С болью в сердце (СИ) [Лана Эмм] (fb2) читать онлайн

С болью в сердце — Лана Эмм

Глава 1. Железная леди

Как же я устала. И даже литр крепкого алкоголя не помог. Моя голова не отключается.

Басы долбят. С вип кабинки хорошо просматривается сцена. Поет какая-то кавер группа. Рокеры. Неплохо поют. Одобряю.

Переключаю все внимание туда. Ооо… как давно я не слушала музыку. А ведь раньше, я ходила на концерты и фанатела от рокеров. Стиль одежды даже переняла. Ботинки, джинсы, косуха… я даже сейчас так одета.

Мои, так называемые друзья и я, в том числе, здесь просто для того, чтоб напиться. Ну и перемыть кости тем, кого здесь нет. Никогда не любила эти сборища, тем более в ночном клубе. Но сегодня пошла. Нет моих сил больше. Хочу забыться, хотя бы на ночь. Чтобы прийти в пустую квартиру и упасть без памяти и мыслей. Но все пошло не по плану, я стала загоняться еще больше. Может, я не туда иду?

Уже полгода я пытаюсь открыть свою спортивную школу. Для детей и взрослых. Бокс, дзюдо, каратэ, джиу-джитсу. Все готово. У меня есть опыт организации боев без правил. Клуб боев без правил, который принадлежал моему отцу, пришлось закрыть. Незаконно, я понимаю. Но раньше было легче, занесешь кому надо, и все работает. А тут хочешь сделать все по-честному, и не дают.

И управленец я неплохой. Но мне постоянно что-то мешает получить лицензию. То программы нет, то тренеры без нужной квалификации. Вот теперь помещение. Опять что-то не так. Даже не вдавалась в подробности.

Поднимаюсь с дивана, меня немного качает. Давно не пила, да еще и так много. Вообще, я не любитель. Но сегодня прям настроение для этого. Подхожу к окну. Рассматриваю танцпол. Толпа улюлюкает. Мне тоже нравится. Музыка расслабляет. Даже рок. Залипаю…

— Что там за дерьмо-рокеры поют? — привлекает мое внимание незнакомый голос. — Гнать со сцены, великие хиты они перепеть решили… — с нотками брезгливости.

Поворачиваюсь на источник. Развалившись в кресле, в расслабленной "я здесь король" позе, сидел обрюзгший, отекший недорокер. Зализанные в хвостик волосы, блестели салом. Поношенная кожанка, грязные ботинки.

Блин, ты либо побрейся, либо отрасти нормальную бороду. А не крашеный пушок. Типичный торчок. А мнения о себе…

Он во всем был "недо" — недорокер, недомужик, недочеловек.

— Слышь, а ты что, лучше сможешь? — произношу с вызовом.

— Ну, могу… — с пренебрежением.

— Слабо выйти на сцену и спеть что-нибудь… великое? — на последнем слове специально сделала акцент. Тоже мне, ценитель великого…

На мгновение в его глазах промелькнул страх, который моментально сменился ухмылкой.

— А… — он хотел видимо продолжить.

— Ну, так и не выпендривайся… — но я его перебила.

— Вот скажи, что в тебе не так? — после недолгой паузы, встает с бокалом коньяка в руках.

— Со мной все так… — чеканю. Не хватало, чтобы еще какой-то мудак меня оценивал.

— И в этом твоя ошибка… С мужчинами надо разговаривать ласково, мурлыкать, иначе, так и останешься старой девой, Сандра… — улыбается. Отпивает глядя на меня.

Сука… Про меня ходят слухи, что я "по девочкам". Потому, что одеваюсь я реально как пацан, общаюсь, исключительно с парнями, в романах замечена не была, и что у меня, вообще, мужика никогда не было.

Но я не обращала внимания на сплетни. Потому что, несколько лет любила своего близкого друга. А он влюбился в мою сестру. Тут, как говорится, сердцу не прикажешь, цепью не привяжешь.

А этот, вообще, кто? И что думал? Что победил? Черта с два я тебя теперь отпущу…

— Это ты что ль мужчина? Пока я только быдло вижу…

— Вон, посмотри на девочек… Мини, шпильки, декольте, макияж, а ты? — продолжает, не обратив внимание на мои слова. — Пацан с сиськами…

Все присутствующие замолкли. Все внимание на нас. Сидят, открыв рты. Кто-то начал хихикать.

В нашей тусовке такого не увидишь. На открытый конфликт никто не пойдет. Будут за спиной помоями обливать. Это все, на что они способны.

Я только улыбнулась.

— Что мне эти шмары? — подыгрываю ему. — Только таких как ты, слабых на голову, и на другие части тела, ублажать… — опускаю взгляд ниже пояса.

На меня посыпались косые взгляды и пренебрежительные лица "девочек". Подруг у меня никогда не было. Наша тусовка чисто мужская. И я, свой пацан с детства. А девочки меняются с космической скоростью. Есть несколько постоянных, но умом они не блещут.

И этого, козла, вижу впервые. Интересно, кто его позвал?

Перевожу взгляд на его подружку. Недалекая кукла, которой неважно кому давать, лишь бы за нее заплатили.

— Судя по твоей спутнице, ты не способен удовлетворить женщину ни морально, ни в постели… — продолжаю.

Он аж весь покраснел. Злость так и просится наружу, а сказать-то нечего.

По випке пошли шепотки, парни откровенно ржут.

Демонстративно поворачиваюсь назад к сцене. Теперь лай что хочешь, это ты не переплюнешь, мозгов не хватит.

— Закрой свой рот, тупая курица!

Это всё?

А я улыбаюсь…

— Гарик, успокойся… — говорит кто-то из парней.

Злобно пыхтит мне в спину. Через несколько мгновений слышу шаги, и хлопает дверь. Дружный ржач. Поворачиваюсь. Ушел. И его кукла упорхала за ним.

— Что это за чудо? — спрашиваю у Борьки, моего одноклассника, падая на диван рядом с ним.

— Ты зря так его опустила, при всех…

— Что ты меня лечишь? Я тебе другой вопрос задала… — рычу. — Сейчас тоже отхватишь…

Пихаю его локтем в бок. Дергается, и виски с колой из его бокала плещется на белоснежную рубашку. Ржу.

— Саня, блин… — пытается салфеткой спасти рубашку. Бесполезно.

— Еще раз так меня назовешь, я тебе его на голову вылью…

Да уж… Папочка наградил именем. Сандра. Ненавижу его. А, особенно, производные от него. И все это знают. Но спецом бесят меня.

— Ладно-ладно, сдаюсь… — примирительно поднимает руки. — Игорь Матвеев. У него отец чиновник крутой, занимает какой-то высокий пост. Так, что аккуратнее.

— Я спросила про Игоря, а не про его отца…

— А они считай неотделимы…

— Ясно, папаша чиновник, а сынок дебил…

Попрощавшись с парнями, спускаюсь вниз, к сцене.

Зацепили меня эти ребятки…

— Когда ты почувствуешь мое тепло. Посмотри мне в глаза — вот, где прячутся мои демоны. Не подходи слишком близко. Внутри темно. Вот, где прячутся мои демоны… — мысленно перевожу слова песни на русский.

Рассматриваю каждого участника группы. Ничего особенного. Задерживаю взгляд на одном из них. Бас-гитарист. Выделяется… Здоровяк. На две головы выше остальных. И борода у него зачетная.

В моем окружении нет бородачей. Либо не нравится, либо не умеют носить. А у него прям вау…

В красно-черной клетчатой рубашке, джинсах. В черной шапке. И даже не внешним видом выделяется. Скорее взглядом. Не такой дерзкий, что ли.

Встречаемся глаза в глаза. Зависаем…

В мои глаза лучше не смотреть, дружок…

Там темно и мои демоны…

Но что-то не дает отвести взгляд… улыбаюсь этому ощущению. А он думает что ему, и тоже расплывается в улыбке. Когда еще успевает петь, спрашивается?

Закатив глаза, отворачиваюсь.

Сквозь толпу, направляюсь к выходу.

В холле забираю рюкзак из гардероба.

Меня резко за воротник куртки дергают назад.

Не успеваю ничего сообразить. Вдавливает в стену. Давит рукой в шею.

— О, Игорек! Ты что-то еще хотел сказать? — несет меня. Отхвачу же сейчас.

— Слышь, ты знаешь, кто мой отец? Я тебя уничтожу…

Я ржу…

— А ты сам-то, кто? Без отца? — продолжаю себя закапывать.

Его лицо пошло пятнами. Раскраснелся, сейчас взорвется.

— Тупая курица…

— Повторяешься… — усмехаюсь.

— А строишь из себя железную леди…

Да, черт возьми… Прав, собака… Не такой тупой, как кажется на первый взгляд…

Строю железную леди… Иначе, размажут…

Он открыл рот для продолжения тирады, но теперь уже его дергают за воротник куртки.

— Разве можно, так с девушками разговаривать? Непорядок. Извинился, живо… — мой рокер-здоровяк в шапке.

Хм… интересно…

Игорек что-то бормочет невнятное. Конечно, тут и дар речи можно потерять, не то, что обделаться. Здоровяк чуть ли не в два раза его выше и шире.

— Не надо мне извинений… — встряхиваю руками.

Тупо сваливаю.

Пора заканчивать этот день.

Всё.

Домой, спать.

Глава 2. Отдельный вид искусства

Задолбало! Два месяца! Два долбанных месяца! Я пытаюсь исправить ситуацию с помещением. Очередная проверка опять обнаружила несоответствия! Теперь по пожарной безопасности.

У меня должна быть школа. Своя. Хоть я и не тренер, но я немало в этом разбираюсь.

Через неделю должно было быть открытие. Я сделала ремонт в нашем бывшем клубе, он должен был подходить по всем критериям.

Небольшие группы уже набраны и тренируются. Пока без договоров. Но потом мы все оформим. Это свои, им можно доверять.

Мне в штат нужны еще два тренера. Обслуживающий персонал, администратор. Какой теперь персонал?

Лежу головой на столе. Я ничего уже не хочу. Прям охота сдаться и слинять, куда-нибудь на море.

Но хрена с два, я сдамся. Я все сделаю, и сама.

Кто-то вваливается в мой кабинет. И я даже знаю, кто. Так, беспардонно и бесцеремонно может зайти и развалиться в кресле, только один человек. Марк.

— Чего приперся? — поднимаю глаза.

Ну да. Он. Сидит, сияет. Как начищенный пятак.

У них с Линдой все хорошо. Сейчас, когда смотрю на них, умиляюсь. Они так подходят друг другу. Сама себе удивляюсь, как я могла его любить? Может, и не любила вовсе. А так, придумала себе что-то.

Нет, конечно, сначала, когда узнала, что они встречаются, у меня была истерика. Безмолвная. Секунд десять. А потом, сестру похитили и было не до этого. Но я видела, как терзался Марк. И поняла, что он, правда, любит ее. Как-то так, все и сложилось у них. Летом свадьба.

— Узнать, как там дела… у нас?

— Исправить несоответствия за неделю…

— Кто тебя топит?

— В смысле? — поднимаюсь, пытаясь сообразить, что он имеет в виду.

— Дело долго тянется. Либо тебя просят “занести”, либо, вообще, не хотят, чтобы ты открылась.

Хм… Задумалась. В эту сторону я еще не думала.

“Занести” я пробовала. Не взяли. Либо принципиальные, либо… есть установка не давать мне лицензию.

— Всё! Изыди… а то твоя сияющая физиономия ослепляет… — ворчу я.

— Так, я чего еще пришел-то… У меня на примете есть два крутых тренера, надо бы их взять… — осторожно.

Но это не помогло. Я взрываюсь…

— Какие к черту тренеры? Мы еще даже не открылись. Если в обрнадзоре узнают, что мы набрали группы без лицензии, то мы, вообще, не откроемся!

Хватаю со стола пачку сигарет, вылетаю из кабинета. Выхожу на задний двор, на парковку. Первый порыв — сесть в тачку и свалить. Но торможу себя. Падаю на лавку. Прикуриваю… Легче не становится. Новых мыслей и идей нет.

— Доброе утро, Сандра Александровна! — резануло по слуху отчество. Ненавижу, когда меня так называют, еще больше, чем производным от Сандры.

— Доброе утро… — не глядя и не придавая большого значения. Но! Детский голос. Тааак. — Стоять!

Поднимаю на мальчишку взгляд. Лет шесть-семь.

— Ты откуда такой? И почему один? — оглядываюсь.

— Меня папа привез… — показывает на парковку. — Я на тренировку…

— На бокс?

Расплывается в улыбке.

— Дааа… — с искренним удивлением. — А как вы догадались?

Не видела этого мальчугана. Значит, не я записывала. Марк, наверное…

— Так, вон у тебя перчатки на рюкзаке висят… — улыбается. — И давай сразу договоримся… вот, тебя как зовут?

— Миша…

— Миша, давай, ты будешь меня называть просто, Сандра, без отчества. Хорошо?

— А можно? — киваю вместо ответа. Глядит с недоверием. — Вы же директор школы и взрослая…

— У тебя папу как зовут?

— Николай…

— Тогда, я тебя буду Михаилом Николаевичем называть…

— Не надо… — немного подумав. — Сандра…

Молодец, пацанчик. Схватывает на лету. Отбиваю ему "пять".

— Шуруй, давай, на свою тренировку.

Возвращаюсь в кабинет. Немного легче стало.

Вот!

У меня уже есть воспитанники. И тренеры у меня, отличные. Я не могу их подвести.

Пару часов сижу в интернете, изучаю законы. Лицензию и, правда, могут не дать.

Марк предлагает к отцу моему обратиться. Я против. И ему запретила. Не хочу, чтоб он помогал. Мы с ним в нормальных отношениях. Но я сама. Я смогу. В первую очередь, хочу себе доказать. А остальным уже так… сверху бонусом.

— Сандра, там к тебе какой-то мужчина… странный… — заглядывает Каринка, моя помощница. Пришлось взять, одна, вообще, не успеваю.

— По какому вопросу? — соображаю, кто бы это мог быть.

— Сказал, ты в курсе… — а в глазах отчетливо читается страх.

— Ладно, зови…

Заразила меня своей паникой. У меня аж руки трясутся. Нервно пытаюсь найти свой ежедневник. Я могла назначить только собеседование на вакансию тренера. Теперь надо найти куда записала, хоть имя посмотреть. А то, неудобно как-то.

Поднимаю взгляд.

Ого. Здоровый дядечка. Ну, как, дядечка… Мужчина. В стильном костюме.

И, о, да!

Просто с охренительной бородой.

Блин. Это уже какая-то зависимость…

И мне кажется, что я ее где-то видела…

Но это просто отдельный вид искусства. Прям любуюсь.

А он, как-то странно, на меня уставился. Так, и смотрим друг на друга долгих, несколько, секунд.

Прокашливаюсь. Отмираю первой.

— Проходите, присаживайтесь. Расскажите о себе… я пока найду… кое-что… — продолжаю переворачивать все на своем столе, ежедневник не находится. Да, что же такое…

— Мы должны договор составить…

— Какой договор? — я в непонятках.

— На оказание услуг, секция бокса…

До меня доходит. Никакой не тренер. Клиент. Будущий. Или бывший. Или не клиент. Мы пока не открываемся.

— Ой, извините, я вас перепутала… — тянусь рукой к пачке.

— А вы знаете, что курение не помогает снять напряжение? Лучше подойдет плавание…

Нифига себе заявочки…

Я даже прикуривать не собиралась.

— А с чего вы взяли, что я в напряжении? — усмехаясь, все-таки прикуриваю. Глядя в глаза выпускаю облако дыма.

— А об этом говорит всё: от вашей позы до морщинок на лбу…

— А поподробнее… — давай, это вызов.

Я не успокаиваюсь. Вечно меня несет куда-нибудь, не в ту степь.

— О напряжении свидетельствует взгляд искоса, с опущенными бровями, нахмуренный лоб. Прерывистое дыхание, часто соединенное с непонятными звуками — типичный признак фрустрации. Поза человека, справляющегося с сильными чувствами и эмоциями… — заглядывает под стол, улыбается. — Скрещенные лодыжки…

Прячу ноги под стул.

— Опущенные уголки губ говорят о непрожитом гневе… — продолжает. — Сутулость — закрыться от мира, который принес много боли…

Откидываюсь на спинку, скрещиваю руки. Что-то мне не по себе. Зря залезла. Когда-нибудь жизнь меня научит. Но не сейчас.

— Скрещенные на груди руки — попытка отгородиться от ситуации. Тут не только психическим напряжением попахивает. Чем похуже. Мне продолжать?

— Нет, спасибо… — сглатываю.

Вот, как? Как? Я сама столько не знаю о себе. Срочно переводить тему, пока он мне тут диагнозы не начал ставить.

— Дело в том, что мы не можем оформить договор. И к сожалению, закрываемся, не успев открыться… — подвожу итог.

А что? Вряд ли мы откроемся. Что, зря человеку обещать.

— А в чем дело?

— У нас нет лицензии…

— Пфф… всего-то…минуту…

Выходит из кабинета. Что еще за пфф… передразниваю. Тоже мне… Но борода…

— Вам сейчас позвонят, все решено… — стоя в дверях. — На днях зайду, подпишем договор.

Разворачивается, уходит.

— А? — только и успеваю вымолвить. Что происходит? Я ничего не поняла.

Звонок.

— Да? — поднимаю трубку.

— Сандра Александровна, ждем вас завтра, подписать документы. Временная лицензия вам одобрена. Бессрочную сделаете перед началом следующего учебного года…

Капец. Я в шоке. Вот это бородач…

А что? Так можно было?

Глава 3. Из пасти ада

— Да, понял я, понял… — возмущаюсь я.

Я вам актер, что ли?

Странное, конечно, дело. И форма оплаты, тоже странная. Точнее, не столько форма, сколько сумма.

Оплатят мои долги.

Если бы не сын, не ввязался бы никогда, в эту заваруху.

Юлька — коза. Бросила нас с Мишаней. И все долги своего любовника на меня повесила. Я, конечно, сам осел. Надо было смотреть, что подписываю.

Ладно, ты меня бросила. И подставила, конкретно. Чуть без квартиры не остался.

Ладно, я. Но сын? Где твой материнский инстинкт? Сучка.

— Просто, прихожу, узнаю обстановку, делаю звонок, ухожу… — повторяю. — А что насчет моих долгов?

— Сразу все спишем… — отвечает, почти компьютерным голосом. Никогда не видел этого чувака, но доверия не внушает, от слова совсем. Скидываю вызов.

Принято. Но не сейчас. Я только оттуда. Надо подгадать, чтобы у Мишки тренировка заканчивалась.

Доезжаю до клуба. Сегодня репетиция с утра. Скоро выступление. Обычно, мы в нашем кафе Red Rock собираемся. Но сегодня, что-то не срослось. Договорились в клубе. Тем более выступать здесь, на днях.

Прошлое выступление тоже тут было, пару месяцев назад. Крутое выступление. Но зашло только мне. Налажали, конечно, много.

Девчонка одна в душу запала. Подавленная. Или расстроена чем-то была. Но глаза живые. И глубокие. Сейчас, редко встретишь.

Собирать публику с каждым разом все реже и реже выходит.

Хобби…

Для всех.

Но не для меня.

Для меня отдушина.

На сцене расслабляюсь, и все идет, как надо. Все выходит, и не только на сцене, в жизни.

После ухода жены жизнь, вообще, краски потеряла, побледнела. Только сын и музыка еще держат. Как от меня клиенты еще не разбежались с моей депрессией. Спасает то, что умею личку от работы отделять. А то, спился бы уже, наверно. Улыбаюсь своим же мыслям. Не пью. Совсем.

Кружу по парковке. Даже с утра, здесь места нет. Глядя по сторонам в поиске места, не сразу замечаю выскочившего на дорогу человека.

Резко бью по тормозам.

Козел! Как шел, так и идет.

Обдолбанный что ли? Или пьяный?

Так я его знаю. Сморчок местный. Девчоночку ту обижал. Пришлось вступиться. Но она сама не промах. Умеет дать отпор.

Папаша у него крутой. А вот сыночек денег и власти папочки не выдержал. Скатился.

Покружив еще, с горем пополам нахожу место. Уже опаздываю. Прохожу сразу в зал к сцене. Минуя раздевалку. Все равно пустой, без вещей. Толстовку, там где-нибудь, кину.

Костян уже раздает ЦУ. Прыгаю на сцену. Здороваемся пожимая руки.

— У нас в последний раз с Ведьмами лажа вышла. Надо поднапрячься… — выговаривает Костян.

— Ооой, да нууу… — причитают пацаны.

Правда же, налажали. Ладно, если бы на репетиции. Так, на концерте же…

Кроме нас с Костей, никому не заходит эта песня. Тяжеловато… Но мне в кайф.

Только пальцы касаются струн — улетаю. Я не здесь. Я в другом мире, где есть только я и гитара.

Пальцы на автомате перебирают струны отточенными движениями. Подхватываю ритм от ударных. Отдаюсь во власть мелодии. И текста.

— В темноте, из пасти ада, русская летит армада, и готовы умереть мы. В бой идут ночные ведьмы…

Закрываю глаза. Глубже погружаясь. Ногой повторяя ритм. Для зрелищности не отрывая пальцев, скольжу по грифу до нужного места, вместо того, чтобы просто переставить палец на другой лад.

— За спиною фронт, и летят вперед, скрывшись ото всех. Где-то снизу враг ощущает страх, ждет оцепенев…

Вот все бабы ведьмы? И все из пасти ада летят? Вспоминаю опять жену. Бывшую.

Возвращаюсь на землю.

Или есть нормальные. Хотя… Юлька же была нормальной. Любил ее. Все для нее и для сына. И вот как ее понимать?

А сыну я устал говорить, что мама в командировке. Год! Чертов год прошел… Сын уже и не спрашивает…

А от нее не слуху ни духу…

Опять загоняюсь…

Прогнав всю программу, расходимся.

Как раз тренировка скоро кончится. Заезжаю домой переодеться. Надеваю костюм. Для солидности. Волосы зачесываю в хвост.

На машине, до школы от нас недалеко.

Так что, тренировка еще не закончилась. Наблюдаю за сыном. Сам я не в восторге. От бокса. Но ему нравится. Поэтому отдал. Тем более, знаю тренера. Марк. Неплохой парень. Сам бывший спортсмен.

Пожимаю ему руку. Перебрасываемся парой фраз. Говорит о Мишке. Хвалит.

Закончив разговор, отдаю Мишане ключи.

— Иди в машину, я сейчас приду…

Сам иду к директору. Все равно надо договор подписать. Заодно попробую удочку закинуть, насчет лицензии.

В приемной секретарша. Маленькая, темненькая. Симпатичная, перепуганная только. Я что такой страшный?

— Я к директору…

— По какому вопросу?

— Она в курсе…

Должна быть в курсе. Я Марку говорил, что зайду, должен был предупредить.

Секретарша упорхнула. Через пару минут возвращается, позволяя пройти.

Прохожу в кабинет.

Я охренел. Увидев ее.

Иногда, жизнь подкидывает такие встречи, что диву даешься. Изумляет и поражает.

Да, ладно… Мир тесен…

Черт, почему она? Та самая девчонка с концерта. Только поживее. В тот раз, совсем потерянная была.

Смотрит на меня. Я на нее. Интересно узнала?

Нет. Или делает вид. Приняла меня за кого-то другого.

Когда потянулась за сигаретами, меня понесло. Терпеть не могу курящих. Тем более девушек.

Вот зачем ты куришь?

Еще чуть-чуть и диагнозы бы посыпались. Профессиональная деформация. У психолога. Кому расскажешь… Оборжаться можно.

— Мне продолжать? — вовремя остановился.

— Нет, спасибо… — побледнела.

Нет, перегнул палку.

А ее легко читать. Как открытую книгу. Интересно.

— Дело в том, что мы не можем оформить договор. И к сожалению, закрываемся, не успев открыться… — с чувством вины. Опускает взгляд.

— А в чем дело?

Мишаня расстроится. Рядом с нами больше нет школ, а в другой район вряд ли смогу его возить.

— У нас нет лицензии…

Вот так легко? Мне сегодня везет.

— Пфф… всего-то…минуту…

Выхожу из кабинета для звонка. Сообщаю, что все легко прошло.

— Вам сейчас позвонят, все решено… — стою в дверях. — На днях зайду, подпишем договор.

Разворачиваюсь и ухожу, пока не начались лишние вопросы.

Очень странно. Почему без меня нельзя было это сделать? Просто дать ей лицензию. Похоже на какую-то игру. Хреново. Теперь это будет сидеть у меня в печенках.

— Подождите! — догоняет меня. — Да, стойте же!

Останавливаюсь. Поворачиваюсь. Натыкаюсь на растерянные карие глаза.

Пристально смотрит в мои.

— Как это… — замолкла на полуслове, видимо, не найдя слов.

— А вот так…

— Как я могу вас отблагодарить?

Как? Как? Да, никак. Это же не я. Но что-то, не дает мне покоя. И в самый нужный момент в голову приходит гениальная мысль…

— А возьмите меня на работу…

— Вы тренер?

— Нет. Психолог.

— У вас что, нет работы? — с искренним удивлением.

— Я занимаюсь частной практикой. Но мне не хватает живого общения в коллективе. Тем более, в современных спортивных школах есть психологи. Мы нужны не только спортсменам, но и тренерам…

— Знаете, что? А приходите завтра, оформим вас…

— Отлично…

Протягивает руку для рукопожатия.

— Сандра… — представляется.

— Николай…

Присмотрю немного за ней. Судя по тому, какие долги мне простили за это театрализованное представление, здесь крутятся серьёзные дяди.

Боюсь, я стал для нее исчадием.

Из пасти ада.

Глава 4. Забыться

— У нас опять проблемы… — врывается ко мне в кабинет Каринка.

Да, ладно? Серьезно?

— А я-то думаю, что так спокойно? Чего же хватает? — иронизирую. — И чего там?

— Приехал инспектор по пожарной безопасности. Ждет тебя…

У меня хоть один день может начинаться спокойно?

Каждый божий день, какая-то катавасия.

Мы только открылись. Только начали работать.

Не успели мы отработать и пару недель, меня замучили всякими проверками. То одно, то другое. Я несколько ночей нормально не спала. Еще и голова трещит.

Уже несколько проверок пережили…

И тут опять…

— Этот запасной выход — единственный… — отвечаю сквозь зубы.

Этот дотошный инспектор, специально выводит меня из себя. Я его сейчас придушу.

— А должно быть два… — поправляя идиотские очки и записывая что-то в свой блокнот.

Переглядываемся с Каринкой. Молча поддерживает. С сочувствием во взгляде.

Бедная девчонка. Заставил ее таскаться с горой документов за ним. Забираю несколько папок.

— У нас площадь помещения позволяет иметь один запасной выход… — догоняю, уже успел убежать.

— А тут не хватает плана эвакуации… — игнорируя мои слова. И опять пишет что-то в свой блокнот.

Опять переглядываемся с Каринкой.

— Приветствую…

Он откуда еще взялся?

Николай…

Закатываю глаза. Вот тебя мне только не хватало, для полного счастья.

Инспектор поднимает на него взгляд и пожимает протянутую руку.

— Николай Владимирович, замдиректора. Разрешите, я покажу вам все. У Сандры Александровны срочный телефонный звонок… — уводя инспектора, машет мне рукой.

Это, типа, уходите? Грозно смотрю на него. Но он на меня даже не взглянул. Капец. Да, что он везде лезет?

Я поворачиваю голову в сторону Карины, надеясь увидеть солидарность. Но нет. В ее глазах, я вижу только восхищение.

Возвращаемся в кабинет. Бесит конкретно. Нашла психолога. Себе на голову.

Зачем я его взяла на работу? Только из чувства благодарности. И уже пожалела десять раз. Мутный он какой-то…

Хотя, сначала так не показалось. Это все моя зависимость. Бородами.

Постоянно крутится возле меня. Как будто ему что-то надо. Но что?

А как он выводит на откровенный разговор… Мастерски. Сама не понимаю, как выкладываю ему все. И про отца с матерью, и про сестру. Осталось только про Марка выложить. И тогда у меня не останется от него секретов. При нем надо держать себя в руках.

— Ой, что за мужчина? Настоящий герой, спас нас от инспектора-чудовища…

Пффф… Я только и делаю сегодня, что закатываю постоянно глаза. Все понятно, очаровалась уже.

— В каком месте нас надо было спасать? — возмущаюсь. — У меня все было под контролем…

— Мхм… — с сарказмом. Раскладывает назад все папки.

— А что, ты все убираешь? Сейчас же опять все показывать…

— Вот увидишь, Николай скажет ему пару ласковых…

— А, что, Николай? Что, Николай? Что он из себя представляет? То же мне, спаситель… Просто высокомерный и напыщенный индюк… — складываю руки на груди.

— Ой… — смотрит мне за спину, на вход. С извиняющимся и сожалеющим лицом.

Не к добру, это ой.

Он? Сзади?

Точно…

Я думала, только в фильмах такие неловкие ситуации бывают.

Поворачиваюсь. Стоит. Сверлит взглядом.

— Такого вы обо мне мнения, Сандра Александровна? — с показным равнодушием.

Ну, не пятиться же теперь назад?

Прохожу в кабинет, сажусь за стол. Как за защиту. Не надо меня читать. Закрываюсь всеми возможными способами. Проходит, садится напротив. Уже включил свои радары. За это время я тоже немного его узнала.

— Пока только такое мнение и складывается… — как можно увереннее. Но выходит не очень. И он это чувствует.

Что со мной происходит рядом с этим человеком? Я становлюсь размазней.

— Все вопросы с инспекцией я уладил…

— И, как, интересно? — фыркаю.

— У меня свои методы… — усмехается. Вот, даже знать не хочу про эти методы.

— А зачем вы, вообще, сегодня здесь? У вас же выходной?

— Так, я узнал, что у инспекции задача вас задушить…

— Что? — слетаю на эмоции, забыв, что обещала себе, сдерживаться при нем.

— Мне знающие люди сообщили, по доброте душевной, что нас очень хотят закрыть…

— Капец… — падаю головой на стол. Да, как так-то? Вот кому я что сделала? Или не сделала? Поднимаюсь. Голова закружилась… Закрываю глаза и задерживаю дыхание, чтобы это состояние переждать.

Как же это надоело. Я устала от борьбы. Задача на сегодня — напиться. И забыться…

— И еще. Я хочу провести для сотрудников велком-тренинг. Ознакомить сотрудников с планами и задачами, которые перед ними ставит руководство. Выявить личную мотивацию специалистов.

— Отличная идея! Одобряю! Проводите… — возможно, не зря я его взяла.

— Отлично, тогда завтра вечером ждем вас, со всеми я уже договорился…

Что-то я опять поторопилась с выводами. Договорился он… Со всеми…

— А я вам зачем?

— Как же? Вы же руководитель…

— Давайте без меня, тем более вы, оказывается, замдиректора… — ухмыляюсь.

Улыбается в ответ.

— Это вынужденная мера…

Нет, ну а что я теряю?

— Хорошо. Я приду… — сдаюсь.

В самом деле, руководитель я или нет? Тем более сама взяла его на работу для этого. — Можете идти…

— А вы хорошо себя чувствуете? Выглядите неважно… — с беспокойством. Или опять играет со мной?

— Нормально… — грубовато, но ничего страшного. Не сахарный, не растает…

Молча встает и уходит.

Вот и что мне с этим делать?

Для психолога, он немного странный. И зачем он носит такую экстравагантную бороду?

Она меня отвлекает.

После работы еду в клуб, как и обещала себе. Я вымоталась.

Припарковавшись, сижу в машине.

Может не идти? Сил нет.

В випку не пойду. Пойду, просто напьюсь.

Только собираюсь дернуть ручку, чтоб открыть дверь — звонок.

Мама.

— Да, привет, мам… — нехотя отвечаю.

— Ну, ты где? Тебя только ждем… — с негодованием.

— Чего? Зачем вы меня ждете? — не могу припомнить, о чем мы договаривались. Или я забыла какую-то важную дату? Не помню…

— Ну, как? Тебя здесь Виталик ждет…

Ааа… вспомнила. Мама никак не может успокоиться, что моя младшая сестра выходит замуж раньше меня. И во что бы то ни стало, решила найти мне жениха. Сначала делала это скрытно. Просто звала на ужин, и там оказывались одинокие сыновья ее друзей. И как раз моего возраста. Потом уже начала в открытую.

— Мама! Я же сказала, никто мне не нужен! Всё! — отключаю вызов.

Со злостью бросаю телефон. Он летит куда-то. Ладно завтра найду.

А сегодня, точно напьюсь.

Еще на улице, на подходе к клубу музыка долбит по голове. Зайдя внутрь, пытаюсь раствориться в басах. Хочу, чтобы эти биты выдолбили из моей башки все мысли. Хочу уснуть без памяти. Больно бьет по голове, но хотя бы отвлекает от мыслей.

Заказываю бутылку коньяка и ухожу к самому дальнему столику. Подальше от танцпола. Не люблю, когда перед глазами мельтешат.

Залпом опустошаю первый бокал. Горячая алкогольная волна распространяется по телу. Жжет в желудке и сразу отдает в голову.

Черт! Я сегодня ничего не ела. Меня сейчас развезет быстро.

И пофиг…

Я разве не за этим пришла?

Но лимоном закусываю. Наливаю второй. Поднимаю. Но он так и остался висеть в воздухе, в моей руке, потому что…

Напротив меня в кресло падает…

— Ну, нет… — чуть ли не плачу. — Что вы здесь забыли?

— Может уже перейдем на ты? — игнорирует вопрос мой сегодняшний зам.

— С какой это радости?

— С такой, что мы сейчас бухать будем вместе… — наливает в свой бокал из моей бутылки.

— А кто сказал, что я хочу с вами бухать?

— У тебя нет выбора… — выпивает.

Ставит на стол вторую бутылку. Вот это, я понимаю, аргумент…

— Ну рассказывай… Как ты так живешь?

Пристально смотрит в глаза. Хочу отвести взгляд, но не могу. Что-то держит.

— В смысле, так? Я нормально живу… — все-таки отвожу.

— С такой болью в сердце?

— С какой еще болью? И, вообще, тебе какая печаль? — нервничаю я.

Равнодушно улыбается. И я опять заглядываю в глаза. А там… за всей этой показной напыщенностью и надменностью, тоже ведь боль. Я знаю, как она выглядит.

— Давно вы с Марком расстались?

Начинаю смеяться. А… вон оно что…

— Давай, прочитай ответ в моих глазах, ты же умеешь… — подкалываю его.

Смотрит, молчит.

— Ну? И что увидел?

— Ничего… — усмехается. — Но в вас есть что-то от бывших…

— Так… ты пить сюда пришел или что? — отпивая, смотрю на него.

— Зачем тебе эта школа, убыточная? — как бы между делом.

— Не зли меня, мне уже трупы прятать некуда… Я пришла сюда, чтобы напиться, и я это сделаю. С тобой или без тебя, ясно?

— Более чем… — разливает еще по порции. Выливаю в себя под его напряженным взглядом.

Чтобы хоть как-то скрыться от его пронизывающих глаз, иду танцевать. Хоть и терпеть не могу.

Меня штормит… Голова кружится… Останавливаюсь. Вытягиваю руку в поисках дополнительной точки опоры.

Танцпол переворачивается. Я приземляюсь в чьи-то сильные руки.

И отключаюсь… А дальше, мягкая и окутывающая меня темнота.

И пустота…

Глава 5. Дежавю

Мое сознание прорывается сквозь тягучую и тяжелую пелену. Я слышу голоса. Мама ругается. Что опять стряслось?

А где я?

Не чувствую тела. Такое впечатление, что я состою из воздуха. Невесомая. Как будто меня нет.

А вот веки тяжелые. Не могу открыть глаза. Только их и чувствую.

Все-таки, с большим трудом, открываю глаза, кое-как разлепив веки. Не сразу фокусирую взгляд. Все плывет. Моргаю несколько раз, прежде, чем ко мне возвращается способность видеть. От яркого света режет глаза, хотя в комнате свет не горит, только дневной из окна.

Во рту сухо. Хочу пить.

Я не дома. Белые стены и потолок. Перевожу взгляд в сторону. Надо мной возвышается стойка с капельницей.

Я, что, в больнице? Что со мной случилось? Голова не соображает. Как будто в тумане.

В коридоре голоса. Дверь открывается.

— Сандра! — кидается ко мне Линда, чуть не плача. От ее голоса чуть не закладывает уши. Она так громко визжит или у меня все чувства обострились разом? — Очнулась, наконец… Мы так за тебя переживали. Ты нас всех напугала… Я маму позову…

Не перестает причитать… и кидается в сторону двери.

— Стоять! — хрипловатым голосом. Прокашливаюсь. — Подожди. Расскажи, что случилось? Почему я здесь?

Возвращается. Садится рядом. Гладит мою ладонь. По сравнению со мной, ее кожа горит, а я ледяная. Как труп. Очаровательно.

— Ты не помнишь? — заглядывает в глаза. Мотаю головой в ответ. Даже, это простое движение, дается с трудом.

— Нам вчера вечером позвонил твой психолог…

— Да, не мой он… — перебиваю, закатывая глаза.

— Ну, школьный… Позвонил, сказал, что ты потеряла сознание, и он везет тебя в больницу. Нужны документы. Мы и сорвались…

— И что со мной? — все еще хриплым голосом. — Дай воды…

— Врач сказал, у тебя астено-невротический синдром. Тебе нужен покой, отдых, сон… и лечение… — наливает в стакан воды. Помогает попить. — У тебя давление сильно повысилось на фоне стресса, а ты еще алкоголем догналась…

Капец. И, что, теперь, мне здесь валяться? Я не хочу. Я хочу домой.

— Но уже более-менее все в порядке, полежишь пару недель… тебя подлечат…

— Сколько? Да, я тут сдохну, от скуки. Нет, я домой…

Пытаюсь встать. Голова начинает кружиться. Падаю обратно на подушку.

Тошнит… Фу…

— С ума сошла? — негодует сестра. — Тебе нельзя вставать…

Зажмуриваюсь…

Слышу мамин голос.

— Лин, пожалуйста, увези маму домой… — складываю руки ладошками, изображая молитвенный жест. — Я буду здесь лежать, но только в спокойствии. А она задушит меня своей заботой…

— Обещаешь, что будешь лечиться? — с подозрением прищуривается.

— Только не пускай ко мне родителей…

— Хорошо, что-нибудь придумаю…

Целует в щеку. Уходит.

Отношения с родителями желают быть лучше. Но что я могу с собой поделать? Не нужна мне забота. Я взрослый человек, сама могу о себе позаботиться.

Слышу за дверью жаркие споры. Мама хотела прорваться ко мне, но Линда как-то уговорила ее. Я их очень люблю. Но всего этого, не хочу. Особенно, жалости.

Рубит, жесть просто. Веки тяжелые. Снова проваливаюсь в сон.

Сквозь сон слышу кого-то.

Обсуждают мое состояние. Уходят. Потом делают какие-то процедуры. Нахожусь в какой-то полудреме.

Опять незнакомые голоса. А нет. Один знакомый. До боли. Который бесит. Хотя нет, сейчас, наоборот, успокаивает. И убаюкивает. Погружаюсь глубже в сон.

Просыпаюсь… В этот раз легко. Пытаюсь потянуться. И даже не больно. Я выспалась, наконец-то.

Отлично себя чувствую. Потихоньку пробую встать. Прислушиваюсь к ощущениям. Не тошнит. Голова не кружится. Прохожу несколько кругов по палате. Все отлично.

Пить хочется. И есть. Не это ли признак здоровья?

Так…

В тумбочке нахожу свою одежду. Под кроватью — ботинки. Сейчас переоденусь, пойду найду врача. Хватит. Пора выписываться.

Скидываю больничную сорочку. Стараюсь залезть в джинсы. Плохо выходит. Проблемы с координацией.

— Так! Я не понял! — низким пронизывающим голосом. Николай. Да, блин! — Ты куда собралась?

Стою перед ним в одном белье. Не успела даже джинсы натянуть. А ему хоть бы хны.

Успокаивает только то, что смотрит строго в глаза.

— А тебя ничего не смущает? — прищуриваюсь недовольно.

— Только то, что ты встала с кровати… — ему все нипочем.

— Отвернуться не хочешь? — развожу руки в стороны, демонстрируя себя полуголую.

Изобразив смущение… или что-то еще, его не разберешь, поспешно разворачивается к двери. Натягиваю одежду. Присаживаюсь на кровать, чтобы обуться. Расшнуровываю ботинки. Руки не слушаются. Да, что же это такое? Только что, все было в порядке. Пока не появился этот экземпляр. У меня на него аллергия.

— Тебе нельзя вставать еще, я тебе, как врач говорю… — подходит ближе. Наседает, давит своим авторитетом. Тоже мне, врач… Психолог…

— Сама разберусь как-нибудь…

— Как-нибудь, ты уже разобралась и оказалась здесь… — с сожалением.

— Что ты лезешь? А?

Встаю с намерением уйти. Преграждает мне путь. Протискиваюсь. Не пускает.

— Это не шуточки, у тебя был гипертонический криз. Его купировали. Ты сейчас можешь стоять, только потому, что под лекарствами. Тебе нужно пройти курс лечения у кардиолога и невролога. Ты совсем себя не бережешь…

Все это прозвучало с такой искренней тревогой. За меня? Это сильно подкупает.

Но я ему не верю. И с ним не прокатит в лобовую. Не сдаст позиции. Ни за что.

— Я пройду лечение. Только дома. Договорюсь с врачом…

— Ага, так и поверил. Сразу на работу побежишь. Нет! — твердо и упрямо.

— Обещаю. Буду сидеть дома и выполнять все указания врача… — надо ему подыграть. Чтоб слинял. А потом уже мне линять.

Нереально, чтобы у меня были проблемы со здоровьем. Я здоровая. И все было нормально.

Меня сильно вымотали последние две недели. Не высыпалась, уставала. И нервы мне, знатно попортили. Вот организм и дал сбой…

Как скала стоит. Дергаюсь в другую сторону. Не прокатывает.

Что-то я уже устала… Голова начинает кружиться. Ноги подкашиваются. Теряю равновесие. Лечу точнехонько в его объятия.

Не дал упасть. Держит меня.

Наши лица очень близко. Глаза в глаза…

У него такие выразительные глаза. Коньячного цвета. На солнце они будут с золотистым отливом. Я смотрю в эти глаза и весь остальной мир не существует. Я не здесь. Я далеко. Или даже высоко. У меня нет сил отвести взгляд. Да, я и не хочу.

Это от головокружения? Ощущение, что я пьяная. Но не от коньяка. А от неизвестного мне чувства. И он тоже пьяный, как и я.

Я это слышу, осязаю…

Это баг. Ошибка системы. Потому что это все нереально…

Чувствую его дыхание на своих губах. Сердце врубает космические скорости. Отбивает свой ритм.

Дежавю. Я помню такую же ситуацию. Или похожую. Когда что-то не дает отвести взгляд. Меня не отпускает чувство, что я его знаю.

— Доигралась? — шепчет мне в губы.

— Что? — не понимаю, возвращаясь назад, с небес на землю.

— Что-что? Пульс зашкаливает… — только сейчас осознаю, что его пальцы на моем запястье. Пульс, он, прощупывает. Капец.

Лохушка, ты, Сандра. Он играет с тобой, а ты ведешься. Почему рядом с ним всегда так? Как он меня гипнотизирует?

Вырываю руку. Резко отстраняюсь. Качает. Опять ловит, усаживает на кровать.

Дальше опять все, как в тумане.

Укладывают на кровать. Врач что-то говорит. Меряют аппаратом давление. Ставят капельницу.

А я… Уплываю опять мыслями к нашему взаимному багу. И не могу отделаться от мысли, что мы знакомы.

Глава 6. Мы в ответе за тех, кого приручили

"Тебе-то это зачем?"

За последние дни, повторял себе эту фразу, раз сто.

Зачем? Мне? Это?

Невыносимая женщина. Чуть не поседел с ней. С больным сердцем бегает по больнице. А я ее ловлю.

С ее несносным характером.

Давно уже, надо бросить все и ехать домой.

Но нет.

С самого утра, я здесь. Как идиот. Что-то не дает ее бросить. Как будто, я за нее в ответе.

Бред, конечно…

Но с утра сдал Мишаню бабушке, а сам сюда.

— Опять ты? — недовольно хмурится.

— И тебе здравствуй… — отвечаю, не обращая внимание на ее недовольства.

— Чего пришел?

— Чего, кислая такая?

— А с чего мне быть веселой? Меня здесь держат из-за тебя. Если бы ты не влез, давно бы договорилась с врачом… — отвернулась к стенке.

Обидчивая какая. Бука…

— Ладно, не хандри… Пойду, поговорю с врачом, о выписке.

Поворачивается обратно. С подозрением смотрит. Подмигиваю.

Прячет улыбку. От этого уже легче…

Договариваюсь с врачом о домашнем лечении. Обещаю, что сам буду колоть все препараты. Под мою ответственность.

Подопечная моя будет недовольна еще больше.

— Ну, вот, а ты переживала… — запинаюсь на полуслове, возвращаясь в палату.

Вокруг Сандры, в кружочек, сидит, видимо, родня. Мама, папа. И сестра, ее я видел. Все обернулись на меня.

— Извините, я попозже зайду…

— Нет-нет, что вы. Останьтесь… — мама Сандры. Встает. — Вы нашу дочь спасли, а мы вас даже не поблагодарили…

— Пусть идет… — фыркает Сандра.

— Санечка, разве так, можно, с гостем?

А Санечка чуть не взорвалась. Покраснела, насупилась.

— Проходите. Я Ольга, мама Сандры… — протягивает руку.

— Николай. Мы работаем вместе… —пожимаю.

— Александр… — протягивает руку отец. Пожимаем.

— Да-да, Линочка рассказывала. Мы вот, сегодня кое-как, с боем, прорвались сюда. Не пускали, представляете?

Сестры так хитро переглянулись. Тут, видимо, без них не обошлось.

— Да, что вы? Я и сам, кое-как прорвался. Чтоб узнать, как Сандра Александровна себя чувствует… — иронизирую.

Сандра цокает.

— Теперь-то сможем ее навещать, никто не запретит.

— Так Сандру сегодня… — не успел договорить, поймал полный гнева взгляд. Едва заметно, мотает головой. Нет? Что нет? Не говорить про выписку?

— Переводят в обычную палату… — на лету выдумываю я. — И сможете ее посещать в любое время.

Выдыхает.

— Ну и хорошо… Мы сейчас домой, вечером приедем. Что тебе приготовить?

— Ничего не надо! — грубо. — Здесь нормально кормят!

— Все равно подумай, позвони… А мы пока на рынок заедем. Клюквы купим. Морс сварю. Для сердца полезно…

— Я же сказала! Не надо! — срывается на крик.

— Хорошо… — чуть не плача, отвечает Ольга.

Поспешно все уходят.

— Нельзя так, с матерью…

— Тебя спросить забыла. Что там с выпиской?

— Тебя выписывают… — срывается с кровати, начинает собираться. — Но… при одном условии.

Останавливается, насторожившись. Стоит ко мне спиной. Но я чувствую, как молнии пускает.

— При условии, что я буду следить за твоим лечением.

— Что? — поворачивается. Готова испепелить меня взглядом. — Нет!

— Да, ладно тебе… Не такая уж и высокая плата за свободу.

— Это ты придумал, да? — толкает меня в плечо. Наступает. Я пячусь назад. Не могу сдержать улыбку. Это так смешно. — Чего лезешь?

— Да, так… Просто. По-другому, тебя не отпустят. Так, что не кобенься. И собирайся. Жду в коридоре.

Вот, зачем я впрягся? Лучше б с Мишаней на футбол сгоняли.

Невыносимая… Что за человек?

Выходит из палаты. Оглядывается. Я стою за колонной и она меня не видит. Направляется к выходу. Не упустит шанс сбежать. Так и знал. Вызывает лифт. Подкрадываюсь сзади.

— Далеко собралась без меня? — шепотом на ушко.

— Так тебя не было… — невозмутимо.

— Ходил за выпиской и рецептом…

Фыркает.

Молча едем в лифте. Молча садится в мою машину. Без сопротивлений. Подозрительно, даже.

— Адрес говори…

— На Терешковой. Там, дальше покажу…

Ни слова не проронила. Я что-нибудь сказал бы, да нечего…

— Ты если, голодный, заедем в магазин, у меня голяк. И готовить сам будешь… — на подъезде в район.

— Хорошо, пошли… — припарковавшись около маркета.

— Неее… один сходи, ненавижу магазины…

Аааа… Вон оно что! Но не прокатит.

— Хорошо, схожу один…

Выхожу из машины и блокирую двери.

Вздрагивает. И тут же начинает злиться.

— Эй! — возмущаясь, размахивает руками.

— Я быстро…

Насупившись, складывает руки на груди.

Как и обещал, быстро возвращаюсь, забежав в аптеку.

— Ну, что поедем?

— Поехали. Улица Театральная, дом двенадцать…

— Чего? Так это в соседнем районе… Ну ты даешь…

Опять молчит. И остаток пути, и когда в лифте поднимались, и в квартире.

— Вон кухня… — показывает рукой.

Прохожу, разбираю пакеты. Тут и, правда, голяк.

И, вообще, такое ощущение, что в этой квартире никто не живет.

Стерильно.

Никаких лишних вещей, все столы пустые, совершенно. Ни одной рамки с фото или картины. Ни одного живого цветка. Да, даже искусственного. На окнах только римские шторы, тюля нет. Обои серые.

Неуютненько.

Тоскливо.

Прохожу в комнату. Та же песня. Темные серые обои. Еще и сторона не солнечная.

Как в такой квартире и не заболеешь?

Уснула. На диване. Прям в одежде. Это я, наверно, ее утомил. Ищу плед какой-нибудь. В шкафах минимум одежды. И все аккуратно сложено.

Пледа нет, зато одеяло нашел. Тоже серое. Да что же это такое?

Совсем не девичья квартира.

Вот сколько Сандре? Двадцать два? Двадцать три? Не больше двадцати пяти.

А такое впечатление, что квартира старого холостяка. Не хватает только бутылок из-под пива, пустых.

Обстановка депрессивная. Проблемы с сердцем. Кидается на всех. Даже на мать. Неудивительно…

Ладно. Надо приготовить чего-нибудь.

После больницы, ей все равно, ничего такого нельзя. Сварю супчик легкий. И салат.

— Ты еще здесь? — опять недовольная.

Пока кашеварил на кухне, прошло около часа.

— Голодная? Я суп сварил с фрикадельками.

— Суп? — морщась.

— Да, тебе все равно ничего тяжелого нельзя…

Интересно, ее когда-нибудь можно увидеть веселой, или хотя бы довольной?

— Что у тебя с матерью? — как бы невзначай, пока обедаем.

— Ничего… — отрешенно.

— Нифига себе, ничего… Чего, так рявкаешь, на нее.

— Да, я не хотела… — швыряет ложку в суп. Все расплескалось. Встает за салфеткой. — Она сама выводит… гипер заботой своей…

— Так она тебя любит, поэтому хочет, чтобы у тебя хорошо все было. Поэтому проявляет заботу…

— Любить — любит, а заботу проявляет, чтобы загладить свою вину…

— Чего?

— Она бросила нас. Это их личные терки с отцом. Но она бросила… — рявкает.

— А сейчас все нормально же? На это, наверно, были причины…

— Да! На это были причины! — переходит на крик. — В четырнадцать я осталась одна с отцом-тираном и младшей сестрой на руках. Тогда, мне нужна была ее забота. Сейчас — нет.

Резко успокаивается. Я уж думал, как буду гасить вулкан, который разбудил. А он сам погас. Удивительно.

— Ладно, извини…

— Да чего уж там… Вот как? Как, хочется все рассказать, тебе? Как ты это делаешь?

— Профессиональное… — пожимаю плечами. — Давай доедай, пойдем уколы делать…

Поев, я помыл посуду, чтоб не утруждалась.

В комнате разложив все, набираю в шприц лекарство.

— Давай, поворачивайся филейной частью…

— Ага, бегу и спотыкаюсь… — закатывает рукав. — В руку делай…

— Ты что? Это витамины. Болючий укол. Руку не жалко?

— Укол внутримышечный? Вот мышца, в чем проблема?

Ненормальная. Можно и в руку, в принципе. Только это, капец, как больно. На себе испытал.

Колю в руку. Вообще, никаких эмоций. Капец. Она бесчувственная что ли? Иногда смотришь на нее, и складывается впечатление, что да.

— Терпимо… — зажимает ваткой место укола.

— Ладно, отдыхай, ничего не делай. Мне пора. Завтра приду.

Идет следом за мной, провожает.

— Я хотела ска… — запинается об ботинок.

Падает прямо мне в руки. Держу, не отпускаю.

Замираем, глядя друг другу в глаза. Наши лица в милиметрах друг от друга. Ее карие глаза прожигают насквозь. Очень неловкая ситуация. И она затягивается.

В фильмах эта ситуация предшествовала бы поцелую.

Поцеловать? Или подождать, когда сама поцелует? А я вообще хочу?

Мои мысли прерывает звонок телефона. Резко приходим в себя.

Берет трубку.

— Да… я дома, все нормально… Нет… Не скажу… Я позвоню. Пока. — кладет трубку. — Этот адрес знаешь только ты, проболтаешься кому-нибудь — убью, понял?

Киваю, улыбаясь.

— Спасибо… — улыбается, наконец-то. И я в ответ. — Зачем ты это делаешь?

— Мы в ответе за тех, кого приручили…

Глава 7. Просто Коля

— Да, за тобой глаз да глаз нужен! — откуда-то издалека.

Не сразу понимаю, где он. Оглядываюсь.

Откуда он опять взялся? Он, что маньяк и следит за мной? Уже можно начинать волноваться?

Николай. Мой психолог.

Тьфу ты…

Психолог из моей школы. Оговорочка по Фрейду.

— Далеко собралась?

— С чего ты взял, что я куда-то собралась? Вышла погулять. Что нельзя? — ехидненько улыбаюсь.

— Ну да, ну да… — улыбается во весь рот, подходя ближе. — Ключи от машины не нашла?

Достает из кармана мои ключи.

Сегодня встав утром, я прям почувствовала себя отлично. И решила смотаться на работу. На пару часиков всего.

Самое интересное, что я не могла никак найти ключи от машины. И самой машины не видно было. Я ее оставляла около клуба. И я подумала что, Марк пригнал ее к школе, потому что телефон, я оставила в машине, и принес мне его Марк.

Я вызвала такси, чтобы доехать до школы.

Моего адреса никто не знает. Когда только переехала, это нужно было для безопасности. Тогда заваруха с похищением сестры была.

А сейчас мне нравится. Никто неожиданно не явится в гости.

Кроме этого.

— Не нашла… — недовольно улыбнулась. — Давай сюда.

Встаю с лавки, где я ждала такси, стараясь выхватить из его руки. Не дает, гад.

— Я уже позвонил Карине, сказал что нас не будет, пойдем… — хватает рюкзак с лавочки и заходит в подъезд.

— В смысле, нас? Ты идиот? — заряжаю себе по лбу. — Вот, зачем ты лезешь, куда не надо?

— Пойдем, пойдем… Укольчики делать. Таблетки пила?

— Не маленькая, вообще-то… Можно ли за мной не следить?

— Да, за тобой как раз и надо следить. Всем пытаешься доказать, что взрослая и независимая. А сама, как маленький обиженный ребенок, которому только и надо чтобы его пожалели… — пока я открывала квартиру.

— А ты не охренел? — возмущению моему нет предела.

— Да, нет… — на расслабоне, приподняв один уголок губ. — Давай рассказывай, что тебя гнетет?

— Хм… — усмехаюсь. — Меня много, что гнетет, но это, не значит, что я должна все рассказывать тебе!

Надо выстраивать иммунитет от него. Прилип как зараза.

— А кому тогда, если не мне? — состроил обиженную мордашку. — Ты изменяешь мне с другим психологом?

Даже театрально всхлипнул.

Не удержалась, рассмеялась. Ну, насмешил.

— Ты случаем в цирке не подрабатываешь? Клоуном?

— Это я психологом подрабатываю, а клоунада — это мое призвание… — сказал с гордо поднятой головой, приложив руку к груди.

Мы оба прыскаем со смеха. Идиот.

— Поехали, хоть на часок на работу съездим? Я дома уже затухла сидеть… ‐ жалобно умоляю, пока меряет мне давление.

Капец.

У какого-то левого мужика отпрашиваюсь на работу. Докатилась…

— Давление в норме, пульс тоже… — пропускает мои слова. — Препараты все пьешь, витамины сам тебе колю. И я, так понимаю, что ты устала дома сидеть?

— Дааа… — облегченно выдыхаю, уже и не надеялась.

— Давай сгоняем… только не на работу…

Моя улыбка тут же стекла с лица.

Ну вот… Облом.

— Есть одно крутое местечко…

— Ладно, хоть куда, лишь бы свалить…

Как ни странно, больше мы не препирались. Да и, вообще, ехали безмолвно.

Местечко, это, находилось в центре. Мы заехали в какой-то старый двор.

Как, я сначала подумала, просто для парковки. В центре везде знаки и эвакуатор.

Но, нет.

Старое обшарпанное, просевшее здание, которое не снесли еще потому, что оно, наверно, представляет историческую ценность.

Ни вывески, ни каких опознавательных знаков, что это может быть, я не увидела. На удивление, внутри, оказалось, вполне прилично.

Цивильненько. Хорошая отделка в холле.

Вау…

У меня просто нет слов. Все мое внимание привлек потолок. Точнее, то какой формы, он был.

Он представлял собой огромную неоновую электрогитару.

От входа, по всему заведению, почти до сцены растянулся гриф. Белые светодиодные ленты служили струнами.

Под грифом в два стройных ряда стояли столики. Слева находилась барная стойка.

С другой стороны, за стеклом, что-то, вроде, музейных экспонатов.

Старые пластинки, портреты рок-музыкантов. На некоторых даже есть автографы. Ого, Мановар…

Обалдеть можно.

А вот Варлок. Дьявольский дизайн этой гитары с остроконечным разлапистым корпусом и демонически рогатой головкой грифа, у меня всегда вызывали что-то зловещее. На сцене круто смотрится.

А вот еще одна гитара. Интересной треугольной формы, к своему стыду, я даже не знаю, как она называется.

Прямо над сценой, располагается кузов огромной “потолочной” гитары. Ее контур горит красным.

Крутое интерьерное решение.

Очень атмосферно.

Прям вайб рок-концертов поймала.

— Я смотрю, ты впечатлена… — улыбается, гад.

Впечатлил, реально…

Я только киваю, раскрыв рот. У меня глаза разбегаются.

Проходим вглубь, ближе к сцене. Народа почти нет, несколько человек.

— Здорово, Колян… — приветствуют его.

Видимо, частенько здесь бывает. Отходит, чтобы поздороваться.

В процессе беседы поглядывают на меня. Подумают, что я его пассия. На этот счет, мне всегда было пофиг.

Но не сейчас.

Сейчас не хочу, чтоб так подумали.

Сажусь за столик, чуть поодаль от сцены, но с этого места отлично просматривается весь бар.

— Потрясающее место… — наконец-то, я смогла что-то произнести, после того, как он вернулся. Вместо слов были одни междометия. И эмоции…

— Рад, что понравилось…

— Почему я про него ничего не слышала ни разу?

— Вход только для своих. Этот бар моему приятелю принадлежит. Играем тут, иногда…

— Ой… я-то не своя… — что-то я испугалась даже, что у него из-за меня проблемы будут.

— Не парься, все нормально… — успокаивает меня. Садится напротив. — Сандра, можно вопрос?

— Опять провокационный? — улыбаюсь.

— Да, не совсем…

Киваю положительно.

— Почему ты меня по имени не называешь?

Я сначала подумала, что опять угорает.

Вдумчиво смотрит в глаза.

Нет. Не шутит.

Если уж быть честной с самой собой, я сама не знаю. Местоимениями к нему обращаюсь. Да… фигово.

Ну, а как?

Николай Владимирович? Глупо. Мы же с ним на ты.

Просто Николай? Слишком строго, учитывая наши перепалки.

Коля? Это уж совсем, по-панибратски.

— Я не знаю, как к тебе обращаться, честно… — я чувствую, как покраснела до кончиков ушей. Стыдно. Взрослый человек, а общаться с людьми не научилась.

— Так, у меня имя есть. Простое. Коля…

— Так просто?

— А чего? Мы же друзья?

— Наверно… Можно тоже вопрос?

— Давай…

— Почему я не могу отделаться от ощущения, что знаю тебя? Мы знакомы?

— Серьезно? — угорает. — Ты реально не помнишь? Я думал, ты меня троллишь.

Я в непонятках полных.

— Что?

Встает. Стягивает с себя худи. Остается в рубашке.

— Ребят, поможете? — кивает на сцену, обращаясь к своим приятелям.

— Что, Колек? Впечатление на даму произвести хочешь? — подкалывает его один из них. Невысокий плотненький мужичок.

Все поднимаются на сцену.

Да, ладно?

Серьезно будут играть?

Задаю ему немой вопрос.

— Щас все будет… — показывает мне знак окей, соединив в кольцо большой и указательный пальцы.

Парни встают за инструменты.

Коля… Да, Коля! Сам же сказал так его называть.

Берет в руки гитару, вешает ремень себе на плечо. Отходит к парням, раздает указания.

Возвращается к стойке с микрофоном.

Начинают ударные. Гитары подхватывают.

Коля проводит медиатором по струнам, зажимая нужные лады на грифе. Выдавая на выходе очень знакомую мелодию. В сердце все перевернулось. Оно стучит в ритм музыке. Очень много связано с этой песней.

— Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь. Любит праздники и громкий смех, пыль дорог и ветра свист. Он был везде и всегда своим, влюблял в себя целый свет. И гнал свой байк, а не лимузин. Таких друзей больше нет…

Внутри все переворачивается. Вспоминаю, как в тайне от отца гоняла на концерт Арии в Екатеринбург с парнями. Ох и влетело мне тогда… Мне всего пятнадцать было.

Волна мурашек пронеслась от головы до ног. Слезы текут по щекам, я не обращаю на них внимания.

Я погружаюсь все глубже и глубже в атмосферу песни… и голос.

Проникновенный. Низкий. Пробирает до глубины души. Не громко. Почти шепотом. Эту песню не нужно орать. Ее проживают тихо.

Мой психолог, тоже отдался во власть эмоций. Закрывает глаза, на самых эмоциональных местах — зажмуривается, чтобы лучше прочувствовать, и отдать это чувство зрителю.

— Ты летящий вдаль, вдаль ангел. Ты летящий вдаль, вдаль ангел. Ты один только друг, друг на все времена. Не много таких среди нас. Ты летящий вдаль беспечный ангел… — подпеваю ему.

Я смотрю только на него. Не могу отвести глаз. Что держит? Я не понимаю.

На проигрыше Коля открывает глаза.

Соприкасаемся взглядами…

Резкий щелчок в моей голове.

Всплывают картинки…

Клуб. Концерт. Я около сцены. Бас-гитарист. Здоровяк.

До меня доносится та самая ситуация. Нас что-то держит, не отпускает. Потом мимолетная улыбка и я ухожу.

Не может быть! Да, я сплю.

Внутри меня плещутся разные эмоции.

От восторга, что все-таки у нас есть такая интересная история знакомства и ностальгии по былым временам, до стыда, что я все это забыла и грусти от смысла песни…

Снаружи же никак это не проявляется. Я остолбенела. Полностью ушла в мир внутренний, чтобы разгрести эти чувства и эмоции, что всколыхнули мою душу.

— Эй, ты что уснула? — касание плеча.

Я отмираю. Коля стоит надо мной с тревогой в глазах. Опять тихо, только негромкие разговоры рядом.

— Нет, я еще под впечатлением… — хрипловато. Прокашливаюсь. — Ты все-таки гад! Что нельзя сразу было сказать? — шутливо прищуриваюсь.

— Я же сказал уже, я думал ты меня так искусно разводишь… — пожимает плечами.

— Да уж… Рокер-здоровяк… в шапке. Ты тогда на бас-гитаре играл, да? Про демонов пели…

— Да… Костяна нет сегодня… А еще от сморчка тебя спас, не забывай… — включил опять свою клоунаду.

Хихикаю.

Нет сил сдерживаться.

— Не надо мне тут! Я сама неплохо справлялась…

Так! А что за сморчок?

А…

Я же его опустила при парнях.

А что там, про него говорили?

Резко меняюсь в лице, наверно. Потому что, Коля с беспокойством поглядывает на меня.

Достаю телефон. Набираю номер. Гудки.

— Санек! Привет! Какими судьбами?..

Пропущу мимо ушей то, как он меня назвал, отхватит в следующий раз.

— Борька, а ну-ка скажи мне, кто там папа у Игорька?

— Так, кто-то из областного министерства дополнительного образования и спорта. Точно не знаю. А что?

— Да, что ты говоришь? — полная картина складывается у меня.

— Узнать?

— Не надо. Спасибо, Борян.

Отключаю звонок.

Ну, что Игорек? Один — один?

Ты у меня попляшешь еще.

Глава 8. Броня

Теперь данная информация не дает мне покоя. Совпадение? Совсем не похоже.

Кому я еще могла перейти дорогу? Прикидываю. Больше некому.

Игорек решил мне отомстить папиными ручками? Не по-мужски.

Коля машет мне рукой перед глазами. Потому, что я тупо смотрю в одну точку, уже несколько минут.

— Да тут я, тут… — нервно тарабаню пальцами по столу.

— Я вижу… — нервничает. — В чем дело?

— Давай в клуб смотаемся? Очень важно!

— Без проблем…

Пытаюсь вызвонить Борьку еще раз.

Не берет.

Может этот Игорь и не в клубе, вовсе. И мы зря едем. Я про него не знаю ничего. Но что-то мне подсказывает, что я на верном пути.

Боря, блин…

Всю дорогу Коля пытается ненавязчиво узнать, что случилось. А я упорно продолжаю отбрехиваться.

Звонок. Борян. Наконец-то.

— Боря, скажи мне, где обитает наш общий знакомый? Работает где-нибудь или нет?

— Матвеев что ль? Ты смеешься? Этот обдолбыш, никогда и нигде, не работал! Папины деньги тратит. А обитает у себя на хате в центре или в клубе нашем. Так, Санек, ты чего задумала?

— Спасибо, Боря. А за Санька отхватишь. Дважды. И очень жестко.

Скидываю.

Буду надеяться, что мне повезет и он здесь. Потому, что к нему на хату не горю желанием ехать.

— Зачем мы сюда приехали? — говорит Коля, а сам плутает в поисках места на парковке.

— Поговорить кое с кем…

Блин…

А если он здесь, что я ему скажу? Что, вообще, делать? Извиниться? Или что? Не знаю… Буду импровизировать.

— Долго будем сидеть? — не выдерживает моего бездействия.

Пока думаю, что ответить, вдалеке замечаю знакомую фигуру. Присаживается на лавочку.

— Нет. Подожди меня, пожалуйста, здесь. Я сейчас.

Выхожу из машины. Меня знатно потряхивает.

Вот, как опустить и обидеть человека — я мастер. А вот, извиняться не привыкла. Потому, что я всегда на сто процентов уверена в своих поступках. И своей правоте. Кроме… Но сейчас не об этом.

Я никогда в жизни не пришла бы к нему извиняться. Но сейчас это касается школы. И я уверена, что, именно, Игорь виновник моих бесконечных проверок. Поговорю с ним. А потом посмотрим, что с ним сделать.

Подхожу ближе. Сидит курит.

— Привет! Помнишь меня? — не нашла других слов.

— Оооо… какие люди… и без охраны… — расплывается в улыбке, которая больше на оскал смахивает. — А нет, с охраной…

Переводит взгляд на что-то позади меня.

Поворачиваю голову в этом направлении.

Да, капец… Попросила же подождать… Коля, блин…

— А чего пришла? Не уж то тебе не понравился мой подгон? — сидя в расслабленной позе, с удовольствием выпускает облако дыма в мою сторону. — В виде всяких рейдов…

— Значит, ты постарался? — мои домыслы подтвердились. Да, больше некому.

— Да, я постарался. Чтобы тебе жизнь, медом не казалась…

— А причем тут школа? Там люди работают, дети тренируются. Они тут причем? Разбирайся со мной…

— А ты у себя спроси, в чем они виноваты? Почему у них директор такой? — борзо.

— Давай, прекращай. Что нужно сделать? Извиниться? При всех? Я извинюсь.

— Нет, не надо мне извинений. Поздно… — сделал задумчивый вид. — Придумал! При всех наших, в этом клубе сегодня станцуешь стриптиз…

— Чего? — я немного прифигела. Или он охренел?

— А ты, что, сука, думала…

— Слышь, выражения выбирай… — перебивает Коля. Не выдержав, делает шаг вперед.

— Не вмешивайся! — торможу его, выставляя руку.

— Можешь меня опускать при всех? И думать, что тебе все с рук сойдет? — продолжает этот ущербный.

— Послушай, давай договоримся… — пытаюсь сдерживаться с трудом.

— Мы не будем договариваться… — бросает бычок, встает, подходит ко мне. Тычет пальцем мне в плечо.

Коля хотел сделать шаг, останавливаю его.

— Или ты делаешь, что я сказал, или попрощайся со своей школой. В нашей области ты ничего не откроешь…

Я еще хотела извиняться? Падаль мерзкая. У меня даже слов не хватает, чтобы описать эту ошибку природы.

Меня срывает на эмоции. На жестокость.

Резко коленом ударяю его в пах. Складывается пополам. Воет. Давай-давай. Заслужил.

В этот момент коленом бью ему в нос. Охает. И не знает за что взяться, то ли за нос, то ли…

Воспользовавшись его растерянностью, хватаю за сальные волосы.

— Ты, чё, падла, думаешь, можешь мне тут ультиматумы ставить? Ты, кто, вообще? Кто ты, без папы? А? Я тебя уничтожу, ты понял?

Толкаю. Он падает. Я на адреналине подпрыгиваю пару раз.

— Давай, вставай! Ударь меня! — меня катит в какой-то экшн. — Убожество!

Коля дергает меня за руку, пытается вразумить. Вырываюсь.

Меня сносит в истерику. Сердце надсадно стучит. Да, я боюсь… но сейчас гнев застилает мой разум. И страх. Я начинаю задыхаться. Но продолжаю орать.

— Давай, выходи один на один, против меня. Но нет. В тихую, топишь школу папиными руками. Лошара ты… — наступаю на него.

Он пытается отползти. Вцепляюсь ему в волосы.

Николай пытается оттащить меня от этого придурка.

— Уберите от меня эту истеричку… — вопит.

Кое-как Коля оттаскивает меня, прижав к себе спиной. Я вырываюсь. Луплю его ногами.

— Вали уже… — орет Коля Игорю. Тот поспешно сматывается.

— Отпусти меня! — продолжаю орать. — Я прикончу эту скотину!

Голос садится. В горле першит. Постепенно я перехожу на плач.

Слезы текут, обжигая лицо. Я не могу остановится.

Меньше всего, я хочу, чтобы "мой психолог" это видел.

Но сейчас не могу себя тормознуть. Иначе, все это дерьмо останется во мне навсегда. Ляжет новым слоем поверх старого.

Коля затаскивает меня в машину, на заднее сиденье. Держит меня крепко, прижав к себе.

Просто держит и молчит. Наверно, мне это сейчас и надо.

Проверяет пульс.

Да, забота. То, от чего я отказывалась и воротила нос, больше десяти лет. Но сейчас так важно, почувствовать плечо, кроме своего. На которое могу опереться.

Сидим молча. Благодарна ему, что не спрашивает.

Видимо, почувствовав, что я успокоилась, отпускает.

— На, попей… — протягивает мне бутылку с водой.

Выпиваю залпом полбутылки. Разворачиваюсь в его сторону. Усаживаюсь боком на сиденье, а щекой ложусь на подголовник. Садится таким же образом, только локтем облокачивается на сиденье.

Смотрю на него. На его темно-медную, идеально уложенную бороду, аккуратно зачесанные волосы в хвост. Могучие плечи, мощные руки.

Вот на такое "плечо" можно опереться. Наверно.

Обычно, я доверяю не тем людям. Точнее, теперь я никому не доверяю.

Прокашливаюсь.

— Спасибо… — совсем севшим голосом. — Мне жаль, что ты это видел…

Заглядываю в его глаза, но там нет ни грамма осуждения, жалости или брезгливости. Только сочувствие.

— Хочешь об этом поговорить? — улыбается.

Берет меня за запястье. Нащупывает пульс. Такие теплые руки. И мне тепло рядом с ним.

Пока считает, не отводит глаз от моих. И мне, надо бы, найти и снова надеть броню. Которая слетела с меня, пока я рыдала в его руках. Но сейчас у меня нет сил. Я еще чуть-чуть посижу, вот так, обнаженной. А потом пойду дальше с гордо поднятой головой. В броне.

— Нет. Я просто устала. От всего этого. От борьбы. От постоянной борьбы…

— Не обязательно сражаться одной…

— А с кем? Кому я могу доверять? Нет таких… — спокойно. Даже удивительно.

— А как же родители? Сестра?

— Родителей я не хочу приплетать. У них своя жизнь. А сестру я оберегаю…

— Ну, а друзья? Парень?

— Пфф… — смеюсь. — О чем ты? Был один друг, а теперь родственник. Будущий. А парень… посмотри на меня, кому я сдалась. Я же прибью его сразу…

— А ты его любишь? Родственника? — мне показалось, что он напрягся.

— Любила… наверно. Теперь это не имеет никакого значения… И что, сейчас здесь произошло, никому ни слова, понял? — грозно.

— Да, вы, страшный человек, Сандра Александровна. Нужно держаться от вас подальше… — сияет своей очаровательной улыбкой.

— Да, Николай Владимирович… А ты прилип как банный лист…

Смотрит прямо в глаза. Отворачиваюсь. Не надо на меня так смотреть.

Я не хочу…

Я не хочу, вот, так сидеть и говорить по душам. С тобой.

Когда просто. И легко. Без осуждения и нравоучений.

Не хочу привязываться.

Но походу поздно.

Мы еще не попрощались, а я уже скучаю.

Глава 9. Я сильная. Переживу…

Не могу долго сидеть без дела. С детства приучена, что “Делу время — потехе час”.

А у меня потех, вообще, не было. На каникулах только. Я всю жизнь училась.

Наконец, я выпросила у “моего психолога” разрешение выйти на работу.

Вздохнуть полной грудью…

Вернуться на работу…

Дома можно свихнуться.

Я рада прийти в свой маленький кабинет.

Я улыбаюсь. Когда такое было? Мой мозг, наверно, сошел с ума. Со мной еще такого не было никогда. Никогда.

Я жду встречи. Чтоб просто посмотреть на него. Хоть, чуть-чуть.

Но я боюсь этих эмоций. Не к добру это.

Сейчас плевать на всё.

Коля постоянно бегает ко мне. То давление измерить, то проверить выпила ли я лекарства.

Делаю вид, что он меня жутко бесит. А сама жду, когда он в очередной раз придет. Украдкой рассматриваю. Любуюсь.

Не знаю, что мне делать.

Сначала надо понять, что это все значит. Для меня. Потом для него. А после уже предпринимать какие-либо шаги.

Пока наслаждаюсь просто общением. С ним и дружить очень приятно. Оказывается. Кто бы мог подумать? Что я такое, вообще, скажу?

Стук в дверь отвлекает меня от размышлений и мечтаний.

— Да…

— Добрый вечер, Сандра Александровна! — мужчина лет тридцати. Солидный, в костюме. И кажется знакомым. Где-то я его точно видела.

— Здравствуйте. Вы по какому вопросу… — указываю ему на стул, напротив меня. Присаживается.

— Вы меня не узнаете? — лукаво улыбается.

— А должна? — мы точно виделись.

— Астахов Геннадий Егорович… — протягивает мне визитку.

Что-то совсем знакомое. Крутится в голове. Не могу поймать.

Астахов? Так это…

— Да, вы знаете моего отца. Он сейчас находится на принудительном лечении.

Ого. Ему что еще от меня надо?

— Поняла. Чем обязана?

Подозрительно это все. Я его видела один единственный раз, и тогда он был под другой фамилией. Хотел отомстить отцу за свои неудачи, а сейчас взял его фамилию? Очень странно…

— Я предлагаю вам сотрудничество…

— В каком виде?

— Днем здесь будет ваша школа, ночью — мой бойцовский клуб…

Я рассмеялась. Серьезно?

— А ничего, что вашего отца, именно, за это и хотели посадить, и посадили бы, если он был… адекватным?

— Его закрыли только из-за того, что он перешел границы… это бизнес прибыльный. И некоторым людям очень нужен.

Просто фантастика! Что творится? Только вылезли из этого дерьма.

— А если я откажусь? — осторожно даю понять, что мне это не интересно.

— Вы же не хотите, чтобы ваша школа закрылась? Я слышал у вас проблемы? Я помогу…

Козел.

— Можно мне подумать?

— Конечно. У вас два дня. Жду звонка.

Что, вообще, происходит? Капец, какой-то.

Получается, это просто передел сфер влияний? И никакая не борьба с криминалом. Очень увлекательно.

Пишу Марку, чтоб зашел.

Пересказываю ему диалог.

— Ладно, я сегодня у товарища узнаю, который этим делом занимался. Всё нормально будет. Не переживай.

Конец рабочего дня. Вечер. Тепло. Выхожу на улицу сильно загруженная. Домой не тянет.

Мне теперь, что с этим счастьем делать. Тогда этим владел отец, я просто на него работала. А теперь самой в это лезть? Я не хочу.

Достаю нераспечатанную пачку сигарет. Эти дни, вообще, курить не тянуло. Все было спокойно. Сейчас опять какой-то движ намечается.

Прикуриваю…

— Опять куришь? — с некоторым осуждением в голосе, но с улыбкой. Коля.

— Да, папочка… — решаю немного его постебать.

— Ты же в курсе, что это не только вредно, но еще и некрасиво? — с долей иронии.

— Давай, скажи еще, что "с тобой целоваться, как с пепельницей", будешь точь-в-точь как моя мама… — язвлю.

— И она права… — серьезно.

— Весь кайф обломал…

Выкидываю недокуренную сигарету. Вот, почему-то, его мнение мне важно.

Ясный пень, почему. Мысленно закатываю глаза.

Дверь хлопает. Оборачиваюсь назад.

— О, Мишаня, привет… как тренировка? — приветствую мальчишку, воспитанника Марка. Познакомились с ним до больницы еще.

— Здравствуйте. Очень хорошо, мы сегодня боксировали, по-настоящему… — улыбается, глаза горят. Переводит взгляд на Колю. — Пап, а мы поедем в парк?

У меня все опускается.

Пап? У него есть сын?

Сердце бухает в пятки и подскакивает в горло. Надрывно стучит там, и ни в какую не возвращается обратно.

Дышу через раз, стараясь переварить информацию.

Горячая волна обжигает сердце.

Больно. Невыносимо больно.

Варюсь в этом ощущении. Сын. У него есть сын. Семья. Жена.

Все мои трепыхания, не имеют значения.

Он женат. Второй раз нырять в этот шлак не буду.

Выходит, я ему, вообще, не сдалась? Или…

И что меня несет опять не туда?

Мне одного раза не хватило?

— Поедем, сынок… — улыбается, и поправляет сыну капюшон толстовки. — Поехали с нами?

Это мне?

Не поеду.

Нет.

Конечно, нет.

— Поехали… — произносят почти бесшумно мои губы, не согласовывая действия с мозгом.

— Ура! — кричит Мишка. — Сандра с нами едет…

— Эй, какая еще Сандра. Для тебя Сандра Александровна… — ругает его отец.

— Она сама мне разрешила… — оправдывается Мишаня.

Слушаю их в пол-уха, пока через парковку иду к машине.

В каком-то полубреду предлагаю ехать на моей машине, а потом завезти их сюда на обратном пути.

Весь вечер пока Мишаня и Коля веселятся, я хожу за ними как зомби. Все мысли крутятся о том, что у него есть семья.

Даже пишу Каринке, спрашивая ее о семейном положении Коли.

Ответ однозначный — женат.

Почему нет кольца? Если бы я увидела кольцо, никогда бы не допустила такого.

Все свои чувства держала бы внутри. А сейчас, с ними что делать? Вот доверилась. Жизнь ничему тебя не учит, Сандра. Нельзя привязываться к людям. Потом долго приходится зализывать раны.

— Ты чего? — спрашивает Коля. — Загруженная такая? Что-то случилось?

— Все нормально… — перевожу на него взгляд. С недоумением смотрит на мои руки. Всю сахарную вату, которую он мне купил, я скатала в шарик и продолжаю его мять. Руки сладкие и липкие. Капец. Что я творю?

Выкидываю недоеденную вату в урну. Влажными салфетками вытираю руки.

— Ладно, подождем… — говорит, отрывая и закидывая себе в рот кусочек ваты.

— Что? — я еще не вернулась из своих мыслей. Не соображаю, что он говорит.

— Подождем, когда ты сама все расскажешь. Не клещами же из тебя тянуть… — смеется.

А мне нифига не смешно. И он заметил. Я чувствую.

Но лезть в душу не стал. Ему же лучше. Иначе, я бы опять включила истерику.

Мишаня счастливый, накатался на каруселях и аттракционах, наелся мороженого и сладкой ваты.

Смотрю на него и думаю. Если бы у меня был сын? Каким бы он был? Озорным и активным? Или спокойным и рассудительным? Был бы он похож на меня?

Но этому никогда не бывать. Зачем себе душу теребить?

Пока мы ехали назад до школы, Мишаня уснул. И чтобы его не тревожить решили, что я довезу их до дома. А завтра они утром пешком прогуляются.

— Ты не говорил, что у тебя есть сын… — осторожно начинаю разговор.

— Ты не спрашивала… Ты из-за этого так загналась?

— Не говори ерунды… — как можно уверенней.

Вроде, поверил.

Тоже мне… Только о нем, что ли думать? Успокаиваю себя. Получается паршиво.

Подъезжаем к дому. Коля собирает вещи, рюкзак…

— Давай я тебе вещи помогу поднять? А то, как ты с ребенком?

— Не откажусь…

Помогаю ему с дверью в подъезд и в лифте.

Молча заходим в квартиру. Пока он укладывает Мишу в кровать, ставлю вещи на комод. А сама не знаю, куда себя деть.

Молча уйти? Или попрощаться?

Надо быстрее линять. До меня только что, дошло осознание, что его жена может прийти с минуты на минуту. Не хочу с ней встречаться. И, вообще, ее знать.

— Ладно, я пойду… — поспешно начала собираться, как только он вышел обратно в коридор.

— Подожди… Останься… — как-то неуверенно. На него точно не похоже. — Чай поставлю… Поговорить надо…

Ну, уж нет. Не хочу никаких разговоров. Хватит на меня сегодня потрясений. Нет.

— Поздно уже, завтра поговорим… — разворачиваюсь, чтобы уйти.

Подходит ближе. Берет за руку, опаляя кожу. Заглядывает в глаза. Не надо, пожалуйста. Я не выдержу сейчас.

— Я быстро…

Прижимается губами к моим. Горячими губами. И я таю. От него. От его нежных и обжигающих прикосновений. И мой мозг практически отключился. Но…

Резко отталкиваю его. Вижу его недоумение.

— Ты что творишь? — гневно цежу, стараясь не смотреть в глаза.

— Что я не так сделал? — озадаченно.

— С ума сошел? А как же твоя жена?

Прижимает меня к себе. Утыкается мне в шею. Шумно вдыхает.

Пытаюсь вырваться, не дает.

— У меня нет жены. Бросила нас с сыном… — с сожалением.

Что?

Внутри у меня все взрывается. Я готова его придушить.

Этот день меня решил добить?

Решительно отталкиваю его от себя.

— И ты решил сделать меня орудием мести, да? Спасибо… — с горечью.

Вырываюсь и вылетаю из квартиры.

— Нет, я не это хотел… Сандра… — кричит вслед.

Пока он не успел ничего сказать, несусь прочь. Не хочу слушать оправданий. И, вообще, ничего не хочу. Домой тоже.

Бегу по лестнице вниз. Слезы застилают глаза.

Я сильная.

Я справлюсь.

Я с корнем вырву его из сердца.

Даже если там, останется огромная дыра.

Сев в машину, быстро завожу двигатель и выезжаю со двора. Делаю несколько глубоких вдохов.

Где наше не пропадало?

Все нормально…

Переживу!

Глава 10. Нежно и методично

Попал…

Надо было раньше про сына сказать. Тогда бы, разговор про жену зашел.

Сандра походу, вообще, не знала. Как она меня на работу принимала? Документы, что ль не смотрела? Наверно, раз для нее это такой сюрприз был. И видимо, загналась…

Звоню, сбрасывает. Потом выключила совсем.

Ехать к ней сейчас не вариант. Мишаню одного не оставлю, а маму сейчас вызванивать уже поздно.

Да и не откроет она мне. Характер.

Надеюсь, до завтра она себе ничего не додумает. А утром с ней поговорю.

Я не знаю что происходит с нами. Но я не хочу ее потерять.

Это пока единственный повод…

Если уж она не готова к чему-то большему… Пусть, хотя бы останутся наши такие ненормальные отношения… Перепалки и взаимные подколы.

После жены первый раз со мной так. Меня к ней тянет и все. И знаю же, что там не женщина, а ураган. А все равно тянет. И я чувствую, что притяжение взаимное.

Но вот тут я оплошал. И еще одна тайна от нее есть. Вот завтра и расскажу все.

Всю ночь сплю тревожно. Нехорошее предчувствие терзает.

Сандра — адекватная девочка. С ней точно всё нормально…

Встаю до рассвета, устал ворочаться туда-сюда.

Холодный душ, пять километров на дорожке. И я бодрячком.

Готовлю завтрак. Звоню маме, чтоб пришла проводить Мишку в школу. Сегодня тренировки нет. Но раньше половины девятого, она прийти все равно не может. Зря рано встал.

Все это время, тупо слоняюсь по квартире.

Мишка встал, поел. Я его собрал и вручил маме. Сегодня до школы прогуляются пешком. Как и я. Только я бегом, походу. Тревожно что-то.

Подхожу к школе за пятнадцать минут до начала рабочего дня.

Сандра здесь уже. Ее машина стоит.

Прохожу сразу в администрацию. В приемную.

Карина соскакивает со своего места.

— Николай Владимирович, туда нельзя! — чуть ли не вопит.

Молча открываю дверь в кабинет.

Сандра там с каким-то мужиком. Мутным на первый взгляд. Но выглядит солидным. Как-то странно зыркнул на меня. Как будто отметил.

Сандра грустная. Отекшая. Глаза зареванные. Думал напьется сдуру. Она может. Но, вроде норм.

— Николай Владимирович, у вас что-то срочное? — надменно-равнодушно, если можно так сказать. Этого я и боялся.

— Не срочно…

— Тогда зайдите, попозже. Я занята.

Выхожу из кабинета. Не до конца прикрываю дверь.

— А это кто? — спрашивает мутный.

— Штатный психолог, но к нашему делу не будет иметь никакого отношения… На чем вы остановились?

— Так, вот… Со стороны полиции не будет никаких проблем. Люди, заинтересованные в нашем сотрудничестве — серьезные и влиятельные.

Твою мать! Куда ты уже вляпалась? За ночь?

Отхожу от двери.

— Что за перец? — спрашиваю у Карины.

— Астахов Геннадий Егорович, какой-то спонсор серьезный… — протягивает визитку его. — Он их всем раздает…

Прикидываю, где я мог слышать это имя, но нет, видимо, не знаю.

— Позвони мне, когда закончат…

Кивает.

Надо бы с Марком перетереть. Они, вроде, как дружат. И ему я доверяю. Надежный парень. Да, и надо ему хотя бы, сказать, как я сюда попал.

У него сейчас тренировка. У взрослых.

Захожу в зал. Киваю. Раздает задания. Подходит ко мне. Здороваемся.

— Знаешь его? — даю визитку…

— Ну, знаю… — запыхавшись. Сам тоже тренируется, держит себя в форме. — А что, есть проблемы?

— Этот чувак у Сандры сидит… мутный. И разговоры у них мутные.

Задумался.

— Ну Сандра, большая девочка, сама разберется…

— Там влиятельные люди, которым правоохранительные органы нипочем…

Оглянулся на свою группу.

— Ладно, давай после тренировки переговорим, я зайду…

— Заметано…

Через огромное на весь зал окно, которое выходит в коридор, вижу как Сандра с этим мудаком идет.

Улыбается. Ладно, хоть наигранно. Я видел, как ты искренне улыбаешься.

Так что не надо мне тут…

Рассказывает что-то и активно жестикулирует, показывая в зал.

Киваю Марку. По глазам вижу — сильно удивлен.

Так, интересно. Вечер перестает быть томным? Точнее, утро.

Иду к ней в приемную. Жду возвращения.

Минут через пять заходит. Скользит по мне равнодушным взглядом, проходит в кабинет. Ныряю за дверь следом за ней.

— Сандра… я хотел поговорить… — не знаю с чего начать.

— Наверно, о том, что вы до сих пор не провели вэлком-тренинг, да, Николай Владимирович? — стеклянным неживым голосом, не глядя на меня.

Перебирает на столе какие-то бумаги. Да вижу я, что тебе не все равно. Вот, зачем ты так?

Хочешь поиграть? Давай поиграем!

— Да, именно, об этом, Санда Александровна! Вы были на больничном, поэтому не мог донести до сотрудников школы планы и задачи, которые требует от них руководство… — подыгрываю ей.

— Цели и задачи, значит… — задумчиво. — Записывайте! К сентябрю месяцу в каждой возрастной группе каждого вида боевого искусства, должны быть отобраны, хотя бы по два-три человека. Они будут отправлены на соревнования. По итогам, будут присвоены спортивные разряды. Мы — частная школа, поэтому сами не можем проводить такие мероприятия, будем проситься в государственные. А до этого времени будем проводить неофициальные внутренние соревнования. И участвовать в городских и областных. Вам ясно? Пока это все, что требуется…

Серьезно? Вот так вот?

— Сандра, давай поговорим, о том, что вчера произошло…

Уставилась в монитор. На меня не смотрит.

— Если у вас все, вы можете идти! — чеканит.

Психанув, выхожу из кабинета. Выбешивает меня.

Не успел. Уже отгородилась. Построила железобетонную стену с колючей проволокой. И как теперь пробивать эту стену? Нежно и методично. Но тебе, Сандра, это не понравится.

Ухожу к себе. Сейчас, вообще, не до работы. Какие тренинги? Какие соревнования?

Куда тебя несет с бешенной скоростью, Сандра?

Стоило чуть-чуть недоговорить, все стена.

Дверь приоткрывается.

— Колян, ты тут? — Марк.

— Да, заходи…

Взъерошенный, садится.

— Ты не знаешь, что с Сандрой? Слова не скажи, лает как собака…

— Та же фигня, наехала наменя… — вру я. — Но дело не в этом, я так понял ты его хорошо знаешь! — демонстрирую еще раз визитку.

— Как бы да… А ты в курсе, что за фигня творится?

Марк вкратце поведал мне занимательную историю…

Во дела… Очень интересная хрень получается. И этот мутный мудак, вообще, не внушает доверия. Прибрал к рукам все, что от папаши осталось.

И следак, который занимался этим делом пропал. Не безосновательно, я думаю. Вляпались мы все в очень нехорошее дело.

Так, как Сандра на нас сегодня лает, особенно на меня. По понятным причинам. Решили пока присмотреться к ситуации, в целом. Марк по своим канал пробьет. Я по своим. Есть у меня клиент один, высокопоставленный.

И то, что я натворил, Марк посоветовал ни в коем случае не говорить Сандре. Хотя бы пока.

После обеда, решил все таки зайти еще раз к Сандре. Не нравится мне это подвешенное состояние.

В приемной никого. Дверь в кабинет открытая.

— Не надо никого просить. Есть у меня мужчина! — гневно. Сандра. Не вижу с кем это она? — В шесть, в Небе будем!

Наверно, по телефону.

— Что случилось? — это Карина.

И, что, за мужик у нее есть?

— Двоюродная сестра вернулась в город, и ее отец устраивает ужин в ее честь. И мама заладила, что мне нужна пара, чтоб меня сопровождать. Целый список составила. Вот и ляпнула… — грустно.

— Так, может кого-нибудь попросить?

Да, меня, например.

— Кого? Да, и опозоримся только… Скажу, что он сильно занят…

— Ну, тогда езжай домой. Мало времени осталось для сборов.

— Я тебя умоляю… какие сборы? Так пойду. Я сегодня даже в своих выходных белых кедах… — осторожно заглядываю в кабинет. Подняла ногу над столом демонстрируя кеды.

— Ладно. Не надо на меня так смотреть! Толстовку сниму, у меня здесь пиджак есть. С белой футболкой, очень даже стильно.

Так, поговорить не удалось. Зато, есть одна неплохая идея.

Все дела закончил. До шести успею.

Еду домой, по дороге звоню маме, предупреждаю что задержусь, поэтому сын у нее с ночевкой. Она и не против, вовсе.

Переодеваюсь в костюм. Абы какой, не подойдет… Надеваю лучший.

Подъезжаю заранее к ресторану. "Небо". Самое пафосное место в городе. Был здесь всего один раз. С клиентом.

Сижу в машине, жду Сандру.

Ой, чувствую, потом отхвачу знатно. От злюки.

Но оно того стоит, может удастся поговорить.

Время уже к шести. Вижу, уже ее семья собирается. Родители, Марк с Линдой. А её всё нет. Неужели, передумала ехать?

А, нет… Вот она…

Сидит в машине. Нервничает…

Выходит, не смело идет к входу. Разворачивается, направляясь назад к машине. Передумала? Нет, ходит из стороны в сторону.

Мне рано еще. Как помощь не примет, и вдруг сбежит еще.

Постояв минутку, все-таки заходит.

А вот теперь мой выход!

Иду следом за ней.

Прохожу мимо хостес, которая только что указывала Сандре на столик. Она семенит за мной в узкой юбке на высоченных каблуках.

— Добрый вечер, — приветствует всех Сандра.

Большой круглый стол, за ним сидят родители Сандры, Линда с Марком. И, видимо, сестра, ее родители, а еще мальчик лет семи.

— Добрый вечер! Николай! — представляюсь. — Дорогая, я же просил меня подождать…

Все присутствующие устремили на меня взгляды. У Марка, вообще, лицо вытянулось. Да и остальные сильно удивлены.

Сандра вздрогнув, медленно разворачивается ко мне.

Карие, очень красивые глаза… меня сейчас испепелят. Не уверен, что нежно, но методично…

Глава 11. Табу

Еле-еле разлепила глаза.

Хорошо меня вчера придавило.

Как еще не расплющило?

Лучше б меня не было. Столько потрясений за день.

Вообще, не факт, что жива. Но мне надо… восстать. Потому что, вчера я натворила дичи. Астахову-младшему дала добро.

Зачем я это сделала? Сдуру. Пусть. Плевать, вообще. Главное, чтоб меня и мою школу не трогали.

Так надо. И есть у меня мысли, по этому поводу. Надо будет их додумать.

Время — шесть утра. В восемь, у меня встреча в школе.

Голова болит ужасно. Конечно, столько реветь. За всю жизнь столько не плакала, как за эту ночь.

А чего я, вообще, расстроилась? Я же знаю, что он хороший. Только не для меня. Однозначно. Не надо было, вообще, ничего начинать.

Может, он даже и не хотел отомстить с помощью меня? Ну подумаешь, женат. Ну и пусть будет. Только подальше от меня.

Надо его уволить. Хреновая затея, с самого начала была. Запудрил мне мозги. А как он, вообще, договорился о лицензии?

Вот, это интересно.

Так, не забыть сегодня Боряну позвонить. Сейчас спит еще. Как всегда, тусил всю ночь. Я не лучше. От силы, я поспала часа два.

Плетусь в душ. Из последних сил. Или из первых? Короче, немного их.

Холодная вода освежает. И бодрит. Вроде, норм.

Заливаю в себя литр кофе. Вот, Коля бы сейчас сказал… Стоп. Больше он мне ничего не скажет.

Включаю телефон. Посыпались уведомления. Заглядываю. Непринятых звонков от контакта "Мой психолог" — семь.

Переименовываю контакт в "Николай Ситников". Подумав немного, удаляю контакт. Не хочу.

Надеваю футболку, сверху толстовку на замке. Достаю из шкафа кеды. Сегодня будет тепло, и ботинки уже не подходят.

Видок, конечно, не очень. Синяки и мешки под глазами. Можно было сделать маску какую-нибудь. Линда надарила мне кучу всего. Но я в этом ничего не понимаю. Лучше очки солнечные надену.

Я думала, вчера был ужасный день. Но нет! Сегодня есть шансы переплюнуть вчерашний.

Мало того, что меня все бесит. Так еще и все, именно, сегодня сорвались ко мне в кабинет.

С Астаховым все прошло нормально, не считая того факта, что Коля бесцеремонно ворвался в кабинет. Так еще и потом приходил мне нервы портить. Поговорить ему надо, видите ли. А раньше можно было сказать? Что времени не было? И про сына и про жену. Теперь, наши, типа отношения, значения не имеют. Мы просто коллеги.

Потом Марк приперся с тупыми вопросами про Астахова. Отослала его в подальше. В лес.

Мне еще тащиться на семейный ужин. Карина уговаривала привести себя в порядок, съездить в спа. Я забила.

Подумаешь, двоюродная сестра вернулась. Николь. Семь лет ни слуху ни духу.

Это с Линдой они общались. А я не от мира сего. Ни с кем не могу найти общий язык.

Еду вся на нервах. Не до ужинов мне. До Борьки так и не дозвонилась. Гад. Куролесит опять, наверное.

Подъехав, долго сижу в машине. Вот не хочу. Не в форме я. И спать хочу. И напиться хочу. А лучше, уехать куда-нибудь. Далеко.

Мама начинает трезвонить. Не беру трубку. Почему без меня нельзя?

Ладно. Надо идти.

Приехала же. Посижу тихонечко, поем. И уеду.

Выхожу, не дойдя до крыльца разворачиваюсь обратно. Что-то внутри не хочет туда идти.

Вышагиваю туда-сюда. Немного успокоилась.

Пора. На входе, спросив у сотрудницы куда, прохожу, накидывая варианты, как буду отбрехиваться. Я же одна.

— Добрый вечер… — здороваюсь.

Мама смотрит на меня с подозрением.

Набираю полную грудь воздуха, чтобы сказать…

— Добрый вечер! Николай! — опередив меня. — Дорогая, я же просил меня подождать…

Бомбануло. Мое терпение. Да сколько можно? Лезть в мою жизнь?

Разворачиваюсь. Вкладываю в свой взгляд всю злость и ненависть, что сейчас испытываю. И понимает же все.

Вот нафига? Оглядываюсь на всех. В шоке. Я тоже.

Хватаю его за руку. Улыбаюсь.

— Извините, мы на минутку…

Оттаскиваю в сторону, за угол.

— Какого фига ты здесь? — выпаливаю, прищуриваясь.

— Я проявляю инициативу…

— Лучше ты бы в другом месте ее проявлял… Давай ты просто слиняешь и все?

— Ну уж нет, я уже представился. И есть хочу…

Наверняка, Карина постаралась. Больше некому. Прибью ее.

Уходит назад к столу. Плетусь за ним. Бесит.

Даже остаток этого дня, не обещает быть спокойным.

— Извините нас… — с лучезарной улыбкой.

Отец знакомит Колю с моим дядей и его женой, Николь и ее семилетним сыном Леней. Я, кстати, и не знала, что она родила. Не вижу дальше своего носа.

Весь вечер сижу поникшая, а Коля так легко влился в коллектив моей семьи. Я тут чужая. А он уже свой. Капец. Его уже на рыбалку зовут.

— Сандра, а скажи, пожалуйста, как записать к вам в школу Леню?

Не сразу понимаю, что это мне. Поднимаю голову, надеясь понять кто, что спрашивал.

— Это вам лучше к Марку обратиться, он у нас принимает в школу, у Сандры полно других дел… — Коля спасает, отвечая за меня Николь.

— Я хочу на бокс… — заявляет Леня.

— Отлично, приходите в понедельник, оформим вас. Только справка от врача нужна… — Марк.

Слушаю через раз. Не очень-то, мне и интересно.

— С моим Мишаней будете ходить…

А вот эту реплику я слышала отчетливо. Кидаю на него свирепый взгляд. Идиот. Вот зачем? Мама меня теперь загнобит, что я с женатым связалась.

Как я и ожидала, родители переглянулись.

— А у вас есть ребенок? А Сандра в курсе? — переводит взгляд на меня.

— Да, сын Миша, семь лет. Сандра в курсе…

— Так вы женаты? — строго папа.

— Разведен…

Врешь.

— А у вас всё… серьезно? — мама.

Начинается.

— Да! Все серьезно! Планируем совместное будущее…

Опять врешь.

Пихаю его ногой под столом. Не обращает внимания, продолжая мило улыбаться. Гад. Но ему верят и все успокаиваются. Отвлекаются. И уже говорят на отвлеченные темы. Я только и рада. Лишь бы на меня внимания не обращали.

— Эй, ты чего? — шепотом спрашивает Линда.

Мотаю головой давая понять, что не хочу разговаривать.

Пораньше свалить не получилось. Отпускать меня не хотели ни в какую.

Я еле-еле дождалась конца этого вечера.

Вышла на улицу первая. Буквально вылетела. Курить хочу. Облокачиваюсь на капот своего внедорожника. Прикуриваю. Плевать на всех. Коля выходит следующим. Подходит, нависает надо мной. Смотрит сверху вниз, чем меня очень бесит.

Упираясь пяткой в бампер, приподнимаюсь и полностью сажусь на капот. Став выше него, я уже смотрю сверху вниз. И специально выдыхаю в него облако дыма.

— Николай, не разрешайте ей курить… — улыбаясь проходит мама.

Уже очаровалась. Скоро разочаровываться придется. Очень жестко.

Тянется рукой к моей сигарете.

— Только попробуй… — не церемонясь.

Усмехается.

— Тогда, как билеты начнут продавать, я куплю на пятерых… — это уже Николь. — До встречи.

— До скорой встречи… — улыбаются ей вслед Линда и Коля.

— До какой ещё встречи? — не понимаю, что происходит.

— Мы же договорились сходить на концерт Зверей. Летом к нам приезжают. Ты в каких облаках весь вечер витала? — усмехается еще.

Помахав ручкой испаряется с Марком.

Ну, вот мы и остались одни. Чего я очень не хочу.

— Ну как? Поговорим?

— Отвези меня домой… — прошу.

Силы совсем меня покинули. Спрыгиваю. Иду к его машине. Останавливает.

— Давай на твоей. Я свою потом заберу…

Соглашаясь, отдаю ему ключи.

Разговора все равно не избежать.

Надо хоть как-то, атмосферу разрядить.

Пока выезжаем с парковки включаю радио. Там, как по заказу играет "До скорой встречи". Надо же!

Решаю приколоться.

— Это феррари? — поворачиваюсь к нему, еле сдерживая смех. Поймет или нет?

— Нет, это бентли… — он в теме.

— Никогда не слышала… — смеясь.

Угараем вместе, вспоминая давнишний клип на песню.

Всю дорогу болтаем ни о чем.

Но сказать надо.

И уже подъехав к моему подъезду, мы сидим молча.

— Я хотела извиниться… — начинаю.

— Подожди, тебе не за что извиняться… — перебивает.

— Нет. Извини меня за истерику. Была не права. И, вообще, за все извини. Поигрались и хватит. Дальше без меня…

— Дай мне всё объяснить…

— Не надо мне ничего объяснять. У меня табу… на женатых… — и не только. Нервно дергаю ручку, не открывается. — Открой дверь!

— Нас скоро разведут! — тянется к моей двери, и спокойно ее открывает. Выхожу. Выходит следом. — Уже было два заседания, на которые она не явилась. На третьем нас разведут автоматом. Она бросила меня год назад, укатила с…

— Не надо! — перебиваю его. Разворачиваюсь лицом. — Не рассказывай мне ничего!

В груди тяжелый ком. И у меня двоякое чувство. Меня к нему тянет. Сильно. Но и не могу так.

— Да, почему?

— Потому, что мы станем еще ближе. Куда ж еще ближе? Некуда уже. Не надо нам быть вместе. Не к добру это…

Подходит, обнимает. Стою, не смея шевельнуться. Так хорошо и спокойно с ним. Но…

— А может, наоборот, нам надо вместе быть?

Что ты несешь? Ну, зачем?

— Хорошо. Ответь мне только на один вопрос… — отстраняясь и заглядывая в глаза. — Что для тебя самое важное в жизни?

— Семья. Сейчас моя семья — это я и Мишка. И я хочу, чтобы ты стала моей семьей…

— Я не могу тебе этого дать… — слезы наворачиваются на глаза. Я, может, и хочу быть с ним, но не могу с ним так поступить. Он заслуживает лучшее. — Прости и прощай…

Молча забираю ключи от машины, захожу в подъезд. Оставляю его в замешательстве. Не нужно было начинать. Дала слабину.

Давно надо было.

Как пластырь.

Больно, зато быстро.

Глава 12. Сломанное

Какую ночь подряд я не сплю? Опять. И реву…

Не пойму свой организм. Откуда внутри столько жидкости для слез?

И себя, совершенно, не узнаю.

Никогда, ни при каких обстоятельствах, я не была тряпкой. Да, мне и нельзя было.

Нужно за сестрой приглядывать, учиться, потом работать. Оправдывать ожидания. Чужие. До сих пор это делаю…

А сейчас чувствую себя тряпкой. Размазней.

И я бы сказала себе: “Соберись! Возьми себя в руки!”

Но не могу. Как будто, что-то во мне надломилось. А потом и сломалось. И это, что-то, очень сильно болит. Ноет. Невыносимо.

И самое паршивое, что я не могу ничего сделать с этим. Даже напиться, и то не могу. Потому что, его голос в моей голове, говорит, что нельзя. Да, и не поможет. Сколько раз уже пробовала. Не счесть просто.

А что, собственно, реветь-то? Как была одна, так и осталась! Ничего же не изменилось. Надо радоваться. Но не могу…

Поэтому, я лежу в своей пустой, холодной квартире, и тихо вою. И подыхаю.

Промучившись всю ночь и так и, не сомкнув глаз, с утра еду в парк. Просто гуляю. Разгоняю мысли, которые не дают мне покоя.

Как ни странно, мои мысли уходят в детство. До того, как родители развелись. Помню, как мы ездили всей семьей в парк, на речку. И на море. Один раз. А потом мама уехала. Жить на море. И я его возненавидела. И ее. Но только поначалу. Потом сильно скучала. И ждала возвращения. Через несколько лет пустых ожиданий я научилась жить без нее. И сейчас умею. И неплохо справляюсь.

Немного проветрив мозги, набираю опять Боряна. И, о чудо, он отвечает. Переговорив с ним, еду к сестре. Дома сидеть не хочу.

— Санька! — встречает сестра. Но из ее уст не обидно, по детски как-то. — Наконец-то, добралась до нас! Уже три месяца, как мы ремонт закончили. Да, в гости я не ходок.

Проводит мне экскурсию. В квартире стало свежо. Светлые обои, светлый пол. Больше воздуха и света.

— А это детская… — хвалится Линда. У меня аж дыхание перехватило. Детская… Маленькая кроватка, диванчик, комодик. Все такое нежное и миленькое. Как я все это хочу. И мне опять рыдать хочется. И выть. В голос. Почему я такая дура?

Так, стоп. До меня доходит.

Что? Моя нижняя челюсть падает на пол…

— А вы, что, уже? — смотрю на ее живот. Пока не видно признаков.

— А… нет еще… но рано или поздно… — смеется.

— Заранее же нельзя. Плохая примета…

— Да, брось, ты… Не верим мы в приметы! Точнее я… — отмахивается сестра.

После экскурсии мы сели пить чай. Марк ушел на пробежку, чтобы нам не мешать.

Линда завалила меня вопросами про Колю. Я только отшучивалась, что это все неправда. Мы просто забавляемся. Мы просто друзья. И это спектакль для родителей. То есть, для мамы. Папа так не заморачивается.

— Что ты мне лепишь? Видела я вас. Между вами такое напряжение… Ух!

— Напряжение! Вот именно! Напрягаем друг друга и все!

— Я видела, как он на тебя смотрит, как заботится. Могу с уверенностью сказать, что он тебя любит. А еще он надежный, сильный и ответственный!

Да, знаю я. Сидишь мне тут, рекламируешь его.

Коля — охренительный. И редко таких, вообще, встретишь.

Эээ… куда опять? Сейчас реветь начну. Да, что же такое… Ладно, хоть Линда так увлечена, что не замечает…

Быстро перевожу стрелки на них с Марком. У них все хорошо. Приторно. Пресно. Но блин, этого не хватает. Наверно. Чем теперь дыру закрывать?

Да, блин…

Ну, началось…

Как меня сестра не уговаривала остаться на ночь, нет. Не хочу им мешать. Расстраивать своей кислой миной. Пусть будут вместе. Тем более свадьба скоро, им нужно готовиться.

Опять соскочила с утра пораньше. Сегодня, хоть удалось поспать. До работы, нужно успеть заехать на встречу. Опять выгляжу не очень. Но мне плевать, много других проблем.

Борька договорился с одним знакомым следователем, который подрабатывает частным сыском. Детектив, короче. После работы.

Назначил встречу в Маке. Утром. Завтракает там, что ли.

Захожу, и сразу его замечаю. Мужик лет сорока. Высокий. Поджарый.

— Доброе утро! — присаживаюсь к нему за столик.

— Кому как… Сразу к делу? — с места в карьер. Ну и отлично. Не будем тянуть кота за хвост.

— Да. Вот, тут я написала, что знаю сама… — передаю ему бумаги. — Астахов Егор Павлович, его сын Геннадий. Нужно узнать о них все, что удастся. Сеть подпольных бойцовских клубов. Была крыша в органах. Самое главное, что им нужно от моей школы…

— Расценки знаете? — киваю вместо слов. — Половину вперед.

Передаю конверт. Не хилые такие, расценки у него.

— Через пару недель свяжусь с вами…

Вместо того, чтоб ныть все выходные, нужно было делом заняться. А то распустила нюни. Стоило только подумать о работе, от сантиментов не осталось и следа.

В рабочем настроении еду в школу. Дела не ждут. Сегодня, опять проверка. Игорек, видимо, не испугался. Ну и черт с ним. Подождет. И до него руки доберутся. А сейчас, все разрулю сама. Тем более, у меня все в порядке.

Каринки сегодня нет. Уже хотела вызванивать ее, потом вспомнила, что сама дала ей отгул. Дела там у нее семейные…

Даже чаек попить не с кем. Одна не буду. Лучше подготовлю документацию для проверки.

Пересмотрев кучу папок, обессиленно падаю в кресло. И это, только половина. Кофе бы сейчас не помешал.

Слышу шаги. Глухие, по пустому коридору.

Кто-то нарисовался. Семенит быстро и несильно. Ребенок.

Детям, обычно, здесь делать нечего. Все залы и раздевалки в другом крыле.

Встаю, подхожу к двери, чтобы посмотреть, кто там тренировку прогуливает.

Не успеваю выйти в приемную, в меня буквально влетает… Мишка.

— Ой… я нечаянно… — виновато, опустив голову.

— А ты чего здесь? Заблудился? А где папа? — спрашиваю осторожно. Что-то мне его вид не нравится. Как будто вот-вот заплачет.

— Папа работает… А я к вам…

Ого. Заинтриговал.

Проходим с ним в кабинет. Садится.

И этот виноватый взгляд. Натворил чего, что ли?

— Миш, ты что хотел-то? Что случилось?

— Я спросить хотел… а почему вы с нами в цирк не пойдете? Обиделись? На меня или папу? Обещали же…

Не помню. Я реально обещала?

— Зайчик, ты что? Почему, не пойду? Пойду! Ты с чего это взял? — ради ребенка конечно схожу, тем более обещала. И цирк я люблю.

— Правда? — сразу встрепенулся, глаза засияли. — А папа сказал…

— А папа сказал, сидеть в зале и ждать его… — басом. Даже я испугалась. Мишка тоже вздрогнул.

Коля заходит. Теперь его не только слышно, но и видно. Потрепанный, какой-то… Тоже не спал все эти дни?

Я ждала. Будет еще один разговор. Последний.

— Марш в зал… — командным тоном.

Мальчишка убежал.

— А что ты тут командуешь? — сразу я решила встать в стойку. Как бы он сказал, закрытая поза, говорит о том, что я хочу отгородиться от ситуации. Да! Хочу!

По-хозяйски проходит и разваливается в моем кресле.

— Значит так…

Я опять дернулась. Я уже боюсь. Сейчас опять, что-то такое сделает, что я все ему выложу. Я отвлеклась и он своим напором сбил мою спесь.

— Я тебя внимательно слушаю… — командир тут нашелся.

— Что ты хочешь услышать? — произношу уверенно, но все-таки голос срывается.

— Объяснения. Тем вечером, я ничего не понял… — даже как-то устало, но твердо.

— Я все уже тебе сказала. Мы не можем быть вместе…

— Можешь считать меня тупым и отсталым… — соскакивает с места. Приближается. Наседает на меня своей мощью. — Мне нужны адекватные причины. Я уже задолбался…

И где, этот внутренний стержень, когда он так нужен? Куда делся?

И это, что-то, сломанное во мне, опять болит. И такое ощущение, что сейчас взорвется.

Я больше не могу носить это в себе.

Я устала.

Пусть он знает.

Только он.

И больше никто.

Глава 13. Испорченная

Я думала, что когда-нибудь, это должно было произойти. Значит, сегодня. Сейчас.

Я совершенно не готова. Но черт, с ним. Пусть уже случится. И будь, что будет. Мысленно успокаиваю себя.

Отхожу от Коли и от его бешеной энергетики. Мне нужно собраться с мыслями. Собрать в кучу те эмоции, которые я глубоко закопала у себя в сердце.

Достаю из ящика стола нераспечатанную пачку сигарет и зажигалку. Мне нужно вдохнуть едкого дыма. Хотя бы несколько раз. Надеюсь, поможет.

— Сандра… — поглядывает на сигареты.

— Мне надо…

Прикуриваю, отхожу подальше, к окну. Отворачиваюсь. Не хочу смотреть на него. И чтобы он смотрел на меня. Затягиваюсь пару раз.

Затушив сигарету, открываю окно. Не помогает ни хрена. Вдыхаю легкий свежий весенний воздух.

Мне страшно от того, что он узнает. И больше никогда не посмотрит в мою сторону. Но это, именно то, что сейчас надо. Пусть уходит, живет своей жизнью.

Нужно раскрыться в самом уязвимом месте моей души. Там, где я годами наращивала защиту и берегла этот клочок от посторонних глаз.

— Я экстерном закончила последние два года школы. Мне было шестнадцать… — начинаю я. — И поступила в школу экономики и бизнеса. Отец настоял. Это был филиал европейского университета. Престижный. Экспериментальный курс…

Тяжело вспоминать, ком подкатывает к горлу. Сердце притаилось и тоже ждет, когда будет опять больно.

Переношусь в то время.

— Не сказать, что я прям была рада учебе, было сносно. И скучно. К концу первого семестра к нам пришел новый преподаватель. Высокий, красивый… Все девчонки начали вешаться на него, а я как-то не обращала внимания. На его лекциях я не заглядывала ему в рот, как остальные. А наоборот, спорила, вступала с ним в дискуссии. Наши словесные баталии были почти на каждой лекции. Мы вошли во вкус. И наши беседы перенеслись на перемены и внеурочное время. Мы все больше времени проводили вместе. В общем, я влюбилась. И у него, как я думала, были чувства… Мы прятались. Мало того, что он препод, так я еще и несовершеннолетняя. Мы встречались несколько месяцев. Он говорил о свадьбе, что мы обязательно поженимся, когда мне исполнится восемнадцать.

Всколыхнулись воспоминания, которые я прятала от себя. Которые причинили много боли. Мне тяжело говорить. Но я буду говорить дальше.

— Так мы дотянули отношения до конца учебного года. Во время сессии чувствовала себя плохо, и списывала это на волнение перед экзаменами. Но в один из дней я узнала, что беременна… — на этих словах у меня перехватило дыхание, я пытаюсь сделать вдох, но у меня не получается.

Коля бесшумно подошел ко мне и взял меня за руку, я ощутила его участие и неравнодушие.

Хоть для какой-нибудь опоры, я облокотилась на край стола. Коля встал напротив. Близко. И не отпускал мою руку. Я не смела поднять взгляд и заглянуть ему в глаза. Смотрела только на наши сцепленные руки и мне это помогало.

— Я была на седьмом небе от счастья, и даже легкое недомогание не омрачало моего приподнятого настроения. Я на радостях сбежала с экзамена. Хотела поскорее сообщить радостную новость. Я была уверена, что он обрадуется, так же как и я… — саркастически усмехнулась.

— Нашла его в преподавательской, где он… обнимался, как я потом узнала, со своей женой. Она была на последних месяцах беременности. Из уважения и солидарности к женщине, которая вот-вот родит, я не стала закатывать скандал при ней… — из глаз неконтролируемо брызнули слезы. Я снова переживаю те эмоции, что и в тот момент. Меня выбило из колеи. Я не могу сейчас передать словами те чувства. Там были и злость, и обида, и опустошение. — Потом сделала вид, что ничего не видела и преподнесла ему новость о ребенке. Он сказал, что все, что было между нами прекрасно, признался, что женат и дал денег на аборт…

На какое-то время я замолчала. Погрузилась в то состояние. Когда он мне это говорил, я не плакала, у меня, вообще, не было никаких эмоций. Все мои переживания были за будущее. Мое и ребенка.

— Сандра? — я вздрогнула. Коля теребил меня за руку. В какой-то момент я даже забыла, что он здесь.

— Через несколько дней я узнала, что он перевелся в другой вуз, и больше я его никогда не видела. Я очень хотела этого ребенка, но я испугалась, что отец убьет меня. Или выгонит. И что я буду делать одна с ребенком? И рассказать некому и совета спросить… — я отошла от него и села в кресло. Вымотали меня эти воспоминания. Но надо покончить с ними, а не рассказав до конца, я не сделаю этого.

— Я втихаря взяла у отца деньги, потому что, тех слез, что дал мне мой горе-жених ни на что не хватало. И молча сделала аборт… — мой постоянный спутник по жизни, мое чувство вины, завязывался в тугой узел в районе желудка. — В тот год я завалила сессию, и пришлось отчисляться. Но и тут мои проблемы не остановились. Во время операции мне занесли инфекцию. И ее поздно обнаружили, потому что все протекало бессимптомно… И теперь я никогда… не смогу иметь детей… — эти слова дались тяжелее всего.

Я помню, что Коля очень хочет семью, но дать ее я не могу. Он подошел ко мне, и присев рядом, уткнулся лицом в мои ладони. У меня защемило сердце от этой нежности и теплоты. Столько внимания и заботы я не испытывала никогда в своей жизни.

— Я поклялась себе, что никогда не свяжусь с женатым… Даже, просто так… А еще, что никогда не буду связывать ни с кем свою жизнь. Потому что, про это больно и стыдно рассказывать, — опять насмешливо улыбнулась. — Но с тобой я просчиталась, не ожидала, что зайдет так далеко. И именно с тобой, захотелось быть честной. Никто больше не знает. Поэтому, Коля, прошу тебя, беги от меня и не оглядывайся, пока не поздно. Я за эти годы нарастила железную броню. Я переживу…

Все это время Коля молчал и, затаив дыхание, слушал. Вежливо.

— Сандра, тебе не обязательно быть железной… тебе достаточно быть просто женщиной… — встает и притягивает, прижимает меня к себе. Крепко. Целует в лоб, гладит по спине.

— Ты невнимательно меня слушал? — как-то невнятно, сквозь слезы.

— Я тебя слушал и слышал…

— И?

— И все это для меня не является препятствием для того, чтобы мы были вместе, если ты не против… — улыбается.

— А если я против?

— Почему?

— Потому что… — ком в горле мешает говорить, прокашливаюсь. — Я испорченная и испачканная…

— Это не так. И я буду тебя переубеждать…

И после этих слов меня отпустило. Как будто все теперь не важно.

— Уже не надо… Я тебе верю… — всхлипывая, обнимаю крепко за талию.

— Я тоже хочу кое-что сказать…

— Не сейчас, пожалуйста…

И стоим так безмолвно…

Мне за очень долгое время хорошо и спокойно.

Я не почуяла ни осуждения, ни брезгливости.

А сочувствие, сопереживание. И поддержку.

И для меня так важно получить, ту самую опору, сильное плечо. Потому что, единственное крепкое плечо, которое у меня было, мое собственное.

Я всю жизнь одна.

Уткнувшись в шею, вдыхаю его запах.

— Ой… извините… — Каринка. И откуда она взялась? Нехотя отстраняюсь от Коли.

— Мне надо работать. И тебе, кстати, тоже. Нужно психологически подготовить детей к соревнованиям, чтобы у них не было мандража и волнения… — вымученно улыбаюсь.

— Есть, капитан! — отдает честь, неожиданно чмокая меня в уголок губ. И уходит.

Тупо сияю. Оказывается, я умею еще…

Тяжело было рассказывать. Но на душе стало легче. Меня поняли и не осудили, как я сама на протяжении восьми лет терзала себя. Я даже задышала полной грудью.

По-моему, пора начинать новую жизнь…

Глава 14. Вдохнуть жизнь

Удивительно…

Настроение — огонь!

И, даже занудный проверяющий, его не испортил.

Теперь, я понимаю значение выражения “порхать как бабочка”.

Потому что, сама порхаю.

Так легко, как будто скинула с себя тяжелый груз. Почему, как будто? На самом деле. И так легко, мне не было никогда.

Все мои переживания по поводу той страшной ситуации рассеялись.

У меня щеки уже устали улыбаться! Как дурочка, честное слово!

Я решила начать новую жизнь. Хватит существовать, пора жить.

Сматываюсь пораньше со школы, без меня не развалится.

Прямиком еду в строительный магазин.

Первое, что я сделаю, это поменяю обои в своей квартире. Сначала в комнате.

Серое, депрессивное помещение, даже домом трудно назвать.

Дом — это место, куда охота возвращаться. Так, сделаем это место, из того подобия квартиры.

Выбираю самые нежные и приятные обои, на мой взгляд. Бежевые с золотистым орнаментом. Я бы сказала, солнечные.

Консультант в магазине заставил меня купить какую-то жидкость для снятия старых обоев, обработку для стен, какой-то супер клей, кисточки, валик, шпатель. Кучу всего!

Сегодня, без запары взяла всё. Пригодится.

Заехала в текстильный, купила светлое постельное белье, яркое покрывало и декоративные подушки.

По радио играет какая-то попса. И первый раз в жизни, я не переключила. И даже подпевала. Что творится? Сама от себя в шоке!

Заезжая в свой двор, вспомнила про Колю. Блин. Надо же было предупредить, что ухожу раньше. Сейчас позвоню. Черт. Я же сама удалила его номер. Ладно, у Марка спрошу.

Открываю багажник, осматривая его содержимое. Да уж, придется сделать несколько рейсов. За один я это все не дотащу.

— Сандра… — неожиданный тихий шепот на ухо. Дергаюсь. — Где твой телефон?

— Коля, блин… — разворачиваюсь к нему. — Так и до инфаркта недалеко.

Улыбаюсь…

— Так надо трубку брать…

Берет за руку. Перебирает пальчики. Так горячо от его прикосновений.

— Извини… — присаживаюсь на край багажника. — Звук забыла включить. А ты чего здесь?

— Чего-чего? Подумал, вдруг, что случилось. Исчезла, никому ничего не сказала. А это что? — заглядывает мне за спину.

— Начинаю новую жизнь. Решила начать с ремонта. Раз пришел — давай помогай…

— Давно надо было вдохнуть жизнь в твою квартиру. Депрессивная обстановочка… — бурдит, пока едем в лифте.

Только закатываю глаза и поджимаю губы в ответ.

Прав, да. Не я делала ремонт, старые хозяева. Я ее сняла сначала, а потом выкупила. И не собиралась ничего менять. До сегодняшнего дня меня все устраивало.

Вместо очередной дерзости мило улыбаюсь.

Да, что ж такое? Почему рядом с ним, я растекаюсь лужицей?

И совсем не хочется язвить и грубить. По крайней мере, ему. Насчет других, не уверена.

Да, грубости мне не занимать. А вот нежность, поискать придется.

Не успев пройти в квартиру, уже начал командовать. По-хозяйски. Недурно.

А мне его даже покормить нечем. Хотя, о чем это я? Уже клей разводит.

— Ты где это ведро взял?

— Там стояло… — показывает в сторону кладовки.

Я даже не знала о его существовании.

Так… у меня какие-то неоднозначные, двоякие ощущения.

Впервые, мне нравится, что решаются мои проблемы и без моего участия.

Но с другой стороны, я же сама должна. И тотальный контроль мой, еще никто не смог выключить. Даже я. Ухмыляясь своим мыслям.

Вероятно, нашелся первый, кто это сделает.

— Давай, вещи лишние убери, я выдвину диван и стол в коридор…

Убирать-то, особо нечего. Плед и подушку в шкаф. Бумаги кое-какие со стола в ящик. И всё, осталось снять шторы и плазму со стены. Так быстро, и комната пустая. Шкаф встроенный, так что он не мешает.

Одна бы я полдня возилась. А тут пятнадцать минут и готово. Потрясающе.

Пока я отвлеклась, Коля уже нанес на обои средство для их снятия. И через двадцать минут их можно снимать.

Пока я, открыв рот от удивления, стою и не знаю за что взяться, он уже режет обои на полосы, предварительно измерив рулеткой.

— Я смотрю, ты волшебник? — смеюсь я.

— Почему? — поднимает на меня голову, растерянно.

— А откуда у тебя появляются все эти предметы?.. — киваю на рулетку и канцелярский нож в его руке.

— Так, из твоего пакета. Сама ж купила…

— А… Да? — вспоминаю.

Наверно, это консультант решил мне все положить. Молодец. Со знанием дела подошел к моему вопросу.

Мой психолог — всплывает в голове. Рассматриваю. Такой сосредоточенный. Свел свои брови к переносице. И межбровная морщинка стала более выраженной. Немного поджал губы. И прищуривается, направляя внимание на то, чем занят.

Совсем взрослый, и абсолютно не такой, когда расслабленный.

Но на свои тридцать два, все равно не выглядит.

— А чего это, мы улыбаемся?

Прихожу в себя. До меня доходит, что в открытую, пялюсь на него. Я смутилась даже. Что на меня очень не похоже.

— А ты, что будешь клеить мне обои? А как же Мишка? — перевожу тему, чтобы хоть как-то, выпутаться из его чар.

— Ты с темы не соскакивай. Миша у бабушки… — прищуривается и улыбается.

Читает меня как книгу. Снова.

— Ладно-ладно, подловил… Тебя рассматривала… — складываю руки на груди, чтобы прикрыться от его проницательных глаз.

— Да, смотри пожалуйста, я не против. Я тебе вопрос задал…

— Да? Я не слышала… — кажется, я краснею до кончиков ушей. Позор, какой позор.

— Ты ночевать, где будешь? Здесь сегодня будет душно, пока все просохнет. И не факт, что сегодня закончим…

— Ааа… — зависла.

К родителям не поеду, не хочу. К сестре, тоже не поеду. Остается гостиница.

— Поехали ко мне, постелю тебе на кровати, сам на диване посплю… — выдает, а я стою только глазами хлопаю.

— Молчание — знак согласия…

На этом и порешили…

Не стала кобениться. И в самом деле, взрослые же люди.

Мы долго спорили, как правильно клеить обои. Но Коля настоял на том, что клеить надо от окна. У него в этом большой опыт, а у меня шиш да маленько. Точнее, вообще нет.

И управились мы, точнее Коля, за один вечер. Я там как бесплатное приложение болталась. Для красоты и вдохновения, как резюмировал Коля.

Поздним вечером мы вспомнили, что голодные.

Что у меня, что у Коли, дома шаром покати.

Пока ехали к нему, заказала доставку еды.

За ужином болтали о всякой фигне. Обо всем и ни о чем.

— Ты ешь-ешь, я в душ схожу…

— И я потом тогда…

В меня все равно больше не лезет, наелась я. Убираю со стола, остатки перекладываю в контейнер и убираю в холодильник. Остальное выбрасываю.

Везде фотографии его с сыном, и еще с немолодой женщиной, но старой ее назвать язык не поворачивается. Мама, наверно.

У Коли очень уютная квартира. Живая. Не то, что моя.

По-домашнему…

И как ножом по сердцу, проносится ревностное осознание, что это его жена сделала. А я так не могу и не умею.

Мое сердце уже его присвоило. Хотя, у нас все неоднозначно и непонятно.

Иду в душ. Смываю с себя остатки этого дня. Тяжелый был день. Но не могу сказать, что плохой. В меня, как в неживую куклу, вдохнули жизнь. Или я вдохнула жизни глоток. И сердце у меня бьется, и легкие наполняются кислородом. И жить хочется. И любить.

Из дома взяла кое-какие вещи. А полотенце забыла, Коля дал свое. И оно пахнет им. Вдыхаю и наслаждаюсь.

На нижней полке деревянной этажерки замечаю фен. Не люблю спать с мокрой головой. Наклоняясь, тянусь к нему рукой. Но тут же гашу этот порыв. Потому что, он может быть его бывшей. Передумала сушить волосы. Потерплю одну ночь.

Надеваю свою хлопковую пижаму, состоящую из коротких шорт и топа на бретелях. Выйдя из ванной, нахожу Колю за застелеванием кровати.

Увидев его могучую спину, идеально прокаченную каждую мышцу, из меня вырвался только вымученный вздох.

Борется с пододеяльником. Увы, ничем не могу ему помочь. Я, вообще, не умею поэтому у меня только пледы.

— А у тебя пледа никакого нет? Зачем мучиться?

Разворачивается ко мне, быстро пробежав по мне взглядом, с головы до ног. На мгновение в его глазах промелькнула искорка интереса, что я даже потерялась.

— Есть… — идет к шкафу, достает плед.

— Спокойной ночи… — шепчет подойдя ко мне вплотную, всовывая в руки плед.

— Добрых снов… — тоже шепчу, боясь спугнуть атмосферу, таящуюся в этой комнате.

Обходя меня, гасит свет, уходит. В комнате горит только слабый торшер, романтичненько.

А я так и стою посреди комнаты, с пледом в руках.

Не успела еще пожалеть об упущенном моменте, меня сметает страстный ураган.

Я только вскрикнула от неожиданности, но тут же мой рот запечатывают горячим поцелуем. Впечатывают в стену.

Голова кружится от невероятных эмоций. Ноги подкашиваются. Обнимаю его, перехватывая за шею. А то сейчас в обморок грохнусь от неведомых мне раньше желаний. Вот бы фокус был…

— Стой… — шепчу ему в губы.

Нехотя отстраняется, пытается уловить что-то в моих глазах.

— Больно сделал? — тревожно.

— Нет! Просто… — мне жутко неловко. — Во мне нет ни нежности, ни женственности, ни страсти! — выпаливаю на одном выдохе.

— Это ты так думаешь… — улыбается.

И закрывает мне рот очередным поцелуем.

Это что-то "молчи, женщина", на вежливом?

Поняла, приняла. Молчу.

А вот он нежный. Губы приятные и ласковые. Спускаются ниже, на шею. Зажмуриваюсь.

И руки… Ни грамма пошлости. Все деликатно и тонко. Как будто я хрупкая и сахарная. И могу растаять. А я хочу растаять.

Его руки мягко скользят по моей спине, ныряют под маечку и накаляют мою кожу.

И меня уже тихонечко потрясывает. От предвкушения.

По разгоряченной от поцелуев коже шеи стекают холодные струйки воды с волос. Создавая резкий контраст и вызывая мурашки по всему телу. Огненная волна проносится от ног до головы.

Зарываюсь руками в волосы на его затылке, вырисовывая пальцами узоры.

Иногда выпуская коготки.

Его руки от поясницы скользят мне на живот, заставляя его сокращаться от острых ощущений. И выше. Выше…

Я плаваю на поверхности сладкой тягучей неги.

И я почти падаю в теплую и нежную бездну…

И где-то на задворках моего сознания, мелькает мысль "остановись".

Гоню ее прочь.

И полностью расслабляюсь и растворяюсь в этом моменте.

В объятиях… Любимого?

Да!

Любимого мужчины.

Глава 15. Вау-эффект

Слышу размеренное сопение.

Уснул.

Мой.

Даже не верится.

Мой… Смакуя это слово.

Не было у меня в жизни никого моего. Точнее, был, но я ошибалась на этот счет. Здесь, как-то по-другому.

Но и тут боюсь. А вдруг его бывшая вернется? У них сын.

Блин! И к Мишке прикипела. Хоть, и видела его всего ничего…

Коля…

Опять разглядываю. Даже любуюсь. Смущенно, прикусив губу. Как будто боюсь, что застукает. Один раз застукал уже.

От торшера света немного, но его лицо отчетливо вижу. Густые темно-медные волосы, идеально лежащая борода, словно, только что от барбера. Даже, завидно…

Ресницы немного подрагивают.

Такой открытый. Душа, как бы нараспашку. Я могу его видеть, чувствовать.

И мне захотелось понежничать. И я сейчас даже больше в этом нуждаюсь. Самой попробовать. Каково это. К кому-то проявлять ласку.

Невесомо касаюсь пальцами лба. Провожу по брови, описывая полукруг. Спускаюсь ниже. Скула, губы… мягкие, теплые, ласковые. Спускаюсь еще ниже. Массивная шея. Чувствую как бьется венка.

Плечо, предплечье, обвожу, едва касаясь, замысловатые узоры татуировки.

Просто смотрю. Как безмятежно спит.

Тихонечко разворачиваюсь, присаживаюсь на кровати, спуская ноги на прохладный пол.

— Куда?! — резко схватив меня за талию, тянет назад, заваливает на себя. Зацеловывает живот, грудь, шею.

Прикосновениями создает мурашки по всему телу. Остается только визжать, хохотать и вырываться!

— Щекотно! Ай… Обманщик!

Укладывает назад на кровать. Ложится рядом. Смотрим друг на друга. Носы почти соприкасаются.

Не могу восстановить дыхание. Смеюсь.

— Это все борода твоя… — с претензией, шутя.

— Хочешь, сбрею? — вполне серьезно.

— Нет! Не смей! — категорично заявляю. — Мне нравится…

— А с чего это, я обманщик? — выразительно поднимает бровь, ухмыляясь.

— А чего притворяешься спящим? — копирую его мимику.

— Я не притворялся. Я спал!

— Ага…

Смеемся, дурачимся.

Засыпаю с ощущением его губ на своем лице. И снится мне что-то очень милое и трогательное.

Щемит сердце. К чему?

Просыпаюсь от того, что что-то пыхтит мне в ухо. Вздрагиваю, открывая глаза. Понимание, где я, приходит не сразу.

Коля ровно и плавно дышит в ухо, напоминая горячие ощущения.

На тумбочке вибрирует будильник. Аккуратно тянусь, выключаю. Не хочу разбудить. Выбираюсь из-под Коли, заобнимал, тяжеленный.

Насаюсь по комнате, собираю вещи, на ходу одеваясь.

Я не из тех, кто утром будет готовить завтрак в постель. Я слиняю незаметно. А он пусть отдыхает. Устал, бедолага.

Нервно дергаюсь, от проворота ключа входной двери. Прислушиваюсь. Женский голос. И детский. Это же Мишка. И мама Коли. Капец.

Пока они не зашли в спальню и не увидели меня в лифчике, кидаюсь к моему спящему медведю. Спотыкаюсь об плед, который так и остался валяться посреди комнаты.

— Коля! Коля! Проснись! — тереблю за ногу.

— Рано же еще, еще даже будильник не звонил… — сонно бормочет.

— Будильник уже два раза звонил! А еще твоя мама пришла! Вставай! — ору шёпотом.

— О, круто… познакомитесь! — закинув руки за голову, лежит сияет. Уже проснулся.

— Издеваешься? — развожу руки, указывая на свой неподобающий вид. — Давай, иди их отвлеки, а я тихонечко исчезну…

Не могу найти футболку. Черт с ней, с футболкой. Напяливаю толстовку.

— Ладно… — встает нехотя, натягивает спортивные брюки.

А наши нежданные гости, вроде на кухне.

— Стой! — вполголоса, перехватывая его на выходе из комнаты.

Притягиваю к себе, быстро чмокаю несколько раз. Расплывается в улыбке.

Уходит, грозно что-то рассказывает на кухне.

Вылетаю из квартиры. Быстро доезжаю на такси до дома. Фух… Не попалась. Как школьница…

Разгром после ремонта. Не до него сейчас.

Перебираю шкаф. Из нарядного — ничего. А так охота.

Нарыла неплохую джинсовую юбку-миди. Прилично. А с футболкой и кедами, вообще, огонь.

Так, а что с макияжем? Я себе только дополнительные синяки нарисовать сумею.

Набираю сестру.

— Да? — вымученно-сонно.

— Ты спишь что ли? Уже день в разгаре… — прикалываюсь я.

— Не ври, Марк только с пробежки пришел… — с недовольством.

— Ладно. Поднимай свою теплую ленивую жопку, бери свой чемодан с косметикой и дуй ко мне…

— Зачем?

— Марафет наводить… Мне… Адрес смс-кой скину…

— Есть! — вполне, бодрым голосом. — Уже еду…

Давно уже хотела меня "приукрасить". Вот, оторвется…

И правда, минут через тридцать приехала.

— А что за погром? — прямо с порога. — Ты ремонт делаешь?

— Без лишних слов… Мне просто аккуратный макияж, освежающий…

— Будет сделано…

Открывает свой сундук "сокровищ". Каких только банок и тюбиков там нет. Химичит что-то.

А саму так, и подмывает спросить.

Не выдерживаю уже.

— Спрашивай… — как с барского плеча.

— Ты это для Коли? — играет бровями.

— Для себя… — непринужденно.

Не поверила. Ну, и ладно. Потом узнает. Надо бы разговор на нее перевести. А то допытает же…

— А ты точно не беременна? — показываю на ее живот. — Что-то он в размерах изменился…

— Нет, конечно. Папа меня прибил бы. Если б до свадьбы… Это меня Марк откармливает…

— Смотри, растолстеешь…

Только хихикает. Смотри, и дохихикаешься…

Добирается до бровей.

— Мда… запустила, капец… У тебя на ногах тоже заросли?

— На ногах у меня лазерная эпиляция…

Пока приводит волосы в порядок, переписываюсь с Колей.

Мой психолог: "Выезжаю на работу. Сейчас заеду за тобой."

Сандра: "Нет, не надо."

Мой психолог: "Не понял…"

Сандра: "У меня дела. Встретимся в школе."

Мой психолог: "Потом поговорим. Я тренинг для средней группы провел вчера, забыл сказать. На очереди младшие."

Забыл он. Вчера же не до этого было. Прям совсем.

А сама сверкаю.

Линда, так, и ушла ни с чем. Но обещала вау-эффект. Что ж? Посмотрим…

Подъехав к школе сижу в машине. Зря я юбку напялила. И макияж этот. Даже глаз не почесать.

Все равно плетусь. Жутко неудобно.

Потихоньку подглядываю за тренингом. Наш психолог что-то рассказывает, активно жестикулируя.

Пора и мне поработать. Сажусь за составление программ на летнее время. Зарываюсь в бумажках. Не замечаю как проходит время.

Слышу, кто-то заходит.

— Я занята… — не поднимая глаз.

— Даже для меня? — проникновенным голосом. — Ого… вот это вау!

Хм… Не обманула…

Проходит вглубь кабинета, садится напротив. Разворачиваюсь в кресле, на колесиках подъезжаю, врезаясь в него.

— Соскучилась… — чмокаю в нос.

Обнимаю за шею, утыкаясь носом. Дышу.

— Я на пару часов отъеду? — через разрез в юбке поглаживает коленку.

— Без проблем… Сейчас?

— Ага… На вечер не планируй ничего. Приглашаю на ужин.

Услышав стук каблуков в приемной, отшатываюсь. Да так сильно, что врезаюсь в шкаф.

Как девочка, ей-богу. Угараем вместе.

Как закончила с программой, собираюсь на обед. Я сегодня и не завтракала. Голодная, жуть… Сильно наедаться не буду, вечером меня накормят. Вся в предвкушении.

— Здравствуйте, Сандра! — неожиданно врезается голос в мое сознание.

— У меня обед… — не церемонясь.

— Я надолго вас не задержу. Меня зовут Юлия, я законная супруга Николая…

Впечатление, что я пропускаю удар под дых. И не могу вздохнуть. Теряюсь…

Вот тебе и эффект "вау".

Глава 16. Фокусы

О, да!

Я официально свободный человек.

В смысле, разведенный. Но уже не свободный. Похитила мое сердце, эта дерзкая… Какое же слово подобрать? Фурия? Возможно. А иногда и лапочка…

Обрадую.

Развод и девичья фамилия. Все, пусть Юлька свою назад берет. А мою пусть не трогает.

В суд она так, и не явилась. На раздел подавать не имеет смысла, квартира моя была еще до свадьбы. Мишка со мной остается.

Считаю — это победа.

Так, подарок еще выбирать. Что купить? Сандра скорее обрадуется сабле какой-нибудь, чем пресловутым сережкам. Может, часы? Фигня…

И цветы, вряд ли.

О! Просто розу. Красную.

А потом, между делом узнаю.

А вот с подарком морока.

Придумаю потом, что-нибудь.

Вспоминаю ее откровение. Я прифигел, конечно. Сколько всего перенесла… А ей всего семнадцать было. Жуть…

Я так впечатлился, что забыл, что я психолог, на минуточку… Первый раз, не мог ничего выдавить из себя, чтобы как-то помочь. Наверно, так и должно было быть, ей не помощь моя нужна была, а поддержка. Понятно, откуда такой слой брони непробиваемой…

Еду назад в школу. Звонок. Оу… неожиданно. Данияр. Поднимаю.

— Да, Дан, слушаю, не ожидал, думал не позвонишь. Нарыл что-то?

— Не сказать, что нарыл. Того, кто погасил долг в банке, найти не удалось. Но! Там спецы почистили за собой. Через несколько подставных фирм перевод делали. Концов не найдешь теперь… — с сожалением в голосе.

— Благодарю. Я теперь знаю, что все не просто так. Буду должен.

С самого начала это было интересным. Только подтвердил.

Марк тоже, нарыть что-то хотел. Надо бы поделиться.

В первую очередь захожу к нему.

— Как продвигаются дела? — с порога.

— Очень интересно… — подозрительно.

— Я тоже кое-что узнал. Давай, ты рассказывай…

— Значит, так. Странные дела. Мой приятель в обрнадзоре кое-что наведал. Когда мы только школу открывали, нам не хотели давать лицензию, ну, ты курсе… — эмоционально взмахивает рукой. — Мы тогда еще грешили, что кто-то не хочет нас открывать. Но там чисто было. Оказывается, попозже, реально кто-то из начальства поставил задачу, проверками основательными, не дать лицензию. А потом уже с самого верха сказали, дать, без всяких устранений несоответствий. Дали. А проверками опять заваливают. Они уже там ржут между собой, кто выиграет…

— Предположим я знаю и тех, и тех… — удивленно на меня смотрит. — Завалить нас пытается знакомый Сандры, точнее его папаша. У них там терки свои. А спасти, я так думаю, те же самые люди, что заплатили мне. И эти же люди предупредили меня о пожарной инспекции. И еще, я сегодня узнал, что найти этих людей, вряд ли удастся, все следы они замели и счетов уже не существует. Фокусники…

— Допустим, тот кто хочет спасти школу — это Астахов. Но зачем ему платить такие бабки тебе, чтобы просто сыграть роль? И почему тебе? И нахрена ему школа? Фокусы, те еще… — нервно барабанит пальцами по столу.

— Школа — хорошее прикрытие. А именно, эта школа, зачем? Может, из-за Сандры? Ты говорил, она спец по боям без правил?

— Да, есть такое…

Детективы из нас, так себе. Так, мы ничего и не поняли. Профессионалов нанимать? Копать дальше? Не нравится мне эта история. Так, что да!

Думаю, это не наглость украсть начальницу с рабочего места на несколько часов раньше? И начальница не будет против?

В принципе школа работает бесперебойно и без Сандры. А я все дела закрыл с утра.

Залетаю в приемную, никого. Каринка вечно где-то пропадает. Стучусь в кабинет и, не дожидаясь, вхожу.

— Ой… извините… попозже зайду…

У Сандры посетители. А это же…

— Нет, что вы, Николай проходите. Я уже ухожу… — Николь, сестра Сандры.

— После обследования если не будет ограничений, ждем… — Сандра вымученно улыбнулась.

Что-то опять случилось…

Да, е-мое…

Ни конца, ни края.

Николь уходит, а Сандра падает на стол головой.

— А что произошло? — прям тревожно что-то, сильно.

— Знаешь, с кем я сегодня познакомилась? — не поднимая головы.

Нахмуриваюсь.

— Законная жена твоя заходила, не могу сказать, что милая особа, и пообщались, так себе… — с отвращением.

Что, мля?

Это что еще за фокус?

— Заявляет на тебя права…

— Почему мне не позвонила?

Поднимается. Пожимает плечами.

— Слушай, мне никто не нужен, кроме тебя… И, вообще, нас сегодня развели…

— А она про разводный процесс, ни сном ни духом… — с печальным вздохом.

— Да вот решение… — напрягаясь, протягиваю.

— Да, верю я… выбесила она меня просто… — обессиленно.

— Фух… — поглаживаю по руке через стол. — Не переживай, я с ней разберусь. Смотри, что я купил… — протягиваю билеты.

— Цирк? — смеется. — Надеюсь, на твое представление? На меньшее я не согласна…

— В смысле?

— Я хочу воочию посмотреть на твою клоунаду на арене…

Смеемся. Вроде, расслабилась. Сходим втроем, развеемся. Мишка обрадуется.

— Кто-то обещал меня накормить, я голодная… ‐ жалобно.

— Так поехали…

Не выпускаю ее руку из своей. Моя злючка и бука стала милой кошечкой, иногда с коготками, но это даже заводит.

Так и не решаюсь ничего ей сказать о том, что мы нарыли. И так расстроенная…

А эта коза, что думает? Что можно вот так, с того ни с сего, вернуться? Так, а если она к ребенку сунется?

Незаметно пишу маме смс, чтобы не ходили гулять, потому что в квартиру она её и так не пустит. Мама ее недолюбливала с самого начала, а после такого, так вообще…

С подарком я так и не придумал ничего. А вот розу приняла. Даже смутилась, и румянец. Ах просто!

Ест не важно. Блин, загналась. Даже салат не съела. Предлагаю на десерт что-нибудь, отказывается.

— Поедем?

Машу официанту — "счет".

— Куда?

— Мы можем поехать к тебе, но у тебя там ремонт до сих пор. Будем разгребать? — пытаюсь шутить. Надо будет клининг заказать.

— А, да. Черт!

— Маму я предупредил, чтобы не приходила так, неожиданно…

— Какой стыд, боже…

— Да, брось ты, у меня мама понимающая… — успокаиваю.

— А если бы ты, так дочь свою застал, допустим? Тоже понимающим был?

Задумался. Представил.

— А… нет, точно…

— Вот и пойми меня…

— Ладно, не злись…

— Поехали к тебе, я только вещи возьму, завезешь…

— Хорошо…

Торможу прям около подъезда. Сумерки… не сразу замечаем на скамейке Линду.

Сандра кидается к ней, я тоже выхожу. Та ревет. Ближе подходить не стал. Не вежливо, как-то. Но разговор слышно.

— Ты была права. Я залетела… до свадьбы… — всхлипывая.

— И чего ревем? Радоваться надо…

— А чему? Папа меня убьет. Я уже на третьем месяце. На свадьбе буду с пузом.

— Так. Все решаемо. Папа обрадуется, честно. А до свадьбы два месяца. Просто перенесите на пораньше или, вообще, просто распишитесь и свалите на моря. А потом скажете. И считай после свадьбы…

— Да? — с надеждой в голосе.

Да, ты и сама неплохой психолог, Сандра. И сестру быстро в чувства привела.

— Марку сказала уже?

— Нет. А можно я у тебя останусь?

Эээ… Нечестно. У нас дела, вообще-то…

— И что, лишишь Марка счастья узнать, что он станет папой?

— Ааа… он обрадуется… ‐ утерев слезы.

— Поехали, мы тебя отвезем…

Вот… Моя девочка. Ну, другой разговор…

Линда поглядывает на меня. Усмехается. Сандра закатывает глаза.

Поднимаются вместе за вещами. Стою, жду. Вечером еще прохладно. Пахнет свежестью. Как-нибудь надо будет просто погулять, пока летняя жара не явилась. С нашим климатом, она может и в мае.

Быстро возвращаются.

По дороге, Линда без умолку болтает. Про свадьбу, платье. И как Марк ее любит. Миленько. Прикольная девчонка.

— А сегодня макияж Сандре, делала я… — гордо заявляет.

— Молчи! — шипит на сестру Сандра.

— Я оценил…

Сдаем Линду в руки Марку. Тот уже ее обыскался. Нам звонил, мы на беззвучных. И Линда, видимо, тоже. Не стали мешать трогательному моменту. Но Марку удачи пожелал. Еще не грохнуться в обморок, от счастья, не помешало бы. Но ладно. Он крепенький, выдержит.

Поднимаясь в квартиру, думал, как же рассказать. В голову ничего не идет.

Захлопываю дверь, поворачиваясь, натыкаюсь на такие красивые и уже родные глаза. Первая обнимает. И целует. Уверенно и страстно.

Ммм… что-то новенькое.

И как тут отказать?

Глава 17. Небу так надо

Я счастлива! Однозначно!

Я люблю и меня любят! Что еще нужно?

Коля предлагает переехать к нему. Жить вместе. Что-то, я пока не готова к такому повороту событий.

Мне нравится, что меня каждое утро отвозят на работу, вечером домой. Но пока не хочу торопиться. Это не значит, что я не доверяю моему психологу. Я скорее, не доверяю себе. Но он не давит. И пока так…

Сегодня мы идем в цирк втроем. Мишка еле-еле дождался. Две недели каждый день высчитывал, сколько осталось.

С Мишаней мы сдружились. Вообще, такой смышленый пацан. Развит не по годам. Или это я просто, с детьми дел никогда не имела. Поэтому, мне так кажется.

— Пап, я в туалет хочу… — Мишка дергает отца за рукав, пока тот пытался ухватить несколько стаканчиков с попкорном и мороженым.

Как же и не купить всякой вкуснятины, когда так вкусно пахнет.

— Миш, ну ты как всегда… — недовольно бурчит.

— Давай, я подержу, а вы сходите… — перехватываю свободной рукой, и теперь мои руки заняты. Отдает мне все остальное. С трудом все это держу.

— Айда, горе луковое… Мы быстро… — на последней фразе развернулся ко мне, улыбнулся.

Отошла в сторонку, туда-сюда снуют люди. Не люблю, когда меня задевают.

Скоро начало представления. Я, так же, как Мишка, с нетерпением жду.

Сто лет не была в цирке. Последний раз, наверно, в подростковом возрасте. Да! С отцом и сестрой. Он тогда снизошел до нас. Мы были рады до потери пульса, но нас ждало разочарование. Посреди представления его вызвали в офис, и мы ушли. Линда не увидела своих любимых дрессировщиков с животными. Хотела поныть по этому поводу. Отец ее жестко осадил. Мне пришлось потом успокаивать ее весь вечер.

— Я же просила вас быть благоразумной… — прерывает мои воспоминания женский голос. — Почему вы не слушаете?

Разворачиваюсь на источник.

О, Господи…

Опять она.

— Так, пошла отсюда, пока я тебе не втащила… — грубо.

— На что вы надеетесь? Коля поиграет с вами, и потом все равно вернется ко мне… — не унимается.

Я сейчас точно втащу.

— Окстись! Вас развели. Всё! Конец игры. Может хватит?

Жаль, у меня руки заняты. Реально, кулаки чешутся.

Резко дернувшись, развернулась и направилась к выходу.

Ненормальная!

Ребенок, вообще, побоку? Раз нашла меня здесь, значит, следила. И всех троих видела. Коля говорил, что она на связь с Мишаней никак не выходила. Что за мать?

И чего приходила? Только настроение испортила.

— А кто это был? — неожиданно с другой стороны, пока смотрела этой дамочке вслед. Коля.

Вздрагиваю.

— В смысле? Жену свою, бывшую, не узнал? — усмехаюсь.

Тоже мне… шутник, блин.

— Кого? — сводит брови к переносице. Хмурится. — Это не Юлька…

— В смысле, не Юлька?

А вот сейчас не смешно. Вообще.

— Ты сейчас так пошутил?

— Ты про ту… в розовом платье?

Киваю.

Срывается с места за ней. Это что еще за фигня? Кто-то решил поиздеваться?

Шутка затянулась.

Возвращается.

— Не догнал. Успела слинять среди толпы… Не нравится мне это…

А мне нравится что ли?

Так… что-то мой детектив пропал. Уже больше двух недель прошло. Трубку не берет и сам на связь не выходит. Придется Борьке звонить. А вдруг он меня кинул?

— Ладно, давай ребенку не будем праздник портить, пошлите. Уже скоро начало…

Проходим на свои места.

Попадаю в другой мир. В детство. Не в то, которое было у меня. В нормальное "детское" детство.

Я смеялась от души. И страшно было. И восторг. Весь спектр…

Но я была заворожена от воздушных гимнастов. Это что-то нереальное, волшебное. Для них не существует законов физики. Как неведомые летающие существа, похожие на людей.

Их представление строилось на сказке "Дюймовочка".

Принц и Дюймовочка влюбились друг в друга.

Их танец — выражение любви. Некоторые и словами не могут ничего передать, а тут в танце. Да и еще в воздухе.

С какой легкостью выполняют свои элементы. Несколько раз чуть не поседела. Реально. Сначала, когда Принца высоко подняли на полотнах, он резко начал падать, в последний момент, ухватившись за край полотна. У меня аж сердце в пятки ухнуло. Жутко. Тогда вся арена выдохнула с облегчением.

Но на этом опасные трюки не закончились. Принц кружил свою Дюймовочку под сводом арены держась одной рукой за полотно, а другой держа ее.

Эта какая же должна быть выдержка. Хвала небесам, все закончилось благополучно. Но это было прекрасно. Восхитительно. Божественно. Дух захватывает.

— Да, ты прям впечатлилась… — усмехается Коля, когда мы уже едем в машине.

— Да, есть немного… Но меня сейчас волнует другой вопрос…

Тревожно поглядывает. Понимает о чем я.

— Я тебя очень прошу, давай, сегодня не будем загоняться! У меня для тебя сюрприз…

— Да? А какой? — сразу отвлеклась.

— Сейчас Мишаню к бабушке завезем и расскажу…

Подъехав к дому Лидии Петровны, Мишка недовольно выползает из машины. Цирка ему мало было, надо еще и аттракционы. Но сегодня дождь и ветер. Какие карусели?

Коля уводит Мишу к бабушке с боем. Взяв с отца обещание, что как только потеплеет мы обязательно сходим в парк.

Мы так с Лидией Петровной и не познакомились. Потому, что я очкую. Мне кажется я ей не понравлюсь. Коля говорит, что я придумываю и зря накручиваю. Возможно. Но пока рановато.

Выходит из подъезда, сияет.

Блин… у меня из головы не выходит его Юля. Или не-Юля.

— Давай, сейчас про Юлю… — выпалила, как только садится в машину.

Улыбка стекает с лица. Знаю неприятно, но надо разобраться.

— Та женщина, точно не она. Это все. Позже я разберусь. Тебе не о чем беспокоиться. Тебе совсем не интересно, куда ты идешь сегодня вечером? — переводит тему.

— Извини, очень интересно. Куда? Стоп! Я? Одна, что ли? — непонятно.

— У нас сегодня концерт в клубе, приглашаю!

— Правда? Поздравляю! Конечно, я приду!

И молчал же, жук…

В последнее время спрос на их группу упал, совсем никуда не звали. Я рада, что все-таки удалось собрать народ.

— Только, я за тобой заехать не смогу, вызовешь такси?

— Хорошо…

— Тогда кину тебя домой, а сам на прогон поеду. Возьми в бардачке пригласительные. Можешь Линду с Марком позвать. Если Марик отошел от новости об отцовстве. А то загруженный, в последнее время…

Все время до концерта была как на иголках. Не находила себе места. Вроде, все хорошо, но какой-то червяк внутри жрет. Чтобы отвлечься звоню Борьке, узнать о детективе. Боря знает его лично и поручился за него. Если не звонит, значит занят.

Собираюсь на концерт. Джинсы, клетчатая рубашка, обычная кожанка, кеды. Норм.

Все кого я звала отказались. У Марка с Линдой какие-то разборки насчет свадьбы. Борька, оказывается, работает над новым проектом. Я рада за него. Он единственный из нашей компашки, кто сразу начал заниматься любимым делом. Его отец разрешил поступать ему в театральный. Борян закончил его, и пару лет трудился ассистентом режиссера. А сейчас ему доверили какую-то постановку. Обещал позвать на премьеру.

Подъезжая к клубу, оглядываюсь по сторонам, в поисках Матвеева. Видеть его не хочу. Хотя, чего это я? Думаю, он сам не хочет повторения того раза. Пусть, это он держится от меня подальше.

В клубе не протолкнуться. Почему группу так редко приглашают выступать? Народ определенно пришел рок послушать.

В Ред Роке они только для своих выступают.

Пробираюсь поближе с сцене. Хочу видеть все из "первого ряда".

Поднимается невероятный приветственный гул. Оборачиваюсь, выходят.

Мой здоровяк. Сегодня за главного? А где Костян?

Вылавливает меня из толпы. Задаю немой вопрос. Пожимает плечами. Ну и ладно.

Без каких-либо приветствий, спокойно и уверенно перебирает струны пальцами, выдавая мелодию. После небольшого соло гитары, барабанщик ударяет палочками по одному из барабанов. Ритм подхватывают остальные. Что-то до боли знакомое. Не могу вспомнить.

— Я шел к себе домой, я шел по мокрым лужам. По скользкой мостовой, ногами снег утюжил. А мокрый снег падал, а я шел домой. По Зимнему саду, по пустой мостовой…

Конечно, как я могла забыть. Мысленно бью ладонью по лбу.

— Значит небу так надо… — подпевает толпа.

И я вместе со всеми.

Энергетика невероятная. Все сердца в этом зале бьются в унисон. Подстраиваются под ритм гитар и ударных. Эмоции зашкаливают.

— Значит небу так надо…

Песня спокойная и исполняют ребята ее спокойно, но на танцполе, что творится… Танцуют, отрываются по полной.

И я в ощущении этого праздника. Праздника жизни. Мы, все, совершенно разные. Разных возрастов, национальностей, профессий. Но нас объединяет одно! Любовь к этой музыке.

Было много классных песен. Ария, Звери, Ночные Снайперы.

Но в самом конце. Демоны.

— Когда ты почувствуешь мое тепло. Посмотри мне в глаза — вот, где прячутся мои демоны. Не подходи слишком близко. Внутри темно. Вот, где прячутся мои демоны… — в моей голове перевод.

Вспоминаю нашу первую встречу.

Сейчас можешь смотреть мне в глаза. Да. Там до сих пор демоны, но теперь ты их знаешь.

И он смотрит только в них. Не смея отвести.

И я.

Всю песню.

Подпевая одними губами.

И нет больше никого. Только мы.

Последний аккорд. Тишина. Зал взрывается. Нереальный кайф.

Скупо прощаются. Уходят со сцены.

Какие-то зажатые сегодня с публикой.

Одна из первых протискиваюсь к выходу. Народ явно не хочет расходиться. И требует продолжения “банкета”.

Выхожу на свежий воздух.

Пока жду Колю у машины, просматриваю уведомления.

Резко бросается в глаза сообщение от Астахова.

Открываю.

"Завтра ночью первый бой. Утром встреча в школе, в восемь часов. Не опаздывайте."

Ну что? Когда-то это должно было произойти. Значит, завтра.

Что-то прифигел, этот Геннадий Егорович.

Как будто это его школа. Козел.

Завтра — трудный день.

Но… Может небу так надо?

Песня из главы: Вячеслав Бутусов и Ю-Питер — Песня идущего домой

Глава 18. Знаменитость в криминальном мире

— Нет! Я поеду! — строго. — Лажа какая-то, это всё…

Эмоционально взмахивает руками.

Видок у Коли, конечно, тревожный. Мне самой очково, так он еще и накручивает.

И все-таки потащился со мной на бой.

Не думаю, что Астахов обрадуется. Зуб на него точит. Не знаю за что. Сразу невзлюбил. Несколько раз порывалась спросить, так все время, кто-то отвлекал.

На утренней встрече намекнул, чтобы его не было. Сделаю вид, что не поняла намеков.

И сам Коля тоже не в курсе.

На входе нас обшмонали три амбала. Капец. Даже у меня такого в клубе не было.

И в зале, где поставили клетку и прожектора, по всему периметру такие же амбалы, человек десять. Кого или что они тут охраняют?

За что ты боишься больше, господин Астахов? За свою шкуру или за свои деньги?

А раскошелился он знатно. Элитный коньяк. Красная икра, рыба. Шведский стол…

Мой кабинет забрали под "кассу".

Дура! Зачем я согласилась?

Где этот гребаный детектив? Когда он мне уже скажет… Хотя, что он мне скажет? Сама же дала добро…

— Так, где документы? Здесь лежали… — ору на какого-то очкарика великовозрастного, который, видимо, у них за кассира. — И здесь… Вы чё здесь устроили?

Этот очкарик только глазами хлопает. Ни “бе”, ни “ме”.

Капец.

— Так, собирай свои монатки и уматывай в приемную…

— Он останется здесь. Приказ главного… — компьютерный голос.

Охранник, мать его.

— Здесь — главная я, ясно?… — складываю руки на груди.

Очкарик засуетился, засобирался…

— Что за шум, а драки нет? — в приподнятом настроении Астахов входит в кабинет.

— Что за бардак мне тут устроили ваши подчиненные? Пусть выметаются из моего кабинета…

— Сандра Александровна… — берет меня под локоть. — Не в ваших интересах ссориться со мной…

Выходим из приемной, заворачивает за угол. Тянет за руку.

— Так, я и не ссорюсь… — отдергиваю от него свою руку. — Я вас пустила сюда, так можно же проявить, хоть каплю уважения? И, насчет кабинета, уговора не было… — наступаю на него.

— Значит, так! — толкает в плечо, я отлетаю к стенке. — Здесь будет, так, как я скажу… А ты…

Не успевает договорить…

— Базар фильтруй… — Коля опять меня спасает.

— Я просто объяснял Сандре Александровне в необходимости ее кабинета, да? — сливается сразу и зыркает на меня. Трус…

— Да! Пользуйтесь, пожалуйста… — сдуваюсь, иначе устроят мне тут…

Уходит, поджав хвост. Но потом он ответит. Как пить дать.

Прислоняюсь к могучей спине "моего психолога". Обнимаю, скрещивая руки на животе. Берет их в свои.

— Давай его пошлем, вместе с его боями? — вполне, серьезно.

— Скоро, и так, все кончится…

— Откуда знаешь?

Я уверена, что следователь-детектив обязательно что-то нароет. И тогда, можно будет его прижать или посадить вместе с его “крышей”. Не решаюсь сказать об этом. Сразу Коле не сказала, и сейчас не буду. Потом узнает.

— Просто знаю…

Ладно, сегодня отступлю с кабинетом. Но в следующий раз, вы не отвертитесь, Геннадий Егорович.

Проходим в зал. Народу не очень много, человек сорок. Наверно, еще не всех успели собрать. У нас в худшие времена человек семьдесят собиралось.

Очень много знакомых лиц. Бывшие, мои клиенты. Многих, знаю лично.

— Сандра, очень рад, что вы вернулись… — подходит ко мне один из гостей.

Не помню как его зовут, бизнесмен местный. Очень много сливал денег и, видимо, продолжает. И как спонсор бойцов, и на ставках.

— Как теперь все цивильно. Ремонт, парковка… — кто-то еще подходит.

— А какое прикрытие у вас мощное. Не то, что просто заброшенное здание…

По очереди подходят. И бесят. Тупо в ответ улыбаюсь.

И выглядело, как заброшенное здание только снаружи. А внутри, я все делала нормально. Обидно.

Все здесь. А вот когда, я приходила и просила на развитие школы, не давали.

“Ой у меня все в товаре…”

“Это бесперспективно…”

“В такие проекты я не вкладываюсь… ”

Зато, теперь понятно, во что вы вкладываетесь и что перспективно…

Лицемерные твари.

Да, я не лучше. И тогда, и сейчас занимаясь этим. Но я, хотя бы всегда правду говорила в лицо. И не лебезила.

— Да, ты, знаменитость в криминальном мире… — смеется Коля.

Наверно, видит мое выражение лица.

— И не говори… еще какая, знаменитость… — улыбаюсь в ответ.

И это, правда. Многие авторитеты меня знают. А я их. Не то, чем можно похвастаться…

Несколько боев в легком весе. Все доходяги. Такое ощущение, что из подворотни набрали. Или прям совсем неопытных. Удар не поставлен. Тупо махаются и все.

И не только в легком, в тяжелом весе, такая же фигня.

А бой вечера, вообще, цирк будет. Видела я, этих бойцов вечера. Больше на балерин похожи.

Спектакль какой-то.

— О, Господи… ты-то что здесь забыл? — удивляюсь я, неожиданному появлению Марка.

— А вдруг помощь нужна… — растерянно.

Усмехаюсь.

— А как же будущая мамочка? Ты ее бросил? — вставляет свои три копейки Коля.

— Она спит. В последнее время — постоянно. Часов двадцать в сутки…

И не понятно то ли с радостью, то ли с сожалением.

— Питбуль! Ой, или Гладиатор? — подходит к Марку один из гостей.

Интересуется ждать ли его в ближайшее время "в клетке".

— Нет, не ждите. Закончил я с боями… — отвечает неохотно. Тоже не любит заискивать, поэтому и спонсоров у него почти не было.

— Что еще за Питбуль с Гладиатором? — шепчет мне в ухо Коля.

— Это его псевдонимы. Когда Марк выступал, использовал их…

— А школу, ты, поэтому "Гладиатор" назвала?

Киваю вместо ответа, потому что краем глаза, среди толпы замечаю знакомую фигуру.

Да, ладно?

Неужто, она?

— Я сейчас…

Сбегаю от парней. Сама найду. И узнаю все у нее.

Какого хрена творится? Кто она такая? И что ей надо от нас?

— Сандра Александровна! — перехватывает меня Астахов.

Да, блин… Тебе, что еще надо?

— Мы же договорились, чтобы вашего психолога не было?

— Не помню, когда это мы успели договориться? — включаю дуру.

— Я вас настоятельно прошу, чтобы его здесь больше не было…

— Просьба отклонена. Он мой зам. И он будет… — чеканю, не глядя на него. Пытаюсь не упустить из виду эту сучку. — А сейчас вынуждена вас покинуть…

Видела, как она сквозонула из зала, в сторону раздевалок.

Захожу в первую. Вот она. Стоит. Спиной ко мне. Меня ждет?

— Какие люди… — ухмыляюсь. — Ты, какого хрена, опять около нас трешься?

Разворачивается. Смотрит в упор.

— Я же сказала тебе, зачем я здесь. Ради Коли…

— Что ты мне лепишь? Ты спалилась, Коля тебя видел… ты кто?

— Вот видишь, он уже сочиняет сказки…

— Допустим, он врет, а ты нет. А ребенок? Мишка побоку?

— Угадала. Мне нужен только Коля…

Я даже опешила от такого ответа. Коля, конечно рассказывал, что она к ребенку холодна была. Но не до такой же степени.

— Ну ты и тварь…

Блин. Я что ей поверила? Да с хрена с два.

Открыла рот для продолжения реплики… но не успела ничего сказать.

Внезапно, я почувствовала тупую боль у основания черепа. В глазах темнеет. И начинаю заваливаться…

Всё. Пустота…

В нос бьет резкий запах и обжигает слизистую. Не пойму, запах чего? Инстинктивно уворачиваюсь от источника, но он следует за мной.

Мотаю быстро головой, от чего она начинает болеть.

— Сандра…

Распахиваю решительно глаза.

Надо мной Коля и Марк. В голове всплывают картинки последних событий перед отключкой. Начинаю вспоминать. Разговор с “Юлей” и темнота.

— Что случилось? — с тревогой.

Пытаюсь встать.

Марк с Колей хватают меня под руки, сажают на низенькую скамеечку.

Откидываюсь на стену.

— Принеси что-нибудь холодное, голова болит… — хмурясь, обращаюсь к Марку. Тру место ушиба. Больно. Шишка будет.

Марк уходит.

— Да, что случилось? — не выдерживает, срываясь.

— Что-что? Супруга твоя опять здесь была. Опасная штучка, недооценила ее. Поговорить с ней хотела, а она по башке мне зарядила…

— Чего? Поехали в больницу…

— Да, какая к черту больница… — в голове все перемешалось. — Нет, не она меня ударила. С ней кто-то был. Она не одна…

— Мне это надоело! Я иду в полицию!

— Стой! Какая полиция? У нас тут и так, дела какие творятся. Нельзя сейчас внимание привлекать…

— На, приложи, все что нашел… — Марк протягивает мне импровизированный холодный компресс.

— Ты, точно, мне правду говоришь, что это не она?

— Так, я сейчас пойду, дома переверну все, но хоть одну ее фотку найду… — встает, направляясь к двери.

— Все-все! Верю я! — ору вслед.

Останавливается, поглядывает с обидой. Перегнула. Блин, она же этого и добивается. Кем бы она ни была…

— А что так тихо? Где все? — удивляюсь.

— Все разъехались уже. Только срач оставили… — Марк, с досадой.

Придется убираться. Время, шесть утра уже. Скоро на первые тренировки начнут подтягиваться.

Пришлось вызывать круглосуточный клининг. Но зато они быстро все вылизали. И моя доля "за помещение" на него и ушла.

Коля с Марком проследили за всем, пока я в кабинете разобрала весь погром.

— Сандра, доброе утро… — Каринка пришла.

Дала ей несколько поручений.

Забегает испуганная.

— Это тебя… — протягивает свой телефон.

Заглядываю в экран. Скрытый номер.

— Алло…

— Привет, киса… Как твои дела? Узнала? — мужской голос. Незнакомый. Еще и флиртует.

— Какая еще киса? Ты кто такой? — обрываю.

— Кисуль, ты что, меня не узнала? У нас с тобой было жаркое свидание в Маке. Не хочешь повторить? — не унимается он.

Свидание? Что он несет? В Маке? Да в Маке, я была только с …

А…

Доходит до меня, наконец.

— Ой, не узнала заюш, богатым будешь… С удовольствием повторим. Когда? — подыгрываю ему.

— Сегодня, в шесть вечера. Буду ждать. Целую…

Нифига себе.

Что еще за шифры?

Глава 19. Вскрываемся

Когда же кончится, это странное состояние. Чужое, для моего разума и тела.

Трясучка. Переживания. Тревога.

В последнее время очень много их в моей жизни.

Вот, что он там, накопал? Я вывезу, вообще? Или нет.

Последние события показывают, что могу не вывезти. Но у меня есть надежное плечо. Я могу положиться на Колю.

После веселенькой ночки отправила Колю с Марком отсыпаться. Я-то, хоть в отключке полежала. А они всю ночь на ногах.

Коля сам отменил все свои тренинги, а боксеров Марка я передала тренеру по смешанным. Потусят вместе, сегодня.

Из школы выехала заранее, а то пробки уже в пять начинаются. Не хочу опоздать.

В центре не протолкнуться. Едва успела к шести.

Залетаю в кафе, и сразу замечаю его. А как его зовут-то? Забыла.

Подхожу ближе, опять уплетает бургер.

— Добрый вечер. Или у вас опять "кому как"? — здороваюсь, припоминая ему прошлую нашу встречу.

— В этот раз, он действительно добрый. Деньги принесли? — невозмутимо.

— Да. А вы информацию добыли? — кладу конверт на стол, и пальцем двигаю ближе к нему.

— Разумеется… — ухмыляется. — Итак. Астаховы. Очень интересные персонажи. Потому что про них ничего, в общем-то, и нет… — начинает.

— И почему же, они интересные, тогда? — расстраиваюсь.

Видимо, зря надеялась.

— А потому и интересные. Потому что, так не бывает. Обычно, хоть штраф какой, или медицинская комиссия. А тут ничего. Вот, вроде, есть люди, а как будто не живут. Про отца, ладно, он сейчас на лечении. И это все, что удалось узнать. Где он, диагнозы, врачи — ничего нет. А вот сынок… Экземпляр еще тот. Почищена вся биография, вся. Известно только, что устроен в несуществующей фирме.

— И всё? Неужели больше ничего нет?

— Дальше слушайте… — сделал обиженное выражение лица.

Ой, перебила. Всё! Молчу!

— Я пошел с другой стороны. Начал с вашей школы… — продолжает. — Итак. По документам у вас все чисто. Ну, почти. Проверок у вас много, странных. Решил узнать, кто так рьяно вас "проверяет". Кстати, ваши сотрудники Ребров Марк и Ситников Николай, тоже интересовались данным делом… — доев бургер, делает несколько глотков колы и вытирает руки.

Ой, мои защитники… Втихаря, там расследование проводят…

Константин, о, я вспомнила как его зовут, достает папку с бумагами.

— И как я понимаю, про Игоря Матвеева и его отца, вы в курсе? — киваю в ответ.

Открывает папку, перебирает бумаги. Что-то ищет, как будто забыл.

— Тогда дальше… Связи Астахова с вами и вашей школой, я не нашел. Но! Очень любопытно получается. Ваш сотрудник, Ситников Николай, в день, когда вам "одобрили"… — на последнем слове делает характерный знак, поджимая по два пальца на каждой руке, изображая кавычки. — Лицензию, закрывает огромный долг в банке. Десять миллионов были переведены на его кредитный счет, угадайте откуда… из фирмы вашего отца.

Сердце пропускает удар. Еще один. И еще.

— Правда, все почистили грамотно. Но мои спецы хорошо постарались, нарыли. И это еще не все. Перед тем, как вам позвонили из обрнадзора, Ситников Николай сделал звонок в фирму вашего отца. И оттуда уже, позвонили в обрнадзор. Вот такая цепочка. И последнее. Ваша секретарша работает на вашего отца, я лично за ней наблюдал, она несколько раз звонила ему на мобильный. Понимаю, это не то, что вы хотели узнать, но подумал, вам будет полезно. Вот здесь все бумаги… — двигает папку по столу в мою сторону.

— Благодарю за проделанную работу… — только и выдавливаю из себя.

— И еще, совет на будущее. Не лезьте к Астахову. Мне прямым текстом сказали, не открывать эту дверь. "Крыша" у него очень серьезная, судя по всему. Там, даже мое начальство не достанет. Так, что берегите себя и извините за утренний театр…

Встает, похлопывает по плечу. И уходит. А я остаюсь одна.

Ни живая, ни мертвая. Я никакая.

Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов. Открываю папку. Просматриваю документы. Для меня все, на что нужно обратить внимание, выделено красным.

Итак. Папа ему заплатил? За что? За меня?

Я уже десять раз могла обратиться к отцу за помощью. И была бы уже в шоколаде. Я ему говорила, как для меня это важно, все сделать самой. Но нет, мало того, что я не сама открыла школу, так еще и мужика выбрала не сама.

Я помню, как Николай Владимирович, бегал за мной и спасал.

Язык не поворачивается называть его Колей.

Не удивлюсь, что и та встреча в клубе была подстроена. Уж не все гладко и естественно выглядело.

Десять миллионов. Десять. У меня квартира столько не стоит, вместе с машиной.

Я вскрылась вся. Перед тобой. А ты?

Если бы сам сказал, было бы честнее, и не так больно.

Вот сейчас, мне хочется плакать. От обиды, досады. Что я товар.

Но у меня нет слез. Вместо этого, я смеюсь. Громко. На все кафе. На меня оборачиваются. Мне все равно.

Прихожу в себя, сидя в машине. Телефон разрывается звонками. Смотрю в экран.

Ааа…

Мой надзиратель… или как тебя теперь называть?

Что, беспокоишься? Или боишься деньги не отработаешь?

Не беру. Пошло все.

Сука! Бью со всей силы по рулю. Да, почему все так? Все через жопу? По-человечески, никак?

Вырубаю телефон. Достал своими звонками.

Еду до ближайшей гостиницы. Заселяюсь без паспорта. За деньги можно все. Не хочу, чтоб “пробивали” меня. Знаю, они могут.

После душа, заваливаюсь спать. Потому что, я ничего не соображаю.

Утро вечера мудренее.

Утром встаю, как разбитое корыто. Телефон не включаю. Я еще не придумала, что сказать. И не знаю, стоит ли? Уехать бы. Далеко. Чтоб никто не нашел.

Вместо этого, иду в кафе. Взбодриться кофе. И пофиг, что нельзя. Залпом выпиваю первую чашку. Ммм… Вкусно. Заказываю еще. Пью.

Тупо смотрю в окно. У меня еще два предателя. Марк. Мой лучший друг. Наверняка, все знал. И молчал. Еще и сдружился с ним.

Карина. Я ей доверяла. Считала подругой.

Кругом предатели и предательства.

Ненавижу. Себя. За то, что верю людям. Жизнь давно научила, не верить никому, кроме себя. А я наивная душа. В омут, да с головой.

Ну, и как, оно? Хорошо теперь? Замечательно. Усмехаюсь своим же мыслям.

— Сандра… — неожиданно.

Вздрагиваю. Перевожу взгляд на собеседника. Николь. Она что еще, тут делает?

— Тебя все обыскались. Но вижу, тебе нужно побыть одной. Я пойду…

— Подожди. Сядь… — не пойму свой порыв, но чего уж. — Как ты поняла, что мне нужно побыть одной?

Повесив миниатюрную сумочку на спинку стула, аккуратно присаживается. Как истинная леди.

— По тебе увидела…

— И ты меня читаешь? Читатели, хреновы…

— Что, прости? — в полном недоумении.

— Имею в виду, выговориться мне надо, кому-нибудь. И ты, в самый раз. Не угадала ты…

Хочу еще кофе. На столе уже четыре пустые чашки. И почему, официант их не уносит?

— Официант, два кофе… — ору через весь зал.

— Сандра, кофе вредно для кожи. Лучше зеленый чай. Официант, кофе отменяем, два зеленых чая…

— И ты туда же… — бубню себе под нос.

— Рассказывай… — смотрит внимательно на меня.

— Как думаешь, предательство можно простить? — выпаливаю первое, что приходит на ум.

Не знаю я, что сказать. И с чего начать.

Тяжело вздыхает. С минуту, наверно, думает. Рассматриваю ее в это время.

Красивая девка. Длинные черные волосы. Жгучая брюнетка. Тоненькая, изящная. Сама элегантность.

— Если дело касается истинной любви, то да, можно простить и предательство. Никто не застрахован от ошибок…

Я и не ожидала ничего другого.

— А почему ты сбежала от любви? — почему-то я подумала, что тогда, она сбежала, именно, из-за любви.

— Я сбежала ради любви. Чтобы его уберечь от самого себя…

— Исчерпывающий ответ…

— Извини, больше не могу сказать. Не готова еще.

— Да я и не прошу говорить…

— Самое главное, нужно поговорить. Не прятаться. Или хотя бы, высказать все. А потом посмотришь… Мне пора, я пойду. А, ты, подумай…

Чай нам так и не принесли…

Да уж, сервис…

Мудрая женщина, скажу я вам. Всего на пару лет старше. Выговориться надо было мне, а выговорилась она. Но легче-то, стало. Не до конца, конечно.

Поговорить, значит?

Включаю телефон. Сыпятся уведомления. Игнорирую.

В мессенджере, пишу всем четверым с просьбой о встрече. Через час.

Не я сдавала карты. Но козырь у меня на руках. Какой ход сделаете?

Ну, что, вскрываемся, дамы и господа?

Глава 20. Дороговато

Резко вскакиваю с кровати. В холодном поту. Сердце бьется, как бешеное. Неотвратимое чувство, что что-то случилось. И сон какой-то противный. Не помню, что. Но ощущение липкое и вязкое. Гоню от себя дурные мысли.

Смотрю на часы — шесть вечера. Проспал шесть часов. В принципе, норм. Хорошо, что сейчас проснулся, а не позже. А то бы, как зомби ходил. А сейчас бодрячком.

Сандра, так и не приехала пораньше, как обещала. Тоже ведь, не спала.

Надо было ее дождаться.

Звоню маме, спрашиваю о Мишке. Убеждаюсь, что все в порядке. Интересуюсь, не появлялась ли Юлия. Юлии не было. Но это не мудрено. Уверен, что это не она. Да, похожа. Но не более.

Ситуация меня пугает. Херня творится. А я ничего сделать не могу.

Если она отирается где-то рядом с нами, то выследить ее не составит труда.

И чего она добивается? Действует Сандре на нервы. Вызывает ревность? А нафига? Пытается поссорить? Это уже более реально. Но такой же вопрос, нафига?

Сандра уже должна приехать. Готовлю ужин.

Набираю ее. Не берет. Ладно, увидит перезвонит.

Проходит примерно час, так и не перезвонила. Набираю еще. И еще. И еще. Не берет.

Так… Ничем хорошим это не светит.

Забиваю на мясо, которое надо бы уже поставить в духовку.

Звоню Каринке.

— Да, Николай Владимирович,слушаю… — отвечает бодреньким голоском.

— Привет. А Сандра там далеко? Не могу до нее дозвониться…

— Так она уехала. Часа два назад. Сказала сегодня ее не ждать. Я и сама уже домой собралась…

— А не знаешь, куда собиралась?

— На встречу какую-то. В центре где-то…

— Ага, спасибо…

Интересно. А трубку-то, чего не берешь? Встреча важная? Мне не говорила.

Ладно, подождем…

Спустя время, пару раз еще набираю. Теперь выключила. Или телефон сел.

Так, не нравиться мне это.

Пишу Марку. Звонить не решаюсь, а то вдруг, спит еще.

Николай: "Привет. Не знаешь, куда Сандра вечером собиралась? Не могу дозвониться."

Марк: "Здорово. Нет, не в курсе. Линда тоже."

Николай: "Если что узнаешь, сообщи."

Марк: "Без проблем."

Так… очень интересно.

Может она домой спать, поехала?

Еду к ней на квартиру. Запасные ключи есть. В груди нарастает не очень приятное ощущение. Ноющее.

Во дворе машины нет. На всякий случай, поднимаюсь в квартиру.

Пусто. И вроде, даже не было ее здесь.

Время десять. И где же ты, Сандра?

От Марка, тоже новостей никаких.

Карине тоже пишу, чтоб если что — написала.

Доезжаю до школы, ее внедорожника на парковке нет.

В здании горит свет. С упованием на то, что Сандра здесь, захожу.

Только ночной сторож. Больше никого.

Чувство за грудной клеткой нарастает с каждой секундой.

Катаюсь по вечернему городу. Тревога растет. И злость, тоже. И не пойму на кого. На нее, что опять влипла куда-то. На себя, что никак не могу разрулить эту ситуацию. Или на все вместе.

Звонит Марк.

— Ну, что братан, есть новости? — с надеждой.

— Так, я звоню узнать от тебя, хоть что-то… Линда панику развела, что сестру похитили. Уже родителей приплела. Еле успокоил…И что делать? Где искать? Мелкая же не успокоится…

— Есть идеи, потом позвоню…

— Помощь нужна?

— Справлюсь. Если что, наберу.

Скидываю. Я тут сам кого угодно, готов приплести. И полицию, и гвардию, и ОМОН. Только нет возможности. Заявление примут только на третьи сутки, если только не будет сообщения с требованием о выкупе. Господи, о чем я думаю? Сами там панику развели, и меня заразили.

Прямиком направляюсь в клуб. А вдруг?

Ни на танцполе, ни за столиками, ни в випках.

Может, сцепилась опять с Матвеевым? Спрашиваю у знакомого официанта, Сандру не видел, а Игорек где-то здесь недавно ошивался.

В клубе и на улице его нет. А домашний адрес узнать, не составило труда.

Здесь в двух шагах. Пошел пешком, так быстрее.

В квартире такой срач. Бомжатник. Настоящий притон. Элитная же многоэтажка. И куда соседи смотрят?

Сандры нет. Хвала небесам.

Возвращаюсь к себе. Идей больше нет. Всю ночь как иголках.

Ранним утром Александр Викторович к поискам подключил свою службу безопасности. Уже совсем не смешно.

За ночь пару раз прикорнул. Но не беда, днем выспался.

Часов в девять утра приходит смс от Сандры:

"Надо срочно встретиться. Через час. В кафе Мелодия."

У меня, аж от сердца отлегло. Живая. Надеюсь, здоровая.

Набираю ее номер. Сбрасывает.

Да, что случилось?

Пишу Марку, что вышла на связь. Через минуту отвечает, что ему тоже смс написала. Родителей успокоил. Все норм.

Ну, и ладушки.

А вы, Сандра Александровна, берегитесь! Отхватите у меня, знатно. Все нервы вытрепала. Что за выходки?

Черт. А вдруг что случилось, серьезное?

Ладно, скоро узнаю.

Быстро ополоснулся в душе, и собравшись, еду в эту кафешку. Никогда здесь не был. Обычная забегаловка. Ничем не примечательная.

Кручу головой в поисках места, народу с утра прилично. Цепляюсь взглядом за знакомый силуэт.

Марк! А рядом с ним за столиком Александр Викторович.

Вот, неслучайная встреча. Уверен.

Направляюсь к ним.

Удивлены, увидев меня. Как и я. Пожимаем друг другу руки.

Народ рассосался, зал опустел. Оказывается, студенческая кафешка, видимо, пара началась. Тут универ через дорогу.

Дверь хлопает, синхронно поворачиваемся на вход. Сандра? Нет… Карина!

Заметив нас, удивляется не меньше.

— Доброе утро… — подходит к нам.

Как-то странно переглядываются с Летуновым.

— Меня Сандра Александровна попросила приехать…

— Как и нас… — Марк. — Садись рядом.

Не успевает сесть. В кафе влетает ураган под именем Сандра.

Взлохмаченная. Взвинченная.

Ох, сейчас полетят чьи-то головы. Надеюсь, не моя…

Встаю. Равнодушно скользит по мне взглядом.

Не понял?

Падаю обратно.

Сандра садится напротив всех нас. Мы сели все на одной стороне, Каринка только поодаль.

— Дочь, что происходит? Ты где была? — зло начинает ее отец.

Наверно, за ночь тоже натерпелся. А у него еще и жена эмоциональная. Представляю…

— Вам всем, наверно, интересно, зачем я вас здесь собрала… — игнорируя вопрос отца, скользит по всем взглядом с ехидцей. — Во-первых, Карина уволена!

Говорит Карине, а смотрит пристально на отца.

— За что? — испуганно.

И что, ты такого натворила?

Походу, сейчас всем достанется.

— За то, что докладывала моему отцу про все дела в школе…

Ох, ё…

Летунов усмехается.

Карина открыла рот чтобы что-то сказать…

— Не стоит… — Сандра выставляет руку, как бы вежливо затыкая ее.

И та, посмотрев на Летунова и не найдя поддержки, опустив виновато голову, уходит.

— Меня тоже уволишь? Я не сделал ничего предосудительного…

— Ты? — с усмешкой. — Ты очень хорошо сделал, просто замечательно…

Замолчала. Опять окинула нас взглядом. Сделав глубокий вдох, продолжила:

— Ты всего лишь, купил мне лицензию. И потом вместе разменяли меня… с ним… — на последнем слове поворачивается ко мне, с тоской в глазах. — За десять миллионов…

Что, блять?

Внутри все сжимается.

— Что ты несешь? — рявкает отец.

Я в ахуе, если честно…

— Сандра… — пытаюсь вставить хоть слово, в ее нескончаемый поток упреков.

— А вот, все документально. Твой звонок в министерство, мне тут же дают лицензию и перевод суммы на кредитный счет Ситникова Николая со счета твоей фирмы… — показывает отцу документы. — Я же просила, не лезть… А про остальное я, вообще, молчу…

— Это бред…

— А ты ничего мне не хочешь сказать? — обращаясь ко мне.

А я, как воды в рот набрал. Тоже мне психолог… Хоть, слово в свое оправдание, и то не могу сказать. Вот что бывает, когда “личное”… И где это гребаное “разделение”, которому меня учили?

— Что ты ему пообещал за такие деньги? Может тоже ему докладывал обо всем? И не только то, что в школе происходит? Дороговато, получается. Мне кажется, ты, папа, переплатил…Это я оставляю вам… — вставая, кидает папку на стол.

Потом передумав, опять садится.

— Ты всё знал? — обращаясь к Марку.

— Знал, но не всё. Я…

— А мог бы сказать. Как друг. Я тебя отстраняю, пока бессрочно… — чеканит, перебивая Марка.

— Вы, Николай Владимирович, уволены… — обращаясь ко мне. — А тебя я видеть не хочу… — к отцу.

Встает и уходит.

— Да, подожди ты, никакие миллионы я не платил… — кричит ей вслед.

Срываюсь за ней. Ну уж нет. Так я этого не оставлю. Да, я виноват. Но даже у приговоренного к смерти есть последнее слово.

— Сандра, стой… — догоняю ее у машины, перехватываю дверь. — Дай все объяснить…

— У тебя было достаточно времени, чтобы все объяснить, не находишь? Самому. А сейчас я уже не хочу ничего слышать. Надо было раньше… — высокомерно.

Одергивает дверцу. Садится в машину. И отчаливает.

Пиздец! Дорого заплатил…

Глава 21. Типичная женщина

Я зомби. Неживая. Мертвая.

Уже несколько дней.

Сегодня, как и те дни, все утро слоняюсь по кабинету и приемной.

Имитация бурной деятельности. Лучшее, что было "создано" человечеством.

На самом деле, я тупо перекладываю вещи с места на место. Занимаю руки. В голове же мыслемешалка.

Я не плачу. Не хочу. Меня настигло глухое равнодушие. Я ничего не хочу. Меня ничего не радует. Но и ничего не расстраивает. Мне фиолетово. И это пугает.

Я переехала из своей квартиры. Сняла другую. Чтоб опять никто не знал, где я живу. Потому что, Линда может сжалиться и сказать матери, а та отцу.

Охрану школы я предупредила, кого нельзя пускать. Но все зря. Как ни странно, никто и не появляется на моем пороге. А я все жду…

Где-то, внутри меня, глубоко, моя женская сущность очень хотела, чтобы он пришел и попросил прощения. И я бы простила. Наверное. Да, даже если бы не просил. Простила бы.

А гордость орет, что мне никто не нужен. И пусть не приходит. И не прощу. Лучше быть одной.

И вот, у них бой внутри меня. Не на жизнь, а насмерть. И плевать, кто победит. Потому что, он не пришел.

Ни это ли доказывает, что он виноват? И любви никакой, там не было?

Вот в это, не хочется верить совсем. Помню я его глаза, губы, прикосновения. Ну, не может, это быть фальшивкой. Или я дура наивная. А если так? Дура, каких поискать.

И, если это так, то больше никогда, никому не смогу открыться и довериться.

Лимит доверия иссяк.

Опять мама звонит. Принципиально не беру. Вот почему она не приехала? Знает, что я здесь днем.

Она на стороне отца. Обидно. Вот теперь до слез.

Почему? Даже, если я не права. Просто потому, что женская солидарность. Просто потому, что она мать, а я дочь.

Снова будет верещать о том, что с отцом так нельзя. У него сердце. Хоть бы, поговорила. И, вообще, он не виноват. Ага.

Это все ее инициатива. У отца другая тактика. Он меня отдаляет. И не важно, кто виноват, я или он. И ждет, когда я сама к нему прибегаю. И всегда дожидался. Но не в этот раз.

И Линда не звонит. Больно и досадно. А вот я была на ее стороне. Ну что ж…

Не хочу я эту школу. Когда все так. Не мое. Не хочу быть ему должна. Мне было важно самой. Без чьей-либо помощи.

Если я ее закрою, то подведу всех моих сотрудников и воспитанников. Поэтому целесообразно было ее продать и уехать подальше. Но кто ее с таким "прицепом", в виде Астахова, возьмет?

Может самому Астахову? Не… это бред. Он ее закроет сразу.

Одному из его клиентов?

"Это бесперспективно" — морщась, вспоминаю.

Так, и что?

Меня отвлекает телефонный звонок.

Николь? Очень любопытно.

Поднимаю.

— Сандра, привет. Не хочешь пообедать вместе? — елейным голоском.

Хотя, у нее всегда такой.

— Тебя мои родители подослали? — говорю первое, что приходит на ум.

Никогда не общались, а тут пообедать.

— Вообще-то, да. Но я, правда, хочу с тобой пообщаться, а не по их поручению. Даю честное слово, о твоем отце ни слова… — забавная тавтология получилась. Смягчаюсь.

— Хорошо, давай. В том же кафе, пойдет?

— Договорились.

Послоняясь еще с часок по школе, решила пораньше выехать. Дел никаких, все равно, нет. И желания, тоже. Руки мои опустились. Раньше такое вдохновение было. И мотивация. Были препятствия разные, я через “не могу” делала. И добивалась результата. А сейчас…

Николь, как всегда с иголочки. В повседневной одежде, а выглядит так, как будто только что, сошла с обложки модного журнала.

Блестящие прямые волосы, аккуратный дневной макияж. Кремовые брюки с высокой посадкой, черный облегающий топ, белые кеды.

И то, как она себя несет. Истинная женщина. Гордая и независимая.

А я, на фоне с ней, выгляжу как побитая собака. А всегда хотелось быть независимой. Поиграла в независимость? Хватит. Но сдаваться папе не пойду.

— Ты слишком предвзято к нему относишься… — выслушав мой нудный и долгий монолог, выдает Ника. — Почему ты не дала ему высказаться?

Это она про Колю. Как и обещала, про отца ни слова.

— И ты против меня…

— Я за здравый смысл, тут уж извини…

— То есть, ты хочешь сказать, что я зря драматизирую? И тут, нет ничьей вины, кроме моей? — отвернувшись в окно, произношу с обидой.

Может и, правда, я сильно загоняюсь?

Я же, все-таки, знала, что лицензию мне, не просто так дали. Это же Коля "договорился". И все равно получается, что “не сама”. Капец. До разговора с Николь, в моей голове обида и разочарование выглядели логичными и последовательными.

— Нет, я не это имею в виду. А то, что он хотел объясниться, а ты не дала ему шанс…

И правда, он же несколько раз порывался мне о чем-то рассказать.

Черт!

Тут только я дура…

— Ладно, а почему он молчит несколько дней? Пришел бы и сказал…

— И как? Ты же сама переехала. Еще и охрану настропалила…

— Тоже верно… Я же женщина, странное нелогичное создание. Неужели не понятно, если я говорю “нет”, значит, я говорю “да”? А как же тогда, если захотел — то позвонил и сказал? В общем, я теперь обиделась, что не нашел меня…

— Типичная женщина, я бы сказала…

— Что-то слишком часто во мне женщина начала говорить… — тяжелый вздох с сожалением.

— Правильно… рядом с сильными мужчинами, мы становимся женщинами…

— Слабыми и безвольными?

— Нет, настоящими женщинами…

Из ее уст звучит как истина. Потому что, она — настоящая женщина. Интересно, почему она одна? И сына воспитывает еще…

У нее тоже, не все гладко в личной жизни. Проблемы, наверно… Мне не рассказывает. Я и не лезу…

Хорошо поговорили. Почему-то, верю ей. Ну, не побежит она родителям докладывать. А если и побежит, то плевать…

И почему, мы с ней раньше не общались? А это все я. Нелюдимая.

А школу, все-таки, продавать. И, фиг с ним, с Астаховым. Пусть потом с новым владельцем разбирается.

Да, это некрасиво. Но пофиг. Моя совесть заткнулась, хвала небесам.

Вернувшись в школу, составляю на специальном сайте объявление на продажу.

С большим сомнением, все же, нажимаю на кнопку “опубликовать”. Дальше дороги нет.

Невеликая цена.

Так… Долги закрыть и немного останется. На что-нибудь.

Телефонный звонок. Да, чтоб вас всех.

Неизвестный номер. Беру трубку из-за того, что только на девяносто девять процентов уверена, что это мама. Один процент деть некуда.

— Ну, алло… — отвечаю, с вызовом.

— Ну, привет… — отвечает женщина на том конце провода.

Я слышала этот мерзкий голос.

— Что надо, Юля, или как там тебя? — с пренебрежением.

— Окажи мне небольшую услугу, выйди в “клетку”…

Я расхохоталась.

— Что, прости?

— Ты слышала. Тебе нужно выйти на ближайший бой у Астахова в клубе. Или это такой же твой клуб, как и Астахова? Какие у вас отношения?

— Прощай… — не успеваю скинуть вызов.

— Так я же не сказала, что будет, если не выйдешь… — с мерзкой ухмылочкой.

Хоть, я и не вижу ее, прям чувствую…

— Что? Заберешь у меня Колю? Дерзай, за так отдам…

— Нет… Тебе письмо пришло на почту, глянь…

Скидывает.

Дура ненормальная. Но на почту, все равно, загляну…

Хрен знает, что у нее на уме.

Открываю вкладку с видео.

Обычный двор. Детская площадка. Нет… не обычный. Колин двор. Дети играют.

Мишка…

В груди екает. Сердце выпрыгивает…

В конце надпись: “Ты же не хочешь, чтобы с ним что-то случилось? И, кстати, Коле знать об этом необязательно.”

Сука! Сносит меня на эмоции! Швыряю бумаги, папки с документами. Все летит на пол. Меня трясет!

Никакая, она не мать. Теперь, точно уверена. Настоящая мать, никогда не станет шантажировать своим ребенком. Тварь! И как таких только земля носит!

В полицию идти? Следит за нами. И явно не одна.

Соглашаться? Бред… Самоубийство. Я не выдержу прямого боя.

И что делать? Проверять блефует или нет? Если с Мишей что-то случится, никогда себе не прощу.

Бой, так бой.

И я, как типичная женщина, не скажу ни единого слова Коле. Потому что, хочу его защитить. Его от него самого же. Он порвет ее за сына. И случится что-то страшное. А мне потом что прикажете делать?

Придется самой. И, вот, кем надо заняться. Срочно. Не знаю, что она в следующий раз выдумает. Опять подключать Константина.

Набираю Астахова. Прошусь на бой. Есть место через три дня. Но два боя два дня подряд. Соглашаюсь. Выбора, особо, нет.

Астахов удивлен, но очень доволен. Хочет поскорее от меня избавиться?

Одна не вывезу. Нужна помощь. Нужен тренер. Есть у меня тренер. Звоню.

— У тебя есть шанс искупить свою вину, приезжай в школу…

Глава 22. Прописные истины

Я все равно разберусь в этой херне.

И ты меня выслушаешь…

Возвращаюсь в кафе, Летунов эмоционально разговаривает с кем-то по телефону. Аж слюной брызжет. Не хотелось бы попасться ему под горячую руку.

И он тут же мне машет этой рукой. Только я успел подумать. Намекая, чтоб я сел, когда потянулся за своим рюкзаком.

Обессиленно рухнув в кресло, зависаю взглядом в одной точке. Марк тоже загруженный.

Включаю элементарную логику.

Сандра сама узнала? Или ей помогли? Если сама, значит копала в этом направлении. И самое главное, у нее получилось. А мне не сказала. И вот тут обидно. Ну, ладно.

Зато, мы теперь знаем, откуда были переведены деньги, и откуда звонили.

Но кто? Что это отец Сандры, я сомневаюсь. Считаю, что такой человек, если бы его поставили перед фактом, не отбрехивался. А сказал, как есть. Значит, этот кто-то из его людей.

Закончив разговор по телефону, показывает указательным пальцем, давая понять, что еще одну минуту. Набирает опять кого-то.

— Ну-ка, вернись… — Летунов звонит Карине?

Зачем она нужна? Не может же он Сандре позвонить, она просто-напросто не возьмет.

— А теперь, ты давай, рассказывай, что там с этими чертовыми десятью миллионами? — возвращается к нам своим вниманием.

Вкратце, пересказываю ему все с самого начала. Как попал на работу к Сандре. И что, нам с Марком, удалось узнать.

— А ты, что молчал-то? — гневно, обращаясь к Марку.

— Сандра вообще запретила вам что-либо говорить, она мне потом весь мозг чайной ложечкой бы сожрала. Да и сами мы хотели… — с раскаянием.

Сожрет теперь. И не только тебе.

Да, получилось то, что получилось.

— Я поехал, мне с ней поговорить надо… — порываюсь, сам еще не знаю, что скажу, но не хочу оставлять последнее слово за ней.

— Постой… Не будет она с тобой разговаривать сейчас. Закроется в своей раковине. Ей остыть надо, успокоиться… С детства она такая…

Падаю обратно на стул. В кафешку залетает Карина.

— Александр Викторович, я не знаю как она узнала, я была осторожной…

Закатываю глаза. Некрасиво, конечно. Но Летунова тоже можно понять.

— Если вы в курсе всего, то почему ей позволили устроить в школе бойцовский клуб? — ворчу я.

— Чего? — его глаза увеличиваются.

Переводит взгляд на Карину, та замешкалась.

— Это же не входит в тот список, я подумала, это не важно…

Летунов молча закрывает глаза, вдыхает несколько раз. Пытается потушить свою ярость.

— Уйди с глаз моих… — еле сдерживая гнев.

— Куда? — девочка реально не понимает, что ходит по краю. Еще немного и рванет.

— Вернись к своим прежним обязанностям! — рявкает.

Видимо, поняв, испаряется.

— Уволил бы к черту! Но специалист отличный… — интересно в чем? В слежке? —

Так! Что за бойцовский клуб?

— С Астаховым-младшим замутила это все. Только вот не знаю, сама согласилась или он запугал…

— Очаровательно… Значит так, план такой. Я проведу расследование, как это так, что из моей фирмы уходят такие деньги и никто ни сном, ни духом. И узнаю насчет Астахова. От одного избавились, второй нарисовался… Без меня ничего не предпринимать, ясно? — по очереди посмотрел на нас. — Сандру не трогать. Сначала разберемся во всем… — встает, хватая со стола папку, и не прощаясь уходит.

И как не трогать? Она сейчас додумает не то. И как потом разгребать?

— Поехал я все-таки… — смотрю на Марка.

— Давай, рассуждать логически. Она узнала об этом не от тебя. Это раз. Думает, что ты в сговоре с ее отцом. Это два. Уверена, что ее продали как вещь. Это три. И как ты думаешь, она будет слушать? Нет, братан. Тут пару дней надо…

Так себе логика…

Может, он и прав. Но я уже один раз послушал… Ладно, подумать надо…

Если Летунов про эти деньги не знает, значит, у него там неизвестно, что творится.

Как он сказал, он действительно договорился с хорошим знакомым из министерства. И ему по дружбе, точнее Сандре одобрили временную лицензию. Карина доложила, что их замучили проверками и несоответствиями. Только тогда, он решился.

Но, чтоб наверняка поверила, кого-то отправили из его офиса под видом очередного ревизора. Чтоб осмотрел еще раз и вынес положительный вердикт. И это должно было выглядеть правдоподобно.

Оказывается, этого лже-ревизора больше никто в компании не видел. Уволился. До школы не дошел. И кто-то отправил меня. Ну, и правда, Сандра поверила, что все случайно. И у меня ни разу про ту ситуацию не спросила.

План, конечно, супер сложный.

Почему все вокруг, так любят все усложнять?

Несколько дней я упорно работал, чтоб не думать о Сандре. Но не думать не получалось. Хоть, у меня и накопилась запись, и я работал с утра до вечера без передыха.

Ночью все равно мысли улетали к ней.

И я ездил к ней домой. Но окна в квартире были темными. И дверь никто не открыл.

И в школу. Заходить не стал. Один охранник проболтался, что пускать меня не велено. Так, в окошко посмотрел.

Поникшая. А я даже утешить тебя не могу. Сама же не дашь.

Эх. Почему наше знакомство не произошло при других обстоятельствах?

Сына уже два дня не видел. Решил навестить, и заодно им продуктов отвезти. А то с моим бандитом, в магазин не сходишь. Начнет канючить, и придется ему весь магазин скупать. Мама — добрая душа, не сможет отказать.

Покупаю по списку, что мама написала, и беру побольше яблок и апельсинов, вместо печенья. Лучше уж фрукты пусть лопает.

С сумками поднимаюсь по лестнице. Лифт не работает.

Не успел зайти в квартиру, меня сметает маленький метеор, жалуется, что соскучился.

Я тоже соскучился. Прохожу на кухню, мама что-то готовит.

— Голодный? — спрашивает не глядя.

— Да, как волк. С утра не ел ничего… — отвечаю, играя с Мишаней в камень-ножницы-бумага. Наша любимая игра. Кто пять раз подряд проиграет, тот выполняет желание победителя.

— Сынок, так же нельзя…

— Что нельзя? — прослушав ее замечание.

— Ты так себе здоровье угробишь, есть надо вовремя…

Не обращаю внимание на ее выпады, полностью погрузившись в игру. Я проигрываю. А мне нельзя, а то запросы посыпятся неподъемные.

— Коля! — не выдерживает мама.

Отвлекаюсь от игры.

— Жениться тебе надо! Тебе жена нужна, Мишке — мать. Вот меня не станет, что будешь делать… — уперев руки в бока, пристально смотрит на меня.

— Да, мам, что ты такое говоришь? — полностью отвлекаясь от игры, проигрываю всухую.

Ну вот!

— Я победил! — визжит Мишаня. — Хочу в парк с Сандрой!

А вот с этим желанием проблемы. Неподъемный запрос. Пока.

— Миш, я же проиграл, а не Сандра. Сходим вдвоем?

— С Сандрой хочу…

Обиделся. Молча поел и ушел в другую комнату. И что мне теперь делать прикажете?

— Сынок, а кто такая Сандра? Это та девушка? — спрашивает, как бы невзначай, наливая нам чай.

— Ты намекаешь на тот случай, когда вы бесцеремонно ворвались в квартиру? Да, это она…

Опускает глаза, задумавшись. Сейчас будет допрос с пристрастием. Поднимает взгляд. Точно. Это он. Допрос.

— А у вас серьезно? Или так, поигрались и разбежались…

— Мам… — с желанием наехать на нее. А потом, быстро сдулся. — Не знаю я…

— Как это ты не знаешь? Тут либо да, либо нет. Ты давно уже все решил. Только, что тянешь? Если нет, то скажи уже, и не трать ни ее время, ни свое…

— Не так… Там — да… у меня. А вот у нее… пока не понятно.

— Так, потому что ты не сказал своего слова. Не дал надежность. Своим поведением… Хорошая же девочка… Ты должен принимать решения…

— Ну, что ты мне тут прописные истины рассказываешь… — задумался. — А с чего ты взяла что она хорошая? Ты ее не видела даже…

— А с того, что твой сын ее принимает. А ты знаешь, что ему мало кто нравится. Он мне все уши прожужжал про твою Сандру. Я подумала, что это персонаж его мультфильмов любимых. Сандра то, Сандра сё. Имя, какое-то странное. Ну я и не придавала значение. А тут при тебе про нее заговорил…

— Да у них в семье у всех дочерей интересные имена…

Да, Мишаня привязался… Надеюсь, все срастется у нас и ему не придется развязываться…

Пообедав, решил пойти с Мишаней поговорить. А то обиделся.

За письменным столом переписывает что-то. Я даже не спросил про учебу. Что ж я за отец такой? Но если учительница не звонит с жалобами, то все норм. И скоро каникулы.

— Миш…

— Я делаю уроки, не мешай… — строго.

Точно обиделся.

Звонок. Марк.

— Здорово, братан… Тут наша снежная королева оттаяла. Зовет в школу. Поедем?

— А я‐то что? Меня не звали…

— Да, брось… Она остыла, поговорите…

— Хорошо…

Меня долго уговаривать не надо.

Прокручиваю в голове, что скажу ей. В голову ничего путного не идет. А если и идет то какие-то оправдания. Оправдываться не собираюсь. По сути, ничего плохого я не сделал. Только не сказал. Ладно, будем импровизировать.

Подождав Марка, заходим вместе. Как ни странно, охранник меня пропускает, даже слова не сказал. Запрет отменили? Вряд ли. Скорее всего забыл.

Проходим в зал для тренировок.

Присаживаюсь на низкую лавочку. Прокручиваю в голове фразы. Всё — не то…

Дверь распахивается, сердце начинает биться чаще и громче. Она переступает порог, и все… Я уплываю. Как пацан. Не видел ее пару дней всего. Но мой магнит реагирует на нее.

Проходит вглубь, не замечая меня. Подхожу ближе. Со спины.

Марк переводит на меня взгляд. Сандра оборачивается.

Тоска в глазах. Щемящая. До боли в сердце. И только я хотел что-то сказать… До меня доходит. Вспоминаю прописные истины, что мама толковала. Это я не показал надежность, готовность взять ответственность за нее. Я знаю, что сказать. Теперь, знаю. Действительно…

Но ее глаза меняются. Взгляд моментально становится дерзким.

Ага! Попалась! Я все видел! Так, что можешь снимать свою маску.

Вместо этого она поворачивается к Марку, с претензией.

— А он что тут делает?

Глава 23. Натворить дичь

— А он что тут делает? — с издевкой.

И даже, с некоторой долей притворства.

Но на самом деле, внутри я ликую. Он пришел, все-таки.

И тоскливо мне, тоже. Потому, что сложно все.

Да, сложности создаю я. Но пока я не в силах их устранить.

Я уже не обижена. Если только немного. Но дело даже не в этом.

Коля меня отговорит участвовать в боях. Он и так меня будет отговаривать, но если мы опять будем вместе, вероятность что, я проболтаюсь намного выше. Я просто не смогу молчать. Дело касается его сына. А ему знать не надо. Иначе случится что-то плохое.

Дурацкая ситуация. И бесит больше всего, что я не могу на нее повлиять.

— Надо поговорить! — вместо Марка отвечает сам, виновник моих эмоциональных качелей.

— Я выйду, как закончите, позовете… — влезает Марк, когда его не просят.

— Нет! — как можно равнодушнее.

Выходит не очень. Мой голос дрогнул. Не могу я в его присутствии держать себя.

— Мне нужна твоя помощь. Как тренера… — прокашливаюсь, потому что опять голос меня не слушается.

— Да, без проблем. Что, именно, требуется?

— Подготовка к боям без правил… — оттягиваю неизбежное.

Мне страшно. И сильнее, все-таки, от того, что они узнают. Но больше мне обратиться не к кому.

— Астахов попросил? И кого? — с некоторым подозрением.

— Меня…

Звенящая тишина. И она пугает еще больше, чем крики, которых я жду. А их все нет.

Первым отмирает Коля. Он начинает неистово смеяться.

Оборачиваюсь на него. Прохожусь по нему ледяным серьезным взглядом.

Что это с тобой? Истерика?

Заметив мою реакцию, резко меняется в лице. Нахмурился.

— Ты, что, серьезно? — беспокойство, перемешанное со злостью.

А что ты злишься?

— Через три дня первый бой, на следующий день — второй. Покажи мне базовые приемы… — повернувшись обратно и игноря его, обращаюсь к Марку.

— Ты не шутишь? — взволнованно. — Ты понимаешь, что там подготовленные бойцы? А у тебя даже минимальной подготовки нет…

— Да, видела я этих бойцов… — с вызовом.

— Ну-ка, пойдем, поговорим… — дергает меня за руку в сторону.

— Коля! Да, отпусти… — волокусь за ним.

Запихивает меня в кладовку.

— Охренел? Права не имеешь, таскать меня, так… — складываю руки на груди, гордо подняв нос.

Не смотрю на него. Но чувствую, как прожигает меня взглядом. Тяжело вздыхает.

— Заканчивай, а? — обессиленно.

— Я еще не начинала… — спецом грубо, чтобы скрыть панику.

Потому, что он в силах меня дожать. И я расколюсь.

— Зачем ты это делаешь? Чтобы я переживал? Достаточно. Я боюсь за тебя!

— Вот причем здесь ты?

Вот тут я реально в растерянности.

— А зачем, тогда, ты эту дичь творишь? Да, я поступил неправильно, что не сказал. Но тебя не разменивали, как ты могла подумать. И с твоим отцом мы не в сговоре. И, вообще… — набирает в грудь воздуха, как будто хочет сказать что-то очень важное. — Я тебя люблю! Выходи за меня…

У меня перехватывает дыхание. И сердце останавливается. Я не верю своим ушам.

И я готова прокричать "да".

Но нельзя.

Нет. Соберись, Сандра. Сейчас растаю, и все ему выложу. И будет дерьмово. Я не знаю, что у этой ненормальной в голове.

— Идиот! Ты думаешь это из за тебя? Мир не вращается вокруг тебя. Пошел ты! — ору на него.

Вылетаю из подсобки и вижу боковым зрением, как его кулак врезается в косяк. Вздрагиваю от неожиданности, и от того, что делает себе больно.

Прохожу мимо Марка. Надо сделать вид, что оскорбилась.

— Отбой! Не нужна мне помощь! Можете быть свободным!

Надеюсь, это было правдоподобно.

Если бы ты, Коля, знал настоящую причину, это ты бы натворил дичи. И пока, я вынуждена сказать тебе “нет”.

Когда эта хрень закончится? И я смогу вздохнуть спокойно?

В кабинете, падаю в кресло и ложусь головой на стол. Прохладный. А я горю. И плакать хочется, но не буду.

И зачем я им сказала? Вышла бы молча. Ну, отдубасят меня немного. Уговор был на участие, а не на победу.

Страшно только. Ужас, как.

— Сандра? ‐ это Марк. — Ну и чего ты слиняла?

— Чего надо? Я тебя освободила… — не поднимая головы.

Вот сейчас, вообще, сил нет.

— Ну, покажу я тебе пару приемов, и дальше что?

— А дальше ничего! Мне нужна эта пара приемов…

— Отговаривать тебя все равно бесполезно. Так что, пойдем. Переоденься только.

После внушающей разминки я уже "подыхаю".

Сколько я не занимаюсь? Всю жизнь? Еще и лезу в бои.

— А я тебя сколько раз звал в тренажерку… — качая головой, с безобидной насмешкой в голосе.

— Правильное положение рук и ног, влияет на дальнейшую защиту, атакующие действия и маневренность бойца. Поэтому больше внимание на стойку, движения и защиту… — Марк проводит мне лекцию.

А я, вообще, не воспринимаю, что он мне говорит. Потому что сзади, чуть поодаль, сидит Коля. И высверливает дыру мне на спине.

Ни на чем не могу сфокусироваться.

— Сандра! Ау? — щелкает пальцами мне перед лицом.

— Что? — я все прослушала.

— Повторяй, говорю… — вздыхает, еле сдерживаясь. — Стопы на ширине плеч, левая нога выносится вперед, корпус чуть развернут внутрь, левая рука сжата в кулак, согнута в локтевом суставе, плечо поднято… — показывает. — Это для защиты подбородка от "правого бокового". Правая рука сжата в кулак, согнута в локте. Локти плотно прижаты к туловищу, для защиты печени и селезенки.

Пытаюсь повторить, нифига не получается.

Психую, пиная со всей силы пустую бутылку. Отлетает на приличное расстояние. Сажусь на маты, запыхавшись.

— Колян, сходи в маркет, тут за углом. Минералочки купи, будь другом.

— Ладно, еще что-то надо? — смотрит на меня.

Расстроенный.

Мотаю головой. Молча уходит.

— Может скажешь, что случилось? Чё за фигня с этими боями? Тебе это зачем?

— Мне это надо. Не задавай лишних вопросов… — рычу на него.

— Не верю. Просто так, ты никогда в не вписалась бы…

— А это не просто так! — вскакиваю с матов. — Для вас, может, и просто всё. И давай шаги свои показывай…

— Ты можешь внятно объяснить?

— С недавних пор не могу тебе доверять! — выпаливаю в сердцах. — Все вокруг всё знали, кроме меня!

Опять падаю на маты, подтягиваю к себе колени и утыкаюсь в них. Слезы текут. Бесшумно плачу.

Меня сносит в эмоции. И обида опять говорит во мне. Вроде, на фоне других проблем она улеглась и забылась, как я думала. А нет.

Марк тихонько садится напротив меня, сложив ноги по-турецки.

— Сань, прости. Я недавно узнал. Правда. И это я сказал Коляну, тебе не говорить. Он сразу хотел. Я еще не знал, что у вас там завертелось. И то, что твой отец ему деньги перевел, я не верю. Он сам про это первый раз слышал. Он разберется во всем…

Удивительно, но стало легче. Все это какой-то сон. Кошмар. И скоро я проснусь. Верю в это.

— Ладно… Давай дальше… — встаю, вытирая слезы.

— Такая стойка оптимальна для начинающего спортсмена. В ней наиболее удобно защищаться, перемещаться и бить… — опять показывает.

Пытаюсь повторить. Уже получается.

— Времени на подготовку мало. Так, что будем учиться обороняться. Чтоб тебе не отбили ничего. Приемы защиты используются для того, чтобы надежно защищать от удара уязвимые места тела, выбирать необходимый момент и организовывать свои действия таким образом, чтобы можно было быстро перейти от защиты к атаке… — продолжает лекцию.

И сейчас мне легче воспринимать. Потому, что Коли нет. Сильно на меня влияет.

— На каждый удар имеется несколько способов защиты… — говорит с таким заумным выражением лица.

Совсем на себя не похож. Интересно за ним наблюдать.

— В основу техники защиты положена экономичность движений и сохранение сил. Она не только сохраняет энергию и силу в бою, но и дает бойцу возможность расслабиться и передохнуть в момент принятия защиты… — стараюсь вникнуть. — Выбор приемов защиты в бою зависит от дистанции. Находясь на той или иной дистанции, боец выбирает различные рациональные защитные приемы.

Мы успели разобрать защиту руками, нейтрализацию ударных действий, используя контрудары, подставки, отбивы, блоки.

Капец, я вымоталась. После пятиминутного отдыха, еще практика.

Отрабатываем приемы обороны.

Хреновый из меня боец, конечно. Никудышный.

На боковой удар выставляю локоть, несколько раз мне прилетает от моей же руки.

После нескольких, удачно выполненных отбивок, во мне просыпается уверенность. Я на кураже. У меня получается. Мое тело поняло, что от него хотят. Не такая я уж, деревянная.

Отвлекаясь на вошедшего Колю, пропускаю очередной удар.

От неожиданности падаю на колени, уперевшись в пол руками. Звон в ушах. Встряхиваю головой, чтобы избавится от ощущения, что я под водой.

— Ты давай полегче! — гонит на Марка мой психолог.

Уже около меня. Усаживают на скамью.

— Я нормально-нормально…

— Точно норм? — Марк.

Киваю ему в ответ.

— Все равно, на сегодня хватит…

— Эй, мы еще не все отработали…

— Хватит тебе. Следи за пальцем… — водит пальцем влево-вправо и вверх-вниз. — Вроде, нормально. Голова не кружится? Не тошнит?

Мотаю головой. Нормально я. Просто равновесие потеряла. Подумаешь…

Звонок на мобильный. Трясущимися руками поднимаю.

— Да…

— Сандра Александровна, — охранник. — Тут к вам инспектор из технадзора, проводить к вам?

— Нет! Сама сейчас спущусь…

Кладу трубку.

Достали уже проверками. Сколько можно?

Быстро переодевшись, выхожу из раздевалки.

— Пойдемте-ка со мной…

Пока спускаемся, рассказываю, чтобы показали всё, что тот попросит.

А сама еду в министерство.

По дороге узнаю у Борьки данные Матвеева-старшего.

Со скандалом пробиваюсь к нему на прием. Занят он, видите ли. И записываться нужно заранее. А засыпать меня ненужными проверками, не занят. В угоду сыночку, или чего еще?

В приемной жду, когда меня пригласят.

Секретарша на меня злобно поглядывает. Тебе-то я, что сделала?

Меня потрясывает. Я еще от тренировки не отошла. Но сейчас я ему в лицо, все скажу. И посмотрю в его глаза честные.

Дергаюсь. Дверь открывается. Но не та. Из коридора. Входит охранник, а за ним… Коля!

Да, ё-мое…

— Говорит, он с вами. Это так? — спрашивает охранник.

Тяжело вздохнув, на секунду прикрываю глаза.

— Да… — не стала спорить.

Потому, что вот-вот меня позовут. Некогда мне.

Охранник уходит. А Коля присаживается рядом.

— Что задумала? — шепотом.

— Очередную дичь… — стебу его.

— Я так и думал…

Глава 24. Стена

Сандра не проронила ни слова. Я ждал словарный вихрь, но не случилось. Правильно сказал ее отец, закрылась в своей раковине.

Даже сейчас сидит в супер закрытой позиции. Руки скрещены на груди. Мало того, что нога на ногу, так еще и верхняя нога согнута и "заправлена" за нижнюю. Заняла глухую оборону. Стена!

В приемной тишина. Только, иногда, секретарь стучит своими наманикюренными пальчиками по клавиатуре.

Никогда не любил такие яркие и длинные ногти. Совсем не украшают. Вот у Сандры аккуратные ноготочки. Вообще, без лака.

Где-то слышал такую мысль: чем проще женщина, тем ярче у нее маникюр.

Судя по всему, Сандра сложная. И загадочная. Хоть, ее читать можно, как открытую книгу. Но интрига все равно присутствует. Никогда не угадаешь, с какой стороны прилетит.

И вечно какую-нибудь хрень творит.

Вот, и что ты сюда пришла?

Разве, это что-то решит. Это сверху на него надо давить. Мне не добраться туда.

И отец Сандры предлагал помощь, но моя девочка помощь не принимает.

Все сама.

Самостоятельная. Еще и с характером. Наверно, этим и зацепила.

— Увидимся на конференции… — неожиданно дверь открывается, из кабинета Матвеева высыпает народ разной масти.

— Вы просили принять? — последний, видимо сам Матвеев. — Проходите.

Встаем с Сандрой одновременно.

— Здесь подожди! — шикает на меня.

Ага! Сейчас! Так я тебя и послушал.

Настойчиво иду за ней.

Проходим в кабинет. Заместитель министра дополнительного образования и спорта. Для заместителя министра, очень скромно.

Мебель не новая, но добротная. Старенький компьютер. Шкаф. В общем-то, и всё. Интересно…

— Итак, я вас слушаю… — деловым тоном.

Я ожидал, конечно, другого. Жирного дядьку я ожидал. А тут…

Подтянутый мужчина лет пятидесяти пяти. Видно, что следит за собой и фигурой. Свежий цвет лица. Властный, но в меру. Солидный.

Как же ты сына упустил? Он же старше тебя выглядит.

— Я Сандра Летунова. Недавно, я открыла частную спортивную школу по единоборствам. "Гладиатор". Может слышали? — начинает робким голосом.

Матвеев кивает в ответ.

— Так, вот… — закашливается.

Что-то Сандра расклеенная. Надо брать все в свои руки.

— Ваш сын угрожает нам закрытием школы, прикрываясь вашим именем… — говорю я.

Сандра смотрит осуждающе на меня.

Не, ну, а что? Что тянуть кота за…

Судя по этому человеку, не верю я, что он может идти на поводу у своего сына. Тут что-то другое.

— Что? — округляются его глаза.

— И, видимо, перешел к активным действиям. Нас, без объективных на то причин, замучили проверками. У нас по три-четыре проверки в неделю. Это слишком, не кажется вам?

Пока он не начал выгораживать своего сынка, достаю телефон. Будут вам и доказательства.

— И, чтобы не быть голословным, у меня есть запись…

Открываю список аудио, записанных через диктофон. Думаю, он узнает голос своего сына.

Воспроизвожу. А там, как раз его угрозы прикрыть школу. И еще много чего.

Записал давно уже. Думал, как применить. Вот, и повод нашелся.

У Матвеева выражение лица с удивления сменяется сначала на злость, а потом и на стыд.

Сандра удивлена. Тоже вижу по глазам.

Не знаю, как Игорек это провернул, но отец точно не в курсе. Я не ошибся.

— Сейчас. Минуту… — отмирает Матвеев. — Валя, позови-ка мне Кузьмина, срочно!

Обращается по внутреннему телефону к секретарю.

Через некоторое время в кабинет заходит… Опачки!

— А вот и инспектор из обрнадзора! — заявляю.

Сандра сидит, только успевает головой вертеть.

— У меня тут товарищи из школы "Гладиатор". Жалуются, что проверками их замучили. Что скажешь? — прожигает гневным взглядом своего подчиненного.

— Дмитрий Игоревич, вы же… — начинает заикаться.

Подходит ближе, что-то шепчет на ухо. И даже, знаю что. И теперь понятно через кого Игорек работал. Да уж…

Вижу, как лицо Матвеева наливается краской. В глазах плещется гнев.

Резко встает, ударяя кулаком по столу. Сандра вздрагивает. А Кузьмин отскакивает от него на несколько шагов.

— Идиот! Вы все охренели? Быстро мне все документы по этой школе!

Тот смывается.

— Прошу прощения. Я сам беру на контроль это дело. Если с документами, все в порядке, вас больше не побеспокоят. А перед плановыми проверками вас предупредят. А сейчас прошу меня извинить, у меня еще совещание…

— Спасибо вам. Всего доброго! — лепечет Сандра.

Выходим из министерства. На улице цветет весна. Поглядываю на Сандру. Светится. Глаза горят.

— Знаешь, я была уверена, что его отец в курсе и во главе всего этого… — улыбается, и так красиво щурится на солнышке. — Спасибо!

— Ты почаще обращайся… — улыбаюсь в ответ.

— И когда только успел? — в ее глазах щенячий восторг.

Редко такое увидишь. Наслаждаюсь ее эмоциями. Впитываю в себя.

— Сказать мне ничего не хочешь? — задаю свой, игноря ее вопрос.

— Нет… — улыбка стекает с лица, в глазах промелькнул страх.

Вот это не к добру.

Что скрываешь от меня?

Я же все равно узнаю.

Демонстративно поворачивается, уходит.

В последний момент успеваю схватить за руку. Дергаю. Впечатываю в себя, удерживая за талию.

Ловлю ее губы своими. Уворачивается.

Отпускаю.

Упорхала моя пташечка.

Не держу. Грубой силой не хочу действовать.

Вздыхаю.

Значит, будем ждать.

Три дня на душе скребуткошки. Места не нахожу себе.

Сегодня у Сандры бой. Отговорить ее не получилось. Не запирать же ее, в самом деле.

С Марком они плотно занимались. Но это же мало. Три тренировки! Что там можно натренировать?

Упор делали на защиту. Только защитой не выиграешь. Чтобы победить, нужно атаковать. Объективно взглянув на нее, как на бойца, победы можно не ждать.

Никак не возьму в толк, нафига?

Ей нужны деньги?

Почему не попросит?

А, ну, да! Самостоятельная!

А может это быть договорным боем?

Может, конечно. Просто, тогда какие цели она преследует? А Астахов?

Голова уже раскалывается. Не хочу уже думать об этом.

Сандра попросила не приходить. На первой тренировке постоянно отвлекалась на меня, из-за чего ей прилетало. На остальных не присутствовал. Рядом отирался.

Но на бой пойду. Просто не буду попадаться на глаза.

Сегодня народу больше, чем в прошлый вечер. Раза в два. А охраны раза в три.

Смотри-ка, расширяется.

Народ снует туда-сюда. Ставки делают. Мне тоже предлагали сделать ставку. Пошли вы, со своими ставками.

У Марка поинтересовался, самый важный бой, для меня — третий. Лишь бы не прилетело сильно. Остальное вылечим.

Вот оно того стоит? Опять загоняюсь.

Стою за толпой. Но не далеко от ринга. Хорошо вижу и Марка. Переглядываемся с ним.

Выходит Сандра. Почему-то без шлема. В разговоре слышал, что можно шлем. И, как я понял, Марк ее уговорил.

Вопросительно смотрю на него. Отрицательно мотает головой.

Отказалась?

Сандра, ну что ты творишь?

Рефери объявляет начало боя. Соперница на голову выше. И помощнее. Немного. Садра худощавая, а эта подкачанная.

Первые раунда четыре, Сандра хорошо уворачивалась. И блокировала все ее выпады. После пятого она выдохлась, начала пропускать.

Один раз недурно прилетело в лицо, рассечена бровь.

Несколько раз сходила в атаку. Не совсем удачно. Та ее на раз просчитала.

Потом пропустила контр-атаку. Упала, но быстро встала.

С каждым точным ударом по ее прекрасному телу, отдается и мне. То в “солнышко”, то в печень, то в голову. Как будто я на ринге.

Когда это кончится? И смотреть больно. И отвернуться не могу. Вот такой вот мазохизм.

Она продержалась до конца боя. Отстояла все двенадцать раундов. Умница моя.

Можно выдохнуть.

Теперь иду к ней. Села неподалеку от ринга, тяжело дыша. Кровища, ладно хоть, не хлещет. Бровь заклеена пластырем.

Подхожу. Вытаращив глаза, смотрит. Обрабатываю ей ушибы, прикладываю холодное.

— Ты как?

— Бывало лучше… но не так уж и плохо… — пытается улыбаться.

Искренне.

Давай открывайся мне опять. Не могу я уже долбиться в твою стену.

— Может в больницу?

— Нет, я домой… — со страхом. — Марк меня отвезет…

Смотрит на него.

Да чего ж ты так боишься остаться со мной наедине? Что же я не должен узнать?

А Марк смотрит, то на меня, то на нее. Но утвердительно кивает.

Расстраиваюсь, но тут же забываю об этом. Потому что среди толпы, замечаю уж очень знакомую фигуру.

Глава 25. Контрасты

Меня переехал бульдозер. Дважды.

А, нет?

По крайней мере, складывается такое ощущение.

У меня и после тренировок, мышцы бойкотировали мои движения. А тут еще эта "битва". По-другому, и не назовешь.

Время уже после обеда, а я даже не могу с дивана сползти. Так и упала в одежде.

Мне никто не звонит и не докладывает, что и как, там. Значит, все норм.

Сегодня в школе выходной, но несколько тренировок есть. У Марка.

Но у меня второй бой. И, по-хорошему, нужно еще тренировку провести, но я даже до душа не знаю, когда доберусь.

Тяжесть во всем теле. Нет ни единого местечка на теле, где не было бы больно. Как плитой придавило.

Надо бы позвонить Марку, чтобы узнать, как обстоят дела. Вчера, когда он меня сразу после боя кинул домой, попросила его вернуться, проследить. От Астахова можно чего угодно ожидать.

До сих пор не звонит. Набираю сама.

— Ты проснулась? — бодрым голосом.

Эх… Чего не скажешь обо мне.

— Проснуться, проснулась, а вот встать, пока проблема… — и голос у меня не очень.

— Так тебе и нельзя вставать. По идее, после такого боя, тебе отлежаться, минимум неделю надо. Такое потрясение для организма, и в частности, для нервной системы…

— Чего? Какую неделю? У меня второй бой вечером… — ворчу.

— Такую неделю. Вот смотри… Во время тяжелого боя боец тратит очень много энергии. Он вынужден подавлять боль от пропущенных ударов, подавлять страх, чтобы поддерживать себя в соответствующей форме. Но все это происходит за счет взвинчивания нервной системы, с переводом ее на все более возбудимый уровень, задействующий резервы. В результате, после окончания боя нервная система оказывается истощена до предела и, главное — полноценно восстановить ее. Но методики по восстановлению после тяжелого боя, нигде нет. Тема слишком сложная и почти неизученная. По этой причине многие боксеры до конца не восстанавливаются, что негативным образом сказывается на их дальнейшей карьере…

Опять читает мне лекцию.

Ого! Как здесь все сложно. Никогда бы не подумала.

— А, ты, сам-то, когда отлеживался? — подловила.

— Ну, во-первых, я профессионально боксом занимался. А там перерывы между боями от полугода. Во-вторых, опыт у меня есть, и знаю сколько моему телу нужно для восстановления. И, в-третьих, закончил я рано…

— Да, я это прекрасно понимаю, но у меня бой сегодня…

— Вот это, как раз и хреново… Смотри, сейчас три часа. Встаешь, идешь в душ. Обедаешь. Закажи себе суп и салат легкий. Потом спать, часа два. А лучше три. В восемь приезжай, проведем компенсирующую тренировку. Растянем подзабитые мышцы… Хорошо?

— Да, спасибо. Поняла.

Скидывает.

Что-то мне страшно вставать. Лежу, смотрю в потолок.

Коля не звонил. И вчера, как-то быстро сдался, даже обидно стало. Опять. Как маленький ребенок, которому шоколадку не купили. Самой от себя тошно. Фу, быть такой.

Телефон вибрирует в руке. Боря.

— Да, Борян, привет!

— Привет, Санек… — ожидающая пауза.

Странно, больше не берет меня эта форма моего имени. Я привыкла, что ли? Удивительно…

— Чего хотел?

— А… Не знаешь еще, что случилось?

— Нет! — сердце сжимается.

Резко присаживаюсь на кровати. Морщусь от приступа адской боли в прессе и спине. Из горла вырывается вымученный стон.

— Ты чего там? Все норм?

— Да, чего случилось-то? — потихоньку опускаю ступни на пол. Упираюсь локтями в колени, согнувшись.

Капец!

Как я выйду "в клетку" сегодня?

— Не знаю, что ты там наговорила Матвееву-старшему, но сегодня он вместе со своей охраной разнес квартиру сыночка. Всех разогнали. А самого Игорька в армию отправил, прикинь. Я в шоке, конечно!

— Может, хоть армия из него человека сделает…

— Может быть… А ты чего такая потерянная? Точно все нормально?

— Ох, если бы ты знал…

— Так! Чем помочь?

— Да, ничем ты не поможешь. Кроме меня самой, никто… Ладно, порадовал… Давай…

Кидаю трубку, пока не начались вопросы.

Пусть, хоть кто-то из Игорька человека сделает. Глядишь, и станет Игорем Дмитриевичем. Достойным человеком…

Раз уж встала, надо плестись в душ.

Но сначала заказываю себе обед. Желудок урчит. Я бы мамонта съела. Но переедать нельзя. Потом тяжело будет. Пока доставка едет, успею сполоснуться.

Встаю под струи сперва горячей воды. Греюсь. Резко меняю на холодную. От перепада температур, мышцы расслабляются. И становится легче.

Рассматриваю себя в зеркало.

Это просто “ахтунг”. На животе один сплошной синяк. Это плохо.

Руки, плечи, бедра. Всё в мелких кровоподтеках. Найдя в аптечке крем от ушибов, аккуратно размазываю его, сначала по животу. Вполне терпимо. Потом добираюсь до остальных частей тела. Охлаждает.

Накидываю прямо на голое тело, хлопковый халат и иду, встречаю доставку.

Ем, тоже осторожно, потому что даже такое простое движение дается нелегко.

Раз надо восстанавливать нервную систему, выпиваю несколько таблеток валерианки.

Падаю снова на диван. Прикрываю глаза. Рубит, жесть. Проваливаюсь в полудрему. Плаваю в ней, как в теплом море. Убаюкивает.

Вздрагиваю от сигнала телефона. Не будильник. Поднимаю трубку, не глядя в экран.

— Да? — бормочу сонно.

— Извини, что разбудил… — Коля. — Я в полиции, меня задержали и мне нужна твоя помощь…

Внезапно проснувшись, вскакиваю, не чувствуя боли.

— Что? Где ты? Я сейчас приеду… — говорю невпопад. Нечленорадельная речь. Разволновалась.

— Подожди… — спокойно и уверенно.

А у меня уже паника пляшет и кровь в жилах стынет.

— У Мишки скоро заканчивается тренировка, его некому забрать. Марку не дозвонишься во время тренировки, поэтому позвонил тебе. Можешь его забрать? Вечером мама вернется в город и с ним останется. У тебя же есть ключи от моей квартиры?

— Конечно, я его заберу. Не волнуйся. Ключи есть. В каком ты отделении? Я сейчас адвокату позвоню.

— Не нужно. Моему уже сообщили, скоро приедет. Я во всем разберусь. Все мое время вышло…

Бросает.

Капец. Что случилось?

Ладно, некогда об этом думать. Потом.

Время — шестнадцать тридцать.

У младших тренировка через полчаса закончится.

Собираюсь, быстро, как в армии. Пока горит спичка. Только не до смеха сейчас.

Доехала быстро, тренировка еще не кончилась. В коридоре пусто. И тихо. И мне кажется, что стук моего сердца эхом отдается на все помещение.

Я же даже не спросила номер отделения. Точнее спросила, он не сказал. Специально, наверно.

Узнать даже не у кого. Что там и как.

Дверь, резко открывшись, бьется о стену. Вздрагиваю. Детки, веселыми возгласами наполнив тишину, рассыпаются в разные стороны.

Миша, увидев меня, улыбается, подходит. Уставший, но счастливый.

— Привет! Папа срочно в командировку уехал. Сегодня я тебя заберу, можно?

Не говорить же ребенку, что его папа в полиции?

Мишка в порыве чувств прижимается ко мне. Обнимаю его, глажу по голове.

У меня внутри зарождается какое-то новое чувство, теплое и нежное, и разливается из моего сердца по всему телу. Слезы наворачиваются на глаза. Какие у меня сегодня контрасты чувств.

— Можно! — отстраняясь, заявляет.

Я только по-дурацки улыбаюсь.

— Не понял. Ты что тут делаешь? — командирским тоном. Марк.

— Миш, иди переодевайся, я тебя жду…

Провожаю взглядом.

— У Коли проблемы, его полиция задержала. И Мишку не с кем оставить…

— Чего? А за что?

— Ничего неизвестно. Колина мама скоро приедет, заберет Мишку. А пока я с ним.

— У меня еще тренировка. Может Линде отдадим его. Пусть тренируется. Тебе отдохнуть нужно.

— Линде? Ей самой присмотр нужен. Я отдохнула…

— Ну, да…

Забрав Мишку, едем домой. По пути спрашиваю его, есть ли дома что-нибудь покушать. Не знает. Ладно, приедем — разберемся.

Как ни странно, холодильник полный. И суп, и второе, и компот. Полный набор.

Поужинав, проверяю у Мишки уроки. Хоть и выходной.

Просто наличие. Потому что, даже первый класс для меня темный лес.

Показывает мне свои игрушки. В основном, одни кораблики. И пиратов обожает. Много кораблей собрано из лего.

Часов в девять включает мультики. И под них засыпает.

Первый раз мы с ним наедине остались. Смышленый мальчишка. И добрый. Замкнутый немножко. Но это ничего.

Так. Тренировку я уже пропустила. На бой бы успеть. Марк уже вызванивал меня несколько раз. Не оставлю же я Мишаню одного…

Поглядываю на часы. Около десяти.

Вдруг входная дверь открывается.

— Лидия Петровна, здравствуйте… — выхожу из комнаты.

Что сказать? Правду? А вдруг не надо?

— Коля уехал в срочную командировку, пока не знаю, когда вернется… — вру то же самое. — Миша сытый. Уснул на диване. До свидания, я опаздываю…

И поспешно ухожу. Надеюсь, она поняла, что я протороторила.

Но мне реально некогда.

На проспекте впяливаюсь в пробку. Авария какая-то. Вся на нервах. Не успеваю. На разминку, так точно. Если на бой не успею, Астахов меня сожрет с потрохами.

Минут через пятнадцать нервного ожидания, все-таки едем.

Залетаю в школу, в раздевалку. Быстро переодевшись, несусь в зал. Не успеваю даже отдышаться, объявляют мой бой.

— Ты даже не размялась, давай откажемся? — причитает Марк. — Это опасно и грозит серьезными травмами.

— Нет!

Мне самой это не нравится.

Что-то надо делать с этой лже-Юлей. Достала меня уже. У меня даже времени не было подумать.

Поднимаюсь в клетку. Против меня плотненькая девочка, чуть ниже меня. Но говорят ее кулак, как отбойный молоток. Главное, вовремя уворачиваться. А на победу я не претендую.

Несколько минут присматриваемся к друг другу. Ни туда, ни сюда. Как-то все вязко. Скорее всего, она в курсе, что я ноль. Причем полный.

В середине раунда запинаюсь, теряю равновесие.

Не успеваю выставить блок.

Мне прилетает точный в голову.

Быстрым импульсом, боль стреляет от лба к затылку.

Не ощущая тела, как в замедленной съемке, падаю. Приземляясь на ковер, чувствую ударную волну, она проносится по всему телу.

Моргая, не могу сфокусировать взгляд. Все расплывается. В глаза бьет яркий свет прожекторов. Слышу голос рефери, считает. Один, два, три…

Кажется, слышу голос Коли…

Он зовет меня.

Чувствую какую-то суматоху вокруг себя. Ничего не понимаю.

Просто выключаюсь.

Глава 26. Неожиданно и невероятно

Черт, проворонил. Пока провозился с Сандрой, улизнула от меня.

Юля — не-Юля?

Неее, точно не Юля!

Не могла она так измениться. Намного выше и стройнее. И даже, если допустить, что Юлька похудела, все равно она шире. Намного. Строение скелета такое. Да и рост тоже.

Кто же это? И то, что я до сих пор не знаю, нарушает мой покой. Которого в последнее время и так немного.

И что она тут делает?

Так… разбираться буду завтра. Точно. Хоть, и Летунов просил, вообще, ни во что не ввязываться.

А мне просто сидеть и смотреть?

Есть пара идей. Но мама завтра утром уезжает в гости, в деревню, так что Мишка со мной весь день.

Выходной. Но тренировку поставили. И Мишаня с удовольствием ходит и не пропускает. Намерен победить в отборочных и выступать на городских соревнованиях.

Пока это все на детском уровне, я — за. Но в профессиональный спорт я бы, конечно, не отдал. Но тут, уже не я буду решать.

Сам Михаил.

Такой большой стал, рассудительный. Даже, не верится. Еще как будто вчера я его на коляске возил.

— Я вам в холодильнике оставила и обед, и ужин. Не забудь поесть, и ребенка накормить! — мама раздает указания перед отъездом, когда провожаю ее.

Как будто на неделю уезжает. Вечером же вернется.

— Мам, ты уже третий раз говоришь. Понял я. А то я первый раз же, один с ребенком остаюсь… — даже обидно стало.

Мы уже год вдвоем. Да и раньше, не сказать, что Юлька приглядывала за ребенком. Когда ему месяц исполнился, на работу поскакала. Так, что мама почти не участвовала в воспитании. Я да бабушка. Может поэтому Мишка так быстро успокоился, что мамы нет?

— И четвертый раз повторю! Сына накормишь, а сам забудешь поесть! Вон, как похудел! — чуть ли не всхлипывая.

— А вот и нет… — спорю с ней.

Хотя, в курсе, что бесполезно. Непробиваемая. Как в голову ей что-нибудь втемяшится, фиг переубедишь.

— А вот и да! Всё пока! — оставляет последнее слово за собой.

Упрямая. Как Сандра. Или Сандра, как она.

Не важно, короче.

Вспомнил про Сандру. Интересно, как дела у нее? Нехило ей досталось, но вроде ничего серьезного.

Руки так и чешутся позвонить. Но нельзя. Марк сказал ей отсыпаться до последнего. Пусть отдыхает и восстанавливается. У нее еще один бой. Вот тоже придумала себе развлечение…

После завтрака едем с Мишаней в школу. Проверить кое-что. Если не выгорит, тогда еще что-нибудь придумаю. Но делать, хоть что-то, необходимо.

Прошу у охранника записи с камер видеонаблюдения. Не могла эта фифа на таких высоченных каблуках пешком прийти. Сто процентов — на машине. Если эта машина попала в поле зрения камер — удача. И будет проще.

Если нет — остается только надеяться, что она заявится еще раз. И тогда уж не проморгать.

Пока Мишаня ходил-бродил по школе, мы с Петровичем просматривали камеры. Примерно вспомнил, в какое время она могла уйти.

Минут через сорок — попалась. На одной из камер.

Фух. Выдохнул. И номер видно. Записываю на бумагу, и на всякий, фотографирую. Мало ли, что у нас может произойти. Такие дела творяться.

Придется обратиться за помощью. Не люблю, когда так. Но еще и к не своему знакомому. К приятелю клиента. Проболтался, как-то. Если бы не был мне должен, никогда бы не обратился.

Пересилил себя. Позвонил. Обещали помочь, пробить эту машину.

— О, Колян, привет! — Марк. — Я тебе звонить собирался!

— Привет! А зачем? — пожимаю протянутую руку.

— Летунов общий сбор объявил! Что-то узнал…

— Ну и отлично! Когда?

— Ты на машине? Поехали сейчас. Он в офисе у себя…

— Я с Мишаней…

— Да, ничего…

По дороге строим предположения, что же там?

Версии разные. От неожиданных до невероятных.

Решил, пока не передавать про нашу с Сандрой “знакомую”. Они все равно не знают еще.

А вот будет, вообще, что-то известно? И есть ли какая-то связь с этой ситуацией?

Короче, будет, что рассказать — расскажу. Сейчас — ни к чему.

Офис у Александра Викторовича — крутой.

В самом центре, ресепшн, в виде острова.

С одной стороны, зона отдыха и ожидания для сотрудников и посетителей. Диванчики и столики, напоминающие игрушку-антистресс — спиннер. Над ней стеклянный потолок. Очень светло за счет дневного света. И огромные окна в пол.

С другой стороны, возвышаются второй и третий этажи и снующие между ними лифты.

Минуя охрану, проходим вглубь холла, к лифтам.

Марк говорит, что это остатки былой роскоши. Сейчас у его будущего тестя намного скромнее. И на работе, и в жизни.

У него три небольшие компании, две из которых находятся в этом здании. Логистическая компания и фирма по поставкам спортивного инвентаря в фитнес-клубы области. И еще типография, где-то в центре.

В стеклянном лифте поднимаемся на третий этаж, Мишаня глядит по сторонам. Да красиво, ничего не скажешь.

— У нас с Линдой через месяц свадьба, приглашаю. Пока в устной форме, позже пригласительный вручу…

Счастливый…

— Обязательно буду… А тесть в курсе, что скоро дедом станет?

— Нет… — расстроенно. — Линка боится, сказала, после свадьбы сообщит…

Ее можно понять, отец строгий у них. Но видно, что любит дочерей. Не знаю, как Линда, но Сандра замечать этого не хочет.

— Линда так и продолжает спать все время?

— Ага! Ухожу — спит, прихожу ‐ спит. У врача была, сказали, что это нормально…

— Добрый день! — встречает нас Карина в приемной. — Александр Викторович сейчас подойдет. Присаживайтесь, может чай?

Синхронно отказываемся.

Пока Карина вышла, переглядываемся с Марком. Значит, и правда у него работает.

Мишаня рассматривает витрину с разными статуэтками. У него рот не закрывается от восхищения.

Есть там, и корабль. Красивый. Резной, с мелкими деталями. Нос сделан в виде головы дракона. А корма, соответственно, хвост.

Любитель кораблей. Дома ставить уже некуда. Вот, еще такого не хватает…

Поворачиваемся с Марком на звук открывающейся двери. Встаем, чтобы поприветствовать Летунова. И в этот момент, с другой стороны кабинета до меня доносится треск бьющегося стекла. Сердце екает и бухает в пятки.

— Миша! — бросаюсь к нему. — Живой?

Молчит, испугался. Визуально, даже царапин нет. Тщательнее осматриваю. Обнимаю. Умеет ошарашить.

— Это не я. Оно само…

— Карина! — рявкает Летунов. — Закажи новое стекло! И займи ребенка, мультики включи…

— Я все возмещу! — говорю, когда мы уже проходим в кабинет.

— Разберемся. Главное, что мальчишка не пострадал… Когда у меня уже внуки будут… — задумчиво.

Улыбаясь, подмигиваю Марку.

Вот сюрприз будет.

— Значит, так! — меняет тон на деловой. — Что мне удалось узнать! Десять миллионов действительно были переведены из моей компании на твой счет. Но не с основного счета, а с резервного фонда. Я бы и не заметил, если не Сандра. А на документах, вообще, моя подпись стоит. Поэтому мои финансисты молчали и не наводили шорох. Узнали, и кто это сделал! — швыряет папку мне на стол. — Бывшая сотрудница моего финотдела, Ситникова Юлия Сергеевна! Никого не напоминает?

— Твою мать! — у меня больше слов нет.

Заглядываю в личное дело. Она! Такая же фотка на паспорте. И что она тут делала? Она же в столицу рванула. Очень неожиданно получилось, и невероятно! Я в шоке!

— Вижу ты удивлен! Как и я!

— Я ее уже больше года не видел. И думал, она в Москве. И никакого отношения к этому не имею…

— Я тебе верю, тем более мои люди проверили твои контакты…

Приподнимаю удивленно одну бровь. Все-таки, подозревал меня?

— Ну, а ты что хотел? — разводит руки в стороны. — Есть версии, зачем она это сделала? Может подставить хотела?

Дал Бог женушку…

— А смысл, тогда вашу подпись подделывать? Наоборот, она хотела это скрыть. И как можно дольше, по-видимому… — высказал свою идею Марк.

И там есть здравое зерно.

Да уж! Легче не стало!

— А кто-нибудь знает, где она сейчас? — интересуюсь, а то, может ее уже нашли.

— Ее ищут!

Одни беды от тебя, Юлия Сергеевна. Как мне теперь рассчитываться?

— Теперь я вам десять миллионов должен, и как, и когда я буду их отдавать, даже не представляю… — выходя из его кабинета.

— Я же сказал, разберемся… — скупо улыбнувшись, похлопал меня по-свойски по плечу.

Распрощавшись, спускаемся с Мишей вниз. Уже не помнит про стекло. Опять без умолку болтает о мультиках. Или о кораблях. Слушаю его в пол-уха. Мои мысли заняты другим.

Юля! Что ты творишь? Это ж криминал уже. И ищет тебя не полиция, чем хуже для тебя!

Заезжаем домой. Пообедать и собраться на тренировку.

Бросив Мишаню в школу. Сам поехал к Сандре. Марк проболтал ее новый адрес.

Дурочка! Зачем переехала? Я бы тебя и так не трогал. Да и отец, тоже.

Проезжая мимо бизнес-центра, боковым зрением цепляю силуэт, который кажется уж очень знакомым. Торможу. Точно, она.

На своих высоченных каблуках. Но идет уверенно, по брусчатке.

Кем бы ты ни была. Ты попалась! Выезжает на той самой машине, которую мне пробивают. Наверно, можно дать отбой.

Еду за ней. Паркуется около административного здания. Сейчас поговорим.

Уверенно направляюсь к ней.

Не понимаю как, и в какой момент, два бугая сзади заламывают руки. Надевают наручники.

— Вы задержаны, пройдемте с нами!

Вот и поговорили.

Глава 27. Отвлекающий маневр

Да, капец.

— Мне кто-нибудь объяснит, за что меня задержали? — уже не так нагло, спокойно.

Наверно, после пятой попытки, я сдулся. Уже просто для приличия продолжаю спрашивать. Меня игнорят. И звонить не дают.

Уже скоро у Мишки занятие кончится. Кто его заберет?

— Сиди пока, скоро майор придет, и все тебе скажут… — доносится из дежурки под дружный ржач.

Что-то отмечают. Вроде, у кого-то кто-то родился. Поздравляю…

Примерно через час меня уводят, как я понял, в допросную.

Молодой следак.

— Майор, будь человеком… — обращаюсь к нему. — Дай позвонить, меня сын ждет…

— Я пока не майор… Держи, у тебя минута… — двигает по столу ко мне телефон.

Так, кому звонить?

Маме? Она не успеет.

Костяну? Миша его плохо знает. Не пойдет к нему.

Марку? Пока тренировка, трубку не возьмет. И потом куда он будет его девать?

Остается Сандра. Извини, меня, пожалуйста. Но больше не к кому.

Набираю. Гудок, второй, третий… Не возьмет.

— Да? — отвечает сонным голосом, когда я уже собирался положить трубку.

Разбудил, блин.

— Извини, что разбудил… — произношу быстро. Есть вероятность, что не дослушает. — Я в полиции, меня задержали и мне нужна твоя помощь…

— Что? Где ты? Я сейчас приеду… — уже включилась в ситуацию.

Но мне не это нужно.

— Подожди… — успокаиваю ее. — У Мишки скоро заканчивается тренировка, его некому забрать. Марку не дозвонишься во время тренировки, поэтому позвонил тебе. Можешь его забрать? Вечером, мама вернется в город и с ним останется. У тебя же есть ключи от моей квартиры?

— Конечно, я его заберу. Не волнуйся. Ключи есть. В каком ты отделении? Я сейчас адвокату позвоню…

А вот я еще не звонил. Точнее, некому звонить. Если разрешат еще звонок, позвоню бывшему клиенту.

— Не нужно. Моему уже сообщили, скоро приедет… — вру, специально.

Следователь стучит указательным пальцем по запястью, намекая на то, что время на исходе.

— Я во всем разберусь. Все, мое время вышло…

Сбрасываю. Мне не нужно ее волнений. Сейчас панику разведет. У нее бой еще…

— Так, меня задержали, а обвинение не предъявили… — твердо.

Вспоминаю, вообще, что я могу знать? В законах не бум-бум, конечно.

Вроде, как в течение трех суток должны предъявить обвинение.

Но у меня нет трех суток.

— Как только будет возможно, тебе все расскажут, а сейчас назад…

— А можно еще один звонок? — перебиваю. — Адвокату?

— Не сейчас…

Меня уводят назад. К местным алкашам. С ними не так тоскливо. Рассказывают мне о своей жизни. Я только слушаю. Не в силах вести диалог.

Через окно в дежурке видно, что уже стемнело. Наверно, часов восемь-девять.

— Ситников, на выход! На допрос! Майор уже тут…

Ведут опять в ту же комнату. Сидит тот же молодой следак.

— А что, уже майора дали? — пытаюсь шутить.

Посмотрев на меня хмуро, продолжил что-то писать.

Через приоткрытую дверь, из коридора доносятся голоса. Один из них женский.

— Здравия желаю, товарищ майор… — вскакивает с места следователь.

Перевожу взгляд на дверь. Майор? Она — майор?

В проеме стоит не кто иной…

Моя "жена". Лже-жена. Или, даже, не знаю как назвать.

Экстравагантная женщина. Ничего не скажешь…

Первое, на что падает взгляд — яркая желтая шуба. В мае? Серьезно?

Черная водолазка, поверх нее, желтое облегающее платье на лямках. Кожаные перчатки до локтя. Высоченные каблуки, дерзкий макияж, небрежная прическа.

Такое ощущение, что она только сошла с подиума. Это там, моделей наряжают в причудливые и экзотичные наряды…

А тут своими глазами увидеть… Охренеть…

— Никогда бы не подумал, что вы майор! — усмехаясь.

И вроде, в нормальных платьях была…

Не отойду никак от шока…

— Пойди, прогуляйся… — обращается она к "пока не майору".

— Внешность бывает обманчива, как видишь, Николай… — когда мы остаемся наедине.

Да, кто ж спорит?

— У тебя один единственный вопрос, зачем ты здесь, правильно?

Проходит дальше в кабинет, обессиленно вздохнув, плюхается на стул. Стаскивает свои перчатки, бросает их на стол.

— Вы не хотите представиться, для начала?

— Майор полиции Морозова Юлия Валентиновна…

Капец. Так мало того, что они с моей Юлькой похожи, так еще и тезки…

А сходство удивительное… Даже некоторые черты лица совпадают…

— У меня не совсем такой вопрос! Меня больше интересует, что, вообще, за цирк происходит, и какая в нем роль отведена нам?

— Происходит то, что вы с Летуновой, постоянно путаетесь у меня под ногами… И приходится вас отвлекать… А мне это не нравится!

— Чего? — округляются мои глаза.

— Значит, так! Я думаю, вы мужчина рассудительный, и с плеча рубить не будете, как ваша эмоциональная подруга. Поэтому предлагаю договор, вы не лезете никак к Астахову, и спокойно живете, а я в свою очередь обещаю, что скоро все закончится…

Я потихоньку начинаю въезжать. Все это шоу для нас с Сандрой…

Я понимаю, они взялись за Астахова, но не до такой же степени.

И на что надеялась?

Что Сандра, что?

Будет ревновать и забудет о своих делах с Астаховым?

Бред!

Просто не знает, что за человек Сандра.

— Капец, у вас отвлекающие маневры… С женой ладно, на ревность решили сыграть. Но не очень помогло. Я вас видел. Бои тоже ваша идея?

Довольная собой, кивает. Как будто, это самое гениальное, что она когда-либо придумывала.

— А вы в курсе, что она травму может серьезную получить?

И как она ее убедила?

— Насколько, я знаю с ней все в порядке, и они дома… — разворачивая свой планшет мне.

Рассматриваю фотографии, где Сандра с Мишей выходят из школы и садятся в машину. А дальше уже заходят в подъезд моего дома.

Так, еще и слежку установила? И за мной тоже?

— Вы похоже, и на голову, тоже… Экстравагантная…Что, по-другому никак нельзя было? — возмущаюсь я. — Прийти, просто поговорить?

— Сандра собиралась продать школу, а мне участие третьих лиц, ну никак не кстати… Мне нужен только Астахов. Всё!

Продать? Вот это уже интересно…

— И зачем вы мне это всё рассказываете?

— Я надеюсь на вашу благоразумность. И хочу, чтобы вы увидели во мне партнера, а не врага, и убедили вашу подругу не предпринимать ничего…

— Так если мы партнеры, почему я здесь?

— Так, если бы вы не лезли не в свое дело, то не были бы здесь. И продолжали бы, ничего не знать…

— Так я могу быть свободен?

— Летунова не должна ничего знать, убедите ее ничего не предпринять… — повторяет.

— Так она уже! Детектива наняла…

— Детектив ей сказал только, то, что ничего не нашел…

Это она, конечно, ошибается. Кое-что, он все-таки нашел.

— А если я ей все расскажу? — уточняю на всякий случай.

— Если вы не хотите меня услышать, то можете остаться здесь на пятнадцать суток. Это я вам с радостью организую. Опека начнет искать мать вашего сына. Это тоже смогу устроить. Как вам перспектива?

Шантажистка, хренова.

— Да, понял я. Понял…

— Еще раз повторяю, я надеюсь на вашу благоразумность…

Еще минут тридцать бумажной волокиты и я на свободе.

Откинулся так сказать. Ну и денек…

Смотрю на время почти одиннадцать. Зарядка почти на нуле. Промурыжили меня весь день.

Если Сандра уже в школе, то смысла звонить ей, нет. А если мама не вернулась?

Звоню маме. Очень удивлена, что я в командировке. Бурдит, что не предупредил, и что она могла никуда не ездить.

— Зачем девочку было напрягать? Не понимаю…

— Все, мам! Сегодня поздно буду…

Бросаю вызов. “Девочку”? Прям, настолько? Запала в душу? Я рад…

Ну, Сандра. Маму мою волновать не хотела? Умница моя.

Не знаю, волновалась бы или нет.

Но мозг бы потом, весь мне вынесла.

Телефон совсем сдох.

Поеду, все-таки, в школу. На бой может успею…

Успел… Только на конец.

Вижу только, как Сандра спотыкается обо что-то на ринге, пропускает прямой удар в голову.

Капец.

У меня чуть сердце не остановилось. Опять…

Она падает. Судья считает до десяти, она не встает.

— Сандра! — кидаюсь к ней.

Марк тоже.

Без сознания.

— Скорую вызывай!

Глава 28. Эхо из прошлого

— Да, поехали-поехали! Не успокоишься же! — ворчу я на Колю.

Ну, а что? Заколебал уже своими переживаниями насчет моего здоровья.

Да, немного отключилась, мне же в голову прилетело. Но не более. Я в норме.

— С учетом твоих недавних обострений и травм, это может быть серьезно!

Включил зануду.

— Уберите носилки! Что совсем уже? И на скорой не поеду! Отвези меня на своей машине…

— Ну, что ты как маленькая? — вздыхает.

Ах, маленькая, значит? Достал меня своей заботой. Делает из меня слабую и безвольную.

— Марк? — оглядываюсь, в его поисках. — Отвези меня домой, пожалуйста…

— Окееееей… Понял. Поедем на моей…

Нехорошо, конечно, получилось.

А! К черту, все!

Едем на Колиной машине. Марк тоже увязался.

— Я что-то не пойму, а почему ты дома, жену одну бросил беременную? — отчитываю его.

Мелкая моя, дичи тоже может натворить неслабо.

Дом спалить, например.

Сейчас, скорее всего, она спит. Но все же. Чтоб не расслаблялся.

— Так она у родителей ночует сегодня!

— Чего это? — удивляюсь я.

Обычно, ни на шаг не отходит от своего Марика, а тут…

Первое время даже на тренировках у него сидела. Но потом ей, видимо, надоело, и она стала приходить реже. А после и вовсе пропала.

— Поссорились, что ли? — предполагаю.

— Нет. У нас нормально все. Просто я последние дни пропадаю часто. Вот и решила погостить…

— Я надеюсь, ты ей не сказал, по какой причине пропадаешь?

У нее, со всей этой историей с Астаховыми, не совсем приятные воспоминания. Точнее, совсем неприятные. Даже ужасные. С ее-то впечатлительностью. А сейчас, в ее положении волноваться и переживать нельзя.

— Я, что дурак совсем, по-твоему? Тем более, тесть прикроет… меня если что… — в конце фразы оссекся.

И, если бы не это, подвоха бы не заметила… Но…

— Я не поняла… — оборачиваюсь к нему, заглядываю за свое сидение. — А от чего он тебя прикрывает?

Отец в курсе, что ли?

— Блииин… — подсдулся сразу, поняв свой провал.

— Да, Марк, в разведку с тобой хрен сходишь… — Коля явно раздосадован.

Значит, тоже в курсе.

Замечательно…

Опять эти двое.

Демонстративно складываю руки на груди, и отворачиваюсь в окно.

— Ясно… — зло.

Больше мне нечего сказать. Кто-то из них. И не важно, кто. И не важно, проболтался случайно или рассказал намеренно. Не люблю, когда за моей спиной меня обсуждают.

Еще раз убеждаюсь, что доверять никому нельзя. Даже себе, вспомнив мой эмоциональный порыв дать согласие на бои Астахову.

Папа обязательно что-то сделает. Не даст вот так просто, всему этому происходить.

— Сандра, твой отец все равно бы узнал… — успокаивает меня Коля.

Ага, себя успокой…

— Санек, ну правда… — теперь Марк.

Меня аж покоробило.

— Что правда, что правда? С какой стати, вы решаете за меня? — срываюсь на эмоции. — Кто давал вам право? Машину останови!

— Нет! — строго, но спокойно отвечает Коля.

— Так выйду… — и дергаю ручку дверцы.

Но не успеваю, буквально, в несколько мгновений. Блокирует замки. Черт!

Одни командиры.

— Не дури! — опять вклинивается Марк. — Он знает, что это за человек, он сможет помочь. Это все не так просто, как нам кажется. Что у него другого помещения не было? У него их пруд пруди. Ему что-то нужно. И, скорее всего, от твоего отца. Он разбирается с этим…

Что ж, я тоже не полная дура… Дважды два сложить умею.

Цель у него, какая-нибудь, гадкая, не сомневаюсь.

Но сделать с ним пока ничего не могу.

У отца возможно есть связи, и у него, возможно, получилось бы.

Но дело в том, что это мои проблемы. Мои. И решать их, я хочу сама. И буду.

Если бы ко мне, пришел любой человек с улицы и предложил помощь в этом вопросе — я бы согласилась.

Но только не отец.

Тормозит около частной клиники. Скорая, конечно, не сюда привезла бы, а в городскую. Это к лучшему, там бы до утра нас продержали.

Как только отключает блокировку дверей мигом выхожу, и галопом несусь в приемное отделение.

Подойдя к администратору и не рассчитав силу, хлопаю паспортом по стойке. Медсестра не ожидала, видимо, и перепугалась.

— Доброй ночи!

— Доброй… Я сильно ударилась головой. Мне нужно обследование. А вот этих… — киваю в сторону входящих через автоматическую дверь Коли и Марка. — За мной не пускать. Пусть здесь сидят!

— Хорошо, как скажете. Проходите в сто пятый кабинет… — показывает рукой в нужную сторону. — Доктор свободен. А я оформлю все нужные документы, и сразу же принесу…

Отлично. Пусть посидят, подумают над своим поведением.

— Молодые люди! Вы куда? — тормозит их медсестра.

Отдаляясь дальше, слышу, что спорят. Но слов не разобрать. И, вроде, за мной не идут. И то, ладно.

Поговорив с врачом, меня на время обследования размещают в палате.

Провели полный скрининг организма.

Осмотрели невролог и офтальмолог. Сделали рентген и взяли кровь.

Теперь осталось дождаться результатов. Будут готовы, примерно, через час.

В палате, больно ничем не займешься. Врач предупредил, что телефоном и телевизором, пока лучше не пользоваться. Потому что, если у меня сотрясение, то это сделает еще хуже.

Буду просто сидеть или лежать, обязательно усну. А я не хочу здесь до утра оставаться. От нечего делать, выхожу в коридор.

Брожу по клинике. Я уже норм, только спать хочется. Ну, это понятно. Я устала и время уже… смотрю на часы в холле — третий час ночи. Да уж. Часа два уже, здесь.

Рассуждаю о последних событиях.

Я сильно переоценила свои возможности. И способности…

Первый бой я выстояла, хоть и проиграла, тупо на адреналине. Страх за Мишку и Колю тут сыграли мне на руку. А дальше, хрень получилась.

Эту сучку больше не видно и не слышно. Куда делась? Опять что-то замышляет?

И, вообще, надо заканчивать. И с ней и с Астаховым. Может снова Константину позвонить? Если сам не может через свое начальство, пусть даст контакты их начальства. И так далее. Думаю, все же есть люди, которые раздавят этого гада.

А эту, я даже не знаю как ее назвать, точно найдет. Я уверена…

Так! А куда подевались Коля с Марком? Должны же здесь быть.

— А где здесь были… — спрашиваю медсестру на посту, показывая на пустые места на лавочках. — Со мной?

— Вышли в кофейню… — с приторной улыбкой отвечает та, показывая на выход.

Нормально! Кофе они пить пошли! А мне даже глоточек воды запретили сделать, из-за анализов.

— Если что, я во дворе… — предупреждаю, чтоб меня долго не искали.

На улице веет свежестью и прохладой. Вдыхаю ночной воздух, глядя на звездное небо. Кислород, наполняя мои легкие, растекается по всему телу. Расслабляясь, отпускаю переживания последних дней. Нет. Месяцев.

Обещаю себе, что когда все закончится, поеду в отпуск.

Туда, где отчетливо видны звезды. Из-за фонарей они плохо просматриваются.

Закрываю глаза, представляю, как ярко они светят. Большая Медведица. И Малая. А больше, то и не знаю, ничего. Усмехаюсь. Еще обещаю себе, что обязательно выучу парочку созвездий.

— Ты дура? — яростный возглас.

И это голос Коли. Его я ни с кем больше не спутаю. Доносится откуда-то, из небольшого парка, находящегося прям на территории больницы.

Даже не раздумывая, направляюсь туда. Подходя ближе, замечаю Колю.

— Что ты творишь? Зачем ты это сделала? — не успокаивается он.

Встаю в тень, за колонну, чтобы не выдать свое присутствие.

— Я хотела искупить свою вину перед тобой… — женский голос.

Незнакомый. В темноте не могу разобрать, кто это.

— Я тогда сильно тебя подставила…

— Ха… передо мной? А перед сыном ты не хочешь вину искупить?

Это что, его жена? Настоящая?

— Перед моим сыном я не виновата…

Сучка! Что ты за мать такая?

Коля, закрыв лицо руками, качает головой из стороны в сторону. Он не в состоянии это слышать.

— Ты в курсе, что тебя ищут? И найдут… — осматривается, глядя по сторонам. — Может быть за мной следят. И уже…

— Ты же меня не сдашь? — ухмыляется. — Или ты за этот год настолько изменился, что пойдешь против своих принципов?

— Не сдам! При одном условии. Ты пишешь отказ от родительских прав и никогда больше не приближаешься ко мне и моему сыну!

— Согласна! — восклицает.

Тварь! Какая же, тварь! У меня внутри все кипит от негодования. Как можно бросить своего ребенка? Такого лапочку, как Мишка…

— Только, напоследок, скажу тебе кое-что… — тяжелым, надрывным голосом.

На некоторое время замолчала, видимо, подбирала слова. Мне даже показалось, что ей трудно говорить.

— Миша… не твой сын…

Капец! У меня аж все опускается…

— Что ты несешь? — начинает истерично смеяться Коля.

— И не мой…

— Что ты несешь, женщина? — уже более серьезно.

Теребит ее за плечи.

— А то и несу… — она начинает рыдать. — Наш с тобой сын родился мертвым!

Из моего горла выбился жалобный стон.

Боже!

Закрываю рот руками. Дышу через раз…

На меня с новой силой обрушивается боль и воспоминания из прошлого. Окатив меня с головы до ног, второй волной тут же осознание, что у него горе. Большое. И мне плохо, только от одного понимания, что ему сейчас тяжело.

Из меня вырываются тихие рыдания. Если мне так больно, то каково сейчас ему?

Горячие слезы текут по холодным щекам.

— А этого ребенка я "купила" у соседки по палате…

Этого? С таким равнодушием, как будто о покупке холодильника рассказывает. Это же живой человек!

Коля молчит. Обессиленно оседает на скамью. Закрывает лицо руками, согнувшись.

Но тут же начинает лупить руками по скамейке. Соскакивает, со всей силы пинает урну. Та отлетает в дерево, содержимое рассыпается.

Всегда сдержанный, дает волю своим эмоциям. И я даже не представляю насколько ему погано.

Сползая спиной по колонне ротонды, за которой я стояла, сажусь на ледяную и мокрую траву. В полной прострации.

— Как ты это провернула?

— Это не важно. Мне помогли… Поэтому я ушла к другому, понимаешь? Я не могла больше терпеть! — в ответ кричит, захлебываясь слезами.

Резко успокоившись, берет себя в руки.

— Вот тут указано место на кладбище, где похоронен наш сын… — вкладывает ему в руки. Уходит.

Коля побрел в другом от нее направлении. В шоке.

Вот сейчас ему нужна помощь. Он сам не вывезет. Но из меня помощник никакой. Может ему нужно какое-нибудь успокоительное?

Быстро вытерев слезы и взяв себя в руки, встаю.

Пока он не исчез из моего поля зрения, замечаю боковым зрением приближающуюся тень, кидаюсь в ту сторону за помощью. Попрошу позвать кого-нибудь из врачей.

Не успев открыть рот и выйти из тени, кто-то дергает меня назад, закрывая ладонью рот. Не успеваю ничего сообразить, чувствую резкий укол в плечо.

Ноги становятся ватными, я оседаю. Меня резко расслабляет и мой мозг отключается.

Глава 29. Стержень и сила

Состояние полной беспомощности. Впервые.

Раньше в любой ситуации, я знал, как поступить. Но не сейчас.

Сейчас я как тряпичная кукла. Амебоподобная.

Не знаю, что делать?

Дать волю эмоциям, и разнести здесь все к херам?

Или пойти "нажраться"? Чтобы забыть все.

А что, собственно, забывать?

В полном непонимании бреду… куда? Да, я не знаю…

Как не мой? Да, мой же.

Сжимаю в руках сильнее бумажку, что она мне сунула. Первый порыв — выбросить. Но засовываю в задний карман джинс, даже не взглянув на ее содержание.

Это же бред? Да?

Конечно, бред. Что еще могла эта полоумная выдумать. У нее за год мозг перестал функционировать правильно. Вот и все…

А зачем ей врать? Какой смысл?

Я, вообще, нигде уже смысла не вижу.

Уже чувствую, что продрог. Шмыгать носом начинаю. Не хватало еще заболеть, для полноты картины.

Возвращаюсь обратно в фойе клиники.

Совсем разбитый опускаюсь на ближайший диван. Запрокидываю голову назад закрывая глаза. Мне надо несколько минут. Я норм. Сейчас буду.

Вокруг меня суматоха. Беготня. Краем уха слышу — привезли кого-то “тяжелого”.

Отстраняюсь от этого. Надо, хоть немного, себя в кучу собрать.

Но мне не дают.

— Колян, — неожиданный выкрик Марка. — Где Сандра?

С большим усилием поворачиваю голову в его сторону, разлепляя глаза.

— У врача, где она еще может быть? — тяжело вздыхая.

— Нет ее у врача. Медсестра сказала, вышла на улицу и пропала…

Ловлю его встревоженный взгляд.

Таааак…

Закатываю глаза. Сандра, ну, сколько можно?

— Опять сбежала? — на всякий случай уточняю, может он уже в курсе.

Пожимает плечами в ответ.

— Пойдем искать…

Не успел я встать, как в холл клиники влетает, в прямом смысле этого слова, тайфун. Раскрасневшийся запыхавшийся Летунов. Злой, но в глазах отчетливо читается страх. Что еще стряслось? Нам всего мало же!

— Александр Викторович? — привлекаю его внимание.

Не сразу нас заметил.

— Где Сандра? — рявкает.

Наверно, узнал, что ее нокаутировали.

— Сбежала… — констатирует Марк.

Посмотрев поочередно на нас как на идиотов, опускает взгляд на телефон в своей руке.

— Отследили сигнал? — берет трубку. — Отсюда? … Ну-ка, веди меня…

Срывается с места, как раз в сторону куда уходила Сандра, когда пошла на процедуры.

Уверенным шагом быстро обходит медсестру, которая встала у него на пути, не обращая внимания на ее возгласы.

И мы направились за ним, проходя мимо медсестры только пожимаем плечами.

— Охрана! Охрана! — кричит.

Ой, что сейчас начнется…

Я еще не знаю, что происходит. До моего мозга туго доходит информация. Но вот в груди неприятно щемит.

Откуда-то издалека раздается мелодия, которая стоит на звонке у Сандры.

Летунов открывает дверь в палату. Заглядываю. Никого. Телефон на тумбочке. Куртка на стуле. Ботинки под кроватью. Она что, убежала в тапочках?

Странно! В сердце екнуло что-то беспокойно.

— Нет! Только телефон… Где эти двое? — продолжает разговаривать по телефону. — На парковку их, к моей машине… И Астахова мне не упустите, ясно?

— А вы куда смотрели? — обращается уже к нам.

— А что случилось? — отмирает Марк.

А я стою, как воды в рот набрал. Я уже понял что случилось плохое.

— Случилось… — не договорив, забирает телефон с тумбочки и выходит из палаты.

Идет мимо набежавшей охраны. И как ни странно, вместо того, чтобы его задерживать, они расступаются.

Всё! Еще одного треша мое сердце сегодня не выдержит.

На ватных ногах плетусь за всеми.

На парковке Летунов устраивает взбучку двоим парням. Стоп. Одного я знаю. Точно. Видел сегодня на парковке около школы.

— Я вас зачем поставил? Для охраны? Или для развлечения?

Что-то бубнят в ответ. Их детский лепет перекрикивает сорвавшийся с цепи мой "мотор". Как бы совсем не остановился.

— И? Вы оба поперлись за ней? — орет на них.

— Нет. Я остался с Ситниковым… — оправдывается тот, кого я видел.

— А с Сандрой кто остался?

— Мы подумали, что пока она в больнице ей ничто не угрожает…

— Идиоты! Подумали они! Вам противопоказано думать! И Сандру проморгали, и эту упустили. Оба уволены!

Оседает, облокачиваясь на свою машину. По виду выглядит спокойным. Но глаза его выдают, там дикий ужас.

— У Астахова она! Это я виноват! — разбито.

Мои самые страшные предположения подтвердились.

Вдыхаю поглубже, надеясь остановить бьющееся в истерике сердце.

Не помогает.

— Что вы сделали? — твердо спрашиваю. — И с чего вы взяли, что она, именно, у Астахова?

Извилины, наконец-то, начинают выполнять свои функции. Думать!

В свете последних событий, могу предположить, что Сандра может быть в полиции.

Эта мадам предупредила, что если выкинете что-нибудь — пожалеете.

Получается, прилетело откуда не ждали. Выкинул что-то отец. И, вполне, она могла ее задержать, как меня сегодня.

Хотя, почему ее? А не ее отца?

И что он такого мог сделать, что трус Астахов пошел на крайние меры?

— Поставил Астахову ультиматум… — обессиленно выдыхает. — А он решил перейти к действиям.

— В полицию надо сообщить. Он связывался с вами? Выкуп просил?

Мой мозг окончательно пришел в себя. Уже есть несколько идей.

— Какая полиция? Я сам…

Кто бы сомневался? А может майорше позвонить?

— Так… Есть мысли? Мне сейчас не помешают две светлые головы. Вы со мной?

Вопрос он задал чисто ради приличия, без возможности отказаться. Поэтому мы уже едем за машинами Летунова. Его и еще две с охраной.

Марк со мной. Каждый думает о своем. Молча.

Уже начинает светать. Раннее утро. Я опять не спал. Не до этого, в данный момент.

Пока Летунов на повышенных тонах разговаривает со своей службой безопасности, Ольга Владимировна разливает нам свежесваренный кофе. Взбодриться нам не помешает, я уже носом клюю. Она тихонько всхлипывает и глаза на мокром месте.

— Все будет хорошо… — сжав ее руку, успокаиваю.

Но что-то пошло не так, и она заходится еще больше в тихой истерике. Мои навыки психолога улетучились. Мне и самому не помешает психотерапия…

Да уж…

— Оля, перестань, пожалуйста… — вздыхает Александр Викторович. — С ней все в порядке… Иди поспи…

— Поспишь тут… — тяжело вздыхает, но вроде, успокаивается.

Обнимает и гладит ее по волосам.

Это так нежно и чутко.

Я бы тоже хотел так обнять Сандру, прошептать на ухо, что все будет хорошо. Что мы справимся со всем.

Но она не обычная девушка. Внутри у нее стержень и сила, покруче моих, как прискорбно бы это ни звучало. Она себя в обиду не даст. Уверен.

— А что случилось? Вы чего все здесь? И не спите… — неожиданно из соседней комнаты выплывает в махровом халате Линда.

Марк с ужасом в глазах колыхнулся на ее голос. Мы с ним переглянулись, безмолвно просит поддержки. Киваю незаметно.

Ей нельзя говорить. По словам Сандры, ее сестра та еще истеричка. А беременная истеричка вдвойне опасна. В первую очередь для себя и ребенка.

И родители не в курсе, насколько я помню.

Но Линда ничего не поняв, трет глаза и плюхается на диван рядом с Марком. Прикладывается ему на плечо.

— А где Санька? — сонно зевая.

— В больнице на обследовании… — отвечаю после недолгой паузы. — Нехорошо себя почувствовала…

— Опять сердце? — тут же просыпается и с тревогой оглядывает всех.

— Нет… — резко. — Просто голова закружилась…

— Может она беременна? — успокоившись, начинает строить версии.

А мне как-то не по себе стало. Обсуждать эту тему без Сандры, еще и при ее родителях.

— У меня было такое… — выдает Линда.

Округлив глаза, понимает, что сама проболталась.

— Что, такое? — спрашивает ее мама.

Сейчас все плохо соображают. А вот Александр Викторович сидит в расслабленной позе с невозмутимым выражением лица.

— Аааа… — и переводит взгляд на Марка, ищет там спасения.

Но Марк походу сам был не готов. Только сжимает ее руку сильнее.

А та виновато смотрит на отца.

— Ну, и? Когда вы собирались сказать? — с обидой в голосе произносит Александр Викторович.

Эти двое в небольшом шоке. Только Ольга Владимировна в непонятках.

— А что они должны сказать?

— А ты откуда знаешь? — вместо ответа матери, кидает предъявы отцу. — Следишь за нами?

— Да, за вами глаз да глаз нужен…

— Мам, он следит за нами… — жалобно.

— Саша, это правда?

— Конечно, правда… — без тени смущения. — А когда вы бы сказали? Когда уже родила? Всё жена, готовься стать бабушкой!

— Ой! Какая радость…

— Кто-то обещал мне, до свадьбы ни-ни… — прищурившись, смотрит на будущего зятя.

Я прыскую со смеха. Ага. Ни-ни…

— Я имею в виду не залететь… — тоже улыбается.

— Трудно было устоять… — Марк.

И вот уже непринужденная атмосфера. Аж дышать легче стало.

До чего же странная семейка. Удивительно наблюдать, как у них все происходит…

Потихоньку все успокаиваются, Линда с Ольгой Владимировной ушли спать. От греха подальше.

Мы сидим ждем, что нам скажет служба безопасности.

Дергаемся от неожиданного звонка телефона. У Марка.

— Незнакомый номер… Да? — поднимает. — Доброй… А кто это?

Переводит тяжелый взгляд на меня. Протягивает мне трубку.

— Это тебя… мама…

Не понял… Почему так поздно. Или рано. И не мне…

В голове стремительно проносится мысль, что мой телефон на зарядке в машине. Черт!

— Алло…

— Сынок, беда… — еле сдерживает рыдания.

Сердце мое ухает вниз, подлетает вверх и комом стучится где-то в горле. Тяжело его сглатываю на место.

Что-то мои стержень и сила трещат по швам.

— Нормально объясни, что случилось? — срывается мой голос.

— Они ворвались поздно ночью, забрали Мишку и просили тебе передать, чтобы ты уговорил Летунова на их условия! Коля! Что происходит? Во что ты вляпался?

Глава 30. Гениальный план

Мои ноздри обжигает противный затхлый запах.

И еще жутко холодно. Аж, мурашки по коже.

Я еще не открыла глаза, но уже чувствую, что что-то не так. Я не на своем месте. Все не так, и не то. Такое ощущение, что мои чувства обострились, а мозг продолжает дремать.

Пытаюсь в этой тягучей полудреме, отыскать, хоть каплю воспоминаний о том, где я уснула.

У меня бой. Я пропустила в голову. Больно.

Я помню.

А потом?

Больница. Процедуры. Звездное небо.

И Коля… потерянный…

О, боже…

Я должна найти помощь для Коли!

Делаю рывок, и с усилием открываю глаза.

Темно. Только тусклый свет из крошечного окошка у потолка. Свет лунный. Значит, ночь еще. Или уже следующая?

Приподнимаюсь, опираясь на локтях.

Глаза более менее адаптировались и "разрешают" мне осмотреть комнатенку, где я нахожусь.

Я без понятия, где я, и что происходит. Но, как ни странно, у меня нет паники.

Комната неширокая и тесная. Я лежу на ледяном матрасе на полу. И, в принципе, здесь больше ничего нет. Гуляет сквозняк, и меня потрясывает.

Железная дверь, окно.

И, наверно, это подвал.

Мой мозг начинает подкидывать отрывки из недавнего прошлого.

Укол в плечо. Точно. Меня усыпили, что ли? Капец.

Хватит разлеживаться!

Встаю босыми ногами на бетонный пол. На негнущихся ногах подхожу к двери. Все тело затекло и не хочет работать. Щелкаю пару раз шейными позвонками, встряхиваю руками.

Прислушиваюсь…

Невнятный шорох по ту сторону. Там точно, кто-то есть.

Осторожно толкаю дверь. Не поддается. Стоит намертво. На окне — решетка. Да, и высоко, конечно, не дотянусь. И встать не на что.

— Эй! Открывайте! — стучу кулаком по двери. — Эй! Вы здесь?

Бью ногой. Но никаких признаков.

Так! Если там кто-нибудь есть, я тебе покоя не дам.

Долблюсь и ору, что есть сил.

Лязг замка отдается эхом.

— Чего орешь? — басит, открывая дверь, какой-то амбал.

— Пустите меня! — иду напролом.

Но врезаюсь головой в его руку, преградившую мне путь.

— Ничего не попутала? — ухмыляется этот лысый тупой качок. — Села и замолкла!

— Да, пошел ты! — резко толкнув его в грудь.

И это был опрометчивый поступок.

В следующее мгновение, он со всей силы толкает меня в плечо. И я потеряв равновесие, отлетаю к противоположной стенке и ударяюсь головой. А еще свожу в кровь локоть об облупившуюся штукатурку.

Это, конечно, верх тупости, Сандра!

Что, в себя поверила?

Вот почему у меня всегда так? Инстинкт самосохранения засыпает, просыпается… дурость и безмозглость…

— Если не заткнешься, я тебя цепью к потолку привяжу, поняла?

— Вы кто, вообще, такие? — не успокаиваюсь я.

За его спиной еще один маячит.

— Главный приедет, узнаешь…

— Ты еще не знаешь кто мой отец, он вас всех в порошок сотрет!

Хоть, я и не в ладах с отцом, но знаю, что не бросит меня.

Если узнает, конечно.

Да, узнает!

Папа меня спасет, а потом вставит люлей по самое первое число. Как любимой дочке.

Да уж…

Я считаюсь любимой. Врагу не пожелаешь такой любви.

Там ему такую отдачу надо.

— Мхм… уже боюсь… — ухмыляясь, хлопает дверью.

— Тут холодно! — ору ему вслед.

— Потерпишь…

Козел!

Присаживаюсь назад на матрас. Ноги окоченели.

Ботинки и куртка в больнице остались.

Разворачиваю руку локтем к себе. Дую на рану. Боль немного утихает. И начинается с новой силой. Даже, обработать нечем. И тканью, все равно, нельзя никакой. Прилипнет, потом хрен отдерешь. Хотя бы, промыть. И пусть сохнет. Коркой покроется, потом легче будет.

— Дайте воды, хотя бы, гады! — ору в пустоту.

Вряд ли. Попробовать стоило.

Но буквально через минуту, дверь открывается и мне швыряют бутылку с водой. Еле уворачиваюсь.

Открываю — шипит. Газированная?

Ну, ладно.

Лью на рану. Холодненькое облегчение резко сменяется сильным жжением.

— Аааа…

Дую на рану, чтобы хоть как-то, сбить адскую боль.

Не помогает. Прикусываю палец. Из глаз брызгают слезы. Промыла, называется…

Меня колбасит.

Через несколько минут боль утихает.

Идиотка! Нет бы на этикетку заранее посмотреть.

"Газированная морская вода".

Соленая!

Нахрена они мне ее дали?

Боятся, что заболею? Или что?

Ладно, быстрее заживет. Говорят, соль лечит. Не зря же у нас тут, озеро соленое недалеко. Лечебное.

Откидываю голову на стену. Прикрываю глаза.

Я же этого амбала где-то видела.

Вот, только где?

Напрягаю мозг, чтоб вспомнить.

Он сказал — "главный".

Так говорят… Астаховские…

Черт!

Вот, почему-то, я не удивлена…

И что ему надо?

Немного выключает.

Проваливаясь в дрему, вижу нас с Колей и Мишей. Мы гуляем в парке. Мишка громко смеется. Коля улыбается, глядя на меня.

Вздрагивая, распахиваю глаза. Уже светает, скоро утро.

Откуда-то издалека доносится детский плач. К груди накатывает тревожный ком. Откуда здесь ребенок?

И опять тихо. Может показалось?

Снова погружаюсь в свой сон. Но мне не дают до конца уснуть, металлический лязг сильно бьет по ушам.

И Астаховский амбал силой заталкивает… Мишу!

— Миша! — кидаюсь к нему.

Услышав мой голос, падает мне в руки. Трясется. И не понятно, от холода или от страха. От всего вместе, наверно.

Заплаканный и холодный.

Ночи еще холодные, а он в одной пижаме.

— Ты как, Миш?

Молчит. И прижимается крепче.

Идиоты! Напугали ребенка.

Глажу его по спине.

— Эй! Дайте одеяло! Холодно!

Не хватало еще воспаление легких подхватить.

Кидают нам какую-то куртку. Пахнет мазутом. Спасибо и за это. Укрываю нас. В основном, Мишку.

Успокаивается и засыпает. Как-то быстро. Подозрительно…

Мне не послышалось, ребенок плакал. Миша. Они ему успокоительное вкололи? Уроды!

Коля! Я не представляю, как тебе тяжело сейчас. Но если ты услышишь меня, хочу тебе сказать: "С Мишей все хорошо! Я не дам его в обиду! И он твой, и ни чей больше!"

Немного всхлипывает во сне. А я подпрыгиваю от каждого вздоха.

А уже утро. И солнышко потихоньку начинает пригревать. Чуть теплее.

Снова грохает эта гребаная дверь.

— Вставай, пошли… — приказным тоном, еще один амбал. Другой. С шевелюрой. А тот лысый был, и неприятный.

— Куда?

— Увидишь!

Аккуратно укладываю Мишку и встаю. Закрывает за мной дверь.

— Эй! А как же Мишка? — оглядываюсь. — Он проснется один, испугается. Оставьте дверь открытой. Никуда он не убежит.

— Слышь, умница! А если он поранится? — подталкивая меня в спину.

А, да. Не подумала. Идиотка!

А вот он, не совсем потерянный человек.

Ай!

Ауч!

Да что ж такое!

Спотыкаясь и подгибая ноги.

Сплошные камни, а я босиком в одних носках. Больничные тапочки куда-то делись.

Оказывается, это вовсе не подвал. А заброшенный склад. И судя по виду из окна, где-то на пустыре.

Краем глаза замечаю, вдалеке газовые факелы. Я знаю, где мы. Недалеко от газзавода. Но как сообщить папе? Надо пораскинуть мозгами.

О, этот лысый. Указывает мне на стул, присаживаюсь.

— Присмотрите за Мишей, пожалуйста… — прошу, того что с шевелюрой.

Молча кивает. Выходит.

А этот пристегивает меня наручниками за спиной.

Слышу как за спиной паркуется машина. Оглядываюсь.

Астахов, черт его дери.

Счастливый, гад…

— Ну, здравствуй, Сандра… — подходит ближе.

— Не могу пожелать вам того же, Геннадий Егорович…

— Зачем ты ее привязал, идиот? Куда она денется? — обращается к своему холопу.

— Да, она дикая! На людей бросается! — жалуется тот.

— Ты, что ль, человек? — обращаюсь к нему. — Если бы вели себя как люди, то и я бы не кидалась…

— Развяжи… — Астахов, улыбаясь.

Снимает наручники. Растираю запястья.

Смотрю на него. Сейчас выглядит спокойным. А все потому, что он всё контролирует и ему все подчиняются. Но скоро все изменится, можешь не сомневаться.

— Ну, и зачем я здесь? — закидываю ногу на ногу, а руки складываю в замок на затылке.

Я буду в позиции превосходства. А ты — стой.

— Ты — стимул для отца!

— Какой еще стимул?

— Твой отец, когда закрывал свой бизнес, прибрал к рукам чужие деньги. Большие деньги. И по-хорошему отдавать их не хочет, теперь будет по-плохому…

— Какие деньги? — смеюсь в голос. — У него все конфисковали. Еле-еле в плюс вышел, а сейчас у него легальный бизнес и он его законно поднимал…

— Эх, наивная, ты девочка… У него миллионы припрятаны, можно сказать, что он их у влиятельных людей из-под носа увел. Договариваться не хотел. Пришлось идти на крайние меры…

— Ну, ладно, со мной понятно. А причем здесь ребенок?

— А это мотивация для Ситникова, убедить твоего отца…

До чего же странный человек…

— А школа моя вам, с вашими влиятельными людьми, нафига? Других помещений не было?

Надо как можно больше у него выведать.

Себя нахваливает…

И выкладывает все…

— Глупенькая! Это же специально, подбираемся к тебе, а твой отец идет на наши условия…

— Твой план, да?

— Да! — гордо заявляет.

— Гениальный, ничего не скажешь… — язвительно.

Он не странный. Он больной! И вид у него такой же.

Был же, более-менее, адекватным.

Или он немного не в себе? Или много?

Мне кажется, ему пора к его отцу. В больничку.

Интересно, это у них с рождения? Или проявляется в сознательном возрасте?

Чем он безумней, тем опасней. Никогда не знаешь, что он выкинет в следующую секунду. Надо бы поосторожней.

— Так дай мне телефон, я позвоню отцу, он привезет деньги…

— Ему понадобится не одна фура, чтобы их привезти.

Да чтоб вас всех…

И что, мы с Мишей будем здесь сидеть, пока деньги собирают?

Папа, давай, что-нибудь делай!

Сейчас можно…

Глава 31. Как во сне

Мгновенная жгучая и сверлящая боль в груди…

Можно сравнить, как будто, тебя проткнули раскаленным прутом. Причем, насквозь…

Начинаю задыхаться. Ловлю ртом воздух. Но не могу, как будто он весь кончился вокруг меня. Чувствую, как заваливаюсь на пол, приземляюсь на что-то мягкое.

Потом сразу тепло разливается по всему телу. И становится так легко. Невесомо. Непередаваемое чувство. Я себя так, никогда не ощущал…

Вскоре, мне становится холодно. Меня колотит от холода.

И все…

Дальше, как будто, меня нет…

Или не понятно, где я.

Вакуум…

Уши заложило, как будто я под толщей воды. Она давит на меня. А я ничего не могу изменить.

— Коля! — зовет меня Сандра.

Ее голос через эту толщу пробирается ко мне. И задевает за самое живое в душе. Теребит что-то, только что, аккуратно уложенное туда.

Она плачет…

"Не плачь, глупая, все же хорошо…" — хочется мне сказать, но мои губы не шевелятся, и голосовые связки не слушаются.

— Не буду… — отвечает она, будто слышит мои мысли.

Правильно, нечего плакать… Лучше улыбайся. Мне…

— И сильной тоже не буду… — ревет в голос.

А вот это, неправда!

Зачем ты мне врешь?

Ты не сможешь, это твоя суть, твоя натура. Именно, твой несгибаемый характер меня покорил.

Но, видимо, больше она меня не слышит. Потому что, больше не отвечает. И тихонечко плачет.

Могу поспорить, что ее горячие слезы капают на меня, обжигая.

Да что ж такое? Что ты ревешь?

Пытаюсь отыскать ее. Верчу головой. Выходит не очень. Не получается.

Вязну в этом пространстве.

Ничего не вижу. Глаза, вроде, и открыты, но вокруг только светлый туман. И ее голос, зовет меня.

Я, как в замедленной съемке.

Это похоже на глупый сон, когда ты не можешь нормально шевелиться и застреваешь в этом состоянии, пока не проснешься.

Она гладит меня по голове.

Я отчетливо ощущаю ее руки на моем лице, плечах, руках.

Но я проваливаюсь глубже во сне. Проваливаюсь в поглощающую меня темноту. И не знаю, как выбраться.

Барахтаюсь какое-то время… Не знаю сколько проходит.

Минута? Час? День? Месяц?

Я потерялся. Во времени и пространстве.

— Давай! Борись! Не сдавайся! — отвлекает меня хрипловатый мужской голос.

Я не знаю, кто это. Но хочу посмотреть на него, и не могу. Вокруг снова белый свет и больше ничего не видно. Но это еще потому, что свет больно режет по глазам и ослепляет.

Мне надоело это странное состояние.

Хватит!

Пора просыпаться!

Делаю усилие вынырнуть из этого болота, второе, третье…

Но падаю еще глубже. Чем больше усилий я прилагаю, тем дальше меня уносит.

Цепляюсь сознанием за яркий свет, но и он тухнет.

Меня выключает…

Но только на мгновение.

Всплываю сознанием на поверхность.

Но теперь, я только слышу дурацкий и раздражающий писк прямо над ухом. Отмахиваюсь от этого звука, как от назойливой мухи.

Что бы я ни делал, не выходит. Ни на один сигнал моего мозга, тело не отвечает.

Под ухом продолжает пищать…

Можно предположить, что это кардиомонитор. Очень похоже. Но я же не в больнице. Или?

Так-так-так…

Что-то случилось.

Расслабляюсь и прислушиваюсь к своим ощущениям.

Мне не больно. Я, вообще, ничего не чувствую. Тело не чувствую.

Но прохладно. Даже холодно. Почему мне все время холодно?

Запах интересный. Стерильный, что ли…

Больничный. Так пахнет после кварцевания.

И что я тут делаю?

Начинаю прокручивать у себя в голове последние события, которые помню.

Четко помню разговор с Юлей.

Наговорила мне бредятины, а я уши развесил, и поверил.

Но даже, если это правда, проверять я не собираюсь. Миша — мой сын, и теперь, только мой. Она подписала бумаги. И скрылась в неизвестном направлении.

Но мне некогда было об этом даже подумать, потому что натворили мы дел. Все вместе…

Миша! Неожиданно вспоминаю про сына. Точнее, про то, что с ним случилось…

Мне мама звонила. И я хорошо помню, что она мне сообщила. Помню свою беспомощность. И подавленность.

И для меня это был удар…

Черт!

И что было дальше…

Прекрасно помню тот день…

Я уже не вижу ничего хорошего в исходе данной ситуации.

Все плохо…

Хреново…

И нельзя было доводить до этого…

До того, что мы вместе с охраной Летунова, сами едем вызволять Сандру и Мишу.

Надо было это дело переложить на полицию. Они лучше знают, что делать в таких случаях. И как общаться с похитителями, тоже. Но Летунов наотрез отказался.

И сдается мне, что дело здесь нечисто…

И он прикрывает свою задницу.

Какие у него дела с Астаховым?

А что, если это правда? И он захапал себе чужие деньги? И все, что происходит с его дочерью и моим сыном, его вина?

И моя вина тоже. Я мог предвидеть и предотвратить. Мог! Но не стал…

Если с моим сыном или с Сандрой что-то случится… Я себе не прощу… что не смог уберечь.

Возвращаюсь мыслями к Астахову… Может он трус и дурак, но это делает его еще опаснее.

И оружие у его мордоворотов самое, что ни на есть настоящее. Даже, тогда, в школе у них были пистолеты. А сейчас им кто запретит? И кто сможет предугадать их действия?

Начнут стрелять без разбора.

И что тогда? Страшно представлять…

В машине, в дороге отключает…

Если за прошлые сутки и удалось поспать часа два от силы, то ладно.

Сейчас нельзя спать, кто-то же должен быть в адеквате. Хотя, получается с трудом.

На том свете выспимся.

Дурацкие мысли…

События последних двадцати четырех часов выбили у меня почву из под ног.

Задержание, нокаут Сандры, исповедь Юльки — бредовая, похищение, Миша…

Я никакой…

Я бы все стерпел и выдержал, но не похищение сына, ради которого живу последний год. Но держусь, ради них…

Эти мысли помогают не спать.

И хоть Летунов и был против, я сообщил майорше, то, что знаю. Но через какого-то сержанта, ее на месте не было, как назло. Надеюсь, ей передадут…

Свернув на проселочную дорогу, мимо газзавода, едем в открытую степь. Здесь нет ничего. Поселок в другой стороне.

Но спецы Летунова засекли здесь машину Астахова.

И что они посреди степи стоят?

Но недалеко виднеется заброшенное здание.

Вот куда нас везут. Возможно, и будет толк.

Но предчувствие хреновое. Душа не на месте.

— Так нельзя! — торможу Летунова, когда остановившись и толком ничего не спланировав, тот приказал всем брать с собой оружие. — Хотите в открытую атаку идти? А если их там много?

— И что ты предлагаешь? — психует он.

— Лучше разведать обстановку, узнать сколько их там и ждать полицию…

— Издеваешься? Какая полиция?

— Иначе, мы все погибнем…

Нехотя, соглашается.

Он переживает. Как отец я его прекрасно понимаю. Но нельзя же действовать слепо и безрассудно.

Отправив пару человек на разведку, ждем новостей.

Я скидываю на номер майора геолокацию, где мы находимся. Надеюсь, это хоть как-то нам поможет. И она успеет.

Все в полном раздрае. Ситуация ужасная, никому не пожелаешь такое пережить.

На этом мои мысли прерываются. Я опять, откуда-то издалека, слышу родной голос.

— Коля… — тихий шепот.

Но даже он перекрикивает ужасный писк этого аппарата.

— Я буду даже слабой и безвольной… только вернись ко мне…

Да, я здесь! Я рядом! И никуда не уйду!

Я кричу, но она меня не слышит.

Чувствую, как берет меня за руку, ощущаю тепло ее прикосновения. Это тепло разливается по всему телу, и я понимаю, что оказывается, мне холодно.

Медленно, через силу пытаюсь сжать ее руку, чтобы показать, что я здесь.

Но проваливаюсь опять в мягкую и обволакивающую темноту…

И мне как обухом по голове…

Кадры на кинопленке стремительно проносятся…

Произошедшее со мной…

Я вижу лицо Астахова, он ухмыляется и что-то говорит. Я не слышу.

Следующая картинка. Он начинает медленно заносить руку за спину, резко вытащив пистолет.

Новый кадр. Я успеваю оттолкнуть Сандру. Та самая жгучая боль…

И я внезапно распахиваю глаза, очнувшись в больничной палате.

Глава 32. Виноватые

Только выживи…

Только выживи…

Пожалуйста, живи…

Коля, умоляю тебя…

Я не смогу без тебя…

Да, я странная и противоречу сама себе. Но я, правда, теперь без тебя не выживу. После того, как ты вошел в мою темноту и приручил моих демонов, я просто не смогу. Вспоминаю нашу первую встречу в клубе. Как смотрели друг другу в глаза и улыбались.

Не смогу больше без этих глаз коньячного цвета…

Эгоистка! Тут же одергиваю себя.

Думаю только о себе.

Есть еще Миша. И ему будет в разы тяжелее без отца. И, конечно, ты ему нужнее. Хотя бы ради сына борись!

Потихоньку моя надежда угасает. Как уголек в гаснущем костре. И вся бравада сходит на нет. Опускать руки нельзя. Но у меня больше нет сил…

Это я виновата. Во всем. Моя дурацкая гонка за самостоятельность и независимость привела меня на это самое место. От меня теперь ничего не зависит, я уже все сделала.

И только сейчас я поняла, что сижу на полу, в коридоре больницы. Напротив операционной. За металлическими дверями которой, “мой психолог” борется за жизнь. Где врачи делают все возможное. А я сижу и беспомощно жду приговор.

И самый страшный приговор я не перенесу. Просто не смогу. Не выдержу.

Обессиленно откидываю голову назад.

Что я сделала? Нахамила, нагрубила…

А если это были последние слова, которые он услышал?

И никогда себе этого не прощу.

Слезы обжигают мое лицо. Неприятно скатываются на шею. Раздраженно их вытираю. В груди раздирает нестерпимая боль.

Что на меня нашло? Почему меня так задели его слова?

Прикрываю на секунду глаза. В голове проносятся страшные картинки сегодняшнего утра.

Странный, конечно, этот Астахов. Такое чувство, что чего-то ждет. Думаю отца с деньгами. Отец придет, не сомневаюсь. Но без денег. У него их просто нет. Я уверена.

Я помню, как он развивал свой бизнес, от многого отказывался, хотя привык к роскоши.

Здесь только Астахов и пара его амбалов. Почему? С его-то возможностями, можно целую армию взять с собой. Помню сколько охраны было на боях. Подозрительно это все. Или я брежу. От него заразилась…

Меня оставили одну. Но все же перестраховались, привязали веревкой к стулу. Хотя, есть наручники. Почему эта нелогичность не дает мне покоя?

Вот машина рядом. Садись да езжай. Но нет, Миша закрыт в той комнатке. И я его не брошу. На это и расчет. И что мне делать, ума не приложу.

Тот, второй из амбалов, вроде, на человека похож. Попробовать с ним договориться? Попытаться, думаю, стоит. Но как?

Раньше здесь, наверное, был завод. А где нахожусь я, складское помещение. Повсюду старые ящики и коробки. И остатки оборудования и старых станков загораживают мне обзор. Я только приглушенно слышу разговор Астахова по телефону. И лысого тоже не видно.

От моих мыслей меня отвлек шорох за спиной. Не успела я повернуть голову, как мне закрыли рот рукой. Дернулась… но услышала знакомый голос.

— Тихо! Без паники… — шепотом на ухо.

Коля!

— Астахов со свитой здесь… — предупреждаю.

— Разберемся… — вымученно улыбается. — Где Миша? Здесь?

— Да! В какой-то комнате, там… — кивнула головой в нужную сторону.

Тут же, туда отправились папины охранники. И вот он сам. И Марк. Ну, и делегация.

Коля колдовал над веревкой, но мало что получалось, крепкие узлы.

— Почему тебя никогда нельзя оставить на минуту без присмотра? Обязательно попадаешь в какую-нибудь историю? — он ухмыльнулся.

Но меня такая реплика вынесла просто.

Резко рванула связанными руками, они почти были свободны.

— Это ты виноват! — зло и очень грубо. — Делаешь меня слабой и безвольной!

Он переменился в лице. И расстроился.

Да, Сандра! Серьезно?

Что ж ты за дура такая?

Осеклась, но не успела даже подумать о том, чтобы извиниться.

— Надо же! Какая встреча! — откуда ни возьмись нарисовался Астахов.

Все развернулись к нему. Мы с Колей были к нему ближе всех. А папа с Марком стояли чуть поодаль, наверно, чтобы не мешать нашим разборкам.

— Александр Викторович, привезли мои деньги?

— Хм… — удивился отец. — Помнится мне, ты говорил, что эти деньги очень влиятельных людей. Ты тут причем?

— Не важно, что я говорил… — начинает злиться он. — Мы договорились, что вы их вернете.

— А мы договаривались, что ты будешь похищать мою дочь?

— Нет, но согласитесь, это послужило отличной мотивацией…

Отец только стиснул зубы от злости.

То есть это правда? Всё это? Про деньги?

— Ты взял чужие деньги? — сносит меня в гнев.

— Не сейчас! Дома поговорим!

— Так, где мои деньги, Александр Викторович? — Астахов явно выходил из себя.

— Так ошибочка вышла, не собирался прихватывать их с собой…

На лице Астахова стремительно проносятся страх. Затем следует злость и ухмылка, больше напоминающая оскал.

Я стою прямо перед ним и вижу все его эмоции. И до добра это не доведет. Нехорошее предчувствие…

Он высокомерно посмотрев на моего отца и ухмыльнувшись, резко достает из-за пояса пистолет.

Направляет его на меня, я от страха не могу сдвинуться с места.

Я вижу его бешеные глаза. И в следующее мгновение меня закрывает спина Коли, следует выстрел и он падает на меня.

Тут же открываю глаза от неожиданного касания к моему плечу.

Отец.

И мама выглядывает из-за его спины.

Я зла на них обоих. Не поверю, что мама не была в курсе. Если бы он не взял эти чёртовы деньги, ничего бы не было.

— Пришли меня добить?

— Сандра, я здесь подежурю, поезжай домой. Поспи, приведи себя в порядок… — не обращая внимания на мои слова, он оглядывает меня с головы до ног.

И в самом деле, видок не очень. Я видела себя в отражении. То еще зрелище.

Грязная, в рваной футболке, босиком, зареванная. На лице красуется пожелтевший синяк.

— Нет! Я останусь здесь, по крайней мере, пока не закончится операция…

— Тебе надо быть сильной, когда он придет в себя… — мама.

— Еще не известно выживет он или нет…

— Не смей так думать, он справится… — пытается приободрить меня.

Глупая затея…

— С чем он справится? С чем? — в мгновение вскакиваю на ноги. — С пулей в сердце? С тем, что связался с нашей чокнутой семейкой? И расплачивается за это?

Я ору во весь голос. И не могу сдержаться. Я знаю, что в больнице, и меня могут выпроводить отсюда, но больше меня никто не остановит. Я скажу все, что хочу сказать много лет. Как живу с этой болью в сердце.

— А ты, папочка, захапал чужие деньги! Теперь счастлив? Теперь тебе достаточно? Всю жизнь ты носишься с этими бумажками. Меня мучал, учил зарабатывать, наказывал. Из-за этих гребанных денег ты чуть Линду не потерял! Все! С меня хватит! Уходите!

— Ты о чем?

— Забыл уже? Деньги, деньги, деньги. Доллары в глазах только. Больше ты ничего не видишь. Когда ты остановишься?

— Так. Было. Нужно. — чеканит.

— И, что он там, между жизнью и смертью тоже нужно? — мой голос срывается, перехожу на шепот.

Закрываю глаза руками. Даю себе разрешение разреветься.

— Санечка… — неожиданно меня обнимает мама. — Не плачь, все будет хорошо, вот увидишь!

— Ни черта хорошего не будет! — отталкиваю ее, но получилось очень грубо. Не рассчитала. И мне стыдно. Но гоню эти паршивые мысли от себя!

— Лучше бы на его месте был ты! — глядя прямо отцу в глаза и вкладывая в эту фразу всю ненависть к человеку, который из меня вырастил непонятное существо.

Не прощу его. Никогда. За это — никогда.

Он медленно разворачивается и уходит. Мама, немного постояв, срывается за ним. Я так и знала. Утешь его, конечно.

Падаю на кушетку. Желание — разрыдаться. Но слез нет.

Я едва дышу, чтобы не спугнуть что-то невесомое, что здесь летает. Мне кажется, что это должно помочь Коле выкарабкаться. Операция длится уже… сколько? На вскидку, несколько часов. Смотрю на часы — от силы час.

А операция все не заканчивается и не заканчивается.

Но это сложный случай и она должна длится несколько часов, да?

Люди снуют туда-сюда, косо на меня поглядывая. А мне плевать.

И мне плевать на то, что я окоченела уже. Меня трясет.

Как мантру повторяю: “Все будет хорошо! Скорая вовремя приехала. Все будет хорошо!”

Вздрагиваю от легкого прикосновения к моему плечу, и вскакиваю, думая, что это врач.

Нет.

— Лидия Петровна…

— Сандра, что там? — еле сдерживая слезы.

Вкратце обрисовала ей ситуацию. Ничего не понятно еще. Вообще.

— Он сильный, справится… — уверенно и без тени сомнений, сжав сильно мою руку.

— Простите меня…

— За что, деточка?

— Ваш сын сейчас здесь находится по моей вине.

— Да что ты такое говоришь?

— Эта пуля предназначалась мне, а он меня закрыл… — еле выдавливаю из себя.

— Он мужчина. Это был его выбор, он посчитал, что так было нужно. И выбор этот нужно уважать, а не винить и корить себя. Этим ты ему не помогаешь. Соберись, давай! — хлопает меня по коленке.

Вымученно улыбаюсь. Но как ни странно, мне придает это сил.

Дверь в операционный блок открывается, оттуда рассыпаются врачи, медсестры в разные стороны. Но никто не отвечает на наши вопросы, обходя нас за метр. Мы что прокаженные? Мы так и стоим посреди коридора в непонятках.

— Вы родственники Ситникова? — оглушает меня низкий хрипловатый мужской голос.

Оборачиваемся на его источник.

— Да… — дрожащим голосом я отвечаю.

— Мы сделали все что могли…

Мои ноги подкашиваются, в глазах темнеет, оседаю на лавку.

После такого начала, говорят самое плохое. Я не готова это услышать.

— Вам плохо? Валя, нашатырь и воды… — кричит врач, обращаясь к кому-то на посту.

Резкий запах раздражает слизистую моего носа и я тут же прихожу в себя.

— Вы так не волнуйтесь… — продолжает врач. — Повторю, мы сделали все что могли. Теперь все зависит от него…

— А к нему можно?

— Пока нет. Он находится в реанимации. Потом посмотрим на его состояние.

С моей души падает тяжеленный груз. Выдыхаю…

Хорошие новости…

Глава 33. Ожидание

— Так нельзя! Понимаешь? Ему сейчас плохо! И по твоей вине, между прочим! — отчитывает меня как школьницу, младшая сестра.

Да, возможно, я перегнула палку. Но он меня вынудил. Я была на грани. И я сорвалась.

— Знаешь, что? — уже было, начала контратаку, но тут же замолчала, вспомнив, что она в положении. — Ничего!

А мне и, правда, нечего сказать.

Хотя, я была права. И мне не стыдно. Я сказала правду.

Если бы не его жадность, то ничего бы не было.

— Я, вроде бы, вещи просила привезти, а не нотации мне читать… — съязвила я.

— Да, вот они, твои вещи… — протягивает мне пакет. — Как Коля?

— Непонятно еще…

Коля уже несколько дней не приходит в себя. Врачи разводят руками. Такое может быть. Но его жизни уже ничего не угрожает. Надо ждать…

Только я уже начиталась в интернете, что он может, вообще, не проснуться. Или на всю жизнь остаться "овощем".

И не жизнь, вовсе.

И мне страшно.

Мы с Линдой еще немного постояли, побеседовали.

Она мне рассказала про Мишу.

Мишаня жил у них эти дни, пока мы с Лидией Петровной дежурили в больнице.

Рассказала, как он скучает по папе. Но с Линдой они сдружились. Спрашивал про меня. Мне нужно бы его навестить.

В туалете я переоделась. И умылась.

Взгляд уставший…

Мешки под глазами…

Болезненный цвет лица…

Красота…

Лидию Петровну я отправила вчера вечером домой, отсыпаться, а сама здесь.

За эти дни я ни разу не выходила из клиники. Главврач очень хотела меня выпроводить, но потом сжалилась и разрешила остаться.

И я неплохо здесь устроилась. Молоденькая медсестра дала свой плед. И я сплю на кушетке под палатой. Совсем немного…

Колю перевели в палату интенсивной терапии. Посещения запретили.

А я читала, что с такими больными нужно много разговаривать. Когда они слышат родной голос, приходят в сознание.

Когда я об этом сказала, врач меня проигнорировал. Но я договорилась с медсестрой, что когда врача не будет в отделении, она меня пустит на минут десять.

Я и на это согласна. Уверена, что он меня услышит.

Захожу бесшумно в палату.

Бледный, осунувшийся. Щеки впали.

Вокруг него полно разных приборов.

— Коля… — зову его шепотом, боясь говорить громче.

— Я хочу лишь сказать, что я с тобой. Я здесь… А еще прости меня! Я очень перед тобой виновата…

Вспоминаю тот день… когда почти умоляла его не умирать.

— Я буду другой… Я не буду сильной… Буду слабой и безвольной… Только вернись ко мне…

Осторожно касаюсь его лица. Провожу рукой по шее, плечу… Беру его за руку. И просто держу в своей.

Неожиданно он сжимает мою руку своей.

И все приборы в палате начинают истошно пищать.

Я испугавшись и растерявшись отскакиваю от него и стою посреди палаты.

— Что вы здесь делаете? Вон из палаты! — врачи врываются и окружают Колю.

Меня выталкивают из палаты.

— Он сжал мою руку! — успеваю крикнуть в почти закрытую дверь.

Стою в прострации.

А вдруг я сделала хуже? И теперь он никогда не придет в себя.

Я только все порчу.

— Сандра! Что случилось? — Лидия Петровна.

— Коля сжал мою руку… — безэмоционально.

— Это же здорово! Чувствительность есть. Все к лучшему…

— Думаете? — слезы наворачиваются на глаза.

— Уверена. Давай, иди домой. Приведи себя в порядок, когда Коля проснется, он должен увидеть тебя здоровой и отдохнувшей.

И я послушно плетусь. Сначала по коридору, птом по парковке.

Сама не понимаю, что сделала, хорошо или плохо?

Вызываю такси. И в приложении почему-то ввожу адрес не свой, а Линды.

Я хочу увидеть Мишу. Да. Я соскучилась.

— Сандра? Что-то случилось? — Линда никак не ожидала меня увидеть.

— Я хочу к вам, можно?

— Конечно. Заходи…

— Где Миша?

— В детской. Играет…

Мы решили, что пока он не будет ходить в школу. Пока все не уляжется. Потом нагонит, он мальчик способный.

Прохожу. Сидит спиной к двери. Вокруг корабли, целая флотилия.

Что-то бубнит себе под нос.

Прислушиваюсь…

Вещает что-то про кругосветное путешествие. Не могу сдержать улыбку.

— А меня возьмешь с собой?

Оборачивается.

— Сандра! — чуть не сносит меня. — Я соскучился! Где ты была? А папа в командировке! И бабушка тоже. А я с Линдой и Марком в парк ходил!

Рассказывает без умолку. А я так рада слышать.

Про похищение он не помнит. Марк узнавал у врача. Ему сказали, что детская психика просто закрыла доступ к этим воспоминаниям. Но к детскому психологу его сводить нужно. Это уже пусть папа решает. Когда выздоровеет. Он у нас специалист в науке о душе.

Полдня мы с ним играли. Ходили на детскую площадку. А после обеда, уставшие, завалились спать. Я не спала, просто рядом лежала.

И от этого маленького энерджайзера, я зарядилась по полной.

Но посмотрев на часы, решаю сменить Лидию Петровну пораньше.

— Я хотел поговорить о твоем отце… — Марк, когда я выхожу из детской.

— И ты туда же? Я не буду извиняться…

— Точнее, о тех деньгах…

— И что ты хочешь мне рассказать?

Проходим на кухню. Линда тут как тут. Организовывает чай.

— Когда Астахова-старшего отправили на лечение, и мы думали, что все закончилось, к твоему отцу явился полковник из следственного комитета… — начинает Марк. — Он попросил помощи. Подыграть всем, кто стоял над Астаховым. В органах. И спрятать деньги у себя. Побыть наживкой и отвлекающим маневром одновременно. От него требовалось только это и не идти с ними на контакт. А остальным должен был заниматься человек полковника. Он даже не знал о вашем сотрудничестве с Астаховым. Что странно, конечно. Это Колян проговорился. И десять миллионов, это тоже не его рук дело. И полицию он сам не хотел вызывать, потому что не хотел светить. Полицию и скорую вызвал Коля, перед тем как мы пошли за вами на тот склад. Получается, сам себе жизнь спас… Так, что в этом вопросе ты не права.

Он задумался. Как и я…

Мы так и не притронулись к чаю. Он уже остыл.

— И кто тебе это все рассказал? Он? — спрашиваю через некоторое время.

— Нет. Начальник его охраны. Александр Викторович просто хотел помочь прессануть тех, кто в органах, крышует криминал. А по плану Астахов пытается продавить твоего отца, и подставляется. А тот с помощью тебя вылез. Интересно, сам додумался? А деньги до сих пор на одном из складов в коробках из-под макарон лежат. Поговори с отцом…

— Потом…

Выйдя на свежую вечернюю прохладу, тяжело вздохнула. И в этот раз я не права. Оказывается…

Столько гадостей наговорила. Он реально хотел помочь. А деньги эти не себе заграбастал.

Но есть кое-какие несоответствия. Не сходится кое-что…

Потом выясню… и поговорю…

Еду назад в больницу. Сменю Лилию Петровну. Заодно покажу ей несколько фотографий Мишки. Она тоже соскучилась. Надо будет им завтра встречу устроить.

Что-то она весь день не звонила и не писала. Неужели, нет новостей? И все по-прежнему?

Поднимаюсь на нужный этаж. Опять с тяжелым сердцем. Теперь вина за то, что наговорила отцу смешалась с беспокойством за Колю.

Озираюсь по сторонам в поисках Лидии Петровны.

Нахожу ее дремлющей на кушетке, облокотившись на стену.

Присаживаюсь рядом. Не хочу нарушать ее покой и отдых.

Посидев так с минуту, она просыпается.

Переговорив с ней недолго и передав привет от внука, отправляю домой. В палату ее так не пустили. Изменений никаких нет.

Сходив на первый этаж в кафе, перекусив и взяв на вечер кофе, перед тем как зайти в отделение, слышу как врач разговаривает с медсестрой на посту.  К н и г о е д . н е т

— Сегодня дежурю во втором отделении, им там врачей не хватает. У нас все тихо. Если какой форс-мажор, вызывайте…

— Хорошо, Станислав Алексеевич… — прощебетала медсестра. По-моему, Валя.

По всей видимости, она сегодня за главную, и с ней надо договариваться.

— Я просто с ним посижу, даже разговаривать не буду… — вспоминаю утреннее "шоу". — Что вы никогда не любили? А это, кстати, вам…

Протягиваю свой бокальчик кофе. Еще горячий. Забирает.

— Хорошо… — тяжело вздыхая. — Только тихо. И если что я вас не видела.

— Естественно! — мой внутренний дипломат ликует.

Когда врач смотался в другой корпус, я тихонько проскользнула в палату.

Свет приглушен. Здесь по-прежнему пищат аппараты. Беру стул, сажусь рядом. Как и обещала молчу. Но легким касанием пальца поглаживаю руку. На указательном пальце датчик, стараюсь его не задевать.

Теперь я уверена, что утром он меня услышал, и поэтому сжал руку. Только, видимо, сил больше ни на что не хватило. И еще чуть-чуть и он придет в себя.

Давай скорее! Мы все тебя ждем! Я тебя жду!

Глава 34. Будем счастливы

Прихожу в себя в больничной палате.

Голова будто налита свинцом, тяжелая. И веки снова смыкаются. Но не даю себе снова провалиться в сон. Только выбрался оттуда. С большим трудом.

Остальное тело недалеко ушло от головы. Неподъемное. Лежу, как плитой придавленный. Не пошевелиться.

Свет приглушен. В окне темно, но уже светает. Скоро утро.

Во рту пересохло. Пить хочется.

Вот этот кардиомонитор, который пищал мне в ухо. Обращаю на него внимание, поворачивая голову. И сейчас мне на нервы действует.

Пытаюсь пошевелиться. Руками, ногами. Дается тяжело, но получается. Движения далеки от плавных, но хотя бы так.

Коленом левой ноги что-то задеваю. Наклоняю голову.

Сандра! Спит. Не хочу ее будить. Неизвестно сколько она здесь сидит.

И сколько я здесь лежу?

Разминаю потихоньку пальцы на ногах. Все затекло. Нужно восстанавливаться.

Предполагаю, что меня здесь продержат еще несколько дней. Потом переведут в обычную палату.

Прикидываю, примерно, недели через две-три, если все норм будет, выпишут.

На мне как на собаке все заживает. Должно, по крайней мере.

В голове немного светлеет. Уже начало немного отпускать.

Продолжаю разминать руки, ноги.

Несмотря на то, что лежу я удобно, тело затекает и застои есть. Чтобы потом было меньше проблем, нужно шевелиться.

Хотя, сто процентов, я бегу впереди паровоза. Наверно, рано, но я хочу быстрее вернуться к нормальной жизни. У меня много дел, там за пределами больничной палаты.

Например, снова завоевать сердце этой неприступной леди.

Дернув неловко ногой, задеваю спящую Сандру.

Тяжело вздохнув, поднимает голову. Раскрывает глаза. И зависает глядя в мои.

Смотрим молча друг на друга.

В ее глазах столько грусти и боли…

— Привет… — первым нарушаю тишину, продолжая смотреть.

— Привет… — не перестает виснуть. — Я врача позову!

Подрывается с места, в последний момент успеваю поймать за руку.

— Подожди! Пить хочу!

Оглядывается в поисках воды.

— Я принесу! — и опять норовит сбежать.

— Да подожди ты! — смеюсь.

Неуловимая, моя. И неугомонная…

Присаживается на стул. Держу ее за руку.

— Прости меня… — шепчет.

Вижу, что эти слова даются с трудом. Уже опять себе что-то напридумывала. По ее глазам, сложно судить, но мне кажется, что чувство вины там, точно промелькнуло.

— За что? Ты опять что-то натворила? — пытаюсь шутить, чтоб хоть немного расслабилась.

Но ей, видимо, не до шуток. Сидит с непроницаемым лицом.

— А что мало того, что я до этого натворила… и наговорила тебе?

— Проехали…

Расслабляется немного. Но не до конца.

— И спасибо… ты спас меня…

— Я бы по-другому не смог…

Молчим. Легонько поглаживает мою ладонь.

— А я не понял? Мне это приснилось что ли? Ты что-то говорила, что будешь бесхарактерной и слабой?

— Я согласна на все, лишь бы ты жил…

— А вот этого не надо…

Опять молчим. Хорошо, когда есть, с кем помолчать.

— Пойдешь за меня?

— А позовешь? — наконец-то, улыбается. Лед тронулся.

— Вообще-то, я уже звал… — с показной обидой.

— Ну… когда это было… — смеется. — Куда ж я денусь от тебя…

К счастью, успокоилась. Черты лица снова мягкие и ласковые. Как тогда, когда мы несколько дней были вместе. Без всяких наших "приключений". Сняла свою маску, и как ей идет улыбка. Не передать, просто.

— Я, всё-таки, позову врача…

Целует меня в висок и уходит.

Набегают врачи.

Начинается суматоха в виде обходов, опросов, взятие анализов.

Своего врача я узнал, точнее его голос. Именно он заставил меня бороться.

Потом опять приходит Сандра. Рассказывает, как они с мамой подружились. Чему я несказанно рад. И сейчас мама с Мишей тут, неподалеку.

— Приведи Мишу сюда…

— Может не надо ему на тебя в таком состоянии смотреть? Он думает, что ты в командировке…

— Надо! Он пацан у меня крепкий… — но тут же запинаюсь, и уточняю. — У нас…

Улыбается в ответ.

После нескольких часов беготни вокруг меня, вырубает. Восстановление не быстрое будет.

Просыпаюсь от того, что кто-то заходит в палату. Ожидая, что это Сандра с Мишей или мама, улыбаюсь, поворачивая голову на дверь.

— Вот только вас мне хватало, Юлия Валентиновна…

Нелегкая ее принесла. Главное, чтоб с Сандрой не столкнулись, а то устроят маски шоу…

— И вам здравствуйте, Николай. Я рада, что вы приходите в себя… — проходит вглубь палаты.

— Чем обязан?

— Пришла выразить благодарность за помощь в поимке особо опасных преступников… — с некоторой долей сарказма.

— Пожалуйста. Это всё?

— Вы даже не хотите узнать, чем все закончилось?

— Вы же сами, только что сказали, что их поймали. Больше я знать не хочу…

— Зря…

Неожиданно дверь открывается. Мы поворачиваем синхронно головы.

— Тааак… — в глазах Сандры плещется злость. — Какого черта ты здесь?

Она обращается к майорше и решительно на нее наступает. Потому, что не в курсе всего того, что знаю я. А времени рассказать у меня не было…

— Сандра, стой! — мой голос слегка хрипит.

Но кто меня слушать будет, вообще?

И почти вцепляется той в волосы. Но майор ловко перехватывает ее руку и заламывает, разворачивая ее к себе спиной. Вжимает лицом в стену.

— Отпусти! — вырывается Сандра, но та только усиливает хватку.

Через несколько долгих секунд, уже я не выдерживаю.

— Да, отпустите, вы ее!

— Успокоилась? — спрашивает ее майор.

— Да! — психует Сандра.

Отпускает. Сандра встряхивает рукой и косо поглядывает на майора.

— Мне никто не хочет что-нибудь объяснить?

— Познакомься… — влезаю я. — Майор полиции Морозова Юлия Валентиновна.

— А… так это вы, человек полковника?

— Полковников много, а людей у них в подчинении еще больше. Я поняла, к чему вы клоните. Но нет, я занималась другими вопросами…

И она вкратце нам рассказала о том, кто в органах крышевал Астаховых, как их вывели на чистую воду. Имен, конечно, не называла. Но нам эта информация ни к чему. Поведала нам свой гениальный план. Это она устроила так, что у Астахова в тот день было мало охраны. И один из них был ее агентом. Все задержаны, ведутся следственные мероприятия.

Нас тоже будут допрашивать. Как свидетелей. Но это будет потом. А пока нас оставят в покое.

— Ребят, простите, что все так … — уходя, оглянулась она напоследок. — И будьте счастливы!

— Будем!

Глава 35. Мечты сбываются

— Да, иду я! Иду! — недовольно бурчу себе под нос.

Кто бы ты ни был, если разбудишь мне ребенка, я тебя убью.

— Да, кто там, ломится? — возмущаюсь, открывая дверь.

— Ты знаешь, что Ника вернулась? — прям с порога.

Боря. Взволнованный и растрепанный. Замечаю, что не поздоровался. Не то, чтобы я обиделась, просто на него совсем не похоже.

— И тебе привет, Боря! — с показной досадой. — Знаю, конечно. А тебе зачем?

Какой-то он нервный.

— Ты что, пьяный? — предполагаю.

Хотя, вряд ли. Он сейчас занят на работе. Для него это важно.

Или опять случилась какая-нибудь хрень.

Пропускаю его в квартиру.

— Нет! С чего ты взяла? — слишком громко.

— Тихо! — шикаю на него и заряжаю полотенцем, которое притащила с кухни. — Ребенок спит!

— Ой… — сбивается. — А чего он днем спит? Болеет?

— Нет. Набегался за полдня на жаре, вот и свалился… — проходим на кухню. — Чай?

— Давай… А где твой психолог? Как себя чувствует? — интересуется.

Колю быстро приняли все мои немногочисленные друзья. А я вот пока от его друзей в стороне. Ну, не могу я так быстро с людьми сходиться. Мне время надо.

Сейчас мы с Колей и Мишей живем в их квартире. Она побольше, чем моя. И уютней. В моей идет ремонт, а потом будем сдавать.

— С клиентом… Скоро приедет… Чувствует себя нормально уже.

— Уже работает?

— Потихоньку вклинивается в рабочий ритм… Так, ты чего приехал-то?

— Про Нику узнать…

— А что про нее узнавать? Ты ее откуда знаешь? — удивляюсь.

— К сожалению, знаю… Вместе учились в универе… Недолго.

— Не знала, что вы знакомы… — еще больше вводит меня в ступор. — И почему, к сожалению?

— Ника — это она…

— Кто?

— Та самая… Моя первая и пока единственная любовь….

Офигеть! Ника? Да мир тесен, как я посмотрю…

Да, я помню, как лет восемь назад Борян убивался по какой-то девчонке. Она его бросила. Жестко и жестоко…

Но он быстро пришел в себя. И пустился во все тяжкие.

С тех пор у него не было ни одной постоянной девушки.

И больше об этом мы с ним никогда не говорили.

— Мы сегодня на концерт идем, пойдем с нами. Ника тоже будет. Встретитесь, поговорите…

— Да?.. — задумался на минуту. — Нет, не пойду. У меня с постановкой проблемы. И поехал я…

И чего, вообще, приходил?

Сбил меня с панталыку. Что я делала?

Вообще, мне на концерт пора собираться. Мы давно уже договорились, месяца три назад.

— Мишка, вставай! — пора будить, а то не успеем, если его заранее не растолкать.

Что-то сонно бурчит в ответ.

— В гости к дедушке поедем!

Слышу, как в комнате соскочил, собирается.

Мишаня быстро сошелся со всеми новыми родственниками. Но дед стоит особняком. Они вместе гоняют на рыбалку, строят кораблики и мечтают когда-нибудь отправиться в путешествие.

И отношения у них — особые.

Например, я не помню, как со мной в детстве папа бы так таскался. А Мишаню принял как своего. Да, и мама не отстает. Печет ему всякие булочки.

А Миша как счастлив. Раньше у него была одна бабушка да папа. А сейчас две бабушки, дед, и папа с мамой.

Да, как-то сразу стал называть меня мамой. Сначала мне было дико. И я долго привыкала. Но я люблю его и считаю своим сыном.

За эти два месяца с небольшим у меня с родителями отношения лучше, чем когда-либо. Коля настоял, чтобы я просто им все рассказала, что у меня на душе. И мы, как взрослые люди, сели и поговорили.

Сначала на повышенных тонах. Особенно, я. Психовала.

Папа извинился, признал, что был не прав. С мамой сложнее. Ей я закатила истерику, обвиняла, что она меня бросила тогда.

В ответ она мне сказала только одну фразу: мои двери всегда были и будут открыты для тебя.

И только тогда, я поняла, что сама от нее отстранилась.

Дикая…

Я высказала все обиды, которые оказались беспочвенными. Как всегда, я сама себе все напридумывала. Но мы простили друг друга.

А потом все улеглось. Как ни странно. Само собой.

И мне стало намного легче. Всю жизнь я тащила на себе этот груз.

— Сань, я дома… — отвлекает меня от воспоминаний последних месяцев мой психолог. — А я не понял… Что так тихо? Уже выезжать пора…

— Так, у нас сборы… — чмокаю в щечку. — Корабли собираем…

Синхронно улыбаемся.

— А где мой главный корабль? — с деловым видом, заходя на кухню, спрашивает Мишка. — Синенький, такой…

— Так, он у деда… Ты ж его там оставил…

— Поехали уже… — смеется Коля.

— Ну, ладно, Миша едет. А я-то каким боком? — причитает Лидия Петровна, сев в машину, когда мы за ней заехали.

— Так, вас мама в гости пригласила. Когда вы еще на природу выберетесь?

Я, конечно, свои предположения никому высказывать не стала. Но зная маму, она точно, что-то задумала. Вот, не поверю, что все так просто. Подвох какой-то есть.

"Ну, вот… Как я и думала…" — пронеслось в голове, когда я зашла в дом, пока остальные вытаскивали Мишины пожитки.

В гостиной накрыт большой обеденный стол.

— Мама! — кричу в пустоту. — А что происходит?

Вместо мамы выбегает Линда. Они с Марком сейчас живут у родителей, потому что Линде показан свежий воздух, как сказала мама.

Выразительно смотрю на нее, обводя рукой все это великолепие.

— Ну не смогла я ее отговорить… — разводит руками.

— У нас же концерт скоро…

— Успеем…

Пока все проходят в дом, хозяева нас почему-то не встречают. Мишаня уже что-то стащил со стола и уплетает.

— Капитан Михаил? — доносится со двора.

— Так точно! — отвечает тот, выходя во двор.

А потом начинаются непонятные визги и возгласы. Выбегаю на улицу и лицезрею как папа с Мишей резвятся вокруг большого деревянного корабля.

Ничего себе! Тут даже у меня дыхание перехватило!

Но мама тут же строго всех загнала домой, за стол.

— Нет, а что? У меня обе дочери замуж вышли, а свадьбы ни одной, так и не было… — мама нашла себе оправдание.

— Вообще-то, в феврале мы отмечали вашу с папой свадьбу… — ехидненько прищуриваюсь.

И да, что мы с Колей, что Линда с Марком не стали устраивать торжество. Просто расписались.

И по документам я даже раньше младшей сестры вышла замуж.

Как она потом возмущалась: "Обскакала". Не то, чтобы это был план, просто так получилось. Место освободилось, мы с Колей тянуть не стали.

Линда не захотела с животом надевать свадебное платье. А я посчитала это действо глупым и дорогим.

Наши мужчины с нами согласились и спорить не стали.

А вот родители, хоть так, но торжество устроили. Ну и ладно, что просто семейное.

— А у нас для вас новость! — решилась я в разгар семейного ужина.

— Батюшки! Неужели..? — восклицает мама, намекая на мою беременность.

Закатываю глаза. У нее все думки только про это. И уже были разговоры по этому поводу, но я так и не смогла никому больше признаться.

— Нет, мама… Я решила уйти из школы! Так, что, Марк, принимай бразды правления…

Все удивленно переглянулись между собой, и уставились на меня.

— Как это? Ты же столько сил вложила в этот проект, сколько мы с тобой ругались из-за этого. А тут уйти…

— Я поняла, что не хочу. Мне больше это неинтересно.

— И чем ты будешь заниматься? — никак не угомонится мама.

Мы с Колей переглянулись. Он-то уже в курсе…

— В этом году я поступаю в медицинскую академию. Я буду врачом, как и мечтала в детстве…

— Сандра! Это несерьезно. Ты в курсе, что в "меде" учатся восемь лет? Когда ты закончишь, тебе уже будет тридцать четыре, а там еще практика нужна. Поздно уже… — запричитала мама.

— А я уважаю твой выбор! Молодец! — гордо заявил отец.

— Ты же сама говорила, учится никогда не поздно!

Мама насупилась. Но я не обращаю внимание, остынет потом.

— Ну, Марк? Возглавишь "Гладиатор"? — смотрю на него, немного потрясенного. — Ну, а что? Ты свой. Знаешь все изнутри. И в последнее время делаешь всю работу за меня. Тем более, это твоя сфера. Немного раскрутиться, а потом возьмешь на контракты профессиональных спортсменов…

— Да, я немного ошарашен… — отвечает тот. — Но согласен…

Через какое-то время, оставив Мишку с родителями дружной компанией отправились на концерт группы Звери.

Под любимые песни разных лет мы отплясывали как в последний раз.

В самом конце вечера Коля пригласил меня на медленный танец.

— И мечты, ну конечно — сбываются. Если этого сильно захочется! И мечты, ну конечно — сбываются. Если этого сильно захочется! — поют со сцены.

Мы стоим обнявшись, почти не двигаясь. Прислонившись щекой к его груди, чувствую его тепло. А еще защиту и надежное крепкое плечо.

— Ну, и как? Мечты сбываются? — шепчет на ухо.

— Конечно, сбываются…

Песня из главы: Звери — "Говори"

Эпилог. Сберегите

Три года спустя

— Долго еще? — мой голос срывается.

Коля это заметил, и еще сильнее сжал мою руку. Только расценил это немного по-другому. Идти наощупь, с завязанными глазами, хоть меня и заботливо ведут под ручку, тот еще квест.

Да! Я волнуюсь! Но это скорее предвкушение, чем тревога.

И сама себе удивляюсь.

Сколько времени прошло, а я все также млею, как девчонка.

И коленки трясутся. И в груди все трепещет.

От избытка чувств, восторга, любви…

— Уже скоро… — и смеется загадочно.

Услышав его уверенный голос, я расслабляюсь, полностью ему доверяя.

За эти три года я стала совершенно другим человеком.

И это не касается внешности. Хотя мама говорит, что я стала более женственной, округлилась фигура, отросли волосы.

Это, конечно, тоже.

Но я изменилась внутренне… Стала более открытой, общительной, счастливой…

И слабой…

Да, именно так. И мне не стыдно. Я просто стала женщиной. И сейчас мне смешно вспоминать, как отвергала чью-либо помощь, чтобы доказать всем, и себе самой, что чего-то стою. Теперь ко мне пришло понимание, что мне это не нужно.

Больше не нужно лезть напролом, добиваться всего тяжелым трудом. У меня есть надежное мужское плечо. Поддержка и опора.

— Осторожно, не споткнись! Ступенька…

— И все-таки, куда мы идем? — все же не выдерживаю и спрашиваю еще раз.

— Какой смысл в сюрпризах, если сразу все рассказать? — ворчит, но любя.

Вообще-то, я уже догадалась куда мы идем. Мы свернули с набережной на мост, а на той стороне, в парке, только аттракционы и ресторан.

И не понимаю зачем эти сюрпризы, все ж и так понятно. Но я молчу, чтобы не испортить момент.

Мне же не трудно, а ему приятно. Тем более за столько времени, что мы только не перепробовали, поэтому тяжело уже придумать что-то оригинальное. Поддержу его. Старается же.

В самом начале нашей семейной жизни, я как-то ляпнула, что не отказалась бы от свидания в субботу. И моему психологу взбрело в голову ходить на свидания каждую неделю. В субботу. И сделал же. А теперь это наша семейная традиция.

Только мы договорились, что будем чередовать. Одну субботу он готовит программу, другую я. Так и ходим на свидания уже три года.

И ни дня не пропустили. Хотя, нет. Одну, все-таки, пропустили.

Почти год назад, как раз в субботу, родилась наша дочка. До сих пор для меня это чудо. И тут мой психолог приложил руку.

Коля как-то, предложил просто сходить на прием к врачу. Признался, что не может больше смотреть на тоску в моих глазах, когда я играла с племянником. Сказал, если будет возможно, пройдем лечение. Если, нет, то тогда просто все останется на своих местах. И всегда акцентировал внимание на том, что именно “мы” проходили лечение. Никогда меня не бросал и всегда поддерживал.

Конечно, меня долго пришлось уговаривать, я боялась еще раз услышать приговор.

Но он нашел нужные слова и я сдалась. И ни разу не пожалела. Теперь у нас есть Аська.

Коля сказал, что традицию нужно поддерживать, в нашей семье у всех дочек интересные имена. Поэтому, Агния.

Тем временем мы уже сошли с моста. И идти дальше можно и без повязки на глазах. Но меня не отпускают. Может быть и в ресторане будет что-то оригинальное и интересное. Дорогой, кстати, ресторан-то. Мы там еще не были ни разу.

— Все, пришли… — шепчет мне на ухо и снимает повязку.

Зажмурившись, не сразу привыкнув к свету, открываю глаза. И не верю им…

— Ты серьезно? Парк аттракционов? — подозрительно смотрю на него, прищурившись.

Как он меня запутал? Я точно засекла, что мы пошли в сторону ресторана.

— Как-то ты жаловалась, что тоже бы покаталась, но в нашем возрасте это нелепо, так вот я снял парк только для нас. И всего на полтора часа, так что пойдем…

Тащит меня за собой…

Сюрприз, так сюрприз…

Мишка очень любит все эти качели-карусели… Особенно, экстремальные.

Но я-то зачем?

— Ты в курсе, что ты ненормальный? — подкалываю его.

— Да, такой же, как и ты… — не остается в долгу.

— С этим не поспоришь…

— Особенно, если вспомнить наш прыжок с парашютом… — вставляет шпильку, припоминая мне организованный мной прыжок.

— А что? Было круто, ты сам сказал… — возмущаюсь.

— А если учесть тот факт, что я боюсь летать на самолетах, то эти аттракционы, вообще, детский лепет…

— Вообще-то, ты поборол тогда свой страх, на то и был рассчет…

— Не спорю. Набралась у меня? — чмокает меня в нос.

Киваю вместо ответа, когда он подошел к первому аттракциону и остановился.

Вывеска гласила — “Марс”.

— Здорово, Петрович! — кричит, выходящему из какой-то будки седовласому мужичку.

Но тут его отвлекает телефонный звонок.

А я рассматриваю предстоящий мне ужас.

— А что это за аттракцион? — спрашиваю Петровича, тяжело сглатывая.

Что-то мне уже не до смеха.

На меня сверху смотрела устрашающая махина. Да, вроде бы, ничего особенного.

Обычный маятник. Ну как, обычный? Метров двадцать высотой.

— “Марс” — один из самых экстремальных здесь, он совершает круговой поворот на расстоянии восемнадцати метров от земли… — рассказывает и активно жестикулирует Петрович.

И что-то теперь мне реально страшно.

— Кто звонил? — спрашиваю Колю, когда он поговорив по телефону, подходит сзади и обнимает за талию.

Стараюсь не показывать свою панику, выходит, конечно, паршиво, но вроде, Коля не замечает.

— Марк. Просил на следующей неделе подъехать, провести консультацию с его чемпионами перед чемпионатом Европы.

Марк не подвел. Вывел школу на европейский уровень. У него сейчас тренируются два чемпиона России и призер чемпионата Европы. И это только по боксу. В остальных видах спорта тоже есть свои чемпионы.

— Готовы? — воодушевленно спрашивает Петрович.

— Сначала самый страшный… Остальные потом покажутся фигней, айда уже…

Ведет меня на небольшой приступок, и попутно объясняет как тут все устроено. Почти не слушаю, сажусь на сиденье. Коля заботливо меня пристегивает. Вряд ли, сама могла бы это сделать.

Садится рядом, пристегивается сам. Петрович подходит, проверяет, надежно ли все закреплено.

— Давай, заводи шарманку… — командует Коля.

Меня уже начинает потрясывать. Зачем я согласилась? Хотя, кто меня спрашивал. Это определенно месть, за тот прыжок с парашютом.

— Тряхнем стариной? — протягивает мне свою ладонь.

Цепляюсь за нее рукой, как за спасительный круг, другой за ручку. И не отпускаю.

— Почему стариной? — спрашиваю, не сразу поняв, что он имеет в виду.

Нас начинают раскачивать, как на качелях вперед-назад. Пока это выглядит, вполне безобидно.

— Сама же сказала, что уже возраст не тот… — улыбается, а в глазах чертики пляшут.

— Ага… ааааа…

Нас очень резко подбрасывает вверх и, также резко, мы падаем вниз. За одно мгновение у меня перехватывает дыхание два раза, на подъем и на спуск.

Так и не сумев нормально вдохнуть, начинаю истерически смеяться. Слезы и слюни летят в разные стороны. Но мне классно, это непередаваемые впечатления.

Кульминацией был поворот в триста шестьдесят градусов. Не выдержав, я зажмурилась и сильнее вцепилась в руку мужа. И отпустило меня только тогда, когда эта махина полностью остановилась.

Выходя с этого аттракциона, меня немного штормило, Коле пришлось даже меня поддержать. Смех пока не отпускает. Но это того стоило.

На остальные карусели меня уже не хватило. Просто проехали несколько кругов на колесе обозрения, предварительно закупившись мороженым.

После полутора часов экстремальных развлечений, держась за руки и смеясь выходим из парка. Уже пора домой, но иногда в такие вот моменты, охота побыть вместе подольше.

Домашние дела, дети, учеба захватят нас совсем скоро, и этот день, как островок тишины и спокойствия.

Коля по-прежнему занимается частной практикой, частенько консультирует Марка и его спортсменов.

А я продолжаю учится в медицинском. Да, даже после рождения дочери, я не стала брать академ.

Мне помогают все, и Коля, и родители, и даже Линда, иногда. Она в этом году заканчивает свой институт. Правда, когда у них с Марком появился сынок-богатырь, ей пришлось перевестись на заочку.

Но друг другу помогаем, как можем.

Поднимаюсь по ступеням на пешеходный мост через реку, немного отрываюсь от мужа. Хочу немного подурачиться.

Ну и что, что мы взрослые люди, у нас дети, и скоро я стану врачом. Я человек, и сейчас я хочу убегать, и чтобы меня догоняли.

Коля не остается в стороне и в два шага меня нагнав, поднимает прижимая к себе за талию.

Кружит, а я смеюсь, мне так легко и хорошо.

На нас смотрят люди. Но мне все равно.

После нескольких кругов вокруг своей оси, все-таки опускает меня на ноги.

Потеряв на секунду равновесие и оступившись, налетаю на какую-то бабульку. Коля успевает меня схватить, поэтому толчок получается несильным.

— Извините, пожалуйста. Вы как? — сквозь зубы хихикаем, но все равно немного неловко.

— Все хорошо… — мило улыбается старушка нам в ответ. — Только начали встречаться?

— Нет, мы уже три года женаты… — отвечаю я, даже как-то отрешенно получилось.

Старушка подняла брови вверх, так, что они поднялись над ее широкими очками. И ничего не сказав, пошла дальше. Не знаю, чему она так удивилась.

— Сберегите это легкое и влюбленное состояние, жить легче будет… — обернувшись, сказала она напоследок.

Мы переглянулись, и я, улыбнувшись, тянусь к любимому мужчине за поцелуем…

Оглавление

Глава 1. Железная леди

Глава 2. Отдельный вид искусства

Глава 3. Из пасти ада

Глава 4. Забыться

Глава 5. Дежавю

Глава 6. Мы в ответе за тех, кого приручили

Глава 7. Просто Коля

Глава 8. Броня

Глава 9. Я сильная. Переживу…

Глава 10. Нежно и методично

Глава 11. Табу

Глава 12. Сломанное

Глава 13. Испорченная

Глава 14. Вдохнуть жизнь

Глава 15. Вау-эффект

Глава 16. Фокусы

Глава 17. Небу так надо

Глава 18. Знаменитость в криминальном мире

Глава 19. Вскрываемся

Глава 20. Дороговато

Глава 21. Типичная женщина

Глава 22. Прописные истины

Глава 23. Натворить дичь

Глава 24. Стена

Глава 25. Контрасты

Глава 26. Неожиданно и невероятно

Глава 27. Отвлекающий маневр

Глава 28. Эхо из прошлого

Глава 29. Стержень и сила

Глава 30. Гениальный план

Глава 31. Как во сне

Глава 32. Виноватые

Глава 33. Ожидание

Глава 34. Будем счастливы

Глава 35. Мечты сбываются

Эпилог. Сберегите