, в очередной раз, вспоминая поцелуй. Он не мог вынести тишину, поглотившую комнату, поэтому включил телевизор, чтобы заглушить крик безмолвия.

Просмотрев невидящим взглядом несколько каналов, он вырубил телевизор, яростно швырнул пульт, и мрачное ворчание разнеслось эхом по комнате:

– Я всего лишь хочу, чтобы все образумилось...

Единственное, чего он желал, это определенности в отношениях. В то же время, Ёшино понимал, что отношения, формировавшиеся на протяжении двадцати лет, нельзя направить в новое русло в мгновении ока.

«Стоп, а что же мне делать с Юу»?

Внезапно он вспомнил еще об одной преграде: Юу любит Хатори, но Хатори любит его, Ёшино. Он же любил обоих. За этой мыслью последовал вопрос: он определенно любил и Юу, и Хатори, но одинаково ли? Он не хотел признавать, но ему очень нравилось целоваться с Хатори. Даже больше! Ни один поцелуй не сравнился бы с несдержанным поцелуем Хатори.

– Да уж...

«Но это не значит, что я гей

В качестве эксперимента, он представил себя целующимся с одним известным киноактером, чье лицо уже примелькалось, так как часто появлялось в разных фильмах.

– Фу, ни за какие коврижки!!! Определенно НИКОГДА!!!

Он помотал головой, пытаясь избавиться от нелепого видения. Его ощущения не поддавались объяснению, это было чем-то интуитивным, он просто знал, что не смог бы перебороть отвращение, если бы на месте Хатори был кто-то другой. Тогда, как насчет Янасэ?

– ...

Он попытался воспроизвести картинку в воображении, где бы целовался с другим мужчиной и на этот раз уже с Янасэ. Однако его ждало фиаско, ведь Янасэ был его лучшим другом, почти членом семьи.

«Я знаю, что это значит... что Хатори особенный»

Ёшино чувствовал к Хатори то же, что и Хатори чувствовал к нему, но его лицо заливала краска каждый раз, как он думал об этом. Тем не менее, заниматься сексом с кем-то, кроме Хатори, он бы не стал.

Хатори... он с удовольствием целовался с ним, занимался любовью, сливался в единое целое; вещи, которые не мог бы повторить с Янасэ, вещи, которые не мог даже и представить... Именно поэтому, Янасэ и Хатори в его сознании возникали в двух отличительных статусах. Другими словами, не успел он осознать это, как Хатори уже занимал все его мысли.

– Чт... ШТО-О-О?!! – воскликнул Ёшино, поняв то, что столько времени скрывал от себя. Его сердце выскакивало из груди, он весь вспотел. Сам того не замечая, он заламывал пальцы на руках.

«И что... что же теперь делать?..»

Ёшино бесцельно блуждал взглядом по комнате, будто ребенок, потерявший родителей, но так и не найдя утешения, закрыл свое багровое лицо трясущимися ладонями.

Часть 7.2

* * *

– Чудесно… Я справился, – удрученно прошептал Ёшино и свалился на пол. Он, наконец, избавился от навязчивого страха не справиться с работой в срок.

– Хорошая работа. Я тут приберу, а ты в это время мог бы поспать или отмокнуть в ванной.

– Не надо, я сам немного погодя приведу тут все в порядок.

– Сам ты тут загнешься, Чиаки.

– Ладно, спасибо за помощь…

Даже ассистентки, которым хоть и было накладно добираться из города домой, чтобы выручить известного, но рассеянного мангаку, задержались у него на целую ночь. Официальный дедлайн перенесли по просьбе Ёшино как раз на это утро. Тем не менее, ему все равно не удавалось закончить вовремя, и когда срок продлили до вечера, парень позвонил заблаговременно в службу доставки, чтобы переслать рукопись. Однако за внушительную дополнительную плату курьеру пришлось ждать еще целый час, пока Ёшино дорисовывал работу. Что ни говори, все расходы он взял на себя. Тем не менее, вину за неприятности, доставленные Янасэ, Хатори, своим ассистенткам и издателям, загладить уже было невозможно.

Ёшино остался наедине с Янасэ, когда девушки, наконец, уехали. Парень чувствовал себя живым трупом, и он уже едва замечал друга, который в это время собирал карандаши, хаотично разбросанные по всей комнате в спешке. Янасэ не только отсортировал карандаши по номерам, но еще и подписал те, на которых Ёшино обстругал номер и тон.

«Хороший парень…»

Благодаря судьбу за то, что Янасэ его друг, Ёшино вспомнил события предыдущего дня. Разве Янасэ не расстроился из-за того, что ему рассказали ассистентки? Зная друга со студенческих лет, Ёшино никогда не назвал бы его сплетником, но разве не должен он был хоть капельку заинтересоваться, когда речь идет о его лучшем друге? Впрочем, даже если Янасэ и обратил бы внимание, то вряд ли понял бы, что речь о Хатори, но Ёшино все равно было очень неловко. Ёшино, наблюдая, как Янасэ пробирается сквозь дебри бардака, так и не понял, о чем думает друг, на лице которого не отразилась ни одна эмоция.

«Я рад, что он не принимает это близко к сердцу, но…»

Ассистентки были правы, когда заметили, что весьма эгоистично оставлять все, как есть, продолжая отношения с обоими друзьями. Однако Ёшино никак не мог отдать предпочтение кому-то одному. Ёшино тяжко вздохнул, коря себя в нерешительности, когда вдруг раздался звонок в дверь:

– И кого это нелегкая принесла в такое-то время?

Так как обессиленный Ёшино не мог даже пальцем ноги пошевелить, Янасэ ответил по домофону:

– Кто там?

– Я. Открывай, я забыл ключи.

– Но… Чиаки?..

Уже более трех дней он не слышал знакомый голос, раздававшийся сейчас из домофона.

– Тори? Прости, Юу, впусти его…

– Чудесно.

Ёшино попросил Янасэ открыть дверь, продолжая валяться бесформенной массой на диване, куда он рухнул минуту назад.

– Что это с тобой?.. Выглядишь ужасно, – В голосе Тори прозвучала нотка беспокойства.

– Сил моих больше нет.

Он рисовал без передышки, хоть ассистентки и советовали вздремнуть. Не смотря на то, что Ёшино справился, силы покинули его.

– Ты еще ничего не ел, не так ли?

Как только Хатори задал вопрос, желудок Ёшино громко заурчал.

– Ой…

– Да, все с тобой понятно. Ты не ел нормальную пищу, пока работал над рукописью. Погоди, приготовлю-ка я чего-нибудь вкусненького, – сказал Хатори и, водрузив кулек с покупками на стол, снял пиджак.

Мужчина расстегнул воротник белоснежной рубашки, закатал рукава и по-заправски одел фартук. Ёшино решил, что неприлично оставаться дальше валяться бревном на полу и мигрировал на стульчик за обеденным столом.

Когда мангака бросил рассеянный взгляд на Хатори, стряпавшего на кухне, то заметил, что у того под глазами залегли темные тени.

«Эх… такого привлекательного мужчину утомил...»

Честно исполнять свои обязанности – похвально, но доводить себя до ручки – весьма прискорбно. У Ёшино сжалось сердце из-за плачевного вида друга, в котором парень мог винить только себя. Хатори должен был прийти к нему сразу же после работы, но вместо этого мужчина пошел за продуктами, чтобы приготовить ужин для Ёшино.

– Что-то хочешь сказать?

– А? А, н-нет...

Кажется, Хатори заметил, что на него пялятся. Чтобы замять неловкий момент, Ёшино спросил разумный, по его мнению, вопрос:

– Скажи, хм... ты передал материалы издателям?

– Если бы не передал, то сейчас был бы не здесь. В издательстве на меня смотрели, как на безалаберного придурка.

– П-прости...

Да, с вопросом он прогадал – поднял тему, которую в данный момент не стоило задевать. Не смотря на то, что его отчитали, защищаться не было смысла, потому как он действительно напортачил.

– Вместо того чтобы непрестанно извинятся, лучше бы выполнял работу до установленного срока. Если не справишься в следующий раз, значит, ты из тех, кто несколько раз наступает на одни и те же грабли.

– Впредь буду более ответственным...

Ёшино не нашелся, что возразить, слова Хатори были небеспочвенны.

– Разве ты новичок? Отличаешься ведь от желторотого дебютанта! Думай хоть иногда о последствиях.

– Раздражает...

– ...

Делая вид, что ничего не слышит, Янасэ что-то тихонько пробормотал себе под нос и раскладывал карандаши. Кажется, Хатори услышал его, потому что мужчина внезапно помрачнел.

«Не усугубляй ситуацию...»

Хатори и так уже злился, но Янасэ похоже окончательно разъярил его.

– Долго собираешься тут околачиваться? Останешься на ужин?

– Когда я уберусь, прямиком в издательство, поэтому нет. Кроме того, ты всегда перебарщиваешь с приправами.

– ... Приправляю по рецепту. Конечно, если ты на постном пайке, то желудочек не выдержит.

– Видать, ты не пробуешь то, что кашеваришь.

Ёшино не знал, как разогнать тучи, нависшие над Янасэ, чей взгляд отдавал ледяным холодом, и Хатори, чье лицо превратилось в угрожающую маску.

«Спокойствие, только спокойствие...»

Почему эти двое никак не найдут общий язык? В точности, как и Ёшино, Янасэ и Хатори были знакомы со школьной скамьи, однако пропасть в их отношениях увеличивалась с каждым годом.

«Если Юу влюблен в Тори, почему бы честно не признаться в этом».

Ёшино понимал, почему Юу упрямится, но, кроме того, ему казалось, что друг слишком уж перегибает палку. С другой стороны, возникло такое впечатление, будто Хатори видит в Юу соперника. Пока Ёшино недоумевал, как же можно примирить близких друзей, Хатори задал ему вопрос:

– Слышал, ты не придешь на вечеринку, которую устраивает издательство, чтобы отпраздновать Новый год. Это так?

Внезапный вопрос застал мангаку врасплох. Ёшино недавно приглашали на вечеринку, однако до сих пор парень не вспоминал об этом. Каждый год двадцатого декабря издательский дом «Марукава Шоутен» спонсирует вечеринку для работников всех отделов. Авторы, издающие свои работы в «Марукаве», также получали пригласительное, но Ёшино еще ни разу не посетил мероприятие.

– Ты должен прийти, хотя бы в этот раз. По твоей манге собираются записать дораму. Все сотрудники компании будут там, и единственный затворник, которому пофиг на всех и вся, это ты. Я сделаю все, чтобы никто не узнал, что Ёшикава Чихару мужчина, так что соглашайся.

Хотя Хатори и убедил его, парень все же не горел желанием появляться на такого рода приемах. Ёшино умом понимал, что ему стоит прекратить избегать людей и пообщаться с теми, кто помогают ему с работой. Однако одна проблема отравляла жизнь – он не мог скрыть волнение при встрече с незнакомцами. Ёшино не только был закоренелым домоседом, но и выбрал профессию мангаки, которая не воспитывала умение держаться на публичных раутах.

– Ни за что. У меня даже нет подходящей одежды, и, к тому же, разве ты не знаешь, как мне неловко на всех этих вычурных вечеринках? Они запросто могут записать дораму и без меня; вообще какая разница. Меня все устраивает, поэтому... АЙ-Ё!!!

Не дав Ёшино закончить предложение, Хатори отвесил ему хорошенький подзатыльник, так что аж луна пошла.

– Проблема не в этом. Тебе что, пять лет?!

– ...

То, что ты взрослый, еще не значит, что всемогущ!

«Что касается знакомств...»

С тех пор как будучи студентом, парень подрабатывал после пар, он не улыбался людям и сомневался, что ему удастся произвести позитивное впечатление на сотрудников. Он был бы не в своей тарелке, если бы появился на вечеринке, где не знает ни единой души.

«У Тори не получится все время оставаться рядом со мной»

Так как Хатори курировал не только Ёшино, естественно ему предстояло поприветствовать многих других мангак, и, конечно же, он не мог таскать всюду за собой Ёшикаву Чихару. В такие моменты, когда не с кем разделить минуты веселья, очень остро ощущается одиночество. Даже если Ёшино и пошел бы на праздник, то вскоре бы умер со скуки в гордом одиночестве. Ему надо взять с собой хотя бы кого-то.

О! Думаю, никто не будет против, если я буду со штатным сотрудником, не так ли?..

– Я согласен, но только если Юу пойдет со мной.

– Что? – Хатори моментально помрачнел, чем вынудил Ёшино выпалить оправдание:

– Ну, ты же не будешь постоянно со мной, я загрущу, если останусь один.

Вечеринка ведь не только для авторов, правда?

– Хм... нет, если это твой ассистент...

– Значит, решено, так ведь? Юу, так ты можешь присоединиться? Двадцатого декабря ты не занят?

– Все авторы приглашены на вечеринку, поэтому я тоже свободен.

Внезапное решение послужило выходом из проблемы.

– Да! С Юу я чувствую себя увереннее.

В отличие от удовлетворенного Ёшино, Хатори тотчас помрачнел. Тем временем Янасэ завершил с уборкой скринтонов, отправив оставшиеся на полку.

– Ой, а мне ведь нечего одеть, – насупился парень, перебирая в сознании содержимое своего шкафа. В его гардеробе не нашлось бы ни одного подходящего костюма для корпоратива, поскольку в нем преобладала повседневная одежда.

Ёшино знал, что единственный, единожды надетый его официальный костюм годы покоится в родительском доме со времен последней семейной церемонии, навевающей тоску при одном воспоминании. Скорее всего, он приобретет себе новенький костюм.

– В таком случае... – начал было Хатори, но Янасэ перебил его:

– За костюмом вместе отправимся по магазинам. У меня как раз один выходной вырисовывается на днях.

– Правда? Ведь у тебя, наконец, появился выходной!

В помощи Янасэ нуждались мангаки, рисующие в разных стилях и жанрах – парень слыл профессиональным и скрупулёзным помощником. Именно поэтому свободное время у него появлялось гораздо реже, нежели у Ёшино.

– Вот дурак. Чего ты паришься? Я только рад провести его с тобой. Кроме того, я и сам не прочь приодеться, а вместе это вдвойне веселей.

– По рукам. Давненько мы нигде не тусили.

– Знаю я один хороший магазинчик, так что мы обязательно там отоваримся. У нас ведь одинаковый размер, следовательно, все, что подходит мне, идеально сядет и на тебе.

– Серьезно? Офигенно! Ты мой спаситель!

Кажется, Хатори собирался что-то сказать, но внезапно передумал. Первым делом парень согласовал день и время встречи с Янасэ и обвел маркером дату на настенном календаре.

«На Юу можно положиться»

Хоть Янасэ позиционировал себя как отаку, по характеру он был невозмутим и далек от наивности, присущей Ёшино. В школе Янасэ давал ему списывать домашнее задание, если Ёшино забывал выполнить свое; он всегда ждал друга, когда тот задерживался. Не смотря на то, что Янасэ изрядно вымотался от ежедневной работы, парень первым делом навестил Ёшино и вызвался помочь другу. Не приди сегодня Янасэ, рукопись все еще оставалась бы неоконченной. Ёшино и не знал, как отблагодарить его.

– Незнаю, что бы я без тебя делал, Юу. Спасибо!

От этих слов глаза Янасэ слегка расширились и, немного улыбнувшись, он ответил:

– Не за что, все в порядке!

– Ладно, тогда, я пойду. Я свяжусь с тобой после работы.

– Лады. Удачи!

Выпроводив Янасэ, Ёшино застал Хатори за плитой. Мужчина подготовил продукты и наполнил кастрюлю водой. Аппетитный запах, от которого слюнки текли, портила враждебная аура, окружавшая Хатори.

«С-стремно... Где я опять напортачил?»

Как Ёшино ни напрягал извилины, так и не нашел ответ. Его голову посетила мысль, что все дело в приглашении Янасэ на вечеринку, но парень все еще негодовал по поводу необоснованности злости Хатори. Тем не менее, что сделано, то сделано. Ёшино решил выдавить из себя хоть что-то, дабы положить начало новому разговору:

– Эт-это напомнило мне. Ты пришел, чтобы сообщить мне что-то, так?

– Нет... – сдавлено ответил Хатори, бросив мрачный взгляд в сторону Ёшино.

«Что это было? Кажется, я шагнул на минное поле...»

Ёшино пугала беспочвенная злость, источаемая Хатори. Даже если ты недосыпаешь, нельзя же заражать всех своим негативом. Ёшино не понимал поведение друга, поэтому вместо того, чтобы успокаивать его, на автомате включил телевизор.

– А что там, на вечеринке, будет интересного? Знаменитости почтут своим присутствием?

– Несколько актеров придут, а так, в основном, авторы.

– Ясно. Не представляю себе, как это находиться среди стольких мангак.

– Ну, знаешь, ты не единственный мангака на свете, – язвительно заметил Хатори. Ремарка друга заставила Ёшино надуться, как индюк.

– Да, но я до сих пор не был знаком ни с одним мангакой. Я хочу сказать, что... я нервничаю...

– Это так на тебя похоже... Ты уже большой мальчик, поэтому можешь пойти на вечеринку сам.

– Тебе не понять. Знаешь, когда ты долго работаешь в четырех стенах, не контактируя с людьми, всегда нервничаешь в больших компаниях.

Ёшино не оправдывался, а делился сокровенным. Иногда, когда он ездил в центр за художественными материалами, толпы народу действовали на него подавляюще. Находясь среди суматохи, он постепенно привыкал к обстановке, однако, возвратившись домой, парень чувствовал себя выжатым, как лимон. В такие моменты он как никогда ценил свое уединение.

– Но мне теперь все-таки немного поспокойнее, ведь Юу будет со мной, – провозгласил он, не придавая особого значения этим словам, когда Хатори резко схватил его за руку и притянул к себе:

– А-ах!

Не успел он удивиться, как Хатори, притянул его бедра и соединил со своими, запечатал губы Ёшино поцелуем. Сознание помутилось от пьянящего ощущения и от мягкого касания губ. Все происходило здесь и сейчас; прочувствовав сиюминутность тесных объятий, Ёшино бросило в жар. Первый поцелуй за несколько последних месяцев...

Чт... что я обычно делал в таких ситуациях раньше?..

Ёшино совершенно растерялся, а Хатори и не думал останавливаться. Сильная рука Хатори прижимала бедра Ёшино, не оставляя пути к отступлению.

– Х.. ах... а... подо... ХА...

Мужчина жадно облизал его губы и проник внутрь, когда парень судорожно глотал воздух. Тори ненасытно исследовал рот, пока не поймал язык обомлевшего Ёшино и не переплел со своим. Парень ощутил холодок внизу живота. Постепенно его тело стало гибким и податливым, реагируя на каждое прикосновение острой болью. Ощутив жалящее жжение в области гениталий, забытый стыд подействовал на Ёшино отрезвляюще.

Я прошу остановиться, а он вместо этого...

У Ёшино закружилась голова, а Хатори воспользовавшись моментом, начал раздевать парня. Горячая ладонь легла на его тело, и Ёшино тотчас оттолкнул Хатори.

– ...

Дерьмо... Что я за придурок?...

Ёшино сожалел, что не смог подавить рефлекс, но уже было поздно, между ним и Хатори разверзлась пропасть.

– П-прос...

Он собирался объяснить, что просто испугался реакции своего тела и отстранил Хатори, а вовсе не потому что ему было неприятно, но так и не смог выдавить из себя членораздельное предложение. Разозлило ли молчание Хатори? Мужчина опустил голову, и волосы упали ему на лоб, скрывая выражение его лица и разжигая беспокойство парня.

Не в состоянии выдержать подавляющую тишину, Ёшино собрался с мыслями, и решил разрядить как-то обстановку, но Хатори опередил его:

– Я ухожу, – выдохнул Хатори, стремительно направляясь к двери.

– Что? Уходишь?.. А как же еда?..

– Я побеспокоил тебя. Отдохни хорошенько сегодня. Еда скоро приготовиться, так что подкрепись, – с наигранным безразличием произнес он, тщательно скрывая эмоции.

– Стой! Тори! Эй!..

Но Ёшино, не успев остановить моментально испарившегося мужчину, оторопело натолкнулся на запертую дверь; таким же закрытым и непостижимым оказалось сердце Хатори.

«Мне нужно было его остановить»?

Размышляя о том, как можно было бы удержать Хатори, Ёшино понял, что даже если бы получил второй шанс, не нашел бы подходящих слов. Поцелуй был приятным, и он вовсе не хотел его прекращать. Положа руку на сердце, парень признался, что сам себе противоречит, ведь миг назад он оказал сопротивление, но воспрепятствовал он вовсе не из-за отвращения. Был слишком возбужден... Тут Ёшино представил, каково было бы после всего ужинать с Хатори, смотреть на него, находиться рядом... Так что он мысленно поблагодарил мужчину за тактичность, за то, что тот оставил его наедине. Их партнерские отношения ничуть не изменились, но вот что касается личных, то здесь все было не так уж и радужно. Он не имел предубеждений против однополой любви, однако даже подумать не мог, что сам окажется втянут в сексуальную связь с мужчиной. Не просто с мужчиной, а с лучшим другом. Они знакомы целых двадцать лет, они вместе взрослели и формировались как личности, но, тем не менее, он не был готов к тому, чтобы переступить черту и стать «любовником» своему самому лучшему другу. Во всяком случае, им стоило постепенно идти на встречу к переменам, но так как работа отбирала у ребят все свободное время, которое оба могли бы потратить на сближение, взаимоотношения так и не сдвинулись с мертвой точки.

Они знали абсолютно все друг о друге: все изъяны, все положительные качества. Раньше Ёшино нуждался в Хатори так же, как в воздухе, сейчас же он задыхался, когда мужчина находился слишком близко. В интимные моменты сердце Ёшино бешено колотилось только от вида обнаженного тела друга, хотя раньше нагота Хатори ни капельки не волновала парня. Кроме того, ему было невыносимо стыдно.

«Как кто-то может творить столь возбуждающие вещи со своим другом детства? Он поцеловал меня, как ни в чем ни бывало, даже не подумав о моих чувствах»!

Накрутив себя, Ёшино разозлился, в очередной раз, вспоминая поцелуй. Он не мог вынести тишину, поглотившую комнату, поэтому включил телевизор, чтобы заглушить крик безмолвия.

Просмотрев невидящим взглядом несколько каналов, он вырубил телевизор, яростно швырнул пульт, и мрачное ворчание разнеслось эхом по комнате:

– Я всего лишь хочу, чтобы все образумилось...

Единственное, чего он желал, это определенности в отношениях. В то же время, Ёшино понимал, что отношения, формировавшиеся на протяжении двадцати лет, нельзя направить в новое русло в мгновении ока.

«Стоп, а что же мне делать с Юу»?

Внезапно он вспомнил еще об одной преграде: Юу любит Хатори, но Хатори любит его, Ёшино. Он же любил обоих. За этой мыслью последовал вопрос: он определенно любил и Юу, и Хатори, но одинаково ли? Он не хотел признавать, но ему очень нравилось целоваться с Хатори. Даже больше! Ни один поцелуй не сравнился бы с несдержанным поцелуем Хатори.

– Да уж...

«Но это не значит, что я гей

В качестве эксперимента, он представил себя целующимся с одним известным киноактером, чье лицо уже примелькалось, так как часто появлялось в разных фильмах.

– Фу, ни за какие коврижки!!! Определенно НИКОГДА!!!

Он помотал головой, пытаясь избавиться от нелепого видения. Его ощущения не поддавались объяснению, это было чем-то интуитивным, он просто знал, что не смог бы перебороть отвращение, если бы на месте Хатори был кто-то другой. Тогда, как насчет Янасэ?

– ...

Он попытался воспроизвести картинку в воображении, где бы целовался с другим мужчиной и на этот раз уже с Янасэ. Однако его ждало фиаско, ведь Янасэ был его лучшим другом, почти членом семьи.

«Я знаю, что это значит... что Хатори особенный»

Ёшино чувствовал к Хатори то же, что и Хатори чувствовал к нему, но его лицо заливала краска каждый раз, как он думал об этом. Тем не менее, заниматься сексом с кем-то, кроме Хатори, он бы не стал.

Хатори... он с удовольствием целовался с ним, занимался любовью, сливался в единое целое; вещи, которые не мог бы повторить с Янасэ, вещи, которые не мог даже и представить... Именно поэтому, Янасэ и Хатори в его сознании возникали в двух отличительных статусах. Другими словами, не успел он осознать это, как Хатори уже занимал все его мысли.

– Чт... ШТО-О-О?!! – воскликнул Ёшино, поняв то, что столько времени скрывал от себя. Его сердце выскакивало из груди, он весь вспотел. Сам того не замечая, он заламывал пальцы на руках.

«И что... что же теперь делать?..»

Ёшино бесцельно блуждал взглядом по комнате, будто ребенок, потерявший родителей, но так и не найдя утешения, закрыл свое багровое лицо трясущимися ладонями.

Часть 8.1

– Ох…

Ёшино переполняли эмоции, он оказался посреди огромного вестибюля в отеле, где задолго до его прихода началась вечеринка.

«Черт! Практически все присутствующие здесь – мангаки».

Помещение было битком набито людьми, которые без умолку общались друг с другом. Женщин и мужчин было поровну, потому что на приеме находились художники жанров как сёдзё, так и сёнэна; однако, казалось, что женщины в блистательных облачениях вели себя слишком развязно. Пока Ёшино переминался с ноги на ногу около входа, Янасэ подошел к нему с напитком.

– Держи. Он безалкогольный.

– Спасибо. Где я должен находиться среди...

– Тебе стоит присоединиться к остальным мангакам. Здесь много людей, так что все прикрепляют именные бейджики, чтобы узнавать друг друга.

– Т-точно

Янасэ провел Ёшино к остальным сэнсэям.

– Юу, ты уже бывал на подобных мероприятиях?

– Да, с автором журнала, специализирующегося на сёнэне, из другого издательства. Хотя та вечеринка была менее помпезная. Организовывало ее издательство «Марувака», тоже весьма известное. А, Чиаки, как насчет чего-то вкусненького? Я принесу тебе.

– Да, принеси то, что тебе самому по вкусу.

– О’кей.

Пока Ёшино топтался в уголке, ожидая Юу, к нему подошел Хатори.

– Вот ты где.

– О! Тори!

Недавно парень заметил, что не может смотреть Хатори в глаза. Его лицо становилось пунцовым, когда он встречался взглядом с Хатори.

– Расслабься, почему ты такой напряженный? И где Янасэ?

– Вы разминулись, он пошел за едой несколько минут назад. Обо мне не беспокойся. Я справлюсь и сам, так что проваливай.

Даже если бы между ними и не пробежала кошка, все равно находиться вместе на вечеринке – не лучшая идея. Сопровождай Ёшино редактор из «Изумруда», отдела сёдзё-манги, его бы рассекретили. Хотя вряд ли бы кто-нибудь догадался, кто он на самом деле, все же Ёшино решил привлекать к себе как можно меньше внимания.

Брови Хатори сошлись в одну точку, когда Ёшино прогнал его.

– Я, надеюсь, ты осознаешь, что такое отношение к работе выходит за все рамки.

Слова Хатори слишком возмутили Ёшино.

«... Что ты, черт побери, имеешь ввиду под «таким отношением»? Все ясно: ты больше печешься о Ёшикаве Чихару, нежели о чувствах Ёшино Чиаки!»

Если бы он получил выговор от любого другого сотрудника, то не стал бы так остро реагировать, но когда Хатори отчитывал его, принципиальное противостояние не давало Ёшино спокойно выдерживать критику.

Пока Ёшино переваривал обиду, Хатори окликнул кого-то среди группы проходящих мимо мужчин.

– Главный редактор, можно вас на минутку?

– Да, что? О, Ёши...но.

Главным редактором отдела «Изумруд» был снискавший славу Такано Масамунэ. Кроме Хатори, один лишь Такано во всем отделе знал, кто прячется под псевдонимом Ёшикава Чихару. Именно поэтому сейчас Такано чуть было не проговорился, но вовремя спохватился и поприветствовал Ёшино по имени. Ёшино немного расслабился, увидев знакомое лицо среди толпы неизвестных людей.

– Благодарю за ваше сотрудничество.

– Не за что, спасибо, за приглашение.

«Он, как всегда, привлекателен...»

Ему было невдомёк, почему все в отделе «Изумруд» отличались изумительной красотой. Ходили слухи, что перед дедлайном ребята выглядели устрашающе, однако каждый раз, когда Ёшино встречался с редакторами вне работы, казалось, что они относятся к иному департаменту. Скорее поверить можно было бы в то, что это модели, задействованные в отделе журнала мод. Хотя чего уж тут удивляться, если редакторская сёдзё снизу доверху забита воздушными рюшами, розовыми, пушистыми и милыми вещичками. Все в «Марукаве» между собой называли их департамент «отделом для девушек».

– Благодарю за вашу последнюю рукопись. С каждым новым выпуском сюжет все сильнее и сильнее интригует. Я всегда с нетерпением жду продолжение.

– О... ну, спасибо...

Ёшино нечасто удостаивался похвалы, поэтому затруднился с ответом на столь откровенный комплимент. Такано, видать, заметил, что Ёшино неловко после его рецензии и моментально сменил тему.

– В нашей компании появился новый сотрудник. Я как раз представляю его всем присутствующим.

– Разрешите представиться: меня зовут Онодера Рицу.

Онодера скромно протянул Ёшино свою визитку. Черты лица Онодеры были идеальными, и в голову Ёшино закралось подозрение, что парня взяли на работу именно за красивые глазки. Ростом вровень с Ёшино, ноги у парня все же были длиннее, а лицо уже. Онодера будто сошел со страниц «Vogue», и не сдерживаясь, мангака откровенно рассматривал молодого человека.

«В конце концов, не зря их называют отделом для девушек...»

Ёшино опомнился от щенячьего восторга и поспешно кивнул в знак уважения.

– А, Я Ёшикава Чихару. Благодарю за сотрудничество, – дабы вне их круга никто не услышал этих слов, парень произнес их вполголоса, а затем принял визитку. Молодой человек, представившийся Онодерой, выглядел изумленным.

«Понял...»

Кто бы ни узнал, что Ёшикава Чихару – мужчина, реакция будет точь-в-точь такая же. Затем естественно начнутся попытки либо скрыть удивление, либо с выпученными глазами выпалят банальное: «Я думал, что вы женщина». Однако Онодера быстро нашелся и кротко кивнул.

– Это как раз я должен поблагодарить вас за сотрудничество. Раньше я работал в литературном отделе, в этой же сфере я новичок, поэтому я очень рад знакомству с вами.

Ёшино понравился скромное и искреннее отношение Онодеры. Кажется, Онодера находится все время подле Такано, потому что главный редактор вводит его в курс дела.

– Очень жаль, но нам уже пора, так что прошу простить нас. Желаю приятного времяпрепровождения.

Когда мужчины затерялись в толпе, Ёшино обратился к Хатори, который, будто телохранитель, все это время находился позади него:

– Они приняли на работу студента? Он ведь еще не выпустился? Рядом с ним чувствуешь себя намного моложе.

– Вообще-то ему 25. Онодера и раньше работал в издательстве. Я слышал, он редактировал работы Усами Акихико.

– Да? Ничего себе! Это же офигенно!

Он прочел несколько книг Усами Акихико и пришел к выводу, что все они отличаются трогательной утонченностью, проницательностью и глубиной. Он также слышал, что Усами Акихико всегда писал в индивидуальном стиле и относился критически к своему творчеству. Если кто-то ответственен за проверку романов такого уровня, то этот кто-то должно быть весьма и весьма опытен. Хоть мангака и хотел, чтобы «Изумруд» процветал, ему все же было невдомек, почему Онодера перевелся из издательского отдела мирового класса.

– Он усиленно трудится над постижением азов манги, так как в этом деле парень совсем зеленый. Такано в процессе обучения действительно заставляет его пройти все круги ада, но я надеюсь, это подстрекнет его, а не демотивирует.

– Эм? Неужели Такано тиран?

– Еще какой...

– Ах! Торипулечка, вот ты где!

В тот момент, когда Хатори выкладывал всю правду о темной стороне главреда, толпа гламурных девушек обступила его. Из их дружественного настроя, можно было сделать вывод, что они рисуют для того же журнала, что и Ёшино. Ёшино поспешно отступил назад, чтобы мангаки не заметили его. Затем, при первой представившейся возможности Хатори извинился и подошел к Ёшино.

– Я быстренько справлюсь с этим, подожди немного. Осталось обсудить некоторые корректировки для раскадровок, которые я получил на днях.

Ёшино поднял брови, когда Хатори прошептал это.

– Что? Ты собираешься совещаться насчет раскадровок даже сегодня?!

– Корпоративы, вроде этого, предназначены именно для работы. Кроме того, меня ждут неприятности в будущем, если я сегодня не укажу на ошибки всем подопечным мангакам и тебе в том числе. Ты вообще помнишь, сколько времени осталось до дедлайна?

– Хм...

Контраргумент оказался ударом ниже пояса, и Ёшино пристыженно набрал в рот воды. Он утонул в тишине внутреннего голоса, так и оставив шпильку друга без ответа. Хатори истолковал молчание как знак согласия и вернулся к мангакам.

– Прошу прощения, что заставил ждать...

Ёшино безропотно проводил взглядом Хатори, заметив, как тепло его редактор приветствует девушек.

«Какого черта?..»

Сам факт того, что Хатори, который так редко награждал его своей улыбкой, с ее помощью располагал к себе окружающих девушек, причинил ему боль. Со смешанными чувствами парень наблюдал за тем, как Хатори за руку оттягивают с глаз долой, как вдруг вернулся Янасэ.

– Что такое? Чего надулся как сыч...

– А, нет, я просто проголодался.

– Я предсказатель! Подумал, что ты захочешь перекусить, поэтому набрал всего понемногу.

– Да, нехиленько.

Неприятное ощущение он связал с нарастающим чувством голода. Естественно, оно исчезнет после аппетитного ужина – свято веря в это, Ёшино без лишних слов смел все, что было на тарелке.

Часть 8.2

* * * *

«Сколько можно, хочу домо-о-ой».

Вечеринка в полном разгаре, а Ёшино так и не удалось развлечься. Он пообщался со всеми сотрудниками, задействованными в дораме, поэтому, положа руку на сердце, можно было запросто утверждать, что долг выполнен. Он маялся от безделья и давно бы уже направился домой, но Хатори попросил дождаться его. Есть деликатесы приходилось стоя, так как места для сидения не предусматривались. Янасэ беспрерывно общался с мангаками сёнэнов, так что даже когда им и удавалось перекинуться парой слов, кто-то все равно воровал Юу.

Янасэ, безусловно, обладал незаурядным художественным талантом и работал со скоростью молнии, за что и прослыл легендарным суперассистентом среди мангак; предложение подписать контракт неоднократно поступало от многих популярных авторов. Янасэ отклонил не одно предложение о сотрудничестве, независимо от того, насколько именитым был автор.

– Ответь, Юу, почему ты отказываешь им? Ты вышел бы на новый уровень, если бы подписал контракт, так ведь?

Размер зарплаты ассистента зависел от автора, с которым он сотрудничает. Если получает высокую плату за рукописи, то и ассистент соответственно не обделен. Подписание контракта, к примеру, с известным автором, работающим в жанре сёнэн, сулит стабильный доход.

– Чиаки, ты дубина! Я не смог бы по первому звонку прилетать к тебе на помощь, если бы был связан обязательствами договора с кем-то.

– Спасибо, конечно...

– Чиаки, а может нам с тобой заключить контракт?

– Я польщен твоим предложением, но так не пойдет. Я ведь работаю на журнал, который выходит раз в месяц.

– Да... Вот именно поэтому я предпочитаю оставаться в свободном плавании, «бездоговорным»!

Янасэ ясно дал понять, что разговор окончен и обжалованию не подлежит, но Ёшино не удовлетворил ответ друга.

«А это его единственная причина?»

Когда Янасэ приходил в его студию, он мог увидеться там с Хатори. Именно поэтому Янасэ всегда находился рядом. Ёшино не мог отбрасывать такую возможность. Обдумывая эту версию, он одним глотком осушил стакан Юу, который вызвался подержать.

– Ай, прости. Я возьму тебе еще.

Ёшино попросил у официанта освежающий напиток, когда Янасэ проворчал:

– Вот и Хатори...

– А?

Он посмотрел туда, куда указал Янасэ, и увидел Хатори возле столика с десертами вместе с уже новой барышней, которая, по-видимому, клеилась к нему. То была шикарная женщина чуть старше Ёшино, облаченная в коктейльное платье с глубоким вырезом декольте и выдающимися выпуклостями. Исходя из того, как она водила по руке Хатори своими причудливо наманекюренными ноготками, можно было сделать вывод, что она флиртует. Хатори держал тарелку с пирожными; скорее всего, его попросили принести десерт.

«Все это время Тори окружали женщины. Он вечно повторяет: «Это работа, это всего лишь работа», и тут же пожирает взглядом всех этих девушек».

– Если я не ошибаюсь, это Ичиносэ Эрика.

– Хм, да уж.

Ичиносэ Эрика издала серию работ в том же журнале, что и Ёшино и дебютировала тогда, когда парень был в старшей школе, поэтому ее относили к категории ветеранов. Раньше ее работы неоднократно экранизировали и выпускали в эфир в прайм-тайм. Хотя компетентность Янасэ относительно мира манги и вызывала восхищение, Ёшино был слишком озадачен другим вопросом.

«Но Тори не отвечает за нее».

В противном случае они хотя бы раз, да и обсудили бы ее мангу.

– Стоп, если они не сотрудничают, почему она фривольничает с Тори? И вообще, кто ее редактор?

– Откуда мне знать? Однако их часто можно увидеть вместе. Я слышал, у нее виды на него.

– Виды?

– Она часто приглашает его на ужин, а затем просит проводить ее до дома. Кроме того, под предлогом работы встречается с ним в баре при гостинице.

– С-серьезно?..

То, что он узнал, расстроило Ёшино еще больше. Пытаясь скрыть дурное настроение, мангака решил продолжить разговор, как ни в чем не бывало.

– Да, я догадывался. Но откуда до тебя дошел этот слух?

– Рассказали другие ассистенты.

– А, ясно.

Янасэ побывал во многих авторских студиях, где и понабрался полезной информации.

– Может, сейчас она и не так популярна, как ты, Чиаки, но ее имя уже вписано в анналы, как известно, Ичиносэ рисовала в разных журналах и теперь у нее много фанов. Вряд ли за смену издательств можно упрекать мангаку, наоборот, надо отнестись к ней с уважением.

– С уважением, значит?..

После рассказа Янасэ у Ёшино еще больше разболелся живот. Он думал, что, поев, почувствует себя лучше, но не тут то было. Скорее всего, причиной боли был не голод.

– Скажу тебе по секрету: Хатори очень даже не против такого расклада. Он повелся на ее уловки, и теперь они часто видятся. Ичиносэ-сэнсэй старше, чем он, но она красива и богата. Нет ничего преступного, если Хатори приударит за золотой жилой, не думаешь?

– Что-о?!

«Какого черта...»

Что значит «приударит»? Чем больше Ёшино утверждал про себя, что не в духе Хатори идти на поводу у кого-либо, тем меньше сам верил в это. Парень выдавил что-то наподобие улыбки, наблюдая за тем, как Хатори с мангакой растворяются в толпе. Ярость наполняла его, отравляя разум и чувства.

«Разве не только я тебе нравлюсь?! Черта с два... мы ведь встречаемся...»

Обдумывая обстоятельства, на ум пришел вопрос: действительно ли они с Хатори пара? Да, Хатори признался ему в любви и у них был секс, но мужчина никогда официально не предлагал ему встречаться. Хатори не сказал ни единого сладкого словечка и ни разу не пригласил его на свидание за все это время. Недавно, правда, Хатори поцеловал его, но это скорее было неожиданно, нежели романтично.

«... Я ничего не понимаю».

Все мысли, касающиеся Хатори, заводили Ёшино в глухой угол, поэтому парень и вовсе перестал анализировать их отношения. Он бросил взгляд на Янасэ и заметил, что лицо друга превратилось в бесстрастную маску. Затем Ёшино вдруг вспомнил кое-что очень важное:

«Вот блин... Юу ведь тоже нравится Тори...»

Янасэ как всегда скрывал свои чувства. Любой посторонний человек сказал бы, что его в данный момент ничего не волнует. На самом же деле Ёшино знал, что именно сейчас Юу напряженно что-то обдумывает. Хатори причинил боль не только ему, но и Янасэ. На этой печальной ноте у Ёшино вдруг вырвалось:

– И почему это он всегда так популярен?

– Тебя это удивляет?

– Да нет, сколько себя помню, на Тори всегда обращали внимание.

– Он очарователен, но ведет себя сдержанно, думаю, именно это и привлекает в нем больше всего.

– Так значит и ты такого мнения о нем?

– Что ты имеешь в виду?

«Жесть!»

Ёшино ляпнул, не подумав, чем больше он пытался следить за собой, тем скорее проговорился.

– Ну... тебе же тоже нравится Тори, да, Юу?..

– Ты вообще о чем? Да ни в жизни, покуда я в своем уме!

– Неужели? – машинально спросил Ёшино, удивившись той неприязни, которая выплыла наружу через несдержанную реакцию Юу.

– Как ты вообще мог такое подумать? Отвратительно!

Ёшино удивило то, с какой злостью Янасэ выплюнул эти слова. Судя по тому, что в ответе Юу не было намека на замешательство, он говорил правду.

– Капец... опять ты бред несешь. Вечно эти твои сумасбродные идеи...

– Ха-ха-ха...

Ёшино скрыл за нервным смешком неловкость от того, что шокировал своим предположением друга.

– Даже знать не хочу, как ты пришел к такому идиотскому выводу, лучше бы вместо того, чтобы думать о бессмысленных вещах, почему бы не перенаправить энергию в другое русло, например, на создание дальнейшего сюжета манги?

– Пр-ости...

«Значит, я ошибался...»

Янасэ практически перевернул его сознание, разрушив все волнения, переполнявшие парня последние несколько месяцев. То, что Ёшино считал железным фактом, оказалось призрачной выдумкой. За одну минуту с его плеч словно гора свалилась, такой чудесной показалась новость.

«Соберись, тряпка! С чего это мне вдруг полегчало?!»

Смахивало на то, что парень радовался, потому что Янасэ не был его противником. Тяжкие думы

Ёшино прервала прощальная речь председателя издательства.

– Банкет в полном разгаре, но, к сожалению...

После объявления окончания банкета, толпа гостей, весело беседующих друг с другом, постепенно рассасывалась.

–Ух, наконец-то...

Ёшино, который за всю вечеринку ни разу не присел, оперся о стол, чтоб дать передохнуть усталым ногам. Последние несколько часов показались Ёшино, который привык все время заседать за письменным столом без движения, целой экзекуцией.

– Хорошая работа. Хотя кое-кто выглядит не очень радостно, – засмеялся Янасэ над Ёшино, который всем своим видом показывал, как ему любо-дорого здесь находиться.

– Да уж, ну, думаю, я получил бесценный опыт, которого хватит до конца жизни.

Зачаровывающая атмосфера вечеринки была нова, но не более того, поэтому Ёшино зарекся больше не посещать такие мероприятия.

– Я так и знал, что ты это скажешь. Ладно, Чиаки, мне пора домой, завтра с утречка на работу, так что...

– О, тогда я тоже ухожу.

– Стоп, разве ты не договорился с Хатори встретиться по окончании вечера?

– А, точно!..

Янасэ напомнил Ёшино о том, что Хатори попросил его подождать. Мангака хотел еще немного отвлечься от работы в обществе друга, но он не мог больше задерживать Янасэ.

– Большое спасибо за сегодня, Юу. Прости, что вытащил тебя сюда.

– Да ничего! Благодаря тебе я хорошенько наелся! Ну, до встречи.

– Да! Береги себя.

Ёшино в сотый раз за вечер тяжело вздохнул, наблюдая за тем, как Янасэ удаляется.

– Ах...

Действительно ли у Хатори деловая встреча после вечеринки? По правде говоря, не верилось, что Хатори обязан работать этим вечером. Ёшино знал, что необходимо немедленно вносить правки в раскадровки, но навязчивое сомнение продолжало терзать его.

«Он ведь обещал справиться очень скоро, а его все еще нет».

Получалось, что Ёшино не может уйти с ненавистной вечеринки, пока не дождется Хатори. Ёшино отправился на поиски друга и в холле наткнулся на него, все так же мило болтающего с Ичиносэ Эрикой.

«Судя по всему, она его задержала после вечеринки».

Само собой Ёшино не мог ждать до победного конца, потому что скоро уходил последний поезд метро.

Ёшино сделал вывод, что ничего страшного не случится, если он сейчас уедет, но как только парень забрал пальто из гардероба и направился к выходу, Хатори догнал его.

– Уже забыл, что обещал мне?

– Не забыл, но ты ведь очень занят, так что встретиться можем и завтра.

Избегая прямого взгляда, Ёшино повернулся, на ходу натягивая пальто. Хатори следовал за ним.

– Что ты там себе лепечешь под нос? Сейчас проверка раскадровок прежде всего! Марш обратно и чтоб дождался меня в вестибюле!

– Но ведь там ОНА ищет тебя?

Ёшино тыкнул указательным пальцем в растерянную Ичиносэ Эрику, которая внимательно всматривалась в толпу в поисках редактора. Хатори раздраженно цокнул языком, когда Ёшино стремительно направился в сторону лифта.

– До встречи.

– Эй! Ёшино!

Ёшино пулей влетел в лифт, и за ним тут же захлопнулась дверь. Наверняка, Хатори перехватила Ичиносэ Эрика, так как Ёшино он так и не догнал.

Часть 8.3

***

* * * *

– Ах…

Душ помог ему взбодриться, однако, в голове так и не прояснилось. Будучи доверчивым по натуре, в этот раз Ёшино все же не мог закрыть глаза на сложившуюся ситуацию. Все попытки выбросить Хатори и Эрику из головы не увенчались успехом. Она слыла красавицей и, к тому же, обладала превосходной фигурой. Ёшино и вовсе расклеился, рассматривая в зеркале свое, совершенно отличное от женского, тело.

«Конечно, красивые женщины предпочтительнее кого-то вроде меня...»

Ёшино разозлился на себя из-за безделья и нахлынувшей хандры.

– Все, иду спать...

Так как Ёшино всегда и даже зимой носил дома одну лишь футболку, Хатори однажды преподнес ему в подарок пижаму со словами: «Так недолго и простудиться». После ванной Ёшино надел именно ее.

– Почему ты такой безответственный? Разве я не советовал тебе потеплее одеваться после ванной?

– Заткни-ись. Ты что, моя мамочка?

– Какая мать вообще выдержит тебя? Вот, возьми пижаму и немедленно надень ее.

– Бесишь...

– И что ты будешь делать, если подцепишь простуду после ванной? Не помню ни единой зимы, чтобы у тебя из носа не текло. А все потому, что ты слишком легко одеваешься.

В тот день Хатори принес ему несколько упакованных в бумагу пижам, которые, кажись, приобрел в стоковом магазине низких цен.

–... Ты слишком придирчив ко мне.

Однако он забывал, что единственный, кто помогал ему по-человечески существовать после переезда от родителей, был Хатори. Если бы никто не подсказывал ему, что и как делать, то он бы давно уже взорвал свою квартиру.

– Ар-р-р! Да прекрати ты, в конце концов!

Он зарекся не думать больше про Хатори. Решил, дабы расслабиться, глотнуть немного пива перед сном, но как только он открыл дверцу холодильника, услышал шорох, доносившийся со стороны входной двери.

– Что за...

Громкое шуршание не могло оказаться плодом его воображения, на завывание ветра тоже не было похоже. Янасэ и Хатори – единственные, у кого были запасные ключи к его квартире. Ёшино всполошился, увидев истощенного Хатори в своей гостиной.

– Я пришел обсудить раскадровки.

– Ты издеваешься надо мной? Сделаем это завтра!

– Мы должны сделать все как можно скорее, иначе все будет как в прошлый раз. Ты уже забыл, каково это, просрочить дедлайн?

– ...

«У меня нет другого выхода, кроме как быстренько закончить с этим и указать ему на дверь...»

Он совсем не собирался болтать с Хатори после работы. Между тем, он попытался привести в порядок смешавшиеся чувства. Ёшино неохотно подчинился Хатори и последовал к дивану.

«Хм? Что это за запах?..»

Сладкий запах вдруг ударил в нос. Он исходил от Хатори. Скорее всего, то был аромат духов девушек-авторов, которые подбивали клинья к Хатори на вечеринке. Гнетущее чувство камнем осело на сердце, но он приказал себе не думать о ненужных вещах.

– Давай вместе разделаемся с этим.

– Читаешь мои мысли.

Как всегда, они устроились на диване друг подле друга и разложили раскадровки на кофейном столике. Хатори снял пиджак, повесил его на спинку дивана и вынул откорректированные раскадровки. Затем мужчина принялся объяснять правки низким, спокойным тоном:

– У главной героини недостаточно реплик на четвертой и пятой странице. Едва ли читатель догадается, что же у нее на душе только по выражению лица. Ты должен выразить эмоции не только через рисунок, но и с помощью слов.

– ...

– И потом на пятнадцатой странице: дорисуй эпизод на предыдущем фрейме, где она начинает плакать от того, что ее чувства ранили, а на шестнадцатой странице изобрази кульминацию. Ты ведь сам понимаешь, как именно все должно выглядеть, но когда одинаковая атмосфера выдержана и в первом, и в последнем фрейме, драматический эффект пропадает, видишь?

– ...

«... Не могу сосредоточиться»

Витающий над Хатори, шлейф парфюма отвлекал его внимание от объяснений. Сколько же Хатори находился рядом с ней, что ее запах так прилип к нему? Он попытался не думать об этом, однако поток не радужных мыслей заполнили его сознание.

«Скажу тебе по секрету: Хатори очень даже не против такого расклада. Он повелся на ее уловки, и теперь они часто видятся».

«Не похоже, что в отеле они невинно флиртовали, правда ведь?»

Слова Янасэ эхом раздавались в его голове снова и снова. Продолжительное молчание Ёшино насторожило Хатори, и редактор строго спросил:

– Эй, ты слушаешь вообще?

– ... Я слушаю.

Он пытался выглядеть спокойным, но раздражение в голосе выдало его. Скорее всего, Хатори неверно расценил реакцию мангаки, списав его недовольство на корректировки в раскадровках.

– Если тебя что-то не устраивает, скажи заранее. Потом будет поздно.

– ..!

«Почему он такой черствый?!»

Советы Хатори всегда были обоснованы, но Ёшино разозлило не то, что тот сказал, а то, КАК он это сказал. Не то чтобы Ёшино был раздосадован чем-либо, что, на самом-то деле, влетело в одно ухо и вылетело из другого, нет, его больше бесила надменность, с какой Хатори посмел к нему обратиться. Ёшино всегда считал себя необидчивым, но в данной ситуации он полагал, что Хатори обязан тщательнее подбирать выражения. Он, может, и не обратил бы внимания, пожури его кто-то чужой, но мнение Хатори, представляло для Ёшино первоочередную важность.

«Если бы я ответил, что он единственный, кто огорчает меня, то он тотчас бы поставил меня на место...»

Слово Хатори – закон. Его беспрекословность всегда встречала сопротивление со стороны Ёшино – парень попросту не слушал Хатори. Когда Ёшино опять притих, уткнувшись в раскадровки, мрачный Хатори вынес окончательный вердикт:

– Я уверен, что даже ты уже понял, что этот ужас нельзя так оставить. Я не опубликую такую скучную историю под именем Ёшикавы Чихару.

– Говоришь... скучную?

Положа руку на сердце, он понимал, что бессмысленно перечить Хатори, хоть тот и наговорил много лишнего.

Обычно он просто мысленно посылал его к черту и успокаивался, но сегодня он пребывал в унынии и подрастерял свой боевой дух.

«Хватит, меня это больше не волнует...»

– ... Хорошо. Я изменю эти фреймы так, как ты сказал, а реплики добавить на этой же странице?

Ёшино немедленно вносил правки в раскадровки вслед за тем, как Хатори указывал наошибки. Ёшино небрежно черкал карандашом по бумаге, когда Хатори вдруг схватил его за руку.

– Зачем ты торопишься? Разве не ты постоянно торочишь: «Я все сам решаю. Ты – всего лишь мой советчик!»? Подумай самостоятельно!

– Я знаю! Просто я так устал сегодня, что не могу собраться с мыслями!!!

Эта манга была его детищем, поэтому парень хотел сделать все на высшем уровне, но он попросту не мог сконцентрироваться на раскадровках, когда образ Хатори в компании той женщины мелькал перед глазами.

– Я тоже устал, но не ною, как дитё малое. Так что давай, приступай к работе, сделай последний рывок!

– Я стараюсь, но...

– Никаких «но». Если у тебя хватает сил на препирательства, почему бы не направить их в другое русло – исправить раскадровки, например? Или качественная работа – пустой звук для тебя?

– О, и это говорит чувак, от которого за метр разит женскими духами?!!

– ...

Ёшино импульсивно выпалил упрек, и его тирада, кажется, произвела на Хатори большее впечатление, чем ожидалось. Обычно Ёшино и глазом не моргнул бы от его неустанных проповедей, однако Хатори был в замешательстве, и это еще больше раззадорило его.

– Могу побиться об заклад, что ты уже жалеешь, что не побежал на жаркое свидание к Ичиносе Эрике, вместо того, чтоб приехать ко мне, не так ли? Или ты проделал весь путь сюда уже после того, как вы на пару хорошенько порезвились?

– Ёшино, угомонись.

– Ты даже не ее редактор, а она все равно подлизывается к тебе. Довольно-таки навязчиво, не находишь? Она весь вечер, словно приклеенная не отходила от тебя, но ты, видать, вошел во вкус, раз сиял как медный пятак.

– Ты все не так понял. Между нами ничего нет.

– Тогда почему ты воняешь духами?

– Мы стояли рядом друг с другом, поэтому запах и перекинулся.

– А было ли НАСТОЛЬКО важно находиться ТАК близко, чтоб ее запах перекинулся на тебя?! Я слышал, что ты «уступил» и начал с ней гораздо чаще видеться, более того, ты совсем не против такого расклада, разве не так?

Он так разнервничался, что не мог остановить слова, которые то и дело вылетали изо рта.

– Ёшино!

Повышенный тон Хатори заставил Ёшино вздрогнуть.

Ёшино замолчал, а Хатори спокойно спросил:

– Я с тобой встречаюсь, не так ли?

– ... Кто знает?

– Ты уже забыл, что я тебе признался?

– Я помню! Само собой! Но ты ничего не говорил насчет, того, что мы встречаемся!

– Разве это не очевидно и без моих слов?!

– Нет! Как же я могу считать тебя своим любовником, если мы с тех пор ничего такого не делали?!

– Ёшино...

Наконец, Хатори потерял дар речи; мужчина не знал, как унять раздраженного до глубины души Ёшино, который трещал без умолку. Ёшино не смог выдержать взгляд Хатори и отвел глаза.

«Какого черта я несу?!»

Когда в воздухе повисла тишина, Ёшино остыл, но затем стыд медленно наполнил его душу. Последняя реплика прозвучала так, словно он раздосадован тем, что они не ведут себя как любовники.

«Может, я ревную?..»

Вероятно, именно поэтому он так разозлился на вечеринке. Его бесило то, что остальные люди окружали Хатори, а Ёшино хотел, чтобы он принадлежал только ему одному.

Осознав это, Ёшино покраснел до корней волос. Он смущенно отвернулся к столу, чтобы Хатори не увидел волнение, отразившееся на его лице.

– ... Как бы там ни было, мы должны поработать над раскадровками. Хватит бессмысленных разговоров, давай лучше поспешим и доведем все до победного конца.

Когда он схватил свое перо и склонился над раскадровкой, Хатори продолжал молчать. Тишину, которая, казалось, будет длиться целую вечность, нарушил мягкий голос Хатори:

– ... Прости.

– Что?

– Я не имею права критиковать тебя, так как сам навязал тебе свои чувства.

– Тори...

Ёшино поднял голову, когда услышал робкий голос Хатори. Он посмотрел искоса на мужчину, чьи плечи поникли, а голос потерял былую непоколебимость.

– Правда такова, что я не размышлял о том, что будет после того, как я признаюсь, так как никогда не планировал посвятить тебя в эту тайну. Поэтому сейчас я совсем не знаю, как вести себя, когда мы остаемся наедине дома или на работе. Я, правда, очень сожалею, что не уделял тебе внимания, ссылаясь на занятость.

– ... Ну, думаю, это и моя вина тоже...

Кроткие извинения Хатори обезоружили Ёшино. Он присмирел; казалось, будто бы весь его былой запал сошел на нет.

– Нет, ты не виноват. Разве не приносит неудобство то, что тот, кого ты считал другом, признался тебе в любви? Достаточно того, что ты до сих пор хорошего мнения обо мне.

– ...

– Ичиносэ-сэнсэй – одна из авторов, которыми я дорожу, однако у нас уж точно нет романтических отношений. Что касается моей улыбки, то это чистой воды притворство из вежливости. И наконец, можешь спать спокойно, потому что она совсем не в моем вкусе.

– Не в твоем вкусе, говоришь...

Он был потрясен прямолинейностью Хатори. Пока Ёшино недоумевал, Хатори повел дальше, выкладывая все карты:

– Ичиносэ, так сказать, «гвоздь программы» в нашем журнале, поэтому я не мог пренебречь ею. Главный редактор приказал мне сопровождать ее, не более того. Я должен был раньше все толком объяснить тебе.

– Нет, все в порядке...

Чистосердечное признание успокоило чувства Ёшино, разбушевавшиеся минуту назад. Более того, он расслабился и перестал злиться. Затем Хатори неуверенно произнес:

– Тебе... больше Янасэ нравится, да?

– ЧЕГО?

Этот немыслимый вопрос заставил его глупо вскрикнуть. Он не понимал, почему Хатори сделал такой вывод.

– Ты всегда обращаешься к нему первым делом, не так ли? Ты пошел выбирать вечерний костюм вместе с ним, тогда как я тоже мог составить тебе компанию.

– А ты не мог раньше сказать об этом...?

– То же самое с вашей поездкой на горячие источники. Я не был в курсе, что вы двое едете, пока Янасэ не промолвился; как ты догадываешься, я был в шоке.

Хатори глубоко вздохнул. Ёшино впервые видел друга таким уязвимым, поэтому он совсем растерялся и не знал, как себя вести.

– Пр-прости. Я думал, ты был по уши в работе...

– Я догадываюсь, что ты беспокоишься обо мне, но я не уверен на все сто, понимаешь? У меня нет художественных способностей, хотя я очень хочу помогать, когда у тебя полный аврал. Я знаю, что бесполезен, когда дело касается рукописей, но то, как ты полагаешься на Янасэ, честно говоря, убивает меня.

– ...

Он совсем не догадывался, что Хатори переживает из-за этого. Нет, он даже не потрудился проанализировать поведение друга.

«Значит, Хатори волновался точно так же, как и я...»

Пока Ёшино молчал, не в состоянии выдавить из себя ни слова, Хатори самоуничижительно усмехнулся:

– Он сказал мне: «Ты прямо из кожи вон лезешь, чтоб продлить сроки сдачи, ты даже навещаешь его, но в итоге останешься у разбитого корыта, потому что ты навязываешься ему». Это, конечно же, правда. Во время дедлайнов, всегда, когда нахожусь рядом, я то и дело давлю на тебя, да?

– На самом деле, у меня такого и в мыслях не было...

– Кроме того, когда ты отверг мой поцелуй, я не знал, что делать. Думаю, я тебе уже надоел...

– Ты тут ни при чем!.. Я даже сейчас стесняюсь!

Отрицая все, Ёшино ощутил, как чувство протеста исчезло сразу после того, как он увидел, что Хатори тоже солоно пришлось.

– Значит, ты меня не презираешь?

– Кто вбил тебе в голову такую глупость? Я просил тебя подождать, но ты очень настойчивый... Конечно, я смутился, когда ты неожиданно выкинул такой номер.

– Ёшино...

– Не понимаю, почему ты так ненавидишь Юу?! Я не хочу ни целоваться, ни заниматься сексом ни с одним парнем на свете, кроме тебя!!!

Ёшино раздраженно повысил голос, не желая видеть этого незнакомого, нерешительного Хатори больше никогда.

У редактора расширились глаза из-за вопля Ёшино. Мангака отвел взгляд, не в силах видеть выражение неприкрытого удивления на лице друга.

«Жесть, зачем я это ляпнул?»

– Значит... ты действительно так считаешь?

Ёшино подыскивал слова, которые бы сгладили неловкую ситуацию, но чем больше он говорил, тем глубже могилу себе вырывал. Как раз тогда, когда он действительно поверил, что выбрался из этой щекотливой ситуации, Хатори сжал его впивавшуюся ногтями в диван руку.

– Значит, ты согласен, если это произойдет не внезапно?

Ёшино не хотел, чтобы Хатори спрашивал его об этом прямо. Он надеялся, что в такой момент друг прочтет между строк его желания. Тем не менее, Хатори терпеливо ждал, пока Ёшино ответит.

– ... Я-я думаю, что да.

У Ёшино не осталось выбора, кроме как дать какой-никакой уклончивый ответ, но Хатори немедленно задал ему очередной вопрос:

– Значит, мы можем сделать это сейчас?

– С-сейчас?!

Если он откажет, значит, грош цена его слову.

«Ка-как же мне быть?..»

Обстоятельства не позволяли ответить: «Как-нибудь в другой раз». Немного поколебавшись, Ёшино судорожно сглотнул и собрался с духом:

– ... Хорошо.

Он сильно зажмурился, словно говоря «чему быть, того не миновать» и приготовился ощутить соприкосновение их губ. Его сердце готово было выпорхнуть из груди в ожидании неизбежного поцелуя. Хатори угадал настроение Ёшино, поэтому лишь слегка поцеловал его и тотчас же отстранился.

– Тори?..

Медленно приоткрыв глаза, он встретился взглядом с миндалевидными глазами мужчины.

– Ты сказал, что не можешь быть уверенным, если я не скажу тебе, так что я намерен повторять это, пока ты не поймешь. Я люблю тебя. Только тебя... Так что будь моим.

Оторопев, Ёшино потупил взор, потому что, заявляя это, Хатори, не отрываясь, глядел прямо на него.

«Идиот! Ты всегда так неприступен, а сейчас говоришь такие вещи...»

Вероятно, виной всему его истинная сущность или же то, что он редактор сёдзё манги, но Хатори чертовски хорошо умел соблазнять и смущать тем самым Ёшино.

– Что ты на это скажешь?

– ... Постараюсь...

Этот неуверенный ответ вызвал тихий смешок у Хатори.

– На данный момент мне этого довольно.

Он наклонился к опущенному лицу Ёшино и поцеловал его еще раз. Только теперь легкого поцелуя было недостаточно. Ёшино рефлекторно отпрянул, но мужчина схватил его руки, не позволяя отодвинуться. Языком Хатори разомкнул дрожащие губы и возбужденно поймал язык Ёшино, подчиняя себе беспомощное сознание парня.

– Нгх, ах... ум...!

Поцелуй оказался не эфемерным, словно дуновение ветра, как в прошлый раз, он был преисполнен томной сладостью. Руки запутались в волосах Ёшино, и чем глубже становился поцелуй, тем сильнее он опьянял.

– Нн... нгх..! Хаа... подожди...

– Опять подождать?

Хатори немного нахмурился, когда Ёшино попросил прервать поцелуй.

– Я как-то странно себя чувствую, так что...

– Мы должны закончить то, что начали.

– Шт! Хм?! Нн, ннгх...!

Хатори толкнул его на диван и поцеловал совсем иначе, чем до этого. Мужчина лихорадочно исследовал его рот, от чего все его тело мгновенно разомлело. Крепко сжав подол пиджака Хатори, Ёшино подивился своей нерешительности.

Первый раз его взяли силой, затем они занимались любовью по стечению обстоятельств, но теперь все было по-другому. Парень сам решился сделать это, поэтому его сердце так учащенно заколотилось, что, казалось, оно вот-вот взорвется.

– Нгх... ах... ммм..! Ах, нет!..

– Тебе не нравится?

– Не то чтобы не нравится, но... мы не должны этим заниматься.

Ёшино все время противоречил самому себе. Ему стало стыдно, потому что он решил, будто выставил себя на посмешище. Пока парень хмурился, Хатори стремительно прижал его бедра к своим.

– Я так долго этого ждал.

Сердце Ёшино ёкнуло, когда парень ощутил, как что-то твердое уперлось между его бедер. Ясное дело, эрекция – деликатная проблема. Поскольку Ёшино тоже мужчина, он легко мог представить, как тяжело Хатори было сдерживаться.

«Почему он влюбился в кого-то вроде меня?»

Ёшино сам считал себя равнодушным, грубым и раздражительным человеком. Его костлявое тело и в подметки не годилось мягкой женской плоти. Тем не менее, в глазах мужчины читалось неприкрытое желание. Один лишь страстный взгляд Хатори разжег в нем огонь.

Когда Хатори провел прохладными пальцами сквозь пижаму по его разгорячённому телу, у него побежали мурашки по коже.

– Аах..! Ммм... ха..!

– Носишь ее, да?

– Ты- ты сказал мне... одевать ее... Нгх!

Хатори поцеловал его в шею, от чего его тело пронзила судорога. Кончиком языка Хатори пощекотал кожу, и каждый раз как мужчина исступленно посасывал ее, Ёшино выгибал спину в экстазе.

– Никому не позволяй раздевать себя, кроме меня.

– Кому… это может понадобиться?.. АХ!..

Хатори ловко расстегнул пижаму Ёшино, обнажая его. Добравшись до средины, мужчина нащупал тонкую талию Ёшино и нежно провел ладонью вдоль нее.

– Чиаки.

– ...!

В его низком голосе с нотками бархата проскочила искорка лукавства. Всего лишь от его шепота Ёшино бросило в дрожь.

– Ух, ннгх..! ААХ!..

Он застонал громче, когда кончиками пальцев Хатори прикоснулся к его соску. Мужчина покатал между пальцами маленькое зернышко плоти, от чего сердце Ёшино забилось чаще. Он никогда не ощущал ничего подобного, до того как переспал с Хатори, и до сих пор парню не верилось, что игра с сосками способна так быстро его возбудить.

– Ха! Ах, аах… идиот, не облизывай там!..

– Неужели тебе не нравится?

– Нет!.. Заткнись!.. Ах, ннгх!..

Кровь ударила в голову, когда он ощутил влагу над местом, где Хатори поглаживал до этого. Он попытался оттолкнуть голову мужчины, надеясь, что это остановит его, однако силы покинули Ёшино, так как Хатори, не останавливаясь, принялся облизывать и посасывать его.

– … Ах, нгх… ах!.. Ха!..

Его голова еще сильнее закружилась от ощущений, которые в нем вызывал безжалостный мужчина, хотел Ёшино того или нет. Постепенно экстаз затмил всякий стыд, и он опомниться не успел, как начал жаждать это пробужденное в нем чувство.

Играя с его грудью, Хатори раздвинул и согнул ноги Ёшино в коленях, тогда парень заметил, что он неосознанно трется своими бедрами о Хатори. Опомнившись и смутившись, он попытался высвободить таз, но Хатори властно вжался между его ног так, словно каждой клеточкой вожделел прикоснуться к нему.

– Ах! Ах, нет, Ангх!..

Избавившись от пижамных штанов, Хатори запрокинул его ноги в воздух. Из-за того, что самое интимное место было выставлено на показ, его щеки горели от смущения.

– Подо- нет! Подо… жди!

– Ты, правда, думаешь, что я могу остановиться в таком состоянии?

– Но!..

Когда его лизнули напоследок, он испугался, что голова взорвется от неудовлетворенного желания и стыда. Он заёрзал, стремясь освободиться таким образом, но Хатори очень крепко держал его под коленки, чтобы не дать ему выбраться. Держа ноги на весу, Хатори снял с него всю одежду ниже талии; он перекинул одну его ногу через спинку дивана, а вторую согнул и прижал к груди. Лицо Хатори исчезло между ног Ёшино; неприличная поза невероятно обескуражила Ёшино.

«Ты, должно быть, решил посмеяться надо мной»

– Нет! Ах! Аах!.. Ннгх!..

Когда Хатори сосал деликатные места в паху и между ягодиц, тело Ёшино замерло. Ёшино закрыл глаза, отвернулся и прекратил сопротивляться. Он решил, по крайней мере, не смотреть на то, что делает Хатори. Однако, все его внутреннее внимание сосредоточилось на той единственной точке, которую он хотел исключить из поля зрения.

– Аах... аах!..

Немного сбавив обороты, Хатори прижался губами к самому центру возбуждения. Не успело Ёшино озадачить появившееся ощущение слабости, как Хатори скользнул языком в узкое отверстие.

– Угх!.. Что ты делаешь?.. Ах, оох!..

Считая, что они занимаются всего лишь оральным сексом, Ёшино запаниковал, когда Хатори облизал ободок ануса.

Мужчина беспощадно водил языком вокруг этого места, не обращая внимания на возмущения Ёшино, чье сознание и чувства были на пределе. Параллельно мужчина обхватил его член, на головку которого просочилась сперма. Рука начала двигаться вверх и вниз вдоль ствола, будто бы распространяя сочившуюся жидкость; приятное скольжение еще больше разжигало огонь желания.

– Ах!.. Нет, нет!.. Ах, ах, остановись!..

– Потерпи еще немного, и ты привыкнешь. Или ты действительно хочешь, чтобы я остановился?

– Я..! Нет, Я не могу! Мне стыдно... ан, а-ах!..

Разум покинул Ёшино, он уже не выдерживал. Парень без умолку заклинал Хатори остановиться, но тот не внял его молитвам. Вскоре его язык устремился внутрь. Когда его мягкую промежность ласкал язык мужчины, глаза Ёшино наполнились слезами от неведомого доселе ощущения.

– Нгх, аах... аах!..

Пальцем Хатори вошел в обильно смоченное слюной отверстие, от чего у парня перехватило дыхание. Каждый раз как Хатори двигал пальцем, расширяя проход, он пронзительно вскрикивал. Узкое отверстие раскрылось, и он немного расслабился, но ненадолго, так как второй палец пробрался внутрь, а за ним вслед отправился и третий. Ёшино почти кончил от непрерывного массажа, но как раз тогда, когда он оказался на грани, рука остановилась.

Ёшино потерял голову от ласк, раззадоривших его окончательно.

– Ах, аах!.. Ангх! Стой... сделай... уже... с этим... что-нибудь!

Когда Ёшино, не выдерживая этого, взмолился, Хатори вынул пальцы. У парня появилось ощущение внутренней незаполненности. Затем он услышал звук расстегивающегося ремня и шорох одежды, после чего почувствовал, как что-то твердое коснулось его подрагивающего ануса. Он непроизвольно поднял голову и увидел, что Хатори находится в состоянии бешеного возбуждения.

«Ува...»

В тот миг как он судорожно сглотнул, осознавая, насколько сильно Хатори желает его, твердая плоть вторглась в Ёшино.

– УХ! Ах... а-ах.. аахх... А-АЙ!

Сперва Хатори очень медленно проник внутрь, но как только Ёшино успокоился, решив, что он полностью в нем, мужчина стремительно вторгся намного глубже. Страстное желание Ёшино прорывалось, выплескивая густую, молочную жидкость. Парень ошалел от ощущения трения внутри его мягкой плоти. Его член задрожал от накопившегося напряжения, и горячая сперма потекла по животу.

– ... Ты такой узкий, – прошептал Хатори, двигаясь между его бедер.

Глубокие, ритмические толчки довели Ёшино до исступления, и упоительный голос вырвался из груди. Хатори, сотрясая бедра Ёшино, разбередил напряженный задний проход, и его тело обвилось вокруг Ёшино, внутри которого все содрогалось и пульсировало.

– Ух!.. Ах! Ах! Ннгх!..

Постепенно темп развратных толчков возрастал, как то было с пальцами до этого. Пленительное действо продолжалось и каждый раз, как Хатори вторгался, все мысли улетучивались из его головы.

– ААнгх! Ах!.. Только... не там... Ах! Ах!

– Здесь?

– АХ! Ах! Не-ет!..

Хатори ворвался в него, целясь в обнаруженную уязвимую точку. Сколько бы Ёшино не отрицал того, как ему потрясающе хорошо, парень все равно не мог избежать пламенного вожделения, пленившего его.

– Не смей! Мне страшно!.. Тори!..

Каждый раз как он спал с Хатори, внутри пробуждалось неизведанное чувство. Ёшино пронзала дурманящая боль, которая заставляла его задыхаться от нехватки воздуха и захлебываться собственным криком.

«... Боль в груди»

Миллион раз он вводил подобную сюжетную линию в манге. В прошлом он уже испытывал душевную боль, когда увлекся своей одноклассницей. Но впервые его сердце разрывалось на части так, что стало тяжело дышать.

– Ты боишься? Разве тебе нехорошо?

– Я не знаю... Ах! Аах!.. Ннгх!..

Он затрепетал всем телом из-за жаркого шепота Хатори. Когда он поднял серебрящиеся от слез глаза, мужчина, зарычав, впился в его губы. Язык Хатори напористо исследовал рот, пока не завладел языком Ёшино, обволакивая и посасывая его. Их слюна смешалась, от чего раздался хлюпающий звук, дарящий еще большее наслаждение. Поглотив его губы, Хатори еще стремительнее увлек Ёшино в ритмический танец. Стиснув дрожащие плечи Ёшино, Хатори резко погрузился еще глубже.

– Нгх... ннгх!. А-А-ах-х-х!

В тот миг, как их губы разомкнулись, из горла Ёшино опять вырвался чарующий стон. Парню не верилось, что этот странный голос принадлежит ему.

– Я всего лишь целую тебя, а ты опять напряжен.

– Ха... ах! Ангх!

– Расслабься немного. Я так не могу двигаться.

– Ах! Нне... ах... я не могу!...

Он и сам знал, что слишком жадно охватывает возбужденную плоть Хатори. Тело Ёшино больше не принадлежало ему. Когда он, наконец, понял это, то ощутил жар и очертания пульсирующего члена Хатори в себе.

Он снова осознал, что спит с мужчиной, со своим лучшим другом Хатори, но это не вызывает у него ни отвращения, ни вины от того, что они занимаются чем-то неестественным; наоборот, он был счастлив от будоражащих его чувств.

– ... тогда у меня нету выбора.

– Подо-!.. Что ты?.. Н-НЕ...ГХ!

Хатори подхватил Ёшино за тонкую талию, с силой поднял и усадил его с широко разведенными ногами себе на колени. Под весом тела Ёшино проникновение стало глубже. Хатори крепко держал его в своих руках, но в этой позе налившийся член до боли упирался в торс Хатори. Мужчина стимулировал самую чувствительную точку, от которой по всему телу распространялось сладостное оцепенение, и одновременно слегка задевал головку его члена при движениях.

– За- зачем ты так?.. Ах! А-а-а-ахх! ААХ!

Обняв его за талию, Хатори раскачивал его в такт рывкам, и сам терся о его мягкую плоть. Моментально внутренняя часть тела плотно сжалась вокруг Хатори. Хатори истязал его тело, и он ощутил, как опять растворяется в мужчине. Он ненасытно глотал воздух, не вынося лихорадочного ритма; парень почувствовал нарастающий подъем энергии. Наконец, он сам страстно возжелал вырваться за грань и начал активно двигать бедрами, забываясь в бурном оргазме.

– Аах! Ах! Не!.. Я сейчас кончу!..

– Ну, так вперед – кончай.

Хатори так яростно ворвался в него, что, казалось, он вот-вот сломается. Когда мужчина неистово рванулся вперед, на краткий миг у Ёшино перед глазами замелькали звездочки.

– Ах! Ах, А-А-АХХ!!!

Жар Хатори достиг самых глубин тела Ёшино, где он раскрылся и прорвался.

На пике блаженства, переполненный спермой член Ёшино задрожал. Его желание, хлынуло наружу, испачкав рубашку Хатори. Это зрелище ярко отразилось в расширенных зрачках Ёшино.

«... Я не виноват»

Сознание понемногу прояснилось, но Ёшино решил не полагаться на него еще чуть-чуть и попытался облокотиться на Хатори, дабы поддержать свое обессиленное тело, но ему воспрепятствовал властный поцелуй.

– Хм?! Нгх... ннгх... Н-НЕ-НМ!

Целуя его, Хатори нежно поглаживал вспотевшую кожу Ёшино. Хатори сжал соски, и по его телу прошла волна неги. Разве они еще не закончили, и Хатори собирается продолжать дальше? Ёшино отчаянно прервал поцелуй и возопил в праведном гневе:

– Сто-... Ты о чем вообще думаешь?!

– Здоровый мужчина в самом расцвете сил не собирается сейчас останавливаться после трех-то месяцев воздержания.

– И чем же занимается этот мужчина в полном расцвете сил? Тебе нельзя перенапрягаться; не забывай, тебе скоро тридцатник...

Из-за того, что Ёшино еще не отошел от секса, его поддевка прозвучала слишком серьезно, за что он расплатился, когда Хатори без лишних разглагольствований, опять нахрапом уложил его на лопатки.

– Помолчи. Ты должен быть милым в такие моменты.

– К черту милашество!.. Ты – единственный человек на свете, которому нравится мое угрюмое лицо!..

– Да я обожаю его, вот почему я так хочу тебя.

– ..!

Ответ замер у него на языке, когда Хатори без обиняков выложил эти столь неловкие слова. Ёшино пропустил ход, не найдясь с колким ответом. Воспользовавшись молчанием Ёшино, Хатори возобновил игру, делая все, что ему вздумается. Остановись Хатори сейчас, Ёшино не справился бы с собственным разгоряченным телом, поэтому парень не так уж и возражал против происходящего. Не смотря на то, что Ёшино пришлось так или иначе покориться, он смачно выругался:

– Какого фига ты такой сдержанный?!

– Я не сдержанный, я – опытный, - небрежно парировал мужчина, и Ёшино догадался, что Хатори, в отличие от него, уже делал это с мужчинами. Возможно, это и осталось в прошлом Хатори и не имело никакого значения сейчас, но когда Ёшино задумывался о том, с кем спал мужчина, его сердце заныло. Хатори криво усмехнулся, прочитав тягостные мысли, отразившиеся на лице парня.

– Сделай лицо попроще. Ты – единственный человек, которого я когда-либо хотел.

– Приду- ... Что ты такое несешь... А-АХ! Аах...аа..!

Хатори продолжал третировать Ёшино, сводя его с ума.

– ... Я твой.

– ХА?! Ах... Что ты только что сказал?..

– Я только сказал, что люблю тебя.

– Лжец...

Ёшино не ожидал, что ему не дадут закончить и этот вопрос останется нерешенным. Хатори заставил Ёшино замолчать, и решительно прекратил спор, пленив его губы страстным поцелуем. Неисчерпаемый восторг охватил Ёшино и в итоге ему так и не представился шанс потребовать от Хатори повторить, что он тогда сказал.

Часть 9

***

День, проведенный дома, прошел на удивление спокойно. Он закончил рукопись за текущий месяц задолго до дедлайна, потому что хорошенько усвоил урок еще с прошлого раза. Мангака исправил последние раскадровки для свежего номера, выиграв несколько свободных дней.

«Давненько я не освобождался заблаговременно, как в этом месяце».

– Чиаки, сколько можно читать?

– Успокойся, я еще не закончил.

Он просыпался поздно и днями напролет читал мангу; наступили райские времена. Днем Ёшино и Янасэ читали их общую коллекцию книг (справедливости ради стоит сказать, что она ограничивалась только мангой), как будто они все еще были первоклассниками. Не только Янасэ был у него в гостях в этот день; Хатори тоже заскочил, чтобы обсудить расписание на будущее.

– ...Ёшино. Приберись на столе. Мне тарелки некуда поставить.

– О, прости! Подожди, сейчас я все приберу.

– Ёшино!!!

Хатори повысил голос, когда Ёшино, извиняясь, бессовестно продолжал читать мангу.

Парень поднял глаза и увидел, что облаченный в нелепый фартук Хатори сердито нахмурился. Он молниеносно освободил обеденный стол, сбросив груду манги на диван.

– Эй, Чиаки, что это за стопка буклетиков?

– А? О, я тут подумываю опять смотаться куда-нибудь.

В прошлый раз Ёшино ездил с Янасэ на горячие источники, пленившие его навсегда своим очарованием; именно поэтому парень не отказался от брошюр туристического агентства, предложенных в магазине. Янасэ взял брошюру с журнального столика и раскрыл ее на месте, где была загнута страница.

– Значит, на очереди парующие термальные источники, угу? – рассеянно пробормотал Янасэ, уставившись на красочную фотографию с горячих источников.

– И когда ты планируешь поехать?

– Думаю, возможность съездить появится в следующем месяце приблизительно в это же время. Если я закончу рукопись заблаговременно, то смогу поехать на три дня и две ночи, что думаете?

– Ты действительно на это надеешься? – тихо спросил Хатори.

– Бу-будет замечательно! Я могу успеть, если поставлю себе цель. С сегодняшнего дня, составив план, я буду следовать ему, и все закончится не так, как в прошлый раз.

– Я не против, только если ты закончишь рукопись, но если все обернётся, как в предыдущем месяце...

– Если он обещает, что все будет в порядке, значит, так оно и будет. В любом случае я тоже хочу поехать на горячие источники. Мы можем провернуть все, если предварительно установим дату. В будни там мало народу, – Янасэ прервал напутственную речь Хатори и продолжил мечтать о поездке.

– Таки, да! Что же тогда..? Ах, да, умм... ты хочешь с нами, Тори?

Ёшино смотрел на календарь, прикидывая предположительную дату поездки, но он вдруг встретился взглядом с Хатори и тотчас же вспомнил события вчерашней ночи. Когда он, нервничая, попытался пригласить Хатори, мужчина отверг предложение с мрачным видом:

– Ты забыл, что я офисный работник?

– Ах... оу, точно...

У него вылетело из головы, так как Хатори всегда был в его распоряжении, даже в будние дни, но редактор на самом деле обычный офисный работник, чьи отпускные фактически совпадают с красными датами в календаре.

«Тогда на выходные, наверное, было бы лучше? Однако Юу говорит, что в будни... Но он тогда наверняка опять разъярится».

Ёшино не выдержит, если Хатори опять будет злиться, как в прошлый раз.

– Как бы там ни было, ты заложник своей работы даже на выходных. А вот если ты не поедешь на отдых, Чиаки, то потом будешь жалеть.

– Да... правда.

– ...

– Ах, нет, лучше, наверное, на выходные...

За согласие с Янасэ Хатори наградил Ёшино пронзительным взглядом, но парень сделал вид, что не обратил на него внимание. Пока Ёшино недоумевал, из-за чего весь сыр-бор, Янасэ забраковал его идею:

– Он работоголик, а это не лечится. Бедняга.

– Не вижу ни одной причины, чтоб ты мне сочувствовал.

– Я и не сочувствую. Так... только жалею. Кроме всего прочего, ты переборщил с приправами. Употребление большого количества соли вызывает повышение давления. Вот почему ты всегда ТАКОЙ сердитый, да?

Янасэ попробовал гарнир и прямо высказал собственное мнение. Ёшино, не имея возможности вмешаться и разогнать сгущавшиеся над этим двумя тучи, только поглядывал на них с подозрением. Почему Янасэ язвит Хатори? Ёшино не имел понятия, с чего он так взъелся на друга, потому что уже знал: Янасэ ведет себя так, не из-за любви к Хатори.

– Я эту еду приготовил не для т-

– О, я вспомнил, ты слышал эту забавную историю? – Янасэ перебил Хатори и эгоистично затрещал. Ёшино было понадеялся, что Янасэ хочет прекратить, таким образом, спор, но ассистент выкинул из ряда вон выходящую выходку.

– Вчера на вечеринке Чиаки вдруг спрашивает у меня: «Тебе ведь тоже нравится Тори, правда, Юу?». Это действительно очень странно.

– УАХ! Ю-Юу! Что ты такое говоришь?!!

Подавившись, Ёшино не сдержал глупый смешок, а у Хатори, кажись, заявление Янасэ вызвало только глубокое отвращение.

– Что, черт возьми, это должно означать?

– Ну, он выглядел таким серьезным, когда спрашивал, так что я на самом деле удивился. Чиаки, твои глаза сразу выдают, говоришь ты правду или ложь.

– Ну... это...

Он уже было нашел слова для извинения, но вид Янасэ, ехидно улыбающегося от уха до уха, вызвал в нем желание проучить друга, и мангака сделал ход конем:

– Короче, если говоришь, что он тебе не нравится, значит, есть кто-то другой, на кого ты положил глаз?!

– Угумсь.

– Оу... ШТА?!

Ёшино растерялся, услышав откровенное признание Янасэ, так как думал, что друг то и дело стебается над ним. Охота отыграться моментально испарилась, взамен неподдельное любопытство взяло верх.

– НА КОГО? Я ее знаю?

Ёшино напористо требовал дать ответ, но Янасэ лишь засмеялся после короткой паузы.

–Хатори очень хорошо знает этого человека.

– Что? Хатори ее знает? Кто это? Скажи мне!

– ...

– Почему вы оба молчите?!

Он метался от одного к другому, вымогая ответ, но они будто набрали в рот воды и не обращали внимания на призывы мангаки. Хатори молча сверлил взглядом Янасэ, а брови мужчины все ближе сходились к переносице.