Вернуть Любовь (СИ) [Катерина Мур] (fb2) читать онлайн

Вернуть Любовь

Пролог.

—Саша, лучше уйдём отсюда, не нужно ее беспокоить.—Прорвавшись через заслоны боли и лекарств, приглушенные слова добрались до сознания.

Удивительно!.. Я с трудом подняла опухшие веки. Жалюзи были задернуты, но дневной свет все же просачивался в больничную палату и резал глаза.

Понадобилось несколько секунд, чтобы полностью адаптироваться.

У кровати стоял Александр Громов, рядом с ним — его младший брат Лёша. Саша пристально смотрел на меня. Лёша, казалось, был чем-то встревожен.

Я не знала точно, который теперь час, но безошибочно определила, что настало утро следующего после роковой автокатастрофы дня. Чуть ранее меня перевели из реанимации в обычную палату. Сотрясение мозга, переломы руки и ключицы ничто по сравнению с шоком, который я пережила.

Ладно, моё выздоровление сомнений не вызывает, это лишь дело времени, а что же с Таней?

Едва я пришла в себя, я спрашивала о ней, но мне так никто ничего не сказал.

— Саша, что с Таней?— с трудом прошептала я.

Саша вздрогнул, отвернулся и уткнулся лицом в стену. А Лёша уткнулся лицом в ладони. И я все поняла. Судорожно выдохнув от жуткой боли, я закусила губу.

— Мне жаль... Саша, мне так жаль... Я его поздно заметила... Я должна была увернуться...

Саша оглянулся на меня. И столько боли было в его глазах, что я непроизвольно вздрогнула. В них не только отразилась потеря — в них не стало ни жизни, ни света, как будто он тоже умер.

— Я хочу знать о Тане. — Стоило ему произнести ее имя, как голос его сорвался, и он закашлялся. — В каком она была настроении? Что говорила? Какими были ее последние слова?

Лёша застонал.

— Саша, пожалуйста…

Тот раздраженно отмахнулся от младшего брата.

— Скажи мне, Катя, что она делала, говорила, когда…

Я понимала его чувства — эту неистребимую потребность знать все о последних мгновениях жизни его юной жены.

— Таня смеялась, — прошептала я. — Мы говорили о доме. Она… Она так радовалась…

— Я намерен купить этот дом. — Саша поднял глаза на Лешу. — Купи мне этот дом. Она просто мечтала о нем, пусть ее мечты сбудутся.

— Саша…

— Купи этот чертов дом! — взорвался он. — Неужели нельзя сделать это для меня?

Вздохнув, Лёша кивнул. Братья всегда поддерживали друг друга и остальных родных.

— А перед,— не обращая внимания на его вспышку, я продолжила говорить,— самым перекрестком она спросила, как, по-моему, надо покрасить… В какой цвет лучше перекрасить детскую...

— Черт!— взревел Саша и ударил по стене кулаком. Потом ещё раз и ещё...

Я вздрогнула при виде безутешного мужского горя, в душе что-то оборвалось.

— Ты винишь меня в случившемся?

Саша вздохнул и опустил голову, а Лёша успокаивающе погладил меня по руке.

— Нет, Кать, ты не в чем не виновата!— произнёс он, но я смотрела только на Сашу.

— Саша...

— Нет, Кать, я не виню тебя. Виноват тот урод что пьяный вылетел на красный свет светофора... А ты выздоравливай, пожалуйста!

Потрепав меня по руке, он вышел из палаты. Улыбнувшись мне, Лёша пошёл за братом. Закрыв глаза, я погрузилась в воспоминания...

... С Сашей Громовым я проучилась все девять классов. Мы почти не общались с ним, так просто «привет-пока-что задали»... А после окончания школы наши пути разошлись окончательно на долгие пять лет.

А три дня назад в мое агенство обратилась его жена Татьяна с просьбой найти дом для их молодой семьи. И вчера мы с ней приехали в офис Громовых.

— Морячка?! Ты ли это?— улыбнувшись, приблизился ко мне Саша.

Я невольно улыбнулась на своё школьное прозвище.

— Привет, Гром!

— Вы знакомы?— удивилась Таня.

— Мы с Катей учились вместе. Дружбы, к сожалению, не сложилось...

— И почему?

Саша пожал плечами и посмотрел на меня, а я улыбнулась.

— Просто разные интересы... Саша увлекался футболом и мотоциклами, а я учебой и книгами...

— Да, ты была той ещё зубрилкой...

— Саша,— ахнула Таня.— Как ты можешь так называть Катю?

— Ты что, обиделась? — спросил Саша.

— Нет, конечно. Если уж я сносила эту кличку будучи чувствительным, застенчивым подростком, то теперь уж, тем более.

— Недавно была встреча выпускников, но тебя не было...

— Да, мне звонила Леся Самаева, но я неделю была в Сочи и не смогла вырваться.

— А вообще как жизнь? Слышал у тебя своё агенство.

— Да родители помогли открыть агенство недвижимости... Конечно кризис и экономический спад немного подпортили дело, но я пока держусь.

— Хотел бы я сказать то же самое,— грустно усмехнулся Саша.

— Ну как я знаю у вас есть повод праздновать,— улыбнулась я.

— Я сказала Кате о ребенке, — тотчас вставила Таня, — и она убедила меня, несмотря на нехватку средств, заняться покупкой дома. Говорит сейчас самое удобное время...

— Так что ты пришла за карточкой?— обнял Саша жену.

— Чуть позже. Пока лучше тебе съездить посмотреть на дом, который мне вчера показала Катя. По-моему, он идеальный. Едем?

— Что, прямо сейчас?

— Ну пожалуйста!

— Извини, радость моя, не могу, — ответил Саша.

Оживленное лицо Тани омрачилось.

— В любое другое время — пожалуйста, но сейчас я жду представителя Британской компании. Он должен был приехать сразу после обеда, но предупредил по телефону, что опаздывает. Мне надо его подождать.

Таня разочарованно вздохнула.

— Ну ладно, может быть, завтра…

— Или сегодня, но попозже, — предложил Саша. — Почему бы тебе еще раз не съездить туда? Посмотришь, и если дом не разонравится, позвони мне. Может быть, я еще успею подъехать после того, как обсужу контракт. То есть, конечно, если и ты свободна, Катя?

— Я освободила всю вторую половину дня для вас с Таней.

Таня, снова улыбнувшись, обняла мужа за шею и крепко поцеловала в губы.

— Я люблю тебя. А ты полюбишь дом.

Обняв за талию, он крепко прижал ее к себе.

— Очень может быть, но не сильнее, чем тебя. Позвони мне обязательно.

Проводив нас до машины, он помахал на прощание.

Для Тани с Сашей эти объятия и поцелуй стали последними в жизни. Мы с Таней целый час бродили по пустому дому.

— Саша просто придет в восторг! — восклицала Таня в очередной просторной комнате, радуясь как ребенок, у которого есть какой-то секрет. Она так чудесно улыбалась! И в глазах ее блестела радость...

А теперь Таня была мертва.

Глава 1.

Толпа ревела, приветствуя гонщиков, играла громкая музыка, в воздухе пахло выхлопными газами и стертой резиной.

«Что я тут делаю? Зачем согласилась прийти с Кристиной?»— пронеслось у меня в голове.

— Ух ты, как круто!— восхищенно воскликнула Кристина, но я ее радости не разделяла.

— Все, Крис, я домой,— перекрикивая музыку, воскликнула я.

— Ну, Матросова, не будь занудой. Повеселись!

Отмахнувшись от подруги, я пошла в сторону припаркованной машины.

— Нет, Гром вряд ли сегодня выиграет,— услышав знакомый псевдоним, замерла на месте.— Он уже не тот «Король дорог», что раньше...

— И не говори... Жалко Саню...

«Саша тоже участвует?»— с этой мыслью пробилась обратно к Кристине.

— О, Катька, передумала все-таки?— улыбнулась подруга.

— Крис, ты знаешь Саню Громова?

— Конечно. «Короля дорог» все знают. Правда им он был в прошлом, потом пропал на год, а вот два года назад вернулся, но уже не такой удачливый, как раньше...

— А сейчас он участвует?

Кристина молча указала на идущий впереди всех мотоцикл, но я и так узнала Сашу. Он единственный ехал без шлема. Сердце привычно защемило, и душу ожгло болью.

Два года я не видела и не слышала о нём. Когда я выписалась из больницы, Таню уже похоронили. Я долго приходила в себя, даже общалась с психологами. Вроде смогла жить дальше. Единственное накрывала истерика если я была за рулем, а на пассажирском сидении кто-то сидел.

Задумавшись, я не сразу поняла что случилось...

Байк Саши занесло, он влетел в поворот, но не справился и его выкинуло, а байк полетел за ним. Ахнув, я кинулась вниз, не слушая крика Кристины. Упав на колени возле него, я взяла его лицо в свои ладони, которые сразу оказались в его крови. Услышала вой сирены и чьи-то чужие руки попытались отцепить меня от Саши.

— Девушка, отойдите,— наклонился к нам врач.— Парню нужно оказать помощь.

С трудом поднялась на ноги. Меня крепко держал хмурый парень.

— Ты кто?— спросил он.

— Катя,— оглядываясь на Сашу, объяснила я.— Я... мы с Сашей, можно сказать, друзья. А ты?

— Я Никита, его друг.

Увидев как Сашу укладывают на носилки, встрепенулась.

— Я с ним поеду...

— Хорошо,— Никита тоже оглянулся на врачей.— Поедем за скорой на моей машине.

Он провёл меня к машине, посадил на пассажирское сиденье и сам пристегнул ремнём безопасности, так как я была в шоковом состоянии. Позвонив по дороге Лешке, Никита кинул телефон на панель и ударил несколько раз по рулю.

— Черт, говорил же Грому не садиться на байк в таком состоянии...

— В каком?— не поняла я.

— Под мухой.

— Ты хочешь сказать...

Никита, скрипнув зубами, кивнул.

— Он был пьян. Обычно он начинает пить после гонок, но сегодня...

— Годовщина смерти Тани,— зажмурившись от сильной боли, выдохнула я.

— Так ты знаешь?

Ничего не отвечая, я отвернулась к окну.

Глава 2.

— Я рада, что ты прекрасно добралась до дома... Нет, Крис, мне не стыдно, что я бросила тебя одну! Да я знаю Сашу Громова, мы учились вместе... И поэтому я поехала в больницу... Все, как буду дома поговорим!

И не слушая больше подругу, отключилась. Мне сейчас не до неё! Мы с Никитой сидим в больнице уже полчаса, но врача до сих пор нет.

Услышав торопливый шум шагов и стук каблуков, повернула голову и увидела семью Громовых- Надежду Николаевну, маму Саши и Леши, самого Лешу с женой, кажется ее зовут Даша, и их сестру Веронику.

Взволнованная Надежда Николаевна со слезами на глазах бросается к нам.

— Никита, как же так?! Как это произошло?

Никита опустил глаза и вздохнул.

— Непонятно. То ли Саша потерял управление из-за того, что пьян, то ли что-то с мотоциклом...

Надежда Николаевна присела возле меня и перевела взгляд на меня.

— Катя? Матросова? Здравствуй! Ты-то как тут?

— Здравствуйте! Была на гонках с подругой, когда случилась авария. Так как знаю Сашу и переживаю за него, приехала сюда,— объяснила я.- так как... Ведь это я...— я не смогла договорить, но Громовы вроде поняли, что я не могла поступить иначе из-за смерти Тани.

Надежда Николаевна сжала мою руку в своих ладонях.

— Не думай об этом, девочка... Ты не в чем не виновата. Так судьбе было угодно, так что Таня всё равно бы погибла...

К счастью, в коридоре появился врач и тяжелый разговор прекратился.

— Так все с Громовым?— спросил врач и мы кивнули.— Ну что могу сказать, повезло парню. Конечно потерял много крови-мы сделали переливание, ещё сломано несколько рёбер и разных ушибов. Но могло быть и хуже, если бы осколок ребра проткнул легкое. К счастью, этого не произошло, так что уже завтра утром переведём его в обычную палату...

— А к нему сейчас можно?— спросил Лёша.

— Не советую. Он всё равно не отошёл ещё от наркоза.

— Ну хотя бы на пару минут, доктор?— умоляюще произнесла Надежда Николаевна.

Доктор задумчиво почесал подбородок и вздохнул.

— Черт с вами, заходите! Только не долго и не все сразу!

Решили, что зайдёт только Лёша. Дождавшись его, и, пока его расспрашивали, я незаметно прошла в реанимацию.

Впервые за эти два года я взглянула в лицо Саши.

Во время нашей последней встречи все было с точностью до наоборот. Я лежала в полубессознательном состоянии на больничной постели, а он стоял рядом, оплакивая смерть своей жены в результате несчастного случая.

Когда меня выписали из больницы, я не смогла смотреть Саше в глаза и поэтому даже не искала с ним встреч. Но до меня доходили новости, что у Саши неустойчивое эмоциональное состояние и развилась привычка к спиртному.

И сейчас, глядя ему в лицо, которое казалось исполненным муки даже в состоянии покоя, я вновь разволновалась.

— Саша!.. — горестно прошептала.

Он не пошевелился, дыхание его оставалось глубоким и ровным, видимо, под действием лекарств. Уступая желанию, которое испытала еще в то время, когда сама лежала на больничной койке, осторожно запустила пальцы в его темную шевелюру и откинула назад волнистые пряди, упавшие ему на влажный лоб.

Да, Саша заметно изменился, но для меня он по-прежнему оставался самым красивым мужчиной на свете. Я пронесла это ощущение еще с школьной поры. Как будто только вчера Саша перевёлся ко мне в класс и сел впереди меня. Озорной темноволосый мальчуган со светло-серыми глазами, прирожденный заводила и великолепный спортсмен, превратился в потрясающего парня. В лице его угадывалась сила, а в квадратном подбородке — упрямая гордость, граничащая с воинственностью, присущей, казалось, всем мужчинам Громовым. Заметив на его скуле наливающийся синяк, я содрогнулась от воспоминаний.

— Что же ты с собой делаешь, Саша?

Ресницы его затрепетали и поднялись. Явно не осознавая, он несколько раз моргнул и вдруг погладил меня по щеке. Я замерла, боясь даже вздохнуть.

Потом тихонько сжала его пальцы. Саша попытался заговорить, но единственное слово, которое вырвалось у него, было всего лишь слабым хрипом.

Тем не менее я сумела разобрать свое давнее прозвище. Прежде чем снова провалиться в забытье, он выдохнул:

— Морячка?!

Глава 3.

—Тоня, ещё есть встречи?— спросила я свою помощницу, выйдя из кабинета.— А то мне ещё в больницу надо успеть.

Тоня сочувственно посмотрела на меня.

— Прокопенко через полчаса.

— Черт! Сколько мне с ними мучаться? Мне кажется им просто скучно и они развлекаются тем, что тратят мои время и нервы!

Муж и жена Прокопенко решили переехать из Подмосковья в саму столицу и уже три недели никак не могут выбрать дом. Если нравится мужу, то не нравится жене и наоборот.

— Удачи!— улыбнулась Тоня.

Я фыркнула и вышла из агенства...

В больницу я приехала через два часа злая и уставшая. Сквозь приоткрытую дверь палаты я услышала голос Надежды Николаевны.

— А теперь выслушай меня, Александр! Я не допущу, чтобы мои дети разговаривали со мной в таком тоне, это касается и тебя тоже. Мне плевать, что ты уже вырос! А выглядишь-то как! Мне даже стыдно признаться, что ты мой старший сын, от которого разит, как из помойки. Я сыта по горло твоей жалостью к себе самому, твоим нытьем и постоянно хмурым видом! Я устала ходить вокруг тебя на цыпочках.

— Я и не прошу! Я и сам справлюсь!— раздался громкий голос Саши.

