Курс на жизнь (СИ) [Галина Милоградская] (fb2) читать постранично

Курс на жизнь Галина Милоградская

1. Реквием по мечте

Сиэтл снова накрыла водяная взвесь, что, в общем-то, было неудивительно для Города Дождей, и вход в здание суда Округа Кинг пестрел зонтами. Пресса разворачивала свой штаб, и пока журналисты вяло переругивались с операторами, фотографы, не переставая, щёлкали затворами, стараясь запечатлеть каждый шаг самого громкого процесса последних лет. Возможно, слушаемое сегодня дело прошло бы мимо прессы, если бы не известность главного фигуранта и жертвы. Сын вице-президента «Боинга», выпускник Вест-Пойнта, капитан ВС США с идеальной характеристикой и отличным послужным списком оказался на скамье подсудимых. Прокурор просил максимальный срок, адвокат пытался добиться минимального. И в свете разгорающегося скандала осознание того, что сегодня решится чья-то судьба, отступало на последний план, затмеваясь желанием сорвать куш на сенсации.

Подсудимый сидел прямо. Тёмные волосы приглажены волосок к волоску, губы тонко сжаты. Ладони на столе, ровная спина, спокойный, даже равнодушный, взгляд — казалось, его совершенно не волнует шумиха в зале, который постепенно наполнялся народом. Возможно, ему и в самом деле было плевать на приговор, потому что сам он себя уже обвинил и приговорил к пожизненному.

— Нам повезло, что назначили судью Ричардса. — На скамью рядом опустился адвокат — бойкая большеглазая брюнетка в строгом тёмно-синем костюме. — Хотя я бы предпочла присяжных. Эй, ты меня слушаешь вообще, Крис?

Крис скосил на неё глаза, слабо кивнул и снова повернулся к пустующему пока судейскому креслу. Разбирательство длилось три недели: опросы свидетелей, рассмотрение документов, заключительная речь адвоката и прокурора. Объявленный перерыв подходил к концу, и Дэниз, представлявшая его интересы, только что вернулась от судьи.

— Ричардс не пойдёт навстречу Саймону, будь уверен. Максимум, что тебе светит — пять лет, и то навряд ли. Убийство в состоянии аффекта, отделаешься минималкой.

Крис вздрогнул, услышав небрежное «отделаешься», будто речь шла не об убийстве, а о воровстве бутылки виски из супермаркета. Наверное, он и не хотел так просто «отделываться». Все дни, что прошли после ареста, он находился в тумане. Приглушённые звуки, густой, спёртый воздух и полная пустота в голове. Почти не спал, а если засыпал, то видел кровавое пятно на перламутровых обоях и остекленевший взгляд, удивлённый, обиженный даже. На вопросы отвечал механически, малодушно радуясь, что к нему не пускают родных. Только Дэниз, которая пыталась вытрясти из него хоть какие-то подробности рокового вечера. Он всё рассказал. Каждая минута отпечаталась в голове с фотографической чёткостью.

— Всем встать!

Шорох в зале на какой-то момент стал оглушительным. По лицу появившегося судьи прочесть приговор было невозможно. За спиной Криса раздался шелест — местный иллюстратор делал спешный набросок подсудимого.

— Суд готов огласить решение по делу. Обвиняемый, встаньте.

Шум в ушах достиг, кажется, своего апогея, и следующие слова Крис слушал, словно сквозь толстый слой ваты.

— Кристофер Лаберт, вы признаётесь виновным в причинении смерти по неосторожности при обстоятельствах, обнаруживающих крайнее безразличие к ценности человеческой жизни. По закону штата Вашингтон за убийство второй степени вы приговариваетесь к пятнадцати годам строгого режима. Вам понятен приговор?

Крис медленно, словно через силу, кивнул. За спиной раздались громкие рыдания матери, а через проход на второй скамье за прокурором подскочил высокий мужчина:

— Я добьюсь пожизненного, Лаберт, даже не надейся выйти из тюрьмы! После того, что ты сделал с моей девочкой, ты сгниёшь за решёткой!

— Мистер Дэниелс, давайте обсудим это не здесь. — К нему подошёл прокурор, выразительно показал глазами на судью.

— Я подам апелляцию, Крис! Ты слышишь? Это слишком много, я докажу, что это было непреднамеренное убийство! — Дэниз в отчаянии заглядывала Крису в глаза, пока мать цеплялась за плечи, истерично причитая. Защёлкнулись наручники, охранник потянул за локоть, выводя из зала под вспышки фотоаппаратов и чёрные глаза камер. Жизнь капитана Кристофера Лаберта закончилась, началась жизнь заключённого номер 1778 тюрьмы штата Вашингтон.

Год назад

День выдался солнечным, как на заказ, на бледно-розовых пионах блестели капли воды, а шёлковые ленты картинно трепетали на лёгком ветру. Огромный шатёр, разбитый на случай дождя, пока пустовал, между рядов белых стульев сновали помощники распорядителя свадеб, устраняя последние недостатки и наводя лоск, а гости уже собрались на лужайке, лениво попивая шампанское из высоких хрустальных бокалов.

Свадьба сына вице-президента «Боинга» и дочери известного дизайнера из Нью-Йорка по праву считалась одним из самых