Решив больше не подслушивать, я спустилась к кофейному аппарату на первом этаже. Попив кофе и подождав, когда Надежда Николаевна уйдёт, я поднялась в палату. Лицо Саши было хмурое, когда он посмотрел на меня.

— А ты что тут делаешь?

Я закатила глаза.

— И тебе привет!

— Привет! И что ты тут делаешь?

Я вздохнула. Да когда же он станет прежним- веселым, общительным парнем?

— Пришла навестить бывшего одноклассника,— пожала я плечом, выкладывая на стол продукты.

— Так все-таки это ты вчера была здесь?— вздохнул он, а я кивнула.— А я думал, что ты... приснилась мне.

— Нет, это была я!

— И что это?— перевёл он взгляд на стол.

— Бульон и витамины. Как ты себя чувствуешь?— напряглась я.

— Я прекрасно себя чувствую. — Побелевшие губы свидетельствовали об обратном, но я не стала спорить. — Пока мы все еще в хороших отношениях, почему бы тебе не включить свои великолепные мозги и не поступить по-умному — оставить меня!

— Я надолго не задержусь!— обиженно проговорила я.

Выругавшись, Саша отвёл взгляд.

— Вот об этом я и говорю! Я сейчас плохой собеседник, не слежу за словами и всего лишь хочу, чтобы меня, черт побери, оставили в покое!

— Я не буду читать тебе нотации, Саша, как твоя мама!— спокойно проговорила я.— Но кое-что скажу. Мы не желаем тебе зла и просто хотим поддержать тебя!

— А может мне не нужна поддержка? Я так виноват перед... Таней!

— Нет, Саша!— сквозь боль выдавила я.

— Да я виноват! Почему я не поехал с вами? Какие-то важные дела задержали, что ли? Если бы я поехал, то, может быть, сидел бы там, где была она. Может быть, она выжила бы и родила нашего ребенка, а я бы погиб. Жаль, что не погиб. Было бы лучше… Она бы жила... И ребёнок... Наш ребёнок...— Саша закрыл лицо ладонями.

— Нет, не лучше! — Мой резкий голос заставил его вздрогнуть. Он отнял руки от лица. — Если ты и в самом деле хотел смерти, почему ты не похоронен рядом с Таней? Почему ты не нажал на спусковой крючок, или не бросил с моста машину, или не взял в руки опасную бритву, или не проглотил горсть пилюль?— Я вскочила, дрожа от возмущения.— Есть десятки способов покончить с собой, Саша. Так почему ты ещё жив? Единственное, что тебе прекрасно удалось — это совершенно расклеиться и испортить жизнь всем окружающим.

Саша прожег меня яростным взглядом.

— Да как ты смеешь говорить мне такое? Вот когда потеряешь любимого человека и своего ребенка, тогда и будешь вправе говорить, что я расклеился. А до той поры — убирайся прочь из моей жизни и оставь меня в покое!

— Ладно, я уйду! Но напоследок я выскажу тебе еще кое-что… Ты не чтишь память Тани. Твое горе бессмысленное и нездоровое. За то недолгое время, что мы общались, Таня показалась мне очень жизнелюбивым человеком. И она буквально боготворила тебя, Саша! В ее глазах ты был непогрешим. Интересно, осталась бы у нее хоть капля уважения к тебе, посмотри она хотя бы краешком глаза, во что ты превратил свою жизнь? Думаешь, она обрадовалась бы, что ты совершенно раскис? Что-то я в этом сильно сомневаюсь!

Саша с такой силой стиснул зубы, что наверно у него заболели челюсти.

— Я сказал — убирайся!

— Ухожу. — Схватив сумочку, я вылетела из палаты.

За спиной раздался грохот, но я даже не обернулась.

Глава 4.

Саша.

—Вот ты и дома, сынок!— улыбнулась мама, едва Лёша помог мне зайти в дом.

Три недели провалялся в больнице, но рёбра все равно болели от движения. И улыбнувшись маме, сквозь боль, с трудом поднялся в свою комнату. Достав из сумки обезболивающее, выпил сразу две таблетки.

Закрывая лекарство, вдруг задумался и стал крутить в руках пузырек янтарного цвета. А ведь и правда, все эти таблетки можно принять одновременно!

Раньше я о таком и не думал.

Я рассеянно опустился на кровать. Значит, Катя права? Если я серьезно хотел покончить с жизнью после смерти Тани, то почему до сих пор не сделал этого? Возможностей хватало — вдали от дома, на гонках, в компании случайных приятелей, когда был одинок, без денег, пьян и подавлен… Но ведь даже ни разу не подумал о самоубийстве.

Где-то в глубине души, должно быть, я ощущал, что жить, конечно же, стоит. Но для чего?!

Поднял взгляд на фотографию в рамочке… Мы с Таней в день свадьбы. Господи, как она хороша! И такая сердечная улыбка. Я ни на минуту не сомневался, что она меня любит. И она умерла, зная, что любима мной. Да и разве могло быть иначе? Всю свою жизнь я старался построить так, чтобы у нее даже не возникло сомнений.

Катя абсолютно точно подметила и другое — я попрал память Тани своим теперешним образом жизни. Странно, что никто из родных не понял этого и не угадал, на какие кнопки нажать, чтобы заставить меня опомниться и присмотреться к своей жизни.

А ведь Таня гордилась моими планами. Впрочем, после ее смерти все планы куда-то испарились; осталось только желание напиться так, чтобы чувства притупились и память затуманилась. Сначала ради проформы я появлялся в семейной фирме, но однажды утром явился туда пьяным в тот самый момент, когда Леша беседовал с инвестором. Инвестору это не понравилось и послав обоих, я и пустился во все тяжкие, напиваясь до беспамятства и гоняя на мотоцикле.

Жизнь превратилась в бесконечный круговорот пьянства, азартных игр, драк, и гонок.

Улыбающийся жених на фотографии теперь даже внешне не походил на меня. Больше того — он надо мной издевался! Как наивно было тогда думать, что жизнь дается с гарантией непрекращающегося счастья! А ведь мне всего двадцать пять лет!

По словам матери, терпение близких уже иссякло; всех своих друзей я оттолкнул сам, остался абсолютно без средств, спал с женщинами, которых наутро даже вспомнить не мог. Блудный сын да и только!

Что ж, пора встряхнуться. Жизнь, конечно, отнюдь не подарок, но в одном можно не сомневаться: хуже, чем сейчас, уже не будет.

Завтра же поговорю с Лешей и узнаю, как идут дела в компании, и вообще, есть ли она еще у нас? Надо же с чего-то начинать! Придется учится жить заново.

Но сначала, прикоснувшись к фотографии губами и целуя изображение, я в последний раз погорюю о Тане.

— Черт побери, Ника! — воскликнул, когда моя младшая сестра влетела колесом прямо в выбоину. — Поосторожней нельзя?— осторожно прикоснулся к своим занывшим ребрам.

— Извини,— без капли раскаяния пробурчала Ника.— Сам же учил меня водить...

— И как Мишка тебя терпит?

При имени жениха, Ника изменилась в лице и я напрягся.

— А нет больше Мишы!— как-то безрадостно усмехнулась сестра, а заметив мое вытянувшееся лицо, объяснила.— Да жив этот козел, просто в моей жизни его больше нет.

—Что случилось?

Вместо ответа Ника свободной рукой задрала футболку и я пришёл в ужас. Весь бок в жёлтовато-сиреневых синяках.

—Я уже месяц свободная девушка,— пытаясь смягчить увиденное, улыбается Ника.

— А мне почему не сказали?— не понял я.

— Ты был не в состоянии слушать.— горько усмехнулась сестра.— Да и Лёша разобрался с ним. Правда в КПЗ побывал, но дядь Боре удалось его вытащить.

— Прости,— прошептал я, а сестра отмахнулась.

— Проехали. Мы всё понимаем... Мне тоже не хватает Тани...— взглянув на меня, сестра торопливо затараторила. — Ну вот и приехали. Лешка в компании, вон его машина стоит, так что я тебя просто сейчас высажу, а то на пары опоздаю...

При упоминании о Тане сердце пронзило острой болью, но я лишь улыбнулся и поблагодарил сестру за то, что подвезла.

— Саша!— окликнула Ника, когда я поспешно нырнул под навес на крыльце, чтобы спрятаться от дождя. Я обернулся. Она, опустив стекло, улыбалась в открытое окно.— С возвращением тебя!

Изобразив рукой пистолет, я выстрелил в неё. Смеясь, сестра дала задний ход и развернула машину. Мы помахали друг другу на прощание, и она уехала.

Меня затошнило при воспоминании о том, как стоял на этом самом крыльце в тот роковой день. Я тогда так же махнул рукой Тане с Катей.

Подавив неприятное воспоминание, я вошел в офис.

Глава 5.

Несмотря на то что уже давно здесь не был, ничего не изменилось. Офис компании не обновлялся с тех самых пор, как тут еще заправлял наш дед.

Над, заваленным бумагами, письменным столом склонился Лёша. Одной рукой брат задумчиво ерошил темно-русую шевелюру, другой выбивал дробь по столешнице. Увидев меня, младший с нескрываемым удивлением поднял глаза.

— Похоже, дело серьезное, — заметил я.

— Ты даже не представляешь себе, насколько. — Лёша взглянул поверх моего плеча, как будто ожидал, что следом за мной войдет кто-нибудь еще. — Ты что за рулем?

— Ника,— я скинул свою куртку и стряхнул с нее капли дождя,— согласилась подвезти меня...

— Про Мишу сказала?— нахмурился Лёша.

Я кивнул и потёр лицо ладонью.

— Не ожидал от него такого. Мне казалось он искренне любит Нику. Всё-таки с детства вместе!

Лёша болезненно поморщился.

— В тихом омуте... Нику это сильно изменило...

— Точно, — подтвердил я. — Повзрослела, от былого подростка нет и следа. Но она все еще балованный ребенок.

Мы горько усмехнулись.

— Блин, хорошо, что ты вернулся, — хрипло выдавил Лёша . — Мне тебя не хватало, Большой брат.

— Спасибо, — ответил я, закашлявшись. — Надеюсь, что смогу остаться. Если станет чересчур… То есть я хочу сказать: не могу обещать…

Лёша махнул рукой — и так все ясно.

— Я и не жду, что ты сразу же окунешься с головой. Не спеши. Может скоро и не понадобится...— тихо закончил он.

— Все настолько плохо?— вздохнул я.

— Хуже некуда.— Лёша отошёл к окну и засмотрелся на потоки дождя.— Я не уверен, что ты в состоянии услышать это, Сань.

— А когда-нибудь потом — буду?

— Нет.

— Тогда говори прямо.

Вздохнув, Лёша посмотрел на меня.

— Если не произойдет чуда, нам придется регистрировать банкротство. И очень скоро…

Я как-то сразу сник. Лёша уставился в пол.

— Извини, брат, я не смог удержать фирму на плаву! После твоего последнего визита Семеновский начал вставлять палки в колёса. Дядь Боря как мог сдерживал его, но когда я разобрался с Мишей и попал в КПЗ, Семёновский вообще вывел свои активы и стало совсем плохо. Закупка оборудования ещё больше ударило по бюджету и налогам. Половину кадров пришлось сократить, зарплату нечем платить...

— И что ничего нельзя сделать?

— Подожди, я не все сказал... Я продал твой дом, который ты велел мне купить после смерти Тани.

Внутри у меня все оборвалось. Я совершенно забыл об этом доме. Да, я настоял, чтобы брат купил дом, о котором так мечтала Таня, но, оглядываясь назад, понял, что это было всего лишь инстинктивной реакцией на ее безвременную смерть. Больше о нем не вспоминал, никогда не видел его, не собирался смотреть и, конечно же, жить там тем более не собирался.

— Примерно год назад ко мне пришла Катя. У нее появился клиент на пустующую недвижимость. Она посчитала возможным переговорить с тобой на эту тему, поскольку ты никогда не жил в новом доме и явно не намеревался селиться в будущем. Но тебя невозможно было поймать, Саш, поэтому принять решение пришлось мне. Я посчитал за лучшее избавиться от этого напоминания о ее смерти...

Лёша замолчал, я же не произнес ни слова. Наконец Лёша неуверенно добавил:

— Надеюсь, я поступил верно?..

Я отвернулся от брата.

— Угу, ты поступил как надо. Зачем мне этот дом после Таниной смерти? Единственная причина, по которой я заставил тебя приобрести его, — это Танина мечта.

— Все понятно. В общем, — добавил Лёша , вздохнув, — я вложил деньги в дело, но это капля в море. И общую картину они не исправили. Что будем делать, брат?

— Будем искать чудо. Попробую поговорить с Семеновским, может уговорю, что мне вновь можно доверять.

Сразу же позвонил Игорю Ивановичу и с трудом договорился о встрече. Да уж, похоже, старики потеряли надежду в меня, пора возвращать доверие.

Глава 6.

Выйдя из офиса, зашёл по дороге в кофейню за ароматным кофе. Выходя, налетел на кого-то, с трудом не расплескав напиток.

— Простите,— одновременно произнёс с ...Катей.— Морячка? Привет!

Катя кивнула и попыталась уйти, но я перехватил ее руку.

— Катя, прости за последнюю встречу. Я был груб и вообще не прав. А ты, как выяснилось, говорила правильные слова и заставила меня пересмотреть свою жизнь!

Катя неверующе посмотрела в мои глаза и вздохнула.

— Это ты меня прости. Я не имела права высказывать тебе все!

— Нет, ты была права!

— И что мои слова реально помогли тебе?

Я кивнул и только тогда Катя улыбнулась.

— Ну тогда я рада. Ты вернулся на работу?

— Да пока есть куда возвращаться... Пытаюсь оставить семейную компанию на плаву!

— Если нужна будет помощь, обращайся! Помогу чем смогу!

— Пока не чем, но спасибо за предложение. Хотя... Ты сейчас в какую сторону?

— У меня встреча в Химках. А что?

— Отлично, мне туда же. Подвези до МГУ, пожалуйста! А то я без колёс пока...

— Подвезти?!— Катя нервно отшатнулась от меня, а в глазах взорвалась боль и паника.

— Кать, что с тобой?

— Ничего, все хорошо,— пробормотала Матросова и отвернулась от меня, но я развернул ее лицом к себе и сжал ее плечи.

— Кать, если я тебе неприятен и ты не хочешь подвезти меня, скажи прямо. Я не обижусь!

— Да ты тут не причём!— вздохнув, тихо сказала Катя.— Просто я боюсь, что каждая встречная машина врежется в меня, живу в постоянном страхе, что это случится снова. А уж если в автомобиле сидит пассажир, да еще там, где сидела Таня… Я тоже была в той машине, Саша, когда тот мужик вылетел на встречку... Меня и сегодня преследуют кошмары — я слышу звук визжащих тормозов, чувствую удар и заново ощущаю страх смерти. Мне несколько недель пришлось лечиться у психолога, прежде чем я снова смогла сесть за руль…— Она вся дрожала, в глазах застыли невыплаканные слезы. — Я не могу, понимаешь... Не могу...

Ее боль была такой осязаемой, что я не выдержал и сжал ее в своих объятиях.

— Прости, я об этом не подумал! Прости!

Катя вцепилась в мою футболку и беззвучно плакала. Успокоившись, отстранилась от меня, а мне неожиданно стало пусто внутри.

— Прости, что вывалила все на тебя!

— Легче стало?— мягко улыбнулся я и внезапно не захотел отпускать ее одну.— Есть выход! Позволь мне сесть за руль, а ты по дороге приведёшь себя в порядок перед встречей...

Катя ошеломлённо посмотрела на меня.

— А тебе можно за руль?

— Да, все в порядке. Рёбра зажили и не мешают. Но если тебе тяжело, я пойму...

Судорожно выдохнув, Матросова неловко улыбнулась.

— Поехали!

— Уверена?

Катя кивнула и протянула ключи.

Ехали мы молча. Катя смотрела в окно, прижавшись лбом к окну и я не выдержал.

— Катя, ты в порядке?

— Что?— Катя обернулась и мягко улыбнулась.— Да, все хорошо. Просто настраиваюсь перед встречей...

— Что тяжелые клиенты?— сочувственно улыбнулся я.

— Я вожусь с этой парой уже несколько месяцев. Некие Прокопенко. Все никак не примут решения. Единственное, в чем они достигли согласия, это в своей страсти к спорам. Сомневаюсь, что когда-нибудь добьюсь от них подписания контракта.

— Я верю в тебя,— ободряюще улыбнулся ей, ощущая как в душе что-то переворачивается от ее близости.

Глава 7

Катя.

Мне было стыдно перед Сашей и за свой срыв в больнице и за сегодняшнюю истерику. Поэтому едва сели в машину, отвернулась к окну, но в отражении видела, как он уверенно сжимал руль одной рукой, пристально следя за дорогой. Его профиль притягивал взгляд, а воспоминание о его объятиях будоражили сознание. Да уж ничего не изменилось с восьмого класса. Именно тогда я влюбилась в озорного темноволосого мальчугана со светло-серыми глазами, но никогда не выдавала своих чувств. Да я встречалась с парнями и в школе и в универе, но вытеснить Сашу из сердца никто не смог...

— Катя, ты в порядке?— Его тихий голос вернул меня в реальность.

Сделав вид, что я переживаю перед встречей, хотя на Прокопенко мне было плевать. Я уже до такой степени устала от их споров, что была готова послать их и лишь профессиональная вежливость останавливала меня- все-таки клиенты.

От улыбки Саши и от его слов защемило сердце. Чтобы прийти в себя, перевела тему на его бизнес.

— А ты по делам в МГУ?

— Да, встреча с инвестором. Он профессор кафедры истории в университете и согласился встретиться между лекциями. Попытаюсь вернуть доверие.

— Ну тогда я верю в тебя!— улыбнувшись, вернула ему пожелание.

Саша, улыбнувшись, тепло посмотрел на меня и сердце вновь защемило. Черт, да когда я научусь спокойно общаться с ним?

— Почти приехали, — зачем-то объясняет он, выруливая к университету.

Около ступенек стоят двое мужчин и, кажется, ждут они именно нас. Вернее, Сашу.

— Ну все, спасибо что подвезла! И удачи тебе с вредными клиентами!— подмигнул мне Саша.

— Это тебе спасибо! И удачи тебе с не менее вредным профессором...— улыбнулась в ответ и одновременно вышли из машины.

Саша направился к мужчинам, а я села за руль.

Саша.

Игорь Иванович перевел взгляд с меня на уезжавшую машину.

— А это твоя невеста была?

— И вам здравствуйте! Нет, это не невеста! Вы знаете мою ситуацию... Мне сейчас не до отношений!

— Жаль!— вздохнул Семеновский и я раздраженно сжал зубы.

— Вообще какое отношение моя личная жизнь имеет к семейному бизнесу?

— Самое прямое! Понимаешь, мы хотим, чтобы во главе компании стоял серьезный человек, который своими выходками не опозорит наши фамилии. Мы хотим видеть во главе компании семейного человека. Семья — самое важное в жизни. Без своей жены я бы ничего не добился. Аля — моя опора и поддержка.

— Но ведь Алексей счастливо женат...— не понял я их политики.

— Это не помешало ему загреметь в КПЗ,— усмехнулся молчавший до этого сын Игоря Ивановича.

Семеновский посмотрел на сына и покачал головой.

— Нам нужен человек ответственный... Который не загремит в КПЗ и не устроит дебош в ночном клубе, — тут же говорит он, видя мое раздражение. — И который не бросит все и не уйдёт в запой. Саш, ты пойми, лично к тебе ни у меня, ни у остальных акционеров претензий нет. Но… Твой отец был чудесным человеком, он бы тоже не потерпел такого... Я все понимаю! И твоя ситуация, и Алексей поступил по-мужски... В общем, ты понял нашу политику. Извини, но по-другому в бизнесе нельзя. Или, может, ты…

— Женюсь только ради того, чтобы вам стало проще мне доверять? — морщусь, понимая абсурдность предложения. — Нет. Для этого можно придумать другие варианты.

— Тогда давай работай с тем, что есть. — Старик снова хлопает меня по плечу. — Кстати, а девушка — хороша. На Алю мою похожа в молодости.

И не говоря больше ни слова, Семеновский ушёл. Его сын, Вадим, развёл руками и ушёл за отцом, а я запрокинул голову, пытаясь успокоиться.

Глава 8.

Саша.

— Ну как встреча?— нетерпеливо спросил Лёха, едва я вошёл в офис.

— Никак!— раздраженно сказал я.— Старик совсем обезумел. Заявил, что будет мне доверять, если я женюсь...

Лёха ошеломлённо посмотрел на меня.

— Ты еще не оправился от смерти Тани, Саш. И думать даже странно о том, что ты можешь связать свою жизнь с другой.

— Я и не собираюсь. По крайней мере физически. Но если для того, чтобы спасти семейный бизнес, мне надо жениться, я готов!

В волнении брат заходил по кабинету.

— К чему ты ведёшь?

— Фиктивный брак.— коротко ответил я.

Брат замер и ошарашено оглянулся на меня.

— Я надеюсь ты сейчас шутишь?

— Нисколько. Моя пассивность довела семейный бизнес чуть ли не до банкротства.

— Спад в бизнесе никакого отношения к твоей семейной жизни не имеет, — воскликнул Лёша.

— Но я все же старший, — оспаривал я, стуча себе в грудь кулаком. — Я за все отвечаю, Лёха! И если «Громстрой» вылетит в трубу, это будет на моей совести всю оставшуюся жизнь. Я должен сделать все, чтобы не допустить этого.

— Даже готов жениться на женщине, которую не любишь?

— Да, готов.

Брат рухнул на стул и вцепился в волосы.

— Ты уже все решил, да? Ну и на кого ты возлагаешь надежды?

Не выдержав его взгляда, я отошёл к окну и засмотрелся на улицу.

— Катя Матросова.

Брат молчал долго, потом подошёл ко мне и неожиданно схватил за плечо.

— Ты это серьезно?

— Вроде бы.

— Сукин сын, — пробормотал Лаки, все еще растерянно.— Но вдруг она не согласится... Или ты уже говорил с ней?

— Пока нет. Но я уверен что она поймёт меня...

Брат безмолвно уставился на меня, а потом среагировал в характерной для него вспыльчивой манере. Он приблизился вплотную.

— Ты совсем рехнулся? Неужели поглощенное тобой за последние несколько месяцев виски испортило тебе мозги?

— Это выход из наших затруднений…

— Ладно, пока забудь о бизнесе, — сказал Лёша, — подумай лучше вот о чем. Возможно, так она захочет очистить свою совесть. Вспомни: она ведь вела ту машину, в которой погибла твоя любимая жена.

Я побелел от гнева, серые глаза сверкнули холодным графитовым блеском.

— Катя не виновата.

— Я знаю, Саша, — произнес Лёша. — И ты знаешь. Все знают, но знает ли она? Смирилась ли с этим? Не удариться ли она в милосердие, чтобы таким образом загладить свою вину, даже если она сама придумала ее?

Помолчав с минуту, я заговорил снова.

— А даже если и так? Мы оба только выиграем от брака, каждый получит то, что хотел. «Громстрой» снова возродится, а у Кати появятся муж и чистая совесть.

Лёша изумленно всплеснул руками и громко хлопнул себя по бедрам.

— Тебе она хотя бы нравится?

— Да, очень, — откровенно признался. — Мы с ней всегда ладили.

— «Ладили»… Великолепно! — Лешу явно покоробило. — Ты хочешь ее?

— Я об этом не думал.

— А ты подумай. Как вы будете жить в одной квартире? Как ты сможешь жить с кем-то кроме Тани? Черт возьми, я только прошу тебя все хорошенько обдумать. Ты спасёшь компанию, но будешь связан с Катей на всю оставшуюся жизнь. Если только ты не собираешься разорвать с ней после того, как компании ничего не будет угрожать.

— Не дождешься!

— Но ты же говоришь, что все еще любишь Таню.

— Люблю.

— Итак, всякий раз, ложась с Катей в постель, ты будешь спать с ней из чувства долга или, еще хуже, из жалости. Своего рода благотворительность…

— Ты у меня достукаешься. Не смей говорить о ней так!

Лёша отступил на шаг и изумленно уставился на меня.

— Черт возьми, Саша, ты уже защищаешь ее?! А ведь она ещё не согласилась...

— Сейчас спросим!

И я просто вышел из компании.

Глава 9.

Саша.

—Саша?— удивилась Катя, открыв мне дверь.— Что случилось?

— Мне поговорить с тобой надо. Разрешишь?

— Проходи конечно. Чай, кофе? Что-то покрепче?

Я отрицательно покачал головой и прошёл в гостиную. Журнальный столик перед креслом был завален каталогами недвижимости.

— Прости, не ждала никого...

Махнув рукой, чтобы она не переживала, я присел на диван.

— У тебя уютно, не переживай... Красивый дом.

Катя странно дернулась, но все же улыбнулась.

— Спасибо. Мне тоже нравится...— Продолжая улыбаться, она поднесла к уху зазвонивший телефон.— Слушаю.

Но эта улыбка померкла сразу же, как только она начала разговор. Побледнев, она откинула телефон от себя. Ничего не понимая, я схватил телефон.

— Ну что ты уже мокрая, сладкая моя? Мокрая, ведь... А потом я склоняюсь к твоей киске и начинаю...

Не выдержав, отключил связь. Катя стояла отвернувшись от меня, вцепившись в подоконник побелевшими пальцами и опустив голову.

— Кто это?

— Не знаю. Звонит какой-то урод и говорит как бы он хотел... ммм... меня ублажить.

— Чертов извращенец— я поймал ее за руку, развернул к себе лицом. — Как долго?

— Вот уже несколько месяцев, — ответила она тихо.— Я уже и номер сменила, но он откуда-то узнал и его.

— Так надо что-то делать. В полицию сообщить что ли...

— Бесполезно,— вздохнула Катя.— Дежурный мне намеком дал понять, что моим заявлением они заниматься не будут. Трупа же нет...— Катя нервно засмеялась.— Ладно, давай сменим тему. Ты вроде пришёл поговорить...

Я так разволновался за неё, что не сразу заметил, что все еще держал её за руку и стоял к ней почти вплотную. Вдруг осознав это, немедленно отпустил ее и шагнул назад.

Затем смущенно закашлялся.

Катя.

Мне и так было не по себе, что этот больной ублюдок позвонил при Саше, а разговор ещё больше угнетал.

— О чем ты хотел поговорить?

— Ты сегодня серьезно предлагала свою помощь или простая вежливость?

— Если я в силах помочь, то помогу обязательно. Чем могу помочь?

— Выходи за меня замуж.

Мне показалось, что Саше понадобились все силы, чтобы озвучить эти слова.

— Обоим это только на руку. На вряд ли извращенец рискнет тебя тронуть, пока ты рядом со мной. Я же в то время решу все свои дела.

Что он, черт возьми, несет?

— Замуж? За тебя? Не в этой жизни, Громов.

— Ты в моем предложении вопрос услышала? — эмоционально переспросил он. — Без проблем. Мне и повторить несложно. Мне нужно чтобы ты вышла за меня замуж. Конечно это будет не брак, а обычная сделка. Со своей стороны обещаю что ты ни в чем не будешь нуждаться.

— Нет никакой сделки, Громов. И то, что я случайно ляпнула про помощь, не дает тебе права командовать.

— Что не нужен тебе такой муж, да? Сломленный? Побежденный? Со скверным характером? Тоскующий вдовец? Зачем я тебе? Я сделаю тебя несчастной, да?

— Ну причём тут это? Просто моя бабушка всегда говорила: «Брак заключается на небесах. Счастливым он будет только тогда, когда люди предназначены друг для друга». Я уже видела несчастливые семьи. Сама в такой росла. Поэтому всегда говорила, что выйду замуж только за того человека, которого полюблю. По-настоящему полюблю. Идти в ЗАГС с человеком, которого не любишь, ради того, чтобы избавиться от проблем, — неправильно.

Саша ничего не сказал, просто вздохнул и направился к выходу. А мне стало ни по себе. До меня только дошло на что готов был Саша, предлагая мне брак.

— Так какого же черта, Саша?.. Зная, что я не люблю тебя, что ты все еще любишь свою жену, зачем ты сознательно идешь на такое?

— У меня нет другого выбора... Я должен вытащить «Громстрой» из кризиса любой ценой... Они не оставили мне выбора!

— Они — это кто?

— Акционеры компании, которые решили, что без жены и дачи с собакой мне нельзя доверить дело. Так ладно, забудь! Извини что потревожил!

Саша.

Сил спорить не осталось. Какого черта?! Я и так пересилил себя, чтобы предложить ей, а она... Вот что ей ещё предложить? Хватит! И без женитьбы справлюсь!

Я уже взялся за ручку входной двери, когда почувствовал руку Кати на своём плече.

— Если нет другого выхода,— тихо сказала Катя,— то я согласна. Я помогу тебе.

Не в силах обернуться, я прижался лбом к двери.

— Если ты не хочешь, не нужно! Попробую справиться и без женитьбы...

— Я хочу помочь тебе! И если для этого нужно выйти за тебя, то я готова!

Обернувшись, посмотрел на неё. Катя смотрела на меня и в глазах её, черт возьми, не было сомнений. Она реально была согласна!

Глава 10.

Саша.

Дальше все закрутилось быстро.Проблемы сыпались одна за другой: нужно было подать заявление в ЗАГС, купить кольца, поспорить с братом, успокоить мать, держать себя в руках, чтобы не убить сестру, если она еще раз спросит, а в своем ли я уме, и купить новый черный костюм. А ещё я переехал к Кате. Фактически переезд отрезал мне путь к отступлению, возможно, именно поэтому так торопился переехать, пока не передумал.

И вот настал этот день, день нашей свадьбы. Мы с Катей договорились, что просто распишемся и никакой свадьбы. Хоть я и понимал, что Кате, как и любой другой девушке хотелось и белое платье, и лимузин, но пересилить себя не смог. Хотя Катя все же купила белое платье. И не прогадала. В платье она была прекрасна. Я стоял и пялился на неё, как дурак.

— Все хорошо?— разнервничалась Катя.— Прости, зря я наверное... Я сейчас быстро переоденусь... Мы же успеваем?

Я едва успел перехватить ее. Прижал к себе, пытаясь успокоить.

— Не переживай, ты прекрасна! Я поэтому и завис, любовался тобой...

— Скажешь тоже,— смущенно покраснела Катя, но я видел, что ей приятно.— Тогда поехали?

Приехав в ЗАГС, мы не ожидали застать там толпу родственников и друзей. Мои родители, брат и сестра. Родители Кати. Никита, Колян и Денис. Подруги Кати. Даже Семеновский был тут. Он первым подошёл к нам и похлопал меня по плечу.

— Другое дело, Саша. Поздравляю. Ну вот, теперь не осталось проблем. Ах ты, хитрый лис. Обманул старика. И зачем было такую невесту скрывать?

— Потому что моя личная жизнь никого не касается,— спокойно сказал я, хотя внутри все перевернулось. И я знал кто все это замутил. Моя мама явно не смирилась с нашим пожеланием просто расписаться...

— Что они тут делают?— дождавшись пока Семеновский уйдёт, Катя вцепилась мне в руку.

— Мама моя пригласила. Так мы окончательно убедим Семеновского.

— Да он и так поверил.

— Старик хитер. На слово он нам точно не поверит. Особенно после того, как я сначала назвал брак — бредом, а почти на следующий день познакомил со своей невестой.

— Ну ты даешь. Надо было хоть месяц подождать, а уж потом знакомить. Даже я бы не поверила.

— Спасибо, что не отказалась.

— Ну я же обещала.

— Спасибо тебе, серьезно.

Катя не успела ничего сказать, нас пригласили в зал церемоний.

Мы столпились в красивом, отделанном панелями зале — жених и невеста, родители Кати, мои родители и остальные гости. Не слишком веселые гости.

Струны памяти потянули мысли назад, в прошлое, к чудесной, веселой свадьбе. Большая семья Тани занимала тогда несколько рядов впереди. Это было счастливое событие, хотя обе матери немного поплакали в кружевные платочки, которые Таня вышила и подарила им. Никто из присутствующих не сомневался во взаимности жениха и невесты. Таня выглядела такой красивой — прямо дух захватывало, когда она скользила по проходу в своем белом платье. Мы поклялись в любви и верности до самой смерти…

— Берешь ли ты, Александр Громов Екатерину Матросову в законные супруги? Обязуешься ли любить, уважать, защищать и содержать ее до тех пор, пока вы оба живы?

Этот вопрос вырвал меня из сладких грез и вернул к жестокой действительности. Я уставился на регистратора, которая, недоумевая, ждала ответа, потом заглянул в настороженные глаза Кати.

— Да.

Регистратор спросила то же у Кати, и она тихим, торжественным голосом ответила «Да». Потом я быстрым движением надел на палец Кати кольцо. Катя же в ответ немного замедлилась от волнения.

— А теперь жених может поцеловать невесту! — Лучезарно улыбаясь, проговорила женщина-регистратор.

Повисла напряженная пауза. И мое сердце оборвалось.

После Таниной смерти я спал со множеством женщин, но ни одну из них не целовал. Почему-то это слияние ртов казалось мне более интимным и личным, чем излияние внутри женского тела. Поцелуй совершается лицом к лицу, глаза в глаза и требует некоторой доли участия от обоих партнеров.

Я повернулся к Матросовой и обнял ее за плечи, слегка наклонил голову и помедлил. Родственники, казалось, одновременно затаили дыхание.

Я не мог смотреть Кате в глаза, потому что боялся найти в них тревогу или осуждение, а сосредоточился на ее губах: они были красивой формы. Если бы никого не было рядом, я бы и не подумал целовать её, но теперь я не мог поступить иначе. Я просто хотел сделать вид, что целую Катю. Но едва наши губы соприкоснулись, как наши тела пронзила дрожь, а дыхание перехватило. Прорычав что-то, я углубил поцелуй. Я не сразу понял что происходит, но внезапно перед глазами появился образ Тани и я пришел в себя. Отшатнувшись от Кати и зажмурившись, выругался сквозь зубы.

— Прости...

Катя прижав ладонь к губам, нервно посмотрела на меня.

— Что это было?

Выдохнув, я прижался к ее лбу своим.

— Прости, я и сам не понял, что случилось! Я не хотел... Черт! Прости, я не понял, что на меня нашло...

Катя зажмурилась и отстранилась от меня.

— Зато мы точно смогли убедить твоего Семеновского... Но на этом все! Больше никаких поцелуев!

Я не успел ответить. Меня сжала в объятиях мама Кати, потом отец Кати пожал мне руку. Говоря что-то подходящее к случаю своей новой теще, я рефлекторно провел языком по губам и был шокирован, почувствовав на них вкус Кати.

Глава 11.

Катя.

Я не ожидала ни гостей, ни такого страстного поцелуя. Уже разговаривая со своими родителями, я все равно чувствовала вкус поцелуя, губы ныли. А разговоры все не стихали. И лишь Лёша не принимал в нем участия. Да и его сердитый взгляд выдавал его с головой. Брат, по его мнению, совершал непоправимую ошибку. И я тоже так считала, но Сашу я понимала и готова была сделать все чтобы он стал счастливым.

Наконец этот нервный и тяжелый день закончен. Загрузив подаренные цветы в машину Саши, мы поехали домой.

— Когда твои уезжают к себе?

— Утром.

Саша помог мне снять меховой жакет и повесил его на вешалку у входной двери… У нашей входной двери.

— Что за спешка? Почему бы им не остаться на несколько дней?

— С тех пор как они ушли на пенсию, их единственная радость — огород. Им не хочется покидать его надолго, и кроме всего прочего, родители считают, что их пребывание в городе помешает нашему... Нашему медовому месяцу.

— Ах вот оно что! — Он снял пиджак, довольный, что наконец избавился от него, согнул руки, поиграл мускулами и распустил узел галстука. — Откроем шампанское?

— Почему бы и нет? — отозвалась веселым голосом, но с оттенками грусти и пошла за фужерами, — Очень предусмотрительно со стороны Леши— дать нам с собой шампанское. Особенно в свете его предубеждения против нашего брака.

Саша.

— С чего ты взяла? — Я открыл бутылку шампанского и наполнил фужеры, которые она протянула.

— Ты шутишь? Только слепой не заметит его неодобрения. Он хмурится всякий раз, стоит ему только взглянуть на меня.

— Ты тут ни при чем. Его опасения к тебе не относятся. Он боится, что я сделаю нас обоих несчастными.

— А ты?

Наши взгляды встретились. Несмотря на нежную улыбку Кати, я видел, что в ее вопросе нет ни тени кокетства или легкомыслия.

— Я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не случилось, Катя!— твёрдо ответил я.

— Прекрасно. — Мы чокнулись и, глядя друг другу в глаза, выпили холодное, шипучее шампанское.

Пауза затянулась. Ее губы манили меня и ни в силах противиться притяжению, я привлёк Катю к своему телу и накрыл ее губы своими губами.

Катя.

Прикосновение губ сродни выстрелу из охотничьего ружья. Я даже не поняла, в какой момент все закончилось. Кажется, я не дышала в это время. Гул в ушах, и я отворачиваюсь, пытаясь осмыслить, почему все еще продолжаю подушечкой пальца водить по нижней губе.

Даже думать не хотелось, как я выглядела со стороны.

— Прости!— прокашлявшись, выдавил Саша.— Почему-то захотелось поцеловать тебя.

Его слова доносятся до меня глухо. Но я все же беру себя в руки. И напоминаю себе, что это ничего не значит. Да мы женаты, но это фиктивно. Надо помнить об этом!

— Извини, я что-то устала. Пойду спать, а то завтра встреча с Прокопенко, надо набраться сил!

— Спокойной ночи!— только и сказал Саша.

Но уснуть я так и не смогла. И Саша тоже не спал. Я слышала его шаги по дому. Несколько раз шаги затихали возле моей комнаты и тогда затихала и я. Но Саша так и не зашёл.

Утром я чувствовала себя разбитой. С трудом встав с постели, прошла в ванную. Душ помог мне прийти в себя.

Саша уже был на кухне. Он обернулся, когда я вошла на кухню.

— Доброе утро. — Он задержал на мне взгляд не более чем на сотую долю секунды, а потом быстро отвел прочь.

— Доброе утро, Саша. Как спалось?

— Прекрасно.

— Ты рано поднялся…

— Привычка.

Отвернувшись, я грустно улыбнулась.

— Если бы я знала, то спустилась бы пораньше.

— Ничего страшного. Я поставил воду для кофе. Через несколько минут заварю.

Преодолев подступивший к горлу ком, спросила:

— Что будешь есть на завтрак?

— Кофе.

— Меня ничуть не затруднит что-нибудь приготовить. Скажи лишь, чего ты хочешь.

— Правда, ничего. Только кофе.

— Садись. Я налью.

Саша сел на стул и, сцепив руки, положил на них подбородок.

— Чем займёмся сегодня?

Вздрогнув от такого вопроса, я с трудом сдержала безразличный вид.

— У меня сегодня несколько встреч. Конечно Тоня пыталась убедить меня перенести встречи, ведь сегодня... как бы сказать... ну день после свадьбы... Но ведь это ничего не значит,— налив кофе, я присела напротив Саши.— Нам не обязательно же делать вид, что у нас медовый месяц?

Саша отвёл взгляд и прокашлялся.

— Нет, конечно. Я и сам собирался сегодня в офис.

— Ну и отлично.— улыбнулась я, скрывая горечь от его слов.— Во сколько, примерно, ты вернёшься домой?

— Где-то в пять, наверное.

— Тогда ужин в шесть, надеюсь тебя устроит?

Саша кивнул и вышел из кухни. Вздохнув, с чашкой кофе, подошла к окну и засмотрелась вдаль. Даже не заметила, как Саша подошёл ко мне и вздрогнула, когда он приобнял меня за плечи.

— Удачного дня тебе. Надеюсь сегодня эти твои Прокопенко наконец определятся с жильем.

— Надеюсь,— вздохнула я.— Тебе тоже удачного дня.

Кивнув, Саша коротко поцеловал меня в губы и резко вышел из кухни, а я осталась стоять с тяжелым сердцем.

Глава 12.

Саша.

В офисе ещё никого не было. С некоторым раздражением швырнул куртку на стул и подошел к окну. Невидяще уставился в матовое стекло.

Да мне хотелось бы провести этот день с Катей дома. Но в то же время опасаюсь этого.

Взъерошив волосы, смачно выругался. До вчерашней ночи я не мучился угрызениями совести по поводу этого брака, теперь же чувствовал себя очень виноватым. Вина вызывала тошноту в желудке, разъедала внутренности, подобно коварной бацилле.

— Признайся, — шепнул я себе, — вчера ночью так хотелось зайти к ней. Поэтому ты не зашёл — не доверял себе? Она была такой красивой, такой притягательной… Господи, помоги! — Я хотел целовать Катю, хотел заняться с ней любовью. И еще, и еще раз… После Тани такого со мной не случалось.

Я прижался лбом к холодному оконному стеклу и крепко зажмурился, но перед глазами вновь возник ее образ.

Я так и не заметил подъехавшую машину Леши и так подскочил на месте, когда брат влетел в контору, на ходу снимая пиджак.

Лёша тупо уставился на меня.

— Что ты здесь делаешь?

— Работаю.

— Не валяй дурака. Что тебе здесь надо сегодня? Где твоя жена?

— Вероятно, в своем офисе.

— Несколько коротковатый медовый месяц, не находишь?

Я нахмурился, надеясь подавить его любопытство. Но Лешу никогда не смущали мои грозно сдвинутые брови.

— Как все прошло?

— Что?

— Ты что, поглупел? — нетерпеливо воскликнул Лёша, уперев руки в бока. — Прошлой ночью. Ну, как?

Раздраженно схватил брата за горло.

— Заткнись. Это не твоё дело. Но если хочешь знать, ничего не было. Я не для этого женился, ясно?

Брат оттолкнул меня и поправил воротник.

— Но тебе ведь хотелось, так, да? По твоему поведению это видно. И что помешало, а?

— Не твоё дело,— рыкнул я, ведь слова брата разрывали меня изнутри.— Что у нас с Вейнером? Когда он приезжает?

Лёша посмотрел на часы.

— Как мне сообщили, он уже прилетел. Значит где-то через два часа должен быть.

— Вот и настраивайся на встречу, а в мою семейную жизнь не лезь!— грубо сказал я.

Закатив глаза, Лёша все же достал папку с договором.

Встреча с Вейнером затянулась, и я с нетерпением уже поглядывал на часы. К шести я уже не успевал домой. Надеюсь Катя не обидится на меня и не напридумывает лишнего. Наконец договор был подписан. И не дожидаясь больше ничего, я вылетел из офиса.

Сгорая от нетерпения обсудить с Катей подписание договора с итальянским инвестором, я влетел в дом и окликнул ее прямо с порога.

— О, ты здесь! — воскликнул, обнаружив ее в гостиной, и повесил куртку на вешалку. — Угадай, в чем дело? Сегодня я подписал...—Посмотрев наконец на Катю внимательно, спросил:— Что случилось?

— Ничего. — Она была чем-то подавлена, бледная, губы искусаны. — У тебя какие-то новости? Пойдем на кухню, там расскажешь.

Сначала я удивился ее странному поведению, затем бросил взгляд на её телефон на столике и понял.

— Тебе опять звонили?

Катя оставила вопрос без ответа. Но я повторил его, взяв ее за плечо и повернув к себе лицом.

— Он снова звонил?

Сглотнув комок в горле, Катя утвердительно кивнула.

— Что он говорил?

Опустив голову, Катя закусила губу.

— Он… он сказал, что мое замужество не имеет никакого значения. Он не перестанет звонить.

— Ты сказала ему, что вышла замуж? — недоверчиво спросил я.

— Конечно, нет. Он уже знал.

— Господи! — Теперь я наконец понял, почему звонок так расстроил Катю. — Значит, парень в курсе всех твоих дел и планов!

— Это и пугает!— выдохнула Катя.— А у тебя что случилось? Ты был такой веселый.

Я понял, что Катя хочет сменить тему, ведь ей и так не по себе.

Я с интересом наблюдал за женой, пока она накрывала на стол. Все ещё бледная, но щеки постепенно розовели. Обычная футболка и спортивные штаны скрывали её фигуру, но я все равно как наяву видел ее стройную талию, упругие груди и плоский живот. Волосы были собраны в небрежный пучок, открывая хрупкую шею.

Усилием воли преодолев соблазн, рассказал жене о перспективах контракта.

— Уже с завтрашнего дня начнём работать с Италией. Это огромный шанс и главное, его не испортить.

— Пусть у вас все получится...

— А ты продала сегодня какие-нибудь дома?

— Они не так-то просто продаются, ты же знаешь, — ответила она через плечо.

— А показывала?

— К несчастью, да.

— К несчастью?

Катя присела напротив меня и вздохнула.

— Все те же Прокопенко. Правда сегодня они удивили. Попросили три месяца перерыва. Зачем не знаю, но я уже настолько от них устала, что согласилась сразу же. Надеюсь больше мы не увидимся.

— Ну и правильно. Я бы на твоём месте сразу же отказалась от них, как они начали трепать тебе нервы...

Катя мягко рассмеялась и от ее смеха у меня все перевернулось внутри.

— К сожалению, мой кодекс: «Клиент всегда прав», какими бы вредными они не были...

Глава 13.

Саша.

В течение следующего месяца я почти ни с кем не разговаривал.

Мало кто осмеливался вступить в беседу. Мой характер и постоянно хмурый вид отпугивали всех. В пятницу вечером, сидя со своим братом в баре, я отнюдьне собирался разговаривать. Спустя полчаса после прихода все еще цедил свое пиво, погрузившись в раздумия.

— Ладно, я пошёл...— Лёша поднялся на ноги.

— Подожди. — Успел схватил его за грудки. — Вернись. Давай еще по маленькой.

Брат дернулся в сторону.

— Не хочу.

— Я угощаю.

— Не в том дело. Твоя компания утомляет. У меня есть занятия и поприятней, чем сидеть здесь и выслушивать оскорбления.

— Например?

— Например, пойти домой к жене. Советую и тебе последовать моему примеру. На этой неделе ты уже третий раз чуть ли не за руку приводишь меня сюда и заставляешь пить после работы.

— Да что ты? Теперь, когда ты женат, нельзя уже и выпить с братом?

— Я теперь не тащусь, как раньше.

— Значит, только один бокал? Даша излечила тебя от привычки к спиртному, так что ли?

— Именно. И мне с ней так хорошо, что никакого допинга и не нужно.

— Правда? Ты пьянеешь от секса?

Лёша сжал кулаки. В его голубых глазах вспыхнула ярость. Выругавшись, я уронил голову на руки.

— Прости... Ты не заслуживаешь таких слов... Даша, конечно, тоже...

Я ждал, что брат уйдет, но, к величайшему удивлению, Лёша вернулся и опять сел на табурет.

— Давай начистоту, что тебя гложет?

— Думаю о Вейнере. Хоть бы он не сорвался...

— Ха! Контракт контрактом, но ведь есть еще какая-то причина! Мама с Дашей тоже заметили. В воскресенье, когда вы с Катей приезжали к нам домой, ты сидел как на пороховой бочке. В чем все-таки дело?

Я осушил залпом свой бокал и пробормотал:

— Катя.

— Я так и знал.

Я вздрогнул, глаза сузил и требовательно уставился на Лешу.

— Почему это ты так и знал?

— Сань, мы же не слепые. И все давно поняли, что для тебя Катя стала не просто фиктивной женой.

— Да что ты говоришь?!— вскипел я. Оказывается, давно все поняли то, что я так и не смог понять.

— А я тебе больше скажу,— спокойно сказал Лёша, не обращая внимания на мое раздражение.— Ты подсознательно выбрал Матросову, потому что сохнешь по ней с восьмого класса...

— Чушь не говори...— взорвался я вконец.— Я любил, люблю и буду любить только Таню! Да я хочу свою жену, но это только физиология... Я все же мужик и мне нужен секс!

— И что тебя останавливает?— вдруг спросил Лёша.— Она твоя жена и супружеский долг никто не отнимал.

Скривившись, я кинул деньги за пиво и схватил куртку. Брат не поймёт меня. Хоть он и прав, черт возьми! Катя- моя жена, но я не могу ее обидеть. Да я хочу её, но она сразу обозначила нашу семейную жизнь: просто живем вместе, но никаких поцелуев и постели. А изменять ей я не хочу, да и не смогу...

— Это что Катя?— услышал я восклик Леши и поднял голову.

Она стояла у входа в шумный, прокуренный бар, оглядывая балагурящую в предвкушении субботы публику. Когда наши взгляды встретились, на лице Кати отразилось облегчение.

С весьма независимым видом она решительно двинулась сквозь группу мужчин к стойке.

— Так ты здесь. — Улыбнулась она. — Я узнала твою машину перед входом. Привет, Лёша!

— Привет!— Лёша улыбнулся. — Хочешь выпить?

— Нет, спасибо.

— Что ты тут делаешь?— резко спросил, прерывая их диалог.

В голосе слышалось обвинение, и Катя заняла оборонительную позицию.

— Показывала дом неподалёку, а на обратном пути увидела твою машину.

— И что решила проверить? Следишь за мной?

Вздохнув, Катя опустила голову и меня пронзила вина.

— Извини, просто хотела поздороваться. Ладно, я пойду, не буду вам мешать.

Ни секунды не мешкая, она повернулась и направилась к двери.

Не успел Лёша выразить свое возмущение, как я резко повернулся к нему и предупредил:

— Заткнись!

Катя уже почти дошла до выхода, когда к ней прицепился какой-то пьяный урод.

— Отвали от неё!— предупредил я, вмиг оказавшись возле них.

— Извини, братан, я первый эту цыпочку приметил...

Глава 14.

Катя.

— В общем, потом Саня проревел что-то типа: «Это моя жена, сукин сын…» Затем заехал кулаком тому парню в лицо и разбил ему нос. Другой удар пришелся прямо по челюсти. Вокруг все старались убраться с дороги. Саша походил на сумасшедшего.

После того как Лёша закончил отчет о драке, происшедшей два дня назад в баре, в кухне дома Громовых на несколько секунд воцарилась тишина.

Я опустила глаза, по-прежнему переживая, что невольно оказалась виновницей безобразной сцены.

Очевидно, Саша тоже чувствовал себя не очень уютно, он угрюмо молчал и рисовал вилкой на картофельном пюре в свой тарелке причудливые линии.

Надежда Николаевна заметно нервничала, она постоянно теребила жемчужины ожерелья на шее. Даша тоже изменилась в лице, и только Леше было весело.

— Катя, я понимаю, мальчикам захотелось расслабиться!— Наконец высказала Надежда Николаевна.— Но что ты забыла в таком ужасном месте?

Выдохнув устало, я посмотрела на свекровь. Да я уже сама не знала зачем поперлась в этот бар, едва узнала машину Саши на парковке.

— Все начинают волноваться, когда ты заходишь в бар, — сказал присутствующий за столом Борис Саше.— Семеновский только доверился тебе.

— А что я должен был делать, дядь Боря? — начал мрачно оправдываться Саша,— Стоять и слушать, как пьяный хам оскорбляет мою жену?

— По-моему, у Сани не было выбора, — заметил Лёша, помогая Даше раздавать тарелки с кексом.

— Твоим мнением насчет драки никто не интересуется, не так ли? — резко отозвался Борис. — Ты и сам хорош, голубчик.

Я застыла, почувствовав, как Саша нежно накрыл мою ладонь, лежавшую на моей коленке, своей рукой.

— И всё таки я сделал правильно. Заступился за свою жену.

Борис покачал головой, но крик Леши прервал их спор.

— Даша!

Тревога в его голосе заставила всех вскочить и обернуться. Лёша бросился к жене, вдруг навалившейся на столик, где разрезала кекс. Она вмиг побледнела, часто и прерывисто дышала. Лёша одной рукой обнял Дашу за талию, а другой — приподнял опустившуюся на грудь голову.

— Даша... Дорогая!..

— Все хорошо. — Жена слабо улыбнулась ему. — Так, слабость.

— Да хватит вам!— воскликнула Ника.—Скажите же наконец всем то, о чем я знаю уже несколько месяцев! — Не дождавшись разрешения, она объявила: — Даша ждет ребенка.

— О! — Я впоследствии никак не могла вспомнить, кто именно издал этот радостный возглас. Я, да и все остальные тоже, даже Борис, бросились с поздравлениями к смущенной паре.

— Я так рада за тебя! — искренне воскликнула я. — Ты хорошо себя чувствуешь? Может, чем-нибудь помочь?

Даша многозначительно пожала мне руку.

— Ты что-нибудь знаешь о детях?

— Нет, — рассмеялась я.

— Тогда ты просто незаменимый помощник!..

Мы дружелюбно улыбнулись друг другу, и я порывисто поцеловала в щеку будущего отца.

— Поздравляю, Лёша!

— Спасибо...

Противный скрип отодвигаемого стула заставил всех обернуться. Саша выскочил из комнаты. Правда я успела увидеть его лицо. Оно походило на отражение в разбитом зеркале.

Саша.

Топор рассек воздух и со свистом врезался в полено. Хрясть! Полено раскололось надвое. Я наклонился, отбросил дрова в сторону, затем взял другое полено и установил поудобнее.

— Что ты делаешь?

Хрясть!

— Свитер вяжу. Похоже?

— Не слишком полезное занятие для твоих ребер.

— Мои ребра в порядке.

Хрясть!

Лёша прислонился спиной к заборчику.

— Знаешь, Сань, ты, видимо, самый эгоистичный сукин сын, какие только существуют на свете.

Хрясть!

Хмуро взглянул на брата, прежде чем отбросить расколотое полено и взять новое.

— А ты как хотел? Чтобы я порадовался за то что вы даже не соизволили сообщить? Извини, что разочаровал тебя.

Я замахнулся, но Лёша неожиданно выхватил топор. Вспыхнув, я выпрямился.

— Я не разочарован, — сказал Лёша и бросил топор на землю. — Я взбешен, а мать так вообще расстроена. Она рассчитывала, что женитьба изменит тебя.

— Почему ты не сказал мне сразу? — выкрикнул ему в лицо. — Сколько уже месяцев?! Почему держал в секрете? Наслаждался предвкушением?

— Нет, хотел уберечь тебя.

— От чего?

— От боли, которая терзает сейчас твои кишки.

Выдохнув, я направился к дому, но Лёша схватил меня и прижал к сараю.

— Я до сих пор не говорил тебе о своем ребенке, потому что знал, как это заденет тебя, причинит боль. При одной лишь мысли об этом я взвивался. Чертовски взвивался! Но так уж легли карты, и мы ничего не можем поделать. Я не просил, чтобы мой ребенок стал первым внуком у Громовых. Пусть сначала был бы твой, как и должно быть. И что же, мне теперь не заботиться о своем потомстве? Нет, конечно. Я потрясен. Пылаю от счастья из-за ребенка, не могу его дождаться. Однако, — продолжал Лёша вплотную подойдя ко мне, — это не значит, что мы с Дашей не горюем о твоем, умершем вместе с Таней. Очень даже горюем. И будем… Но жизнь продолжается, Сань. По крайней мере для большинства из нас. Хочешь прожить оставшуюся жизнь в могиле? Что ж, твое дело. Но ты женился на прелестной девушке, которая — по неизвестным мне причинам — любит тебя. Ты любишь ее, но продолжаешь убивать себя из-за случившегося. Жизнь продолжается, Сань, продолжается. Так насладись наконец, твою мать, ею и своей женой!

Лёша резко отдернул руку и отвернулся. Не успел он сделать и нескольких шагов, как я схватил его за плечо. Лёша машинально приготовился к удару.

— Угомонись, псих!— усмехнулся я.— Я разозлился на то, что вы сразу не сказали... А так я рад за вас, поздравляю!

Я прижал брата к себе, чувствуя, как боль из груди уходит. Да, мне больно, что я лишился и ребёнка и любимой женщины, но брат прав- жизнь продолжается!

— Блин, придурок, ты нас напугал!— выдавил Лёха.— Даше и так плохо из-за токсикоза, а после твоего ухода, она вообще заявила, что ей не нужен ребёнок такой ценой...

Я ошарашено посмотрел на брата.

— Что? Она что с ума сошла?

Я резко вошёл в дом. Все вздрогнули и смотрели на меня, пока я шёл к Даше. В глазах Кати явно читалось предупреждение: «Что ты творишь? Она же не виновата!»

Даша тоже с опаской смотрела на меня. Я прижал ее к себе.

— Поздравляю, Дашуль! И выброси дурные мысли. Дети- это же такое счастье.

Даша облегченно выдохнула и взглянула на меня глазами, полными слез.

Глава 15.

Саша.

—Как ты?— внезапно спросила Катя, едва мы вошли к себе в дом. — Так ты не знал?

— О чем?

— Что Даша беременна.

— Нет.

— Я думала, Лёша сказал тебе.

— Нет. А ты не догадывалась?

— Нет. Да и как я могла догадаться?

— У женщин, говорят, на этот счет здорово развито шестое чувство, — произнес я. — Я думал, может, ты догадывалась.

— Нет. Хотя заметить было несложно. Ведь уже на нашей свадьбе над ней подтрунивали за второй кусок торта.

— Кажется, она поправилась на несколько килограмм.

Катя улыбнулась:

— Естественно.

— Уже шесть месяцев! Не верится, что Даша так долго держала все в секрете. Правда, она высокая, и при соответствующей одежде можно скрыть многое. Господи, скоро родится ребенок, а мы до сих пор ничего не знали.

Катя повернулась ко мне и пристально посмотрела на меня.

— Ты же понял, почему они скрывали?

Выдохнув, я опустил голову.

— Понимаю.

— Когда ты выскочил из дома, на Дашу было страшно смотреть...

— Я ведь извинился перед ними и поздравил...— вскипел я.

Катя не успела ничего ответить, как мы оказались в кромешной тьме.

— Ой, что это? — Сорвался у нее с губ глупый вопрос.

— Либо пробки, либо обычное отключение. Сейчас проверю первое.

— Нет, не оставляй меня! — Воскликнула она, вцепившись мне в руку.

— Кать, ты чего?— Глаза постепенно привыкли к темноте. Спасало еще то, что на улице было полнолуние, и свет от луны освещал кухню.— Темноты боишься?

— Немного…

— Судя по тому, как ты схватила меня, то не немного.

— Извини… — Даже в темноте увидел, как покраснело её лицо.

— Хорошо, пойдем вместе…

Она двинулась вслед за мной, можно сказать, наступая на пятки. И тут совершенно неожиданно ударилась бедром об угол небольшой тумбочки, стоявшей в коридоре. Схватившись, за ушибленое место, Катя громко вскрикнула.

— Больно?

— Конечно!

Катя.

С детства боялась темноты, но когда ударилась, стало не до страха. Бедро болело сильно.

Саша протянул руку и потер мое бедро. От его прикосновения меня словно пронзило током, часто задышав, я почувствовала, как сердце мое начинает биться с бешеной скоростью. Накрыв его руку своей, я попыталась убрать ее…и уже в следующее мгновение была прижата к его мускулистому телу.

Губы Саши были теплыми и мягкими, от его поцелуя у меня подкосились ноги. Обвив руками его шею, я крепче прижалась к мужчине. Он терзал мои губы в страстном, полном желания поцелуе, не давая ни секунды, чтобы отдышаться.

Руки его ласкали мою спину, опустив их ниже, он сжал мою попку, и я остро ощутила его возбужденную плоть. Застонав, я провела рукой по его щеке, твердой груди.

Прервав поцелуй, его губы переместились на мою шею, не отрываясь, Саша усадил меня на злосчастную тумбочку. И вдруг он стянул с меня футболку. Засмущавшись, я хотела его отодвинуть, но он не позволил мне этого сделать.

— Саша… — Выдохнула я, когда почувствовала его руки на своей обнаженной груди. Желание разгорелось во мне огромным пламенем, мне захотелось большего, захотелось провести руками по его обнаженному телу…

И тут зажегся свет. Саша отшатнулся от меня.

— Катя, я...

Встав с тумбочки, я одела футболку.

— Все нормально… — Охрипшим голосом проговорила я, не смея поднять на него глаза. — … это все темнота…

— …да, темнота…

— …я спать, спокойной ночи…

— … да, спокойной ночи…

Закрывшись в своей комнате, я сползла по ней на пол и попыталась отдышаться. Что это сейчас было?

Стук в дверь заставил меня вскочить на ноги.

— Кать, нам надо поговорить!— даже через дверь я слышала тяжелое дыхание Саши.

С трудом собравшись, открыла дверь.

— О чем?— Сглотнув, спросила я.

— Я так больше не могу...— выдавил Саша, оперевшись руками о косяк.

— Ты о чем, Саша?

Он взял мою руку и прижал к своей ширинке.

— Вот о чем. Я хочу тебя, Матросова, и только тебя.

Я почувствовала его желание. Желание настоящего мужчины.

Да, он хотел меня и был готов к близости, я чувствовала это. Он хотел ту, через которую не получится просто перешагнуть и отпустить, как других. Забыть уже на утро. Это куда ближе к истине, куда ближе к тому, что можно назвать желанием, – назойливым, быть может, неутоленным, и могу ли я отказать ему? Тому, кто сам вызывает во мне столько чувств, что впору бежать от них сломя голову. Бежать от парня, рядом с которым мне так спокойно, словно я напрочь отрешена от мира со всеми его бедами. К которому меня тянет точно магнитом. Рядом с которым… Да, я должна признаться себе! Рядом с которым я хочу быть больше всего на свете, и которому никогда не признаюсь в том.

— Так что тебя останавливает, Громов?— тихо ответила я, понимая, что устала и хочу только одного. Его...

Никто из нас даже и не понял, кто сделал первый шаг. Мы просто накинулись друг на друга, срывая одежду и лаская друг друга руками и губами.

Глава 16.

Саша.

Следующий месяц я был счастлив. В памяти еще всплывала Таня, иногда несколько раз за день, но воспоминания больше не превращались в изнуряющую муку. К моей радости, с ней теперь удавалось справляться.

Моей радостью стала Катя.

Да, после той страстной ночи мы с Катей поговорили и решили жить по-настоящему, как семейная пара.

Катя была смешной, забавной, воспитанной, интересной, страстной, всегда что-нибудь выдумывала — например, куда пойти или чем заняться. Мы даже ездили вместе на мотогонки. Меня удивил такой выбор Кати, хотя во время гонок она ласково сказала, что рада видеть меня среди зрителей, а не среди участников.

— Как вспомню тот день...— нервно воскликнула она, а я просто поцеловал ее нежно в губы.

Мне постоянно нужен физический контакт – дотронуться, погладить, обнять, поцеловать, одним словом, показать всем вокруг, что она-моя, а я- её.

Моя жизнь неожиданно так обогатилась, что я больше не приглашал Лешу в бар. Теперь я никогда не засиживался на работе и сразу же мчался домой. Если Катя задерживалась в связи с вечерним показом домов, я не вытерпев, приезжал к ней.

Казалось, нам всегда так много нужно сказать друг другу. Мы порой говорили и говорили без умолку. Катя, оказывается, прекрасно готовила, была отличной собеседницей и изобретательной любовницей. Каждый день я мысленно представлял наш совместный вечер.

Вот почему сегодня я так напрягся, узнав, что мне надо полететь в Италию по делам на неопределенное время. Хотя может, мне удастся убедить Катю оставить агентство на Тоню, которая вдруг стала встречаться с Ником, и поехать со мной? Мы отдохнули бы, походили бы по магазинам и музеям. Хоть бы она согласилась!

Я вошел в дом и по привычке окликнул жену, хотя ее машины перед парадной дверью не заметил. Значит, Катя еще не вернулась. Достал из холодильника пиво и огляделся в поисках записки. Катя всегда заботливо оставляла записки насчет того, куда она пошла и когда вернется. Сегодня записки не было.

Уже поднимался наверх, чтобы переодеться, как вдруг неожиданно зазвонил ее телефон, который она забыла в прихожей. Сбежав вниз, посмотрел на экран. Номер был не знаком и я взял трубку. Вдруг клиент, предупрежу, что Катя перезвонит.

— Алло?

— Кто это?

— Что вы хотели?

Тот ненормальный не звонил вот уже пару недель. Пару дней назад она вспомнила о нем.

— Я же тебе говорила! Он бросил меня и выбрал другую жертву. Ту, у которой нет сексуального мужа, чтобы навсегда отвадить нежелательных поклонников.

Уж не разговариваю ли я сейчас с тем самым типом. Очень уж тот удивился, услышав мужской голос.

— Я звоню Екатерине Матросовой?

— Это её муж. Чем могу вам помочь?

— Ну, я не знаю. Я вообще-то общался не с Екатериной, а с ее клиенткой.

— О чем?

— О ремонте.

— Ремонте?

— Да у меня строительная бригада и я должен был делать ремонт в доме на Виноградовой.

Ну значит это не тот псих.

— Очень жаль, но я не в курсе.

— Да, это было довольно давно. Чуть больше двух лет назад. Я вспомнил об этом, только когда проезжал мимо этого дома. Ехал по Виноградовой и вспомнил. Она мне больше не звонила, но я восстановил в памяти наш разговор. Наверное, уже кто-нибудь оформил помещение Громовых, но может Екатерина ещё подкинет клиентов…

— Одну минуту, э…

— Антон Быков.

— Антон, как вы сказали имя клиента?

— Татьяна Громова. Она хотела купить дом по Виноградова 27. И хотела чтобы я со своей бригадой занялся отделкой, особенно детской...

Антон ещё что-то говорил, но я его уже не слышал. Медленно положил трубку. Какое-то время стоял и смотрел в пространство, затем покачался на каблуках и оглядел большую гостиную с открывающимся из окон видом на лес, подернутый сейчас зеленоватой пеленой в преддверии весны. Я пытался смотреть на дом Таниными глазами, мертвыми, закрытыми навсегда.

В этот момент входная дверь распахнулась, и я резко обернулся, почти ожидая увидеть дух Тани. Но на пороге стояла Катя и торопливо поправляла растрепанные ветром волосы.

— Привет, — радостно сказала она. — А я телефон дома забыла. Думала, что успею до тебя, но, по всей видимости, опоздала. Я забежала в ресторан, купить кое-что из китайской кухни на ужин. Надеюсь, ты не обиделся. Сегодня вдруг все как один захотели осмотреть дома.

Глава 17.

Катя.

Я возбужденно засмеялась.

Поставив сумку с ароматно пахнущими продуктами на столик в прихожей, сбросила жакет и туфли на высоком каблуке.

— Весной рынок жилья оживляется как никогда. Многие переезжают, чтобы произвести ремонт. Во всяком случае…

Я наконец оборвала свой радостный монолог, заметив, что муж словно остолбенел, застыв на пороге. Он смотрел на меня так, будто никогда раньше не видел, смотрел как на нечто странное, что невозможно и представить, и вместе с тем с большим презрением во взгляде.

— Саша?— Он не ответил, и я коснулась его руки.— В чем дело? Что-то случилось?

Но Саша тотчас грубо оттолкнул меня, глаза его вмиг потемнели.

— Саша, что случилось? — воскликнула в панике.

— Давно ты живешь в этом доме, Катя?

— Дав… Давно.

— Как давно?

— Я… О, точно и не помню. — Взяла пакет и направилась в кухню.

— Неправда!— Саша выхватил пакет, бросил на стол и, схватив Марси за плечи, больно сжал.— Ты все помнишь, Матросова! У тебя фотографическая память. Ты была единственной ученицей в классе, которая помнила столицы всех штатов и имена президентов по порядку. — Голос его сорвался. Он слегка потряс меня. — Когда ты купила этот дом?

— Позапрошлым летом.

— Почему?

— Потому что он мне нравится.

— Кто жил здесь до тебя?

— Саша, — едва слышно произнесла, борясь с болью в душе. Но Саша взорвался:

— У кого ты купила его, Катя?

Я боролась со слезами, облизывая губы. Рот вмиг стал ватным, слова застревали в горле.

— У тебя.

— Черт!..

Развернувшись, Саша ударил кулаком в ближайшую стену, прислонился к ней и ударил еще раз. Умоляющим жестом вытянула руку вперед и дотронулась до его плеча.

— Саш, пожалуйста, позволь мне объяснить.

Он вздрогнул от прикосновения и в ярости отшатнулся.

— Что тут объяснять? Я и так все понял. Это дом Тани.

— Это мой дом, — запротестовала. — Я его купила.

— Да, у меня. Потому что решила проявить сострадание ко мне.

— Неправда! Я купила его потому, что мне понравился. И тебе же нравилось здесь жить!

— С другой женой! — выкрикнул Саша. — Не с той, которую я любил. Ну почему же ты ни разу не сказала, что это тот самый дом, по которому сходила с ума Таня? Дом, который вы приглядели до того, как она погибла. Дом, который она хотела…

Под его обличающим взглядом я враз сникла. Он тут же приподнял мою голову за подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

— Можешь не отвечать. Я знаю, почему. Потому что ты знала, как я отреагирую.

— Возможно, я была не права. Но я всего лишь хотела сделать тебя счастливым.

— Счастливым? — выкрикнул он.— Счастливым?! Я трахаюсь с тобой в доме Тани.

— И тебе это очень нравится! — тут же парировала, задыхаясь от вины и обиды.

Несколько секунд молча смотрели друг на друга. Затем, бормоча ругательства, Саша взбежал вверх по лестнице, а когда я следом вошла к нему в комнату, на кровати лежал чемодан, а муж лихорадочно собирал одежду.

— Саша! — воскликнула со слезами в голосе. — Ты куда?

— В Италию.

Он даже не взглянул на меня, рванулся в ванную и стал собирать в пакет свои туалетные принадлежности.

— Почему?

— Завтра мне все равно придется туда ехать. — Он бросил на меня испепеляющий взгляд. — Поеду уж лучше сегодня вечером.

— А когда вернешься?

Вместо ответа, он бросил пакет в чемодан, захлопнул его и стал, обламывая ногти, закрывать замки.

— Не знаю, — наконец выдавил он.

— Саша, подожди!

— Так надо. Дела.

— Не уезжай так. Не сейчас, когда ты рассержен. Дай мне объяснить, подожди до утра.

— Зачем? Чтобы ты подарила мне сексуальную ночь, и я забыл о Тане?

Я чуть не задохнулась от обиды.

— Как ты смеешь так разговаривать со мной? Я же твоя жена!

Саша неприятно усмехнулся.

— На бумаге, Катя. Только на бумаге. И никогда другой не была.

Он сорвал с вешалки свою куртку и выскочил вон из дома.

Глава 18.

Катя.

— Привет, Лёша.

— А, любимая моя невестушка. Как дела?

— Чудесно, — соврала я.

Саши не было уже неделю. Я ничего о нем не слышала, не знала, где он остановился в Италии и зачем вообще туда поехал, поэтому не выяснить не могла. Не в силах больше выносить такое положение дел, пренебрегла своей гордостью и позвонила брату мужа, чтобы выудить у него какую-нибудь информацию.

— Как ты? Соскучилась по брату?

— Пожалуй. Слегка.

Не слегка, а сильно. Одиночество грызло, как безобразная крыса, вонзая острые зубы в мою душу. Просыпаясь, воскрешала в памяти ужасную сцену отъезда Саши, желая, чтобы это оказалось всего лишь ночным кошмаром. Во сне звала его, догоняла, а потом, проснувшись, пугалась, не обнаружив мужа рядом. Он мог никогда не вернуться.

— Мы с Дашей хотели пригласить тебя в кафе, отметить Восьмое марта, пока Саша отсутствует, — сказал Лёша, — но она что-то приболела, не очень хорошо себя чувствует.

— Что с ней? Она обращалась к врачу?

— Да. Ей рекомендовали почаще лежать, отдыхать и потерпеть еще семь или восемь недель.

— Если я могу чем-нибудь помочь…

— Позвони ей. Может, хоть это поднимет ей настроение. Последние дни она ведет себя как настоящая стерва.

Я засмеялась, потому что знала, что от меня ждут именно такой реакции. Критику Леши насчет жены не стоило принимать всерьез.

— Позвоню позже, вечером.

— Хорошо бы.

Беседа застопорилась. Леша ждал, когда Марси скажет, зачем позвонила.

— Лёша, с этой работой, закрутилась и совсем забыла когда Саша возвращается?

— Так послезавтра же... Все дела в Италии он решил.

— Точно,— постаралась сказать спокойным тоном.— Ладно, мне на встречу пора.

— Удачи. Не забудь позвонить Даше.

Значит послезавтра Саша возвращается. Что он решил? Надеюсь, он не решил закончить все... Я без него уже не смогу.

Чуть позже лежала на кровати и просматривала новый список цен на недвижимость. Вдруг зазвонил телефон. Я подозрительно покосилась на него и сначала решила не отвечать. А вдруг это Саша?

— Слушаю.

— Я еду к тебе, — прошептал кто-то в трубку. — Хочу, чтобы ты увидела, как я жажду тебя.

Вмиг утратив здравый смысл, спросила:

— Кто это? Почему вы не прекратите звонить мне?

— Я хочу, чтобы ты прикоснулась к месту моей страсти.

— Пожалуйста, перестаньте!

— Я знаю, твоего мужа нет дома. Ты скучаешь, Катя, правда? Должно быть, очень жаркая. То-то ты обрадуешься, когда увидишь меня.

Всхлипнув, резко бросила трубку. Телефон сразу зазвонил снова. На этот раз не отозвалась, успокаивая себя, что если незнакомец звонит, то в дом точно уж не ворвется. Тем не менее накинула халат, спустилась по лестнице, внимательно осмотрела дверь, окна. Меня всю трясло от страха. Хоть я и говорила Саше, что не боюсь этого урода, но мне было страшно.

Этот урод позвонил вновь на следующий же день после отъезда Саши. И в тот же вечер кто-то ломился мне в дом, но я не открыла. Позвонила в полицию, но патруля так и не дождалась. И тогда я прикупила пистолет...

Достав его, переложила в карман и поднявшись в спальню, свернулась калачиком на кровати. Меня знобило от страха. Неожиданный звук заставил вскочить на ноги. Вышла из спальни. Прислушалась. Явно кто-то пытается открыть входную дверь ключами. На цыпочках спустилась вниз и замерла у лестницы.

Сердце подпрыгнуло от страха в груди и быстро забилось. По спине пробежал холодок, а руки покрылись пупырышками. Мурашки устроили забег по моему телу. Дрожащей рукой достала пистолет и направила его на дверь.

Наконец дверь открывается, и кто-то входит в квартиру. Что-то падает на пол. Это, скорее всего, сумка. И закрывается дверь.

— Твою же мать, где этот чертов выключатель? - послышался знакомый родной голос.

Потом резко вспыхнул свет.

— Саша?!

Саша замерев, смотрел на пистолет в моей руке.

— Он заряжен? — сдержанно спросил он.

— Да.

— Ты собираешься в меня стрелять?

— Нет.

— Тогда лучше бы тебе его опустить.

Я и не заметила, что все еще целилась прямо ему в живот. С трудом уронила руку с пистолетом вниз. Для моей женской руки он был очень тяжелым.

Глава 19.

Саша.

Не такую встречу я ожидал. Эта неделя была слишком тяжелой для меня. За это время я несколько поостыл, но тем не менее пребывал в некоторой растерянности: жил в доме Тани с другой женщиной, и мне это… нравилось. Даже слишком! Так и не смог с ходу разобраться в себе, но решил не рубить с плеча. Все же Катя за это время стала мне самым близким человеком и терять ее я не хотел.

Подойдя к Кате, был шокирован: её лицо было мертвенно-бледно, черный вязаный пуловер резко подчеркивал это. Волосы она гладко зачесала назад и безжалостно стянула тугим узлом на затылке.

Осторожно приблизившись, взял из ее руки пистолет. Она уставилась на меня неподвижным взглядом, и невольно обратил внимание на фиолетовые круги у нее под глазами. Создавалось такое впечатление, будто ей их подбили. Вдруг вспомнил, что именно так выглядела она в больнице после автокатастрофы. Тогда она тоже была бледна, но не так, как сейчас.

Поставив пистолет на предохранитель, положил его на тумбочку.

— Ты расскажешь мне, что здесь происходит? Давно у тебя этот пистолет?

Она покачала головой.

— Я купила его во вторник.

— А обращаться с ним ты умеешь?

— Меня научили.

— Господи! В кого ты собиралась стрелять?

Мгновение она еще стояла, прямая и натянутая как струна, а потом, съежившись, рухнула на пол и закрыла лицо руками.

Это было совсем не похоже на Катю- падать в обморок и устраивать истерики. Перепуганный насмерть присел с ней рядом.

— Катя, что происходит? Зачем тебе этот пистолет?

— Я не собиралась ни в кого стрелять. Я собиралась только напугать его.

— Кого напугать?

— Того, кто звонит.

Она подняла голову и посмотрела на меня. Полные слез глаза казались еще больше и еще беспомощнее.

— С тех пор как ты уехал, он звонит каждую ночь, иногда — два или три раза за ночь.

Я вмиг окаменел.

— Продолжай!

— Он знает, что я одна. Все время говорит и говорит о том, что тебя нет. Он знает, где мы живем. И… Он сказал, что приедет за мной… Саша, — у нее зуб на зуб не попадал от страха, — я больше не могла этого вынести. Надо было что-то предпринять. Поэтому я и купила пистолет. А сегодня, когда я услышала как ты открываешь дверь... Я не знала, что это ты...

Я обнял ее, прижал к груди.

— Все в порядке. Теперь я понимаю. Ш-ш-ш! Все хорошо.

— Ничего не хорошо! Он все еще где-то рядом.

— Ненадолго. Мы прекратим это раз и навсегда.

— Каким образом?

— Я разберусь с ним. Не думай...

Дрожа, Катя отодвинулась от меня.

— А ты что тут делаешь? Лёша сказал что ты послезавтра возвращаешься.

— Соскучился по тебе,— сказал ей правду.

— Я серьезно спрашиваю,— вздохнула Катя.

— А я серьезно отвечаю...

Встав на ноги, Катя отвернулась от меня.

— Ты же меня теперь, наверное, ненавидишь... Но я и вправду не хотела тебя обманывать. Мне дом реально понравился. А не говорила, чтобы не сделать тебе больно... И что же будет дальше? С нами?

— Будь я проклят, Кать, если знаю! Я знаю только то, что мы оба слишком устали и перенервничали, чтобы сейчас думать о будущем.— проводив её наверх, уложил в кровать.— Если я тебе нужен, то я в соседней комнате.

«Ты мне нужен!» — кричали ее глаза.

— Можешь остаться, ты мне не мешаешь.

Я поглядел на пустую подушку рядом с ней и покачал головой:

— Думаю, сначала нам надо разобраться в своих чувствах. Разве нет?

— Пожалуй. — Она не смогла скрыть своего разочарования. — Спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Мне хотелось остаться, да и Катя нуждалась сейчас в поддержке и ласке, но не смог. Мне до сих пор казалось, что со стен на меня смотрит Таня.

Пройдя в комнату, где ночевал до нашего воссоединения, набрал номер брата.

— Лёха, нужна помощь. Помнишь ты говорил, что у тебя есть знакомый хакер? Надо пробить один номерок.

— Да, сейчас найду номер. А ты где вообще? Звонишь со своего номера российского.

— Я дома,— взъерошил волосы.

— Соскучился по сексуальной женушке?— рассмеялся Лёша.

— Остынь, остряк. Сейчас не до твоих шуточек.

И я рассказал Лехе о уроде. Брат слушал молча, а потом вздохнул.

— Вот гнида! Найду, урою...

— А я помогу,— усмехнулся я.

Договорившись обо всем, я откинул телефон в кресло и опустился на кровать. Но меня с невероятной силой тянуло в соседнюю комнату.

Глава 20.

Саша.

Прошло две недели. Урод не звонил, да и личность его не удалось определить. Как сказал знакомый Леши у урода на телефоне стоит какая-то мудрёная программа, не позволяющая узнать данные. На взлом программы требовалось время. И я ждал.

В наших отношениях с Катей ничего не поменялось. Мы вернулись в начало нашей семейной жизни. Да мы жили в одном доме, но ни поцелуев, ни общей постели не было. Хотя я жутко скучал по ней, меня тянуло к ней...

Задумавшись, не сразу понял, что подошёл брат. Ему пришлось тронуть меня за плечо.

— Сань, что с тобой творится в последнее время? Опять стал хмурый. Сидишь допоздна в офисе. Как у вас с Катей?

— Не твоё дело,— огрызнулся я.

— Значит никак,— вздохнул Лёша.— А мне казалось у вас все наладилось. Так что произошло? Не из-за подонка же?

Я выругался.

— Ладно, могу сказать. Все равно ты рано или поздно и так узнаешь. Так же случайно, как узнал я.

— Что узнал?

Я рассказал ему о телефонном звонке строителя.

— Мне казалось, что это чушь какая-то, пока я не понял, что речь идет о Тане. Он говорил о Тане, понимаешь? Дом, в котором мы сейчас живем — это дом, который выбрала Таня. Тот самый, который мы намеревались осмотреть — в день, когда она погибла. Тот самый, который я потом велел тебе купить. Позднее ты узнал от Кати, что у нее на этот дом есть покупатель. Этим покупателем была она сама.

Лёха с минуту переваривал эту потрясающую информацию, потом тихо выругался.

— Я и понятия не имел.

— Я тоже.

— Она сказала, что займется всем сама, закроет его и все такое. Кто бы мог подумать!

— Поразительно, не правда ли? Можешь себе представить, что я почувствовал, когда узнал об этом?

— И что теперь будешь делать?

Я вздохнул и присел на подоконник.

— Не знаю. Да, она обманула меня, но я не могу уже без неё. Мне тяжело и с ней и без неё...

— Вот ты и подумай, что для тебя больнее: потерять Катю или остаться с ней...

Договорить Лёша не успел. Зазвонил его телефон.

— Да, любимая...

Даже я услышал крик Даши.

— Лёша, я рожаю...

— Милая, успокойся. Скорую вызвали?

— Она не ЕДЕТ!

Лёша нервно провёл рукой по лицу.

— Сиди на месте! Нет, ложись в постель. Да, ложись. Не волнуйся. Я скоро буду! Попроси маму, пусть подготовит все необходимое.

— А ее нет!

— Как нет? А где она так поздно гуляет?

— Вроде поехала к больной подруге... Или другу... Я так и не поняла.

— Ладно, успокойся. Я уже выезжаю, слышишь? Дождись меня...

Он повесил трубку, не дав ей времени возразить, и кинулся к двери. Я следовал за ним по пятам, ведь понял все без слов.

— Я сяду за руль.

— Я доеду быстрее.

— Этого-то я и боюсь.

Лёша вскочил в «Тойоту» на пассажирское сиденье, потому что я сел за руль, и мы помчались в дождь.

По дороге Лёша звонил и маме и Кате, но ни одна, ни другая не брали трубку. Дозвонившись до Бориса, брат попросил его разыскать маму, все таки Борис был другом родителей уже много лет. После смерти отца, Борис помогал маме воспитывать нас, выдергивал нас из неприятностей.

Я вновь набрал Катю, но она так и не ответила. Небольшая тревога обожгла изнутри и я набрал номер ее агенства.

— Тоня, это Саша. Катя в офисе?

— Нет, она на встрече. Вновь эти противные Прокопенко. А телефон она в офисе оставила.

Попросив Тоню сообщить Кате, когда она вернётся что Даша рожает и что я буду ждать ее в больнице.

Подъехав к дому, увидели машину скорой помощи. Переглянувшись, бросились в дом. Врачи уже помогали Даше пройти в машину. Отпихнув их, Лёша подхватил Дашу на руки, а я закатил глаза.

Глава 21.

Саша.

В больнице Дашу сразу забрали в родовую, переодевшись, Лёша ушёл туда же, а я остался ждать в коридоре. Подъехала Вероника. Вдвоём мы ждали уже два часа, но ни Леши, ни мамы, ни Кати. Ещё раз позвонил Тоне, но Катя в офис так и не возвращалась.

В начале коридора послышалась ругань. Борис крепко схватив маму за локоть, почти волок ее по коридору.

— И чего ты злишься на меня, Борь? Я ведь не ясновидящая, — оправдывалась мама.— Откуда мне знать, что именно сегодня у Даши начнутся роды? На две-то недели раньше срока!

— Никто и знать не знал, где ты.— угрюмо выговаривал Борис.—Впредь всегда сообщай свое местонахождение, Надя.

— Да с чего бы это? Я свободная женщина и могу ходить где хочу и когда хочу.

— А хочешь ты ходить в доме Майорова?!— вскипел Боря.

— И что тут такого? Между прочим Миша заболел и ему нужна была помощь.

— Вызвал бы скорую, ты-то там зачем?

— А вообще какое ты право имеешь на меня наезжать? Ты мне кто?

— Кто я?— закричал Борис, схватил маму за плечи и замер.

— Да, кто ты такой?

Он притянул ее к себе и страстно поцеловал в губы. Когда он наконец оторвался, она обвила его руками за талию и прошептала:

— Долго же ты собирался, Боря.

С тихим стоном он поцеловал ее снова.

Переглянувшись с сестрой, понял, что Ника тоже в шоке.

Зазвонил мой телефон. Думал, что это Катя, но номер был незнакомым.

— Слушаю.

— Привет, это Гриша Пантелеев. Не могу до Лехи дозвонится.

Я понял, что это наш хакер.

— Лёха рожает сейчас.— все ещё в шоке от поцелуя мамы и Бориса выдавил я.

— Поздравь его от меня. Короче пробил я вашего чувака. Зовут Игорь Прокопенко, 1976 года. Женат. Живет с женой в Подмосковье, детей нет...

— Кто?— меня будто мешком по голове огрели.

— Игорь Прокопенко. Кстати опасный мужичок. Три ходки за изнасилование, а перед этим...

Но я уже не слушал.

По коридору пронесся душераздирающий крик: «Нет!»

Мама и Борис удивленно обернулись, леденящий душу вопль остановил спешащего врача. Санитары, медсестры — все оборачивались, почувствовав беду.

— Саша?— с тревогой спросила Ника.

— Что за черт, парень? — растерялся Борис.

Но я ничего не ответил, а уже со всех ног мчался по коридору, металлическая тележка, на которой санитарка везла ведра и тряпки, с лязгом отлетела в сторону.

Добежав до двери на лестничную клетку, резким ударом распахнул ее и ринулся вниз, перепрыгивая через ступеньки, перескакивая через перила. Сердце бешено колотилось. Неужели я опоздал? Сзади не отставал Борис, на ходу звоня кому-то и прося помощи. Как всегда он понял быстро, что помощь нужна.

Катя.

Вокруг дома раскинулся широкий двор, и я прежде не предлагала эту недвижимость Прокопенко, ибо чуть раньше чета переругалась у меня на глазах из-за того, что при доме была обширная лужайка. Поэтому, когда Игорь Прокопенко выразил желание посмотреть этот дом, я упомянула про двор, как про возможный недостаток. Но к моему удивлению, он не высказал озабоченности, и необходимость поддерживать в порядке большой двор его больше не смущала.

— Это не проблема, — отозвался он.

Теперь же я терпеливо объясняла ему, что, несмотря на большую площадь двора, хлопот почти не прибавится.

— Как вы сами видите, травы здесь почти нет, так что косить нечего. И передний, и задний дворы по большей части — земляные, утрамбованные.

— Поэтому как-то мимоходом, я и обратил внимание на этот дом. Сразу же захотелось осмотреть его.

— Жаль, что ваша жена не смогла к нам присоединиться!

— Она неважно себя чувствует. Но я примерно обрисовал ей картину, она очень заинтересовалась им и велела мне немедленно осмотреть все как следует, предварительно, разумеется. Если дом мне понравится, завтра она явится сама.

«Похоже, лед тронулся, — подумала я, входя в дом. — Эти Прокопенко, наверное, впервые пошли навстречу друг другу».

Никогда не любила показывать дома ночью. Жилище вообще редко производило хорошее впечатление, если его смотреть после заката солнца. Однако для Прокопенко сделала исключение: потратив на клиентов столько времени и сил, нельзя себе позволить так просто отмахнуться от них. Надеюсь теперь мне удастся продать им этот дом.

— Просторная гостиная, — рассказывала я, проходя вглубь дома. — приятный камин. Много окон, значит, много естественного света. Конечно, сейчас об этом можно только догадываться, но завтра вы с Анной Михайловной все увидите сами...

За моей спиной послышался легкий щелчок, и я испуганно обернулась. Игорь запирал дверь спальни.

— Что это вы делаете? — спросила спокойно, хотя внутри вся дрожала.

Он повернулся и как-то странно улыбнулся, затем другим, но ужасающе знакомым голосом ответил:

— Запираю дверь. Чтобы мы с тобой наконец остались одни.

Я отступила на шаг, ударилась спиной об ручку шкафа, но боли не заметила. Мозг не воспринимал ничего, кроме угрожающей улыбки и скрипучего мужского голоса, я даже не столько испугалась, сколько удивилась.

Гадости по телефону мне говорил Игорь Прокопенко!

Глава 22.

Катя.

Удивление тотчас сменилось паникой. Только усилием воли я подавила ее. Он хотел, чтобы я испугалась? Я испугалась, но, черт побери, не доставлю ему удовольствия увидеть страх в моих глазах!

— Так вы и есть тот жалкий тип, который мне названивает? Ну и как? Довольны собой?

— Не пудри мне мозги! Я явно напугал тебя.

— Вы меня ничуть не испугали. Только вызвали отвращение к себе и жалость, огромную жалость.

— Если ты не испугалась, почему же ты тогда купила пистолет?

Я старалась оставаться совершенно невозмутимой: не надо выказывать ему тревогу. В то же самое время пыталась придумать, как выбраться из ловушки.

Хорошо бы избежать любого физического контакта с ним. При одной только мысли об этом, становилось дурно. Оружия у него нет. И не такой уж он высокий и сильный… Скорее, наоборот, тщедушный. Если дело дойдет до борьбы, вряд ли он одолеет меня, но сильно ударить или как-то ранить вполне способен. Это-то и тревожило. Особенно сейчас, когда в ее теле развивалась новая жизнь, частичка Саши. И узнала я об этом только сегодня утром, когда почувствовав неладное, решила проверить.

Я заставила себя рассмеяться.

— Очень жаль, что приходится разрушать ваше самомнение, — проговорила, надеясь добиться именно этого, — но вы отнюдь не оригинальны. По правде говоря, бывали у меня телефонные звонки, гм, и поинтереснее, чем ваши.

— Заткнись! — Внезапно голос его поднялся до ужасающего визга, лицо налилось кровью, зрачки сузились, глаза зловеще засверкали. — Сними блузку.

— Нет! — Может, если не подчинюсь, он испугается и убежит?

Но он угрожающе шагнул ко мне.

— Сними блузку!

Позади меня был пустой шкаф. А что, если заскочить туда, закрыть дверь и запереться, пока меня не хватятся? Уже нащупала за спиной ручку дверцы.

— Эта дверь без замка, если ты на это рассчитываешь, — сказал он со знакомой усмешкой. Когда я слышала ее по телефону, всегда мурашки бежали по коже. Такое же ощущение возникло и сейчас.

Он был прав: шкаф не закрывался на замок. Быстро взглянула на окно. Рама закрыта наглухо, не открыть, да и в любом случае он поймает меня прежде, чем я выберусь через окно.

Единственный путь к спасению — дверь, ведущая в холл, но Игорь загораживал дорогу. Надо как-то заставить его посторониться, к примеру, вынудить пересечь комнату и подойти ко мне.

Подавив отвращение и гордость, потянулась к верхней пуговице блузки. И почему я сегодня не надела костюм, а только блузку с юбкой?! Жакет послужил бы лишним поводом потянуть время.

Но и Игорь не стал терпеть. Подскочив ко мне, прижался всем телом. Изловчившись, смогла ударить его коленкой в пах и бросилась к двери.

— Ах ты тварь!— взревел он, схватил ее сзади за волосы, потянул назад.

Закричала от боли, а он в это время схватил меня за горло. В ход пошли кулаки, ноги. А ещё он разорвал и блузку и юбку.

Игорь дышал какими-то судорожными рывками, как сумасшедший, и к тому же он оказался сильнее, чем я предполагала. Может, безумие придавало ему сил?

Я возобновила попытки вырваться, но он так крепко вцепился ей в руку, что у меня полились слезы.

— Пусти меня! — закричала, что было мочи.

И вдруг он отбросил меня от двери в глубь комнаты, не удержавшись на ногах и, споткнувшись о мешок штукатурки, тряпки и осколки стекла, налетела на козлы. Больно ударившись животом, рухнула на пол, схватилась за живот.

« Нет, малыш, нет! Ты только держись...»— бормотала про себя, захлебываясь слезами и страхом.

Игорь не успел ко мне подойти. Дверь с грохотом распахнулась и на пороге появился злой Саша. Я не знала как он меня нашёл, но все же облегченно выдохнула. Я спасена!

В комнате стало тесно от вбежавших мужчин. Я знала только Бориса, который сразу бросился к Саше, избивающего Игоря.

— Отпусти его, Саша! — схватил Борис Сашу за плечо. — Саша!

Саша.

Борису пришлось несколько раз повторить мое имя, прежде чем я услышал это сквозь кровавую пелену в глазах.

Я медленно опустил кулак. Окровавленный Игорь сполз на пол. Один из помощников Бориса подхватил подонка, а я с тревогой склонился над Катей. Она лежала, голая, на боку, сжавшись в комочек, как беззащитный ребенок.

— Саша? — проговорила она слабым голосом.

Тяжело дыша, обхватил ее руками и нежно прижал к своей вымокшей под дождем груди, пока искал нужный дом.

— Я здесь, Катя. Он больше не будет к тебе приставать. Никогда!

— С ней все в порядке? — Послышался голос Бориса.

— Вроде бы. Просто очень напугана.

— Она не порезалась? Тут весь пол в осколках стекла.

— Саша...

Мягко улыбнулся, ласково отводя с ее влажного лба красно-золотистые пряди.

— Я рядом, моя хорошая...

— Саша…

Наклонил голову, почти коснулся губами ее лица. Даже бледная и растрепанная, она была невероятно хороша.

— Что?

— Отвези меня в больницу.

— В больницу?

— У меня течет кровь.

Быстро оглядел ее лицо, грудь, голый живот, но не увидел и следа крови.

— Она, наверное, все же порезала стеклом руки или колени, — предположил Борис.

— Нет, не в этом дело! Скорее отвезите меня в больницу, — она волновалась все сильней. — Пожалуйста, скорее!

— Катя, успокойся, я знаю, ты очень испугалась. Тебе пришлось через такое пройти…

— Саша, у меня маточное кровотечение. — Полными слез глазами она посмотрела мне в глаза и, прикусывая нижнюю губу, прошептала: — Я беременна.

Глава 23.

Саша.

Дождь все шел и шел. Сквозь мокрое стекло я глядел в черную безысходную ночь за окном. В окне отразились приближающиеся брат и Борис, но я даже не повернулся, пока Борис не окликнул меня по имени.

— Я только что из участка, — сказал Борис. — Думаю, тебе нелишне будет узнать, что Прокопенко в тюрьме. Завтра с утра ему предъявят обвинение.

— В попытке изнасилования?

— В убийстве первой степени.

У меня внутри все оборвалось. Они что, хотят таким образом сообщить, что Марси умерла?! Медленно повернулся к ним и прохрипел:

— Что?..

— Я послал к нему домой своих людей, и они нашли там его мертвую жену. Он задушил ее голыми руками несколько часов тому назад, — пояснил Борис.

Я устало провел ладонью по лицу, как бы снимая напряжение последних минут.

— Бог ты мой!

— Катя не зря его боялась, — вздохнул Лёша. — Уже из телефонных разговоров стало ясно, что он просто псих!

С минуту помолчали. Я никак не мог найти нужных слов. Такая пустота! В голове — ну ничегошеньки! Наконец потрепал брата по плечу.

— Мне очень жаль, что тебе испортили такой день.

— Брось! Ты ведь не виноват, что все так обернулось. Виновник в тюрьме. С него и спрос.

У меня невольно сжались кулаки.

— А он ведь мог ее убить.

— Но не убил.

— Если бы я не успел…

— Но ты успел!— вздохнул Борис.— Теперь все в безопасности.

Никто из нас ни словом не обмолвился о ребенке, которого Катя носила под сердцем. Может, появится еще один пострадавший от свирепого сумасшествия Игоря Прокопенко. У Леши родился первый ребенок, а мой второй ребенок, возможно, в тот же день умрет. Просто кошмар какой-то!

Чтобы как-то заглушить беспокойство, спросил:

— Как Даша?

— Как, как… Так, будто только что родила ребенка… Я заикнулся было, что, мол, знаю, как она себя чувствует… Так я думал, она тут же вскочит с постели и заедет мне по голове. — Он рассмеялся, несмотря на мрачность обстановки.

С трудом выдавил из себя подобие улыбки.

— А, ребёнок? — хрипловатым голосом спросил я. — Кто?

— Сын. — Леша расплылся в широкой улыбке. — Орет очень громко.

— Это здорово, Лёха. Просто замечательно!

Брат положил руку мне на плечо, утешая:

— Послушай, Сань, с Катей все будет хорошо. И с ребенком. Я знаю, чувствую это. Разве я когда-нибудь врал тебе?

— Сколько раз.

Лёша нахмурился.

— Ну только не сейчас. Вот увидишь, так оно и будет.

Я кивнул, но, все же, не поверил. Развернулся спиной к освещенному коридору, моему настроению больше соответствовал мрак за окном...

«Я беременна». Сначала я просто растерянно уставился в голубые глаза Кати. Просто не мог двинуться с места, не мог говорить, не слышал ничего, кроме этого слова. Потом ладонь Бориса привело меня в чувство.

— Саша, ты слышал, что она сказала?

Но я молча сгреб Катю в охапку и понес сквозь выбитую дверь спальни. Борис довез нас до больницы и уехал разбираться с Прокопенко. И вот он уже вернулся, а врача все не было. Почему так долго?

Оглянулся на своих родных. Ника сидела уткнувшись лицом в ладони. Мама рыдала на плече Бориса. Лёша разрывался между палатой Даши и коридором.

Да уж, ещё пару часов назад все радовались за Дашу и Лешу, а теперь...

— Нет!.. — Я не сразу осознал что простонал это в отчаянии, но услышал звук собственного голоса, молящего судьбу, молящего Бога.

Катя не может умереть. Не может! Теперь, когда она так мне нужна? Когда я наконец осознал, как она дорога для меня? Вспомнился наш разговор с Лешей сегодня днем. Днем? Казалось, прошла уже целая вечность. Брат спросил:

— Вот ты и подумай, что для тебя больнее: потерять Катю или остаться с ней...

Возможно, я смог бы ответить уже тогда. Телефонный звонок Даши помешал нам закончить беседу, сейчас же сам задался этим вопросом.

И сам себе ответил: после потери Тани, потери их ребенка, самым худшим для него было бы снова потерять любимую и ребёнка.

А я полюбил Катю. Безумно полюбил. И теперь чувствовал себя ужасно.

Как последний дурак, отверг ее, когда был больше всего ей нужен. Отвернулся от нее, беременной и перепуганной насмерть. Почему? Из гордости. Кому ж понравится, когда тебя обманывают! Но история с домом теперь казалась мне больше проявлением любви, чем обманом. Да уж я был упрям как осел и отказывался принимать простое и очевидное: Катя любит меня, а я люблю Катю.

Я рассмотрел свой грех со всех сторон, даже встал на место Тани. Она не пожелала бы мне другой участи. Ее способность любить была такой громадной, что она первая велела бы мне полюбить снова, если бы знала, что нам было назначено судьбой.

Глава 24.

Саша.

В конце коридора показался акушер. Я решительно двинулся к нему, ускоряя шаг по мере приближения.

— Послушайте, вы! — хрипло сказал я, не дав доктору открыть рот. — Спасите ей жизнь! Слышите?! Мне все равно, пусть это стоит миллион долларов, только сделайте так, чтобы Катя осталась жива. Вы поняли, доктор? Даже, если… — Я остановился, с трудом перевел дыхание и продолжил уже совсем резким тоном: — Даже, если это приведет к гибели ребенка, спасите мою жену!

— Успокойтесь. С вашей женой все будет хорошо. И ей, и ребёнку ничего не угрожает!

Широко раскрыв глаза, замер на месте и не хотел, не мог поверить в это. Счастливый поворот судьбы застал меня врасплох.

— С ней будет все хорошо?

— Да, и с ребенком тоже. Она ударилась о козлы, и в матке лопнул кровеносный сосуд. Видимо, был слишком тонким, да еще дополнительное давление из-за беременности. Кровотечение необильное, но и этого оказалось достаточно, чтобы испугать Громову. Что вполне естественно. Мы его остановили, сделали ультразвуковое исследование. Плод ничуть не пострадал. — Врач указал большим пальцем через плечо на дверь, откуда только что вышел. — Как только медсестра поставит капельницу, вы можете зайти и повидаться с ней. Я рекомендую несколько дней госпитализации. Думаю, затем беременность станет протекать совершенно нормально.

Я растерянно поблагодарил врача, тот проинструктировал медсестер и удалился. И тут же меня окружили родные. Мама плакала в три ручья теперь от счастья, Ника шмыгала носом. Борис нервно вытирал платком лоб и безжалостно жевал зубочистку.

Лёша же звучно хлопнул меня по спине.

— Ну, что я говорил? А? И когда ты начнешь мне доверять?

Я принимал все эти знаки внимания и даже пытался что-то отвечать, но глаза были прикованы к двери палаты. Как только оттуда вышла медсестра, извинился и рванул к жене.

— История повторяется, — слабым голосом проговорила бледная Катя.— Помнится ты уже приходил ко мне в больницу.

— Сейчас ты выглядишь гораздо лучше.

— Вряд ли.

— Намного.

— Спасибо.

Она отвела глаза и несколько раз моргнула, но все было бесполезно. Крупные слезы градом катились у нее по щекам.

— Тебе больно, Катюш? — Я напрягся. — Этот ублюдок ушиб тебя?

— Нет. — Она сглотнула слезы. — Ты успел как раз вовремя.

— Он за решеткой. — Решил не говорить ей пока об убийстве Анны Прокопенко. — Не стоит тратить на него своих слез.

— Я плачу не поэтому.

Она прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать предательскую дрожь и спустя мгновение сказала:

— Саш, я понимаю твои чувства по поводу ребенка. Я не хотела тебя обманывать. Клянусь, не хотела. Я, конечно, должна была честно признаться тебе насчет дома, но насчет ребёнка, я не обманывала. Просто узнала только сегодня утром и возможности сказать не было. Мне очень жаль, Саша.— Губы ее снова дрогнули.

— Ты в этом не виновата.

— Нет, я говорю о ребенке. О том, что ты чувствуешь себя в ловушке. И ты наверняка думаешь, что сначала я привязала тебя к себе обманом, а теперь еще и ребенком, которого, ты сам говорил, никогда не захочешь.

Она слизнула из уголков рта набежавшие слезы.

— Катя, я...

— Саша, ты волен уйти. Если захочешь развод, я пойму и держать не буду...

— Ты хочешь избавиться от меня?

— Конечно, нет.

— Тогда замолчи сейчас же. Я тебя так сильно люблю! — Он улыбнулся, увидев ее ошеломленное, растерянное лицо, наклонился пониже и поцелуем осушил слезы у нее со щек. — Я люблю тебя, Катя! И ребёнка тоже люблю! И хочу чтобы у нас была настоящая семья!

— Любишь?

— Безумно.

— И ребёнка тоже?

— А что тебя удивляет?— не понял я.

— Помнишь, как мы ругались в больнице, когда я сказала, что тебе пора кончить горевать, что это тебя разрушает. А ты ответил: «Вот когда потеряешь любимого человека и своего ребенка, тогда и будешь вправе говорить, что я расклеился». Только когда угроза потерять тебя стала реальной, я поняла, как изматывает сердечная боль, как при этом распадается жизнь и ты с нею. Теперь я представляю, что ты чувствовал после смерти Тани.

— Больше у нас этой проблемы не будет.

Светлая улыбка озарила ее залитое слезами лицо.

— Нет, больше не будет!

И я поцеловал ее, глубоко и нежно, и удивился, как это до сих пор не понимал, что особый вкус ее поцелуя — это любовь. И я знал, что никогда не смогу насытится ею.

— Наверное, ты была права, Катюш, что не сказала мне с утра о ребенке, — прошептал ей. — Вряд ли до сего момента я хотел бы услышать о нем.

— А теперь, когда ты знаешь? Теперь что?

— Полный порядок! — Своей ладонью накрыл весь низ ее живота. — Я очень рад, что у нас будет ребенок. Поскорее выздоравливай, чтобы мы втроем отправились домой.

— Домой?

— Домой.

Эпилог.

Саша.

—Что думаешь по поводу Виктора?— подошёл ко мне брат.

Перевернув шашлыки, я оглянулся на парня, которого привела Вероника. Они уже неделю встречаются и наконец мы с ним познакомились.

— С виду нормальный парень,— пожал плечами, глазами найдя Катю среди родных.— Главное, чтобы Вероника была счастлива. Она это заслужила.

— Мне тоже он понравился,— взъерошил волосы Лёша.— Да и Нику он любит, вроде.

— Поживем, увидим. Миша тоже вроде ее любил...

При имени Миши, Лёха скривился и отошёл. А я засмотрелся на Катю. С той самой ночи, когда Прокопенко напал на Катю, мы с ней спали вместе, я обнимал ее, говорил о своей любви, но было запрещено выражать ее физически. И потому сходил с ума, но что за восхитительное это было сумасшествие! Тело все время звенело от желания. Я двигался в каком-то розовом тумане радостного возбуждения, которое превращало ночи в волшебство, время же на работе летело незаметно.

Отель в Италии благополучно достроили, но появились другие контракты и компания вновь расцвела.

— Это ты принесла мне удачу!— сказал я Кате после очередного договора.

Катя мягко рассмеялась.

— Не говори ерунды. Это только твои заслуги.

И всё- таки я знал, что Катя самое прекрасное, что могло быть после смерти Тани. Да я любил Таню, но Катю я полюбил ещё сильнее, хотя иногда чувство вины грызёт меня. Но я научился справляться с ней. Я просто еду к Тане на могилу, иногда с Катей, просто разговариваю и мне становится легче.

— Саша, шашлыки сгорят,— послышался ироничный голос Даши, вырывая меня из раздумий.

Спохватившись, я перевернул шашлыки, а Даша подошла ко мне с сыном на руках.

— Что пришли помочь дяде?— подмигнул я племяннику.

Даша рассмеялась.

— Мы пришли проследить, чтобы ты ничего не испортил, пока пожираешь глазами свою жену.

— Язва!— рассмеялся я и по-детски показал язык.

—Я рада что ты вернулся!— улыбнулась Даша и я улыбнулся в ответ, сразу поняв о чем она.

— Я тоже люблю тебя, сестрёнка!

Закатив глаза, Даша отошла. Пока мы разговаривали, пропустили начало маминой истерики.

— Ну какая свадьба в нашем возрасте, Боря? Что значит жить без тебя не могу? Ты совсем ошалел что ли? Нет, ты мне нравишься конечно,— кричит мама, заливаясь румянцем.— Но замуж за тебя?! Да ни за что!

— Что там случилось?— спросил я у подошедшей Кати.

Жена рассмеялась.

— Борис Анатольевич сделал твоей маме предложение. Ее реакцию ты слышишь...

— Мама, соглашайся!— Весело крикнул я. — Ты слишком долгое время была одна, по-настоящему одна, и заслуживаешь право быть счастливой. И потом, мам, ну, какой такой возраст? Ты что себе придумала? Ты у нас ещё хоть куда... Дядь Борь, я за вас...

— Тебя не спросила,— проворчала мама.— До чего дожила! Дети советы дают.

Но видно было, что мама не со злобой говорит это и я лишь рассмеялся. А потом перевёл взгляд на Катю.

— Как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя колобком,— рассмеялась Катя.— А так нормально. Шашлыка хочется,— мечтательно протянула она.

Улыбнувшись, коротко поцеловал её в губы и вздрогнул, почувствовав ее ответ.

— Не мучай меня, женщина! Я же не железный!

Катя хитро улыбнулась и потянулась ко мне.

— А доктор сегодня дал «зелёный » свет...

— Тоесть можно?— Катя кивнула.— И что мы тогда здесь делаем?

— Вообще-то мы пришли поздравить твою маму с днём рождения и познакомиться с парнем Ники.

— К черту всех! Поехали скорее домой...

— А шашлыки?— надулась Катя.

Выругавшись, мягко подтолкнул ее от себя.

— Тогда иди отсюда... Пока я могу себя сдержать. Но потом никуда от меня не денешься...

Послав мне воздушный поцелуй, она отошла к родным, а я вернулся к шашлыкам. Теперь осталось дотерпеть пока она поест, а потом...

Оглавление

Пролог.

Глава 1.

Глава 2.

Глава 3.

Глава 4.

Глава 5.

Глава 6.

Глава 7

Глава 8.

Глава 9.

Глава 10.

Глава 11.

Глава 12.

Глава 13.

Глава 14.

Глава 15.

Глава 16.

Глава 17.

Глава 18.

Глава 19.

Глава 20.

Глава 21.

Глава 22.

Глава 23.

Глава 24.

Эпилог